С Днём Рождения, Муаммар

Вчера у Муамма́ра бен Мухаммед Абу Менья́р Абде́ль Саля́м бен Хами́д аль-Кадда́фи был день рождения. Самое время подумать о подарке, потому что до следующего дня рождения полковник может не дожить. Во всяком случае, очень многие не хотят ему этого позволить. Поэтому я должен торопиться. Нужно успеть. Я должен успеть сказать это прежде, чем все будет кончено. Это важно.
Мы боимся говорить высокие слова о высоком. Когда кто-то вдруг с разгорающимся в глазах огнём начинает говорить что-то пылкое, захлёбывающееся про Родину, про мечту, про счастье, которое всем и никто не уйдет обиженным, -– мы в лучшем случае молчим, а в худшем пытаемся заткнуть блаженного.
Мы не можем смотреть на Большое. Без очков со специальными стёклами, унижающими всё, на что смотришь, мы не можем даже оглянуться назад, на историю. Горящий в прошлом Вечный Огонь Великой Войны -– тот огонь, в который наши предки входили обычными людьми, а выходили героями эпоса и персонажами икон – слепит нас.
Почему?
Ответ прост: НАМ СТЫДНО.
Не трави душу! – хочется крикнуть в лицо дурачку, заводящему речи о чём-то большем, чем покупка машины или дачи. – Давай лучше о том, что попроще, – о том, что мы действительно можем: про дачу, про телевизор….
Нас, наше поколение готовили к великому. Мы должны были защитить Родину, привести её к славе. Нас учили любить её, нас учили быть храбрыми. И мы учились.
Но в тот момент, когда мы уже почти
были готовы, когда наше поколение было уже на подходе, – произошло
странное и непонятное. Оттуда, где были наши Фермопилы, вдруг
потянулись толпы взрослых с опущенными плечами. Они бросали оружие
и говорили нам, чтобы мы шли домой – наше дело не правое и победы
не будет.
Уже тогда мне, четырнадцатилетнему подростку, ничего не понимающему
в жизни, в душу стал забираться холодок предчувствия какой-то
жуткой катастрофы. В воздухе воняло скверной.
Не потому что я большой любитель коммунизма. Хотя я и капитализм не люблю. Я вообще не люблю «измы» -– от них пахнет схемами, которые люди применяют, когда устают думать. Я знаю, что платить одинаковую зарплату трудолюбивому умнице и ленивому дураку – преступление, потому что это развращает их обоих. А «кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его в глубине морской». Но и для того, чтобы покупать огромную яхту или кутить с бабами в Европе в тот момент, когда 30% призывников поступают с недостатком веса по причине обычного недоедания, – нужно обладать моралью крокодила.
Так вот – в воздухе пахло скверной, потому что люди страстно хотели не жить, а проживать. И это было страшно -– наблюдать, как они опускаются на глазах, но, будучи всего лишь подростком, не иметь никакой возможности понять суть того, что происходит и тем более высказать.
Сейчас это поколение – поколение наших отцов – не в лучшей форме. На них жалко и больно смотреть. Это соколы, которых научили ползать. У них отняли высокие слова. Их заставили стыдиться высокого, презирать мечту. Сейчас они уже понимают это. Прячут глаза. Врут. Краснеют. Оправдываются. Мы прощаем их, потому что мы -– их дети и мы их любим. Они не виноваты. Их просто обманули.
И поэтому для нас особенно ценно то, что не все ещё на нашей маленькой планете разучились говорить высокие слова.
Мы можем умереть, — это не так страшно, — но мы не отдадим вам нашу Родину, нашу землю. Мы не сдадимся, мы не предадим ни ее, ни себя. Вы тираны. Вы фашисты. Ваше дело несправедливое, вы не знаете, что такое Родина…….
У вас есть выбор. Уйдите назад, откуда пришли, покайтесь, вы, кровопийцы, убирайтесь, уведите прочь своих солдат, раскайтесь и оставьте Ливию ее народу. Ливийцы сами решат исход этой битвы и сами положат конец этому.
Вы хотите слышать волю ливийского народа? Вы услышите, вы узнаете ее! Миллионы ливийцев пойдут в горы, пойдут во все районы страны, где прячутся банды, которых вы науськали стрелять в нас. Ливийцы устремятся на восток и на запад, миллионы ливийцев найдут их, где бы они ни прятались, и ваши самолеты не смогут остановить их. Никакие банды не смогут устоять против миллионов мужчин, женщин, детей, стариков, вставших, чтобы освободить нашу землю. Это наш исторический долг. Нет слабости в нашей истории и нет предательства. Мы не предадим сами себя.
|
</> |