Про уборку

Добрые люди опасливо косились и потихоньку расползались в разные стороны.
- А самому никак?! – спросил верзила мрачного вида. – Маленький что ли?
- Никак, - показал верзиле замотанную в бинт правую руку.
- В грызло кому-то сунул? – заметно подобрел верзила.
- Отнюдь нет, всю ночь Байрона переписывал, мозоли натер!
Верзила рассмеялся, сунул левую руку для пожатия и представился, - Вова. Пойдем, нарисуем, что там тебе надо.
Дорисовывали мы в ближайшем питейном заведении, вернее, обмывали удачно сданный документ с подписью. Вова оказался своим человеком и работал по смежной специальности: проблемные визы, виды на жительства, гражданство и прочая муть с кидаловом.
Обсуждали коллег, расценки и всю фигню. За всю фигню во мнениях сошлись быстро, по расценкам тоже эксцессов не возникло, а вот за некоторых коллег мнения разошлись.
- За экзерсисы, которые исполняют твои работники, в приличном обществе принято бить ногами по еблищу, или подвергать обструкции, - тяжело вздохнул Вова. – Неправильно они себя ведут, то расценки сбивают, то клиента уводят.
- Вова, я сражен Вашим лексиконом и падаю стремительным домкратом. Откель такие изысканные обороты?
- Сейчас, еще по одной и расскажу, - ответил Вова, незамедлительно выпил и принялся рассказывать.
Я думал, что такое бывает только в кино или дешевых романах. Жила-была женщина: ни мужа, ни детей, да еще и филологическое образование за плечами. И вот, в предпоследнем приступе молодости и поезде Москва - Санкт-Петербург, женщина встретила Его, с большой буквы Е.
Он, конечно, был невероятно чего-то там и еще что-нибудь, да еще и глубоко порядочный человек: специалист по выращиванию кристаллов в космосе. Слово за слово, рука под руку, белые ночи, мосты разводные…
Чуть позже специалист оказался вором-рецидивистом и отправился на зону за какие-то былые грехи. Писал оттуда письма, - Прости, иначе я не мог, ибо полюбил, - а у женщины-филолога появился опыт - сын ошибок трудных и сын ошибок приятных - Вова.
Вот так и воспитывался Вова, в здоровой, крепкой ячейке общества, то мамой-филологом, то папой, изредка появлявшимся из мест лишения свободы.
Как-то раз, воскресным погожим утром, часов так в пять послеполудни мне прозвонился Вова и спросил, - ты не оставлял у меня видеокамеру?
- Нет, не оставлял, - слегка опешил я.– А что?
- Вот ведь какая штука, никто не оставлял, а камера появилась. Понимаешь, я тут с женой поссорился, типа: « пьешь много» – говорит - «да и вообще, подумай над своим поведением, а я пока у мамы поживу».
Взял бутылку, начал думать. Потом Славка пришел, стали думать вдвоем. Потом приехал Виталик с коньяком, бабы какие-то, все завертелось и вот итог: просыпаюсь, горы хлама, а на столе новенькая видеокамера и мыслей никаких нет. Ладно, давай, раз не твоя, буду обзванивать остальных.
Ближе к ночи, Вова прозвонился снова. – Нипочем не догадаешься, откуда она взялась, - радостно кричал он. – Это ж надо было так додуматься. Оказывается, мы пока думали, изрядно насвинячили. Я достал пылесос, но совладать с ним не сумел, оторвал шланг.
- Ничего, - сказал Виталик. – У меня тесть – директор Техносилы. Сейчас будет тебе новый пылесос в подарок.
Через пару часов, абсолютно невменяемый Виталик, с торжествующим видом выкладывал из пакета коньяк, закуску и видеокамеру.
- Я тут решил, что проще этот бардак заснять, чем убирать, - невнятно объяснил Виталик и ушел спать в ванную.
На самом деле, я бы не стал рассказывать эту никчемную историю. Просто дома настала пора уборки, притом, настала уже давно. Взялся за пылесос, вспомнил про Вову и…
Видеокамеры пока еще не появилось, но появился этот рассказ. И пусть будет, а убираться, ну, я потом как-нибудь уберусь.