С Днём Победы!

В этот день мы обычно вспоминаем родных и друзей, которые не вернулись с войны. В песне поётся об этом дне, что «это радость со слезами на глазах».
У меня на войне погиб мой двоюродный брат Матвей, я о нём писала в нашем блоге, я думаю, не раз. Он был красавец и талант, играл на всех музыкальных инструментах, включая бандуру, и пел. Он был моей первой любовью.
Для меня и моего поколения война оказалась самым важным событием в жизни, она нас сформировала, воспитала, определила поведение на все последующие годы. Мы всю жизнь пользовались военной терминологией и говорили «с этим человеком можно идти в разведку» или «с этим человеком я бы в разведку не пошёл». И это был приговор окончательный. Конечно, мы дружили только с теми, с кем можно пойти в разведку, хотя никакая война вроде бы не ожидалась, и разведка не предстояла. Но и в мирной жизни бывают ситуации, когда нужно, чтобы рядом с тобой был человек, с которым можно пойти в разведку.
У многих моих друзей на войне погибли отцы. А мой отец не погиб на войне, он погиб раньше, в 1937 году его расстрелял Сталин. И не его одного. Сталин истребил всех коммунистов, всех, кто делал революцию и выиграл гражданскую войну. Если бы они были живы и оказались бы в строю, то ход войны, возможно, был бы другим. Это были несгибаемые люди, сломить их было невозможно, и они готовы были жертвовать жизнью. Умереть за дело, которое считали правым, почитали за честь.
Ещё я в этот день вспоминаю своих друзей-фронтовиков, которые уцелели на войне и вернулись, после войны ещё прожили большую, достойную жизнь. В прошлом году в день победы я подробно написала о каждом из них. А здесь я их просто перечислю, упомяну, просто хочу, чтобы мы их вспомнили. Я имею в виду главного друга всей моей жизни Александра Родина, вы его знаете, я о нём много писала. Он воевал не четыре года, как большинство, а шесть лет. В 1939 году, прямо со школьной скамьи, он попал на финскую кампанию, самую страшную. А дальше он все четыре года войны всё время был на передовой. Его школьный товарищ работал в армейской газете и приглашал Сашу в газету. Но Саша согласился на это только в 1945 году, после того, как Германия капитулировала. Это была газета 38-й армии Прикарпатского военного округа, она называлась «За счастье Родины». Там, в газете, мы с ним и подружились. Он был бравым старшиной и корректором, а я была вольнонаёмным корректором. Я всё это подробно описывала в нашем блоге. На войне Саша был радистом. В первые месяцы войны он вывел свою часть из окружения благодаря тому, что его рация всегда работала очень исправно, он установил связь с нашими за линией фронта, и благодаря этой связи их часть сумела соединиться с нашими. Потом, когда он стал писателем, он написал об этом рассказ, который сначала назвал «Связь», и мы его убеждали, что это плохое название, потому что звучит двусмысленно. Он потом дал рассказу другое название, «Волга, Волга, я Ока». За то, что он вывел свою часть из окружения, Саша был представлен к званию Героя Советского Союза. Этого звания ему не дали, но орденов и медалей у него было много. После войны Саша закончил энергетический институт и стал работать в НИИ, где разрабатывали телевизоры, заведовал лабораторией. Вот советское цветное телевидение – это разработка лаборатории Саши. Они очень спешили с этой разработкой, хотели опередить французов. Саша смеялся, говорил: «Французы и не подозревают, что мы с ними соревнуемся, очень удивились бы, если бы узнали». А писал Саша всегда. Но оставить свой НИИ и целиком посвятить себя литературе решился уже после 50-ти лет. Он стал членом Союза писателей. В Германии за повесть о Лермонтове ему присудили литературную премию, которая называлась «Пушкинская». Вот у нас нет Пушкинской литературной премии, у нас есть только Ленинская и Сталинская. А у немцев есть Пушкинская.
На фронте была моя подруга Нора Футорян. Она была пулемётчицей, таскала ручной пулемёт Дегтярёва, очень тяжёлый. Потом из-за этого всю жизнь у неё болели ноги. Она тоже стала писателем, литературный псевдоним – Нора Аргунова. Одно время она была замужем за писателем Володей Тендряковым, тоже фронтовиком, и я с ним тоже подружилась.
Воевал мой друг Володя Львов. Он был стрелком-радистом в самолёте. Был ранен, долго лежал в госпитале. Когда после долгого лежания в палате его в кресле вывезли во двор больницы, он увидел небо и потерял сознание. Написал в стихах: «Осторожно, сиделки, со мной обращайтесь, я могу умереть от сияющей синевы».
Я дружила с Еленой Ржевской. На войне она была военным переводчиком, написала об этом очень интересные воспоминания. Она тоже стала профессиональным писателем.
Воевал мой дядя Миша, младший брат моего отца. С войны он привёз жену-немку, советскую немку. Она была женой полковника, и дядя Миша её у полковника отбил. Но я думаю, что полковник не шибко горевал. Он боялся, что жена-немка по национальности может повредить его карьере. А дядя Миша ничего не боялся, и карьера сама шла ему в руки, хотя он не делал для этого никаких усилий. Немку звали Ирина, и это была великая любовь до последней минуты его жизни. После войны дядя Миша стал директором мебельной фабрики, в городе, где эта фабрика была градообразующим предприятием.
Продолжение следует.
|
</> |