Про потре​**тельство и антипотре**тельство

anlazz — 28.05.2018 Как справедливо отметил  товарищ with_astronotus, любой разговор о советском времени неизбежно превращается в столкновение «любителей колбасы» с «противниками потреблятства». Впрочем, если честно, тоже самое можно сказать чуть ли не про любую интернетную дискуссию, касающуюся общественно-политических или экономических проблем. (Ну, по крайней мере, для русскоязычного пространства – на Западе, судя по всему, иные критические точки.) В том смысле, что вопрос о том, как надо обеспечивать людей благами и до какого уровня, остается актуальным и при рассмотрении текущей ситуации. Это проявляется в популярной еще несколько лет назад концепции «потребительского общества», согласно которой основная особенность современного мира состоит в том, что человек «заваливается» разного рода товарами, полностью погружаясь в процесс их потребления.

Основные выводы отсюда делаются в том плане, что подобное «потребительство» губительно действует на сознание человека, превращая его в «раба вещей» и шопоголика. Кстати, подобная идея старая – ее критиковали еще братья Стругацкие в известной повести «Хищные вещи века», написанной аж в 1964 (!) году. Ну, а количество западных мыслителей, посвятивших свои работы указанной проблеме, вообще сложно представить – наверное, каждый, кто после 1960 годов затрагивал вопрос общества, обязательно касался указанной темы. В любом случае, несуразность текущего потребления давно уже выступает одним из базовых вопросов современной западной философии – так что указанная в начале «дихотомия» выглядит весьма забавной. В том смысле, что именно «антипотребительство» тут оказывается в мейнстриме современных западных тенденций, что же касается «антисовков», то их мировоззрение выглядит потрясающе дико и архаично.

Впрочем, последний момент вряд ли может удивлять. Гораздо интереснее тут то, что чем дальше, тем яснее становится, что само рассматриваемое «потребительская проблема» в итоге оказывается совсем не потребительской. Более того – то же самое можно сказать и про пресловутое «потребительское общество», как таковое. В том смысле, что оно не направлено на удовлетворение потребностей граждан – в том числе и базовых. (Например, потребность в отдыхе в тех же однозначно «потребительских» Соединенных Штатах оказывается удовлетворенной весьма условно – продолжительность отпуска тут редко превышает 2 недели, зачастую еще и разнесенных друг от друга. Впрочем, та же модель сейчас широко реализуется и в России – очевидно, в качестве признака «отказа от ужасного совка».) Да и вообще, при внимательном рассмотрении можно увидеть, что большая часть механизмов «удовлетворения потребности» оказываются какими-то странным – в том смысле, что удовлетворяют их поразительно извращенно. (Как пресловутые «прохладительные напитки», чем больше которые пьешь, тем больше хочется пить.) То же самое касается практически всего – начиная от одежды и заканчивая автомобилями, причем, чем дольше существует «потребительское общество», тем четче выделяется эта тенденция. И если в те же 1970 годы говорить о сознательной порчи продуктов можно было только условно – то теперь это практически общепринятое понятие.

Впрочем, далее идет еще более интересное. А именно – обычное, «обывательское» представление о данном явлении, основанное на том, что товары искусственно портят для того, чтобы заставить людей покупать больше (и дороже), оказывается верным лишь отчасти. Поскольку это не столько сознательная акция, сколько естественное следствие из фундаментальной рыночной закономерности, согласно которой для успешной конкуренции на рынке требуется постоянно понижать себестоимость. Маркс эту закономерность называл «законом уменьшения прибавочной стоимости», и выводил из нее грядущее снижение заработных плат и обнищание населения. (И оказался в данном прогнозе на 100% прав – хотя одно время казалось, что идет обратный процесс. Но он шел исключительно за счет влияния СССР, приводящего существующий мир в аномальное с т.з. рынка положение. Стоило последнему исчезнуть, и все вернулось на круги своя.) Однако оказалось, что эта закономерность проявляется не только в указанном аспекте, но и через стремление к снижению себестоимости. Что неминуемо ведет к указанной «порче товаров». (Маркс, впрочем, так же писал об этом – но в его время казалось, что тенденция по снижению заработной платы будет актуальнее.)

Отличие данного процесса от привычной модели «сознательной порчи» состоит в том, что он реально захватывает все сегменты. То есть – не происходит разделение товаров на «говно для быдла» и «качественные вещи для элиты», уровень «лакшери товаров» так же постепенно падает, пускай и не так заметно, нежели все остальное. В конце концов, виллы миллионеров строят из тех же материалов, что и хибары для бедняков, а контролировать все ингредиенты даже в дорогих ресторанах практически невозможны. Разумеется, можно с ужасным трудом стараться поддерживать технологии прошлого – однако удержаться от «оптимизации» оказывается крайне тяжело. (В результате чего оказывается, что одежда из дорогих бутиков шьется там же, где и одежда из сетевых магазинов.) Ну, и что самое интересное – подобные вещи охватывают практически все отрасли, включая такую важную, как медицина. (Где возникает целая отрасль «обеспечения бессмертия» - на 100% мошенническая, однако щедро финансируемая нынешними хозяевами жизни. Впрочем, их-то совершенно не жалко.)

То есть – начав «портить» продаваемое для «быдла», эти самые хозяева со временем получают «обратку» и оказываются в том же «непрочном мире», что и все остальные. Более того, они постепенно «подтачивают» жизненно важные области, которые охватывают все общество, обеспечивающие, в том числе, и их существование. Но об этом будет сказано чуть ниже. Пока же стоит отметить, что чем дальше, тем яснее «потребительское общество» показывает свой истинный смысл. То есть, то, что направлено оно исключительно на факт обеспечения максимальной конкуренции производителей. Которая, в конечном итоге, ведет к … ухудшению потребления, поскольку последнее тут вовсе не является целью, а выступает, как «побочный эффект» самого главного: повышения места экономических акторов на иерархической пирамиде. И, по сути, это самое общество является «антипотребительским», так как интересы потребителя в нем прямо приносятся в жертву указанной борьбе. Ну, а единственным фактором, что обеспечивает продаваемым товарам хоть какое-то качество, оказываются до сих пор сохраняемые общественные системы времен «соревнования держав». (Например, в России это пресловутые ГОСТЫ и СНИПы, за отмену которых, впрочем, идет очень ожесточенная борьба. Разумеется, успешная: скажем, в строительстве те же нормы инсоляции сейчас гораздо «смягчены» - однако девелоперы упорно давят в направлении их полной отмены. Очевидно, чтобы можно было ставить дома окно-в-окно – вроде того, как строят в Гонконге и т.д.)

То есть – ни о каком «потреблятстве», по сути, говорить нельзя – это ошибочная модель, построенная на ошибочном анализе времен торжества «тени СССР». Когда западное общество было аномальным с т.з. «нормальных рыночных законов». Кстати, советское общество было еще аномальнее, поэтому создавать модели, пытаясь обойти эту самую аномалию – а именно, стремление СССР к коммунизму – разумеется, было невозможным. С момента же исчезновения «советской тени» наступил период «возвращения к норме» - то есть, к торжеству тех процессов,, , что были прерваны Революцией 1917 года, и которые являются полностью противоположными потреблению, как таковому. (Представляя собой процесс не улучшения, а ухудшения жизни большинства.) Правда, поскольку до сих пор созданные в период «Золотых десятилетий» системы остаются значимыми для текущего мира, то выделение идущих трендов оказывается затруднительным. (Скажем, я уже не раз писал, что нынешнее благополучие опирается на созданную в 1950-1980 году мощнейшую образовательную систему – гибель которой нынче является почти очевидной. Но поскольку процент получивших «тогда» образование еще остается большим, прямого влияния этой гибели на общественное благополучие пока не прослеживается. Что делает невозможным противодействие этому развалу. Ну, а когда станет ясно, что к чему – то будет уже поздно.)

В любом случае, указанная особенность делает дихотомию «потребительство/антипотребительство» ложной – поскольку речь следует вести не о том, что граждане слишком много потребляют. А о том, что под видом потребления они выполняют совершенно противоположную функцию: обменивают свою рабочую силу – наверное, все понимают, что «потреблять» можно только за деньги, которые, в свою очередь, надо получать за работу – на то, чтобы позволить тем производителям, которые могут наиболее выгодно для себя произвести товар, победить конкурентов. То есть, отдают свое (рабочее) время и силы для успешного развития конкурентной борьбы. Надо ли говорить, что занятие это, в целом, бесполезное, и для подавляющего большинства не ведущее ни к чему хорошему. (Сколько бы продаваемого дерьма этот самый представитель большинства не купил, особой пользы это ему не принесет. Наоборот, тем больше он потеряет главную ценность жизни – ее время. Как говориться, выкуренная сигарета сокращает жизнь на пятнадцать минут, выпитая бутылка водки – на три часа, а работа – на восемь часов в день! И это вовсе не шутка.)

Исходя из вышесказанного можно полностью закрыть вопрос с «потребительством – поскольку данного явления практически не существует в природе. (Ну, возможно, дети богатых родителей могут позволить себе «настоящее» потребление в виде утилизации разного рода ценностей – и то условно, смотри сказанное выше про «лакшери-продукты».) Что же касается «антипотребительства», то о нем надо говорить отдельно, поскольку и тут дело обстоит довольно непросто. (Начиная с того, что это самое «антипотребительство» строится, как можно догадаться, на той же ложной модели «потребительского общества», что и «потребительство».) Однако об этой проблеме, а так же, о том, почему ни то, ни другое не верно в отношении к СССР, будет сказано в следующей части.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив