Пустилище пространства. Возможно, Донбасс стал полигоном для концепции России

artelyero — 15.02.2020

В комментах под одним из последних постов заметил ссылку на материал, показавшийся мне любопытным. Там о концепции «оптимизации» регионов до так называемых «агломераций» рассказывается. Тема не так давно всплывала, но затем заглохла. Но, как оказалось, ушла она только из медийного пространства. 

Когда читал, вспомнил старый фильм родом из детства. Судья Дредд, кажется. Помните, там тоже такие был такой мегагород, обнесенный высоченной бетонной стеной. Внутри мегагорода всё было типично, элита сверху, все остальные — на разных уровнях ада. А за его пределами бегали банды каннибалов. 

И да, вот еще о чем подумал — а может быть, то что сейчас происходит на Донбассе это не рандомный произвол сурковской ОПГ, а вполне себе управляемый из Москвы процесс? Why not? 

Политика социального геноцида и демонстративное ограничение даже самых элементарных прав человека в виде свободы передвижения по городу вынуждают уезжать отсюда всех, кто только может уехать. В первую очередь — молодёжь, для которой даже сам по себе вопрос — уезжать или нет не стоит, стоит лишь вопрос — когда? На примере этого региона можно просчитать, сколько нужно времени для того, что бы большая часть небольших городов Донбасса обезлюднела, а осталась только Донецко-Макеевская агломерация с Харцизском, ну и одноэтажные Амвросиевка, Старобешево, где не нужно тратиться на содержание рассыпающейся на глазах инфраструктуры. 

Далее — сама статья. 

Проект создания на территории России двадцати агломераций, выведенный на некоторое время из сферы внимания общественности, уже почти готов для реализации на практике.

В политическом словаре появились даже такие термины, как «пятнистая Россия» и «пустилище пространства».

Еще в бытность министром экономического развития Эльвиры Набиуллиной прозвучала мысль, что многие малые города не жизнеспособны в силу их низкой конкурентоспособности по сравнению с мегаполисами, и в ближайшие 20 лет их покинут почти 20 миллионов жителей, а все население сосредоточится вокруг двух-трех десятков агломераций с населением миллион и более человек. Ассоциация малых и средних городов России немедленно не согласилась с таким прогнозом и даже выступила с обращением к Президенту и правительству.

Потом об этом говорить перестали. Но от проекта, как выясняется, не отказались. Его лишь на время вывели из сферы влияния общественности. Называется это теперь так — «ускоренное сжатие обжитого пространства». Стратегия эта имеет не только научное обоснование, но и, похоже, стоит на определенном политическом фундаменте.

Согласно этой стратегической задаче, вымирание села и малых городов не представляет собой опасности. Наступление «дикого поля» на обжитое пространство — не угроза, а одно из условий дальнейшего развития страны, под которое будет адаптироваться вся политика. В словаре стратегов появились даже дикие, на взгляд непосвященного человека, термины, как «пятнистая Россия» и «пустилище пространства». Попытки остановить вымирание русской провинции, говорят авторы стратегии, входят в острое противоречие со стимулирующей политикой Москвы.

По прогнозам социологов, больше половины всего населения страны к 2025 году будет вращаться на орбитах крупных городов. Ученые утверждают, что процесс этот объективный. Уже сегодня более 31 процента россиян живет в мегаполисах. Еще треть — в селах, поселках и малых городах.

«За период между переписями населения 2002-го и 2010 годов с карты страны исчезло 8,5 тысячи сел, а число необитаемых сельских населенных пунктов возросло с 13,1 до 19,4 тысячи. В настоящее время каждое третье село насчитывает менее 10 жителей. В местах, где существуют эти поселения, сельскохозяйственная функция уже практически невозможна, — говорит известный социолог, руководитель ряда международных и отечественных программ профессор Наталья Зубаревич. — И региональная политика, какой бы она ни была, играет лишь второстепенную роль. Да, можно смягчить негативные тренды, но переменить их нельзя: агломерации будут стягиваться, остальное пространство — пустеть».

То, что идея эта уже входит в практическую плоскость, говорят следующие факты. Иркутские власти в сентябре прошлого года заявили о намерении вернуться к созданию агломерации «Большой Иркутск», в состав которой войдут Ангарск, Шелехов и близлежащие поселения. До этого, в августе, на обсуждение был представлен проект «Агломерация Челябинск — Екатеринбург». В октябре глава Красноярска сообщил о развитии проекта «Большой Красноярск», в который будут включены все населенные пункты в радиусе 100—150 километров. Темп оптимизации задала Москва, первой расширившая свои границы. Но столица, сразу оговоримся, совершенно особый случай.

За рубежом, кстати, идут такие же процессы, но принципиально иначе организованные. Муниципалитеты контролируют их сами. В России же больше внимания уделяется модели создания административных округов. То есть делается все без привлечения общественности, привычными командными методами, силами чиновников.

Массовое закрытие школ, больниц, укрупнение сельских поселений, слияние муниципальных образований, вывод из райцентров без согласия и даже уведомления местных властей военкоматов, полиции, почты, налоговой и дорожной служб, других жизненно важных подразделений, формирование межмуниципальных управленческих структур — звенья одной цепи. Если взглянуть на это переустройство с позиции чиновничества, то для центра оно представляет огромную выгоду. Зачем строить на периферии дороги, тянуть в глубинку электрические и газовые линии, поддерживать там социалку? Какой груз сваливается с федерального бюджета! Если Россия в целом не может быть конкурентоспособна на мировом рынке, то попробуем сделать конкурентным хотя бы Большую Москву, Большой Петербург, Большой Красноярск и еще десяток-другой крупнейших городов… Всей остальной территории по мере доступности отведена роль питательной среды для развития мегаполисов.

Чем это обернется для городов и весей, которые окажутся вне зоны влияния агломераций? Что ждет так называемое «пустилище пространства»? Кто и как станет в нем хозяйствовать?

И без того обескровленное закрытием школ, больниц, детсадов, оно окончательно обезлюдеет и, скорее всего, прекратит свое существование. И тогда не надо будет искать колесный трактор с прицепом и набором сельхозорудий, чтобы помогать личным подсобным хозяйствам, отпадет надобность в организации транспортных услуг населению. Не надо чистить дороги от снежных заносов, потому что ездить по ним будет некому и не к кому. Как и газифицировать редкие деревни, в которых останутся жить по нескольку семей.

А что будет с Питером, Красноярском, Екатеринбургом, Самарой? Жизнь населения в мегаполисах тоже не улучшится. Произойдет то, что происходит в столице. Население стремительно растет. Социальное обеспечение и инженерная инфраструктура за этим ростом не поспевают. Отсюда переполненные больницы и школьные классы, очереди в детские сады и на прием к специалистам в поликлиниках, многокилометровые автомобильные пробки и битком набитые вагоны общественного транспорта.

«Пятнистой» станет жизнь не только в Угличе, Козельске или Изборске, но и во Владивостоке, Новосибирске, Нижнем Новгороде, Ростове-на-Дону. «Пустующее пространство» — проблема не какой-нибудь умирающей деревни Гадюкино Тьмутараканьской волости, а большинства из нас, людей, доходы которых не позволяют нанять семейного врача или учителя, оплатить вызов «скорой помощи», а, возможно, в будущем и расплатиться за коммунальные услуги, если они продолжат дорожать с нынешней скоростью..

Это признают и сами разработчики стратегии территориального переустройства России. «Самый тяжелый вопрос, как будут взаимодействовать три игрока — власть, бизнес и население? Нельзя сохранять систему расселения за счет издержек бизнеса, нельзя переселять население против его воли, нельзя давать власти все полномочия — мало не покажется никому, — предупреждает Наталья Зубаревич. — Пока же алгоритмы взаимодействия не отработаны, поэтому трансформация пространства идет долго и больно для населения».

Основной вызов, говорят ученые, состоит в том, что эти новые процессы требуют и новой системы управления. А если не будет перехода от закостенелой административно-территориальной системы к гораздо более гибкому — публичному, с развитой многофункциональной сферой социальных услуг местного самоуправления, то управление окажется крайне неустойчиво.

Не потому ли нас и качает из стороны в сторону уже не первый десяток лет? А в перспективе может ждать если не насильственное переселение, то, по сути, равноценное ему необоснованное включение малых городов в состав более крупных с неизбежным последующим удорожанием услуг и продуктов, ухудшением качества жизни, Начнутся межсубъектные споры за населенные пункты, подобные спорам за учеников, происходящим после того, как школы перевели на подушевое финансирование.

На языке отечественного чиновника все это называется не агломерационным переустройством и даже не реформой управления, а безобидным словом «оптимизация». Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Александр КАЛИНИН

Оставить комментарий

Популярные посты:

constantinus

Как найти идеальный смартфон: лучшие обзоры

maysuryan

Утрата мандата Неба

russiantowns

Россия. Приозерск. Часть 2. Июнь 2021

matsam

Go Home

365days

Ежедневный дайджест марафона #зимниесказки — 12 января

norg_norg

Есть ли перспективы у отечественной радиоэлектроники?

inna1903gr

Последняя танцовщица

olesya11am

Вино или шампанское?

kwakin_misha

В День рождения Владимира Семёновича Высоцкого

• Ранее
• Архив