Про соседей и людей

alisa_old — 15.08.2010

Соседи – это как родители, их не выбираешь. Или как прыщ, который может, как известно, вскочить на любом месте, переливаться всеми оттенками багрово-фиолетового и мешать жить. Но прыщ, в отличие от соседей, проходит.
Впрочем, что это я так мрачно... История про моих соседей не такая уж и страшная. Мы неплохо уживались, местами даже дружили. Долгих пятнадцать лет. Разве что иногда не совпадали по жанрам. Они предпочитали мелодраму и жестокий романс, а мне по жизни ближе ироническая проза.
Первым человеком, с которым я познакомилась, переехав в новую квартиру, была Ольга. Не успела я с тоской оглядеть ящики и узлы, разбросанные по территории в произвольном беспорядке, и подумать, сколько лет с моей сноровкой займет раскладывание вещей по местам, как в дверь позвонили.
- Здравствуйте! – звонким пионерским голосом произнесла маленькая плотная блондинка с чуть выступающими передними зубами, но тем не менее, симпатичная, - мы – ваши соседи, наша фамилия Симаковы!
- Очень приятно, - ответила я, отметив неправильный прикус и количество издаваемых децибелов.
Я старалась быть вежливой, но это удавалось с трудом. Во-первых, я не очень люблю, когда ко мне ломятся незнакомые люди, во-вторых, тот, кто переезжал, знает, что вечером в день переезда трудно генерировать добрые чувства. Но, вероятно, мне удалось не выпустить наружу свои истинные намерения, потому что соседка продолжала тараторить:
- Меня зовут Ольгой, моего мужа Андреем, у нас две дочери – Светлана и Лариса. Светлане восемнадцать лет, Ларисе четырнадцать. Я работаю в стройуправлении бухгалтером, а Андрей в НИИ.
- Очень приятно, - тоном опытного попугая повторила я.
Ольга наконец заметила, что я не настроена на долгий обмен верительными грамотами и, пообещав, что теперь мы будем часто встречаться, ушла восвояси.
Утром она вернулась. Деликатно тренькнула звонком и попросила разрешения позвонить маме. Так я узнала, что из трех квартир на площадке только у меня есть телефон. Но будучи девушкой легкомысленной, вначале не обратила на это внимания.
А напрасно. Потому что мои соседи были людьми общительными и обремененными многочисленными родственниками, друзьями, подружками и мальчиками дочерей. Причем они не только в любое время приходили позвонить, но и мне приходилось по несколько раз в день звать их к телефону. Через пару месяцев я начала тихо беситься, но выплескивать раздражение было неудобно – Ольга и Андрей почти каждый вечер приглашали меня к себе, причем так настойчиво, что отказ был равносилен разрыву отношений. А еще их дочки сразу прикипели к Васечке, которому в ту пору было полтора года, а какое материнское сердце не растает, когда твоим чадом восхищаются взахлеб...
Да, были еще одни соседи, Кравченко. Тоже мама-папа, сын и дочка. Но они просились к телефону не чаще двух раз в день, поэтому на фоне семейства Симаковых совершенно мне не докучали.
Дочки Симаковых были очень похожи на мать, но ростом и фигурами удались в длинного Андрея. Родители называли их только полными именами, никаких Светочек и Ларочек, такая в их семье была странная изюминка. И насколько Светлана была девушкой приятной, настолько четырнадцатилетняя Лариса вызывала мгновенную антипатию. Сестры были практически одинаковыми, но у Ларисы все было чуть-чуть хуже: ноги короче и плотнее в икрах, подбородок тупее, а груди вообще не было, хотя по этой части Лариса потом догнала сестру и даже ощутимо перегнала.
Она безумно завидовала Светлане, явление нередкое у девочек, имеющих ярких старших сестер. Зависть Ларисы считывалась мгновенно, она выпирала из острых локтей, бесцветных голубых глаз и сухих как пакля волос, которые никак не хотели ложиться точным каре, как у Светланы.
Лариса постоянно ныла. Она находила поводы для обиды во всем и с удовольствием ее высказывала:
- Мама, почему я выносила мусор и вчера, и сегодня, а Светлана нет? – гнусавила она, - я у нас хуже всех?
- Светлана мыла посуду, - оправдывалась Ольга, - и пылесосила.
- Папа, - не унималась Лариса, - новые сапоги положены только Светлане, а я буду в старых ходить?
А вот напрасно она пыталась втянуть в разборки отца. Потому что глава семьи Симаковых до бытовых вопросов не снисходил. Андрей вообще был персонажем занимательным. Он действительно работал в НИИ, слесарем в институтских мастерских. Хорошим, квалифицированным, но слесарем. И это его угнетало, потому что в душе Андрей Симаков был птицей высокого полета. В буквальном смысле: он в детстве хотел быть летчиком, поступал в военное училище, но не прошел медкомиссию. Другой бы на его месте махнул рукой – ну, не судьба. Но Адрей затаил на судьбу глубокую обиду, с ней и жил.
Его самооценку несколько повысил известный фильм «Москва слезам не верит» - Андрей нашел в себе большое сходство с интеллигентным слесарем Гошей в исполнении Алексея Баталова. Конечно, до Баталова Андрею было далеко – его слегка лошадиное лицо портили тонкие усики, гитлеровского, не побоюсь этого слова, толка. Но Ольга считала мужа красавцем и зорко следила, с кем из знакомых женского пола и как долго он общается. Позванивала ему на работу, не без того, и очень огорчалась, если ей говорили, что Андрей вышел. Поскольку звонила от меня, то поневоле я была в курсе.
- Вот куда он мог пойти в рабочее время?! – спрашивала она.
- Например, в туалет, - пыталась я сохранить мир в соседской семье.
- А почему мне об этом не сказали?
- Ну, ты, мать, даешь! Ты хотела, чтобы сообщили открытым текстом: Андрей в туалете?
- Нет, конечно, - смущалась Ольга, - но как-то мне это не нравится...

Продолжение следует

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив