Шахтёры и солдаты — чей удел лучше?

Отвечает А.И. Тургенев (Дневник, 17/29 апреля 1803. Геттинген)
<...> После обеда ходил слушать музыку в Ulrichsgarten {Ульрихов сад (нем.).}, играли обыкновенные свои песни работники на рудокопных заводах в Гарце, припевая свое refrain, с которым обыкновенно они провожают в опасное подземелье своих товарищей: Glück auf! Меланхолические и сухие их лица показывают их род жизни; жить и беспрестанно подвергаться опасности потерять жизнь мучительнейшим образом, т. е. быть завалену горами и камнями или задохнуть в ядовитом воздухе минералов — значит ли это жить? О, конечно нет! — скажет всякий, кто только хоть на минуту был в опасности расстаться с жизнию. Солдаты наши, приготовляющиеся завтра идти на поле сражения или брать штурмом какой-нибудь Измаил или Очаков, их положение несравненно лучше, даже завидно для того, кто горит желанием отличиться; они уверены, что хоть не венцы лавровые, но, по крайней мере, серебряные медали (mit der erhabenen Aufschrift {с рельефной надписью (лат.).}) <...> ожидают их; их поджидает боготворимый ими Суворов; они идут за Церковь и за Отечество; все эти мысли приводят в некоторый восторг, известный тем только, кои бывали в подобном положении. Но сии несчастные?! Гора поглотит их, и стоны их раздадутся в пещерах, отразятся о бесчувственные камни, — а кто прольет о них слезу сожаления? <...>
|
</> |