Прочитанное — 24

Александр Панчин, «Сумма биотехнологии. Руководство по борьбе
с мифами о генетической модификации растений, животных и людей»
(2015)
Сегодня трудно поверить, что первый в истории пищевой продукт
генной инженерии, томатная паста британской компании Zeneca, в 1988
году продавалась с гордой маркировкой «Сделано из генетически
модифицированных помидоров!» Продавалась, нужно сказать, с большим
успехом до самого 1999 года, когда мозги у потребителей
окончательно развернулись на 180, и маркировкой, обеспечивающей
более высокие продажи, стала надпись «Не содержит ГМО». Почему так
произошло? Александр Панчин (биолог, научный журналист, член
Комиссии РАН по борьбе с лженаукой) объясняет:
«Приведу очень простую схему для увеличения прибыли любого
производителя продуктов питания. Сочиняем правдоподобный миф о том,
что X — вредно. Пишем, что наш продукт не содержит X. Выставляем на
свой продукт более высокий ценник. Profit!»
Современный социум, к сожалению, устроен не так, как устроена
современная наука. Ученые, проведя массу исследований, могут прийти
к консенсусу даже по самому спорному вопросу. Они могут тысячу раз
убедиться, что генная инженерия в основе своей ничем не отличается
от старой доброй селекции — разве что выигрывает у нее по множеству
параметров. Они могут подтвердить это огромным валом публикаций
самых разных авторов. Но этот вал легко перевесит один-единственный
заголовок в таблоиде, что-нибудь вроде «ГМО — причина импотенции!»
Та мелочь, что таблоид не сослался на конкретную статью в научном
журнале или же сослался, но статья эта давно раскритикована за
несоответствие стандартам и из журнала отозвана, мало кого смутит.
В массового потребителя сегодня прочно вбито то, что получило
название «натуралистической ошибки» — святой уверенности в том, что
всё, созданное самой природой, заведомо лучше и полезнее созданного
человеком. Европейские супермаркеты завалены продуктами,
надписанными идиотским словом «organic». На кого это рассчитано? —
всякий раз думаю я. — На тех, кто в школе прогуливал уроки химии и
не знает разницы между органикой и неорганикой?
Что остается ученым? Терпеливо объяснять. Не отмахиваться от
дискуссии даже с теми, чья культура спора не на высоте. Целая глава
книги (девятая) посвящена кропотливому разбору вздорных утверждений
некоей Ирины Ермаковой (доктора биологических наук!). Судя по
приведенным цитатам, это совершенно полоумная тетка — в частности,
она пропагандирует ту идею, что мужчины произошли от
«амазонок-гермафродитов». С еще большим азартом она клеймит генную
инженерию на всех доступных ей площадках, включая Госдуму РФ, где
ей внимают такие же гиганты мысли, не приемлющие нетрадиционных
ценностей — а потом, понятное дело, принимают запретительные
законы. Впрочем, справедливости ради стоит отметить, что ГМО на
сегодняшний день запрещены далеко не только в России. Дураки
водятся везде. В их рядах можно увидеть совершенно неожиданных
людей: например, в ГМО-алармизме был замечен известный интеллектуал
Нассим Талеб, автор популярного ныне термина «черный лебедь». Эти
лебеди ему теперь мерещатся везде. Не знаю, прогуливал ли он уроки
химии, но уроки биологии — наверняка.
Тем не менее, Александр Панчин оппонирует и Нассиму Талебу — в тех
моментах, когда доводы последнего выглядят разумными: например,
когда тот опасается, что генная инженерия снизит генетическое
разнообразие. Совсем наоборот, пишет Панчин, генная инженерия могла
бы стать мощнейшим источником генетического разнообразия, нужно
только не запрещать ее, а поощрять — так, чтобы и небольшие
лаборатории могли внести свою лепту. На сегодня же лишь огромные
аграрные корпорации способны пробиться сквозь всю сопутствующую
бюрократию, становясь заинтересованными в сохранении своей
монополии на создание ГМО — а следовательно и в запретительных
законах.
Совсем отказаться от генной инженерии уже невозможно. В курсе ли
вы, например, что практически весь искусственный инсулин, спасающий
жизнь миллионам диабетиков, производят сегодня
генно-модифицированные бактерии? Другой пример — «золотой рис»,
обогащенный бета-каротином: он сможет спасти от авитаминоза и
слепоты сотни тысяч детей в развивающихся странах, если его
экспериментальные посевы перестанут вытаптывать «экологические
активисты». Самое же, пожалуй, удивительное — кошерный сыр,
полученный не из сычуга жвачных животных, что запрещено Торой, а из
бактерий со встроенными генами сычужных ферментов. Сионские мудрецы
не возражают.
Александр Панчин не просто расписывает выгоды от генной инженерии.
Он приглашает читателя в увлекательное путешествие по современной
генетике, подробно рассказывая, как устроены молекулы ДНК, как
ученые научились прочитывать их структуру и как им удается их
перестраивать. Открывающиеся перспективы умопомрачительны, наука
неистощима — но, к сожалению, невежество, глупость и мракобесие
неистощимы в той же мере. Просто раньше выражались без затей: «как
бы чего не вышло», а теперь стали говорить красиво: «чорный
лебедь»! В итоге, конечно же, разум победит, как побеждал всегда —
но если не лениться вести разъяснительную работу, он имеет шансы
победить немножко быстрее.
|
</> |