Про книгу как таковую. Продолжение
![топ 100 блогов](/media/images/default.jpg)
Читатель warlen сделал правильное замечание, я должна была написать, что я получала не 800 рублей, а 80.
Наш пост «Про книгу как таковую» вошёл в топ-200. Причины высокого рейтинга наших постов я не понимаю. Я не такая самовлюблённая дура, чтобы относить это за счёт своего таланта. Дорогие читатели, может быть, у вас есть соображения по этому поводу, поделитесь со мной. Возможно, я затрагиваю какую-то важную тему, которую другие не затрагивают.
Книг больше не будет, и наших читателей это даже радует. А я не могу представить себе мир без книг. Это будет уже какой-то другой мир. Не будет книг – значит, не будет библиотек. А в нашей стране есть развитая сеть библиотек, она была создана в советское время и существует и сейчас. Есть библиотеки для взрослых и детские, есть библиотеки районные, городские, областные (в Станиславе я работала в областной библиотеке, я об этом рассказывала), есть библиотеки республиканского и союзного значения. Главная библиотека в Москве в моё время называлась Ленинской, в просторечии «Ленинка». Если человек произносил слово Ленинка, то все понимали, что речь идёт о библиотеке. Библиотеки занимали большие здания, а иногда и комплексы зданий. Ленинка размещалась в красивом особняке, который назывался по имени прежнего владельца домом Пашкова, и в большом многоэтажном новом здании, занимавшем чуть ли не квартал. Ленинка была открыта с 9 утра и то ли до 10, то ли до 11 вечера, и работала она без выходных. В Ленинке был буфет, можно было поесть, не выходя из библиотеки и не сдавая книги. А ещё в Ленинке была курительная комната, курилка. Это была просторная, уютная комната с мягким диваном, с большим окном, из которого открывался красивый вид. А ещё в курилке была будка телефона-автомата, так что можно было позвонить, куда нужно, так же не выходя из библиотеки и не сдавая книги. В курилке читатели библиотеки общались, в читальном зале ведь разговаривать нельзя. Там завязывались дружеские связи, там влюблялись и даже женились. С некоторыми друзьями всей моей жизни я познакомилась в курилке Ленинки. Фонд Ленинской библиотеки был огромный и всё время увеличивался, так как Ленинка получала «обязательный экземпляр». Про «обязательный экземпляр» я расскажу, потому что, может быть, не все это знают. Все типографии всё, что они издают, книги, газеты, журналы, географические карты, ноты и всё, что издаётся типографским способом, посылали во Всесоюзную книжную палату. Это называлось «обязательный экземпляр», но посылали они не один экземпляр, а уж не помню, сколько – 10 или даже 15. Книжная палата рассылала обязательный экземпляр тем библиотекам, которые имели на него право. В Москве это была Ленинская библиотека, а в Ленинграде – Публичная библиотека им. Салтыкова-Щедрина. Историческая библиотека получала обязательный экземпляр по своей тематике, ГПНТБ (государственная публичная научно-техническая библиотека) – обязательный экземпляр по своей тематике.
Я ежедневно приходила в Ленинку к открытию и уходила, когда библиотека закрывалась. Для меня, человека бездомного, Ленинка была спасением. Если бы не она, я бы, наверное, в Москве просто не выжила. В Ленинке можно было и поспать, просто положить голову на стол и подремать в тишине. Я так поступала, и никто этому не удивлялся. Я уходила из Ленинки, когда она закрывалась, и мне нужно было где-то перекантоваться до её открытия. Я уже говорила, что я часто ночевала на вокзале или на переговорном пункте Главпочтамта и Центрального телеграфа. Я, кстати, не одна была такая. В Москве тогда было много бездомных людей. Это были люди, которым, как и мне, Москва нужна была по роду занятий, а права на прописку в ней у них не было. Таким был, в частности, поэт Леонид Мартынов, о нём и его бездомной московской жизни мы в нашем блоге уже писали и приводили его прекрасные стихи как раз на эту тему. В Ленинке есть фонд, открытый для всех, а есть спецхран. Журнал «Вопросы литературы» выдал мне бумагу, которая давала мне доступ в спецхран. Сейчас эта библиотека называется РГБ (Российская государственная библиотека), но если про Ленинку знали все, даже те, кто библиотекой никогда не пользовался, «Ленинка» - это было какое-то хорошее слово, тёплое,- то на слово Эргэбэ душа не отзывается.
Когда я вышла замуж и стала жить в доме Тареевых в Зарядье, то Ленинку я сменила на Историчку, Историческую библиотеку. Историчка находится в Старосадском переулке в 15 минутах ходьбы от нашего дома в Зарядье. У Исторички перед Ленинкой было то преимущество, что народу там было меньше. Если в Ленинке между заказом книги и её получением проходило полчаса, то в Историчке – 15 минут. Как Ленинка была моим домом, так и Историчка стала моим домом. Утром я провожала Игоря на работу и ложилась досыпать. Потом вставала, завтракала и сразу же уходила в библиотеку, чтобы не мозолить глаза моей свекрови, дать ей от себя отдохнуть. Возвращалась я к приходу Игоря с работы. Но иногда, зачитавшись, опаздывала. Как-то в журнале «Иностранная литература» я прочла рассказ «Плащ еретика» про Джордано Бруно. Рассказ меня поразил, как формой, так и содержанием. Я пришла из библиотеки, опоздав к возвращению Игоря с работы, и пересказала ему этот рассказ. Рассказ был небольшой, несколько страниц, я прочла его два раза, а память у меня была очень хорошая, так что я рассказала его почти наизусть. Игорь спросил: «Кто автор?». Я сказала: «Автор совершенно неизвестный, какой-то Бертольд Брехт». Это была моя первая встреча с Бертольдом Брехтом. Игорь сказал: «Ничего себе, неизвестный!». Он ведь кончил актёрский факультет ГИТИСа и знал Бертольда Брехта как драматурга.
Продолжение следует.
|
</> |