Про Иран: трудности перевода с плохого английского на хороший фарси

stalic — 03.01.2018 Вроде бы ничего особенного не было в этих маленьких иранских приграничных городках, возьми хоть Бандар-Аббас, возьми хоть Сарахс. Ничего особенного не было и в тех городах, что находились по дороге между первыми двумя упомянутыми, но случавшиеся в них события так надёжно отпечатались в моей памяти, что теперь, когда минуло десяток с лишним лет, я понимаю, что не рассказать обо всём происходившем со мною в дороге, просто не могу. К сожалению, если я стану рассказывать вам о канве, на которую нанизаны бусинки моих приключений, то получится довольно скучная и пыльная история, примерно такая же затянутая и долгая, как караванные пути, по которым ходили наши предки. Поэтому посмотрите на каждый камешек по отдельности, они разные: большие и маленькие, светлые и тёмные, несущие добрую грусть и несущие радость.
…


Я приехал в Сарахс два года спустя по каким-то торговым делам, а вечером, когда после ужина не оставалось никаких развлечений, кроме программ туркменского телевидения я пошёл прогуляться по городу в сторону границы с Ираном. Вереница ожидающих досмотра грузовиков, пограничные столбы с проволокой, уходившей в бесконечность по обе стороны дороги, и мгновенно севшее солнце с одновременно включившимися фонарями открыли передо мной панораму городка, разделённого границей. С железнодорожной насыпи я долго, до тех пор, пока мною не заинтересовались пограничники, всматривался в ярко освещённые фонарями улицы той части города, что принадлежала Ирану. Чистенький, благоустроенный и довольно зелёный городок, и если бы не граница и связанные с ней редкие события, то провинциальная печаль давно бы уже расправилась со всеми жителями этого населённого пункта вместе с их мэром, начальником полиции и даже директором школы.
- Интересно, мои знакомые – учитель физкультуры Исмаил и учитель английского языка Хусейн из Сарахской школы для мальчиков, точно так же сидят сейчас за маленьким столом в окружённой чахлыми деревцами чайной «Зелёная страна»? Те ли стаканчики крепко заваренного чёрного чая сейчас перед ними, и не изменили ли они марке недорогих сигарет, что друзья подолгу держали в зубах, растягивая удовольствие и в двухсотый раз беседуя об одном и том же?
…
Двое иностранцев, вошедших в чайную, изменили привычный ход событий. И, хотя в чайной не было никого, кроме двух друзей-учителей, хозяина и мальчика на побегушках, уже очень скоро весть о двух шурави, которые приехали в Сарахс на машинах, купленных в Дубаи и направляющихся даже дальше самого Самарканда, разнеслась по всему городку. Все мужчины и молодые люди, интересующиеся хоть в какой-то мере автомобилями, собрались возле чайной и с любопытством разглядывали наши новенькие Дэу, тяжело гружённые коробками с товарами, которые мы намеревались продать в Фергане.
Когда собравшиеся поняли, что я собираюсь удовлетворить их любопытство и показать им моторный отсек, толпа горожан сгрудилась так, что я не смог и подойти к капоту своей машины и даже открыть дверь. Учитель физкультуры привычно приказал всем сделать по два шага назад и построил их в два довольно стройных ряда. Учитель английского остался у капота на правах переводчика и тут по рядам зрителей пронеслось приглушённо-восхищённое:
- Вааааах!
Тогда учитель физкультуры спросил через учителя английского языка:
- А это надёжный мотор? – и повёл нас к своей машине иранского производства, стоявшей рядом, у дверей чайной.
- Вот этот мотор – чистый Рено! Точная копия! Хоть двадцать лет будет работать! – и захлопнул громыхнувший железом капот, после чего ласково погладил свой маленький «Пейкан» по крыльям.
- Хорошая машина! – закивали головами и мы.
Увидев, что с иностранцами можно запросто побеседовать, горожане стали наперебой задавать разные вопросы:
- А в Самарканде жизнь хорошая?
- А вы были в Абу-Даби?
- А где вы будете ночевать?
Я ответил:
- Мы закончим наш ужин, попьём чай, посмотрим кино по телевизору, которое начнётся в десять вечера, а когда чайная закроется, то мы поставим наши машины на площадке возле таможни и будем в них спать.
Один пожилой, располневший горожанин, одетый, несмотря на вечернюю духоту, в чёрный пиджак поверх несвежей белой рубашки без галстука, сказал:
- Вот здесь рядом есть очень хорошая гостиница. Как дорогим гостям, как людям, прибывшим в наш город из Самарканда и Дубаи, я могу сделать вам хорошую скидку!
Но из беседы с охранником шлагбаума перед пограничным и таможенным офисами мы уже знали, что утром, когда офисы начнут свою работу, нам придётся платить недавно введённую пошлину за транзитный проезд по Ирану. Если бы мы знали об этой пошлине заранее, то мы бы отложили деньги, но теперь оставшихся денег нам едва хватало на уплату пошлины и покупку бензина по дороге. Больше того, мы совершенно не представляли себе, чем мы будем питаться по дороге дальше – на питание денег уже не оставалось совершенно – так что мне пришлось придумывать причину:
- Но мы не можем оставить эти дорогие машины и товары без присмотра!
Один молодой человек в штатском сказал:
- А вы можете поставить ваши машины на ночь во дворе полицейского участка. В гостинице есть душ, можно купаться сколько захочешь! – и мечтательно закатил глаза.
- Ну да, в полицию! – парировал я, - Да они первые же всё и украдут!
- Нет, что вы! – ответили горожане хором, - в Иране полиция очень хорошая, там служат самые честные люди нашего города!
На этом мы решили вернуться в чайную и продолжить вечернее чаепитие.
Учителя физкультуры и английского языка придвинули свой столик к нашему и принялись угощать нас сигаретами. Некоторые горожане тоже вошли в чайную и заняли почти все столы, заказав себе по стакану чая. Кто-то из них попросил сыр и лаваш, а пара молодых людей в штатском спросили у хозяина, что у него есть на ужин.
- Хореш и рис, - ответил хозяин чайной, поднося нам на радостях от неожиданно хорошего заработка комплимент - блюдце с колотым сахаром, которого мы не заказывали.
- Вот, иностранцы ели и им очень понравилось! Посмотрите, какие чистые тарелки после них остались!
…
Мы беседовали ещё долго и, когда двое в штатском поели и, поняв, что никакой угрозы Ирану мы не представляем, ушли, я решил задать учителю английского языка вопрос, который давно волновал меня.
Дело в том, что по всему Ирану мне на глаза довольно часто попадались китайского производства фоторепродукции известных средневековых европейских картин с библейскими сюжетами. Будучи наслышанным о строгости исламских порядков в Иране, мне оставалось непонятным, как это религиозные власти позволяли украшать магазинчики, рыночные прилавки и харчевни этими картинками, которые шли в разрез с нормами Ислама. То Мадонна с младенцем и голыми щиколотками, то вино, предлагаемое Иисусом своим ученикам…
- А вы знаете, кто изображён на этой картине? – спросил я, указывая на целлулоидную, неестественно раскрашенную яркими химическими красками копию «Тайной вечери»?
Учитель английского языка улыбнулся, и ответил мне, глядя исподлобья:
- Исо Масих!
- Надо же, не просто Исо-пайгамбар, не просто Иисус-пророк, но Масих – Спаситель, Христос! Что даёт ему смелость, вопреки принятым в Коране представлениям называть Иисуса Спасителем? – подумал я.
Но раз учитель английского языка позволил себе такое вольнодумство, то я решил пойти дальше.
- А вот эти люди, вокруг Иисуса, вы знаете кто они?
Поняв, что они считают окружение Иисуса случайно собравшимися людьми или гостями в его доме, а самого Иисуса считали просто добродетельным и радушным хозяином дома, я принялся рассказывать им библейскую историю последнего дня Иисуса накануне распятия. Попутно я называл персонажей, изображённых на картине:
- Вот это Пётр, впоследствии он возглавит Римскую Церковь.
- Это Пётр, первый Папа римский! – переводил собравшимся мои слова учитель английского языка.
- А это Андрей, прозванный Первозванным, потому что Иисус первым призвал именно этого рыбака с моря Твериадского.
- Это Андрей, у него был большой пароход, он плавал по большому морю и ловил много рыбы. – Продолжал вольный перевод моих слов педагог.
Но дойдя в своём рассказе до Иуды Искариота и даже не успев рассказать о последовавшем предательстве, я просто не смог продолжать свой рассказ-проповедь.
Я сказал:
- А вот это Иуда Искариот. Он был любимым учеником Иисуса и ему даже был доверен ящик с деньгами, он выполнял обязанности кассира в их небольшой коммуне.
Хусейн перевёл:
- А это Искариот. Он был богатым евреем и носил с собой большой ящик с деньгами.
Когда я понял, как он перевёл мои слова и рассмеялся, не в силах рассказывать дальше, все горожане тоже вежливо засмеялись, потому что решили, что быть богатым евреем и носить с собой ящик с деньгами это очень смешно!

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив