Приходите завтра. «Реактивные» операции Флота открытого моря в 1914-1918 гг.

naval_manual — 23.12.2021 Теги: Джексон Начало здесь.

5. 21-22 апреля 1916 г., рейд в Каттегат

Следующей наступательной операцией британцев весной 1916 г. стал рейд в Каттегат. Интересна мотивация: Джеллико таким образом пытался «приковать» Флот открытого моря к Северному морю по просьбе России. На Балтике сошёл лёд, Балтийский флот обновлял минные заграждения, и вмешательство немцев в этот процесс было бы очень неприятным. Как и во время набега на Хойер, Джеллико, очевидно, не рассчитывал, что Шеер выйдет в море – главные силы Гранд-Флита остались в базе. Вечером 20 апреля 1916 г. отряд британских крейсеров вышел в море, и утром 21 апреля появился в Датских проливах. Туда же были отправлены 3 подводные лодки.

Между тем, немецкая разведка – видимо, агентурная – получила сведения о том, что британцы «что-то затевают». С 13 по 19 апреля Шеер держал свои силы в готовности к отражению атаки. Наконец, решив, что разведка ошиблась, Шеер начал готовиться к набегу на Ярмут и Ловестофт, и одновременно вернулся к рутинной активности. На рассвете 21 апреля «Мольтке», «Дерффлингер»и 4-я разведывательная «сбегали» к банке Амрум для встречи 9-й флотилии миноносцев, вернувшись в Вильгельмсхафен в 09.30. В 16.00 того же дня станция радиоразведки в Ноймюнстере сообщила, что накануне вечером отряд британских кораблей, включающий линкоры и крейсера, вышел из Ферт-оф-Форт в направлении Хорнс Риф.

В 21.00 21 апреля 1-я и 2-я разведывательные группы в сопровождении миноносцев вышли в море для поиска у Хорнс Рифа – Шеер решил, что противник собирается повторить налёт на базу «цеппелинов». Спустя два часа в море вышли и главные силы. Вскоре после полуночи лёгкий крейсер «Регенсбург», флагман 2-й разведывательной группы, подорвался на мине. Корабль удалось отбуксировать в базу, потерь в людях не было. Командующий 2-й разведывательной группой, коммандер фон Рёйтер, перенёс флаг на «Пиллау», и поход продолжился. В 05.40 22 апреля, когда Разведывательные силы были между Зюльтом и Хорнс Рифом, вылетевшие ночью на разведку «цеппелины» сообщили, что к юго-востоку от линии Терсхеллниг-Бовбьёрг противника нет. Шеер приказал возвращаться. На обратном пути британская подлодка E41 безуспешно атаковала крейсер «Франкфурт», каковой, в свою очередь, безуспешно попытался протаранить Е41. К 13.00 Флот открытого моря снова сидел в окопах.

Комната 40 сработала как всегда – «на отлично». После полудня Адмиралтейство и Джеллико знали, что утром 21 апреля немецкие линейные крейсера были у Хорнс Рифа, а дредноуты – у Зюльта. Знали они и о том, что Шеер решил вернуться. И вот после этого британцы наконец решили, что стоит попробовать выманить противника в море.

Демонстрация в Каттегате была отменена. По приказу Адмиралтейства Джеллико в 15.30 отправил 4-ю эскадру лёгких крейсеров направилась к Скагерраку: на рассвете 23 апреля она должна была выполнить поиск от м. Скаген в западном направлении. Сам Джеллико решил к утру 23 апреля занять позицию к западу от Хорнс Рифа, а Битти получил приказ выдвинуться собственно к этому мысу.

Эти распоряжения дали серьёзный материальный результат – впрочем, не совсем тот, на который рассчитывали Джеллико, Битти и Адмиралтейство. После 16.00 22 апреля корабли Битти попали в густой туман, и спустя три часа «Австралия» столкнулась с «Нью-Зиленд». Битти послал оба повреждённых крейсера в Росайт (из-за этого столкновения «Австралия» пропустила Ютланд), а сам остался на позиции в 75 милях к северо-западу от Хорнс-Рифа. Тем временем Джеллико шёл к Хорнс Рифу от Скапа-Флоу. В 22.00 его силы попали в тот же туман, и вскоре после этого торговое судно столкнулось с дредноутом «Нептун». Туман держался всю ночь, и в 05.30 23 апреля Джеллико решил, что безопаснее резко изменить курс, с западного на северо-западный (он, очевидно, опасался встретить немецкие миноносцы в тумане). При выполнении этого манёвра в арьергарде Гранд-Флита столкнулись сразу три эсминца. Поразмышляв немного над тем, не стоит ли продолжить операцию на следующий день, Джеллико всё же решил вернуться в базу. Немцы об этих событиях ничего не знали, и поэтому среагировать не могли.

6. 4-5 мая 1916 г., налёт на Тондерн

Рейд на Хойер убедил Первого морского лорда, адмирала Генри Джексона, в том, что атака на базу «цеппелинов» может вынудить немцев выйти в море, о чём он и сообщил Джеллико в письме от 29 марта 1916 г. Последний был настроен скептично, его сомнения поддерживал и Битти, что выяснилось во время переписки между ними в начале апреля (к ней мы ещё вернёмся). Тем не менее, в начале мая Джеллико организовал операцию, главной целью которой было «выкапывание крыс из норы».

Взволновать немцев должна была новая атака на базу «цеппелинов». В «авианосное соединение» вошли авитранспорты «Виндекс» и «Энагадайн», 1-я эскадра лёгких крейсеров (4 корабля) и 1-я флотилия эсминцев (16 кораблей). Следует отметить, что на этот для атаки выделили силы Гранд-Флита (точнее, флота линейных крейсеров), а не Гарвические силы, подчинявшиеся Адмиралтейству. Атака была назначена на утром 4 мая. Силы Битти к этому времени должны были занять позицию примерно в 40 милях к северо-западу от Хорнс Рифа, Гранд-Флит – «в непосредственной близости» позади Флота линейных крейсеров. В ночь с 3 на 4 мая два минных заградителя выставили заграждения на подходах к Гельголандской бухте: у северного протраленного фарватера, ведущего к Хорнс Рифу, и у западного, ведущего к Боркуму. Так же на северном направлении были развёрнуты две завесы подводных лодок, по три в каждой, и одна такая завеса была развёрнута на западном маршруте. Британский план нельзя назвать иначе как хорошим – без какой-либо иронии.

Если план был хорош, то собственно атака самолётов стала полным провалом. Несмотря на то, что погодные условия были неплохими, из девяти спущенных на воду самолётов взлетели только два (!), остальные были повреждены налетевшим шквалом. Из числа взлетевших самолётов половина была потеряна в столкновении с рангоутом эсминца «Гошаук». До цели добрался один самолёт – так пишут Корбетт и Мардер, хотя Стафф и Фрост отказывают британцам и в этом успехе.

Так или иначе, неопознанный самолёт был замечен немцами, что, впрочем, само по себе не могло стать поводом для выхода в море дредноутов. На разведку вылетели несколько самолётов из Тондерна и несколько самолётов с базы Лист, на северной оконечности Зюльта – они не смогли найти британские корабли. Наконец, на поиски британцев вылетели два «цеппелина» – L9 из Хаге (в северо-западной Германии), и L7 – из Тондерна. Первый так же не смог найти противника, хотя и патрулировал в 60 милях от Хорнс Рифа. Второй, L7, в поисках преуспел. Около 10.00 (здесь и далее время даётся по книге Фроста, т.е. английское) он обнаружил корабли 1-й эскадры лёгких крейсеров: «Галатея» и «Фаэтон», заметив воздушного противника, поспешили навстречу «цеппелин» и сбили его артиллерийским огнём прежде, чем тот успел сообщить о встрече.

Едва ли можно лучше проиллюстрировать ненадёжность тогдашних «воздушных сил»– и хрупкость планов, завязанных на их использовании. И всё же – всё же – Шеер получил информацию, заставившую его выйти в море. В 09.30 подводная лодка U-24 обнаружила «два крейсера типа «Минотавр»», в 10.10 выполнила неудачную атаку, в 10.55 всплыла и отправила радиодонесение о случившемся. Шееру это сообщение передали в 11.16. Поскольку у командующего Флотом открытого моря имелись агентурные данные о подготовке британцами новой наступательной операции, он счёл радио U-24 достаточным поводом для того, чтобы действовать.

Стоит заметить, что у Шеера был серьёзный повод не проявлять «реактивности». Джеллико застал оппонента врасплох: во время атаки на Тондерн 4-я разведывательная группа, 6-я флотилия миноносцев и сразу пять дредноутов 3-й эскадры занимались боевой подготовкой на Балтике, а «Зейдлиц», подорвавшийся на мине 24 апреля, стоял в доке. Тем не менее, Шеер снова среагировал. Находившиеся на Балтике корабли получили приказ немедленно следовать в Северное море. Пяти подводным лодкам, находившимся в Северном море, Шеер приказал выполнить разведку в направлении контакта U-24. В 12.40 от U-24 поступило новое сообщение о «мачтах десяти кораблей, идущих на юг» – немецкая подводная лодка заметила собственно Гранд-Флит. В 14.48 дежурные миноносцы вышли в море для ночного поиска: 6 кораблей 3-й флотилии направились на север, 5 кораблей 1-й и 2-й флотилии, вместе с «Ростоком», пошли на запад.

Поскольку крупные корабли не могли прибыть к месту возможного действия днём 4 мая, Шеер решил выйти в море поздним вечером с тем, чтобы быть у Хорнс Рифа на рассвете следующего дня. В 22.40 Флот открытого моря вышел в море с рейда Яде в следующем порядке: 2-я разведывательная группа в сопровождении 18-й полуфлотили; 1-я разведывательная группа в сопровождении 10-й полуфлотилии, и, наконец, 1-я, 2-я и 3-я линейные эскадры.
Между тем, Джеллико приказал возвращаться домой уже в 14.00 4 мая – почти за девять часов до выхода Шеера в море. Ночной поиск немецких миноносцев ничего не дал, и ранним утром следующего дня, 5 мая, Шеер, добравшийся до Зюльта, так же решил вернуться.

Эта операция – так же, как и выход Поля навстречу «Метеору» – примечательна прежде всего оперативными «потерями» Шеера: он вышел в море, имея всего 12 дредноутов и 3 линейных крейсера. Фрост замечает, что преждевременный отход Джеллико (он дал противнику на «реакцию» всего восемь с половиной часов) решил британцев идеальной возможности нанести тяжёлое поражение ослабленному противнику. По мнению Фроста, план Джеллико должен был состоять в том, чтобы в ночь с 4 на 5 мая отойти достаточно далеко для того, чтобы не бояться немецких миноносцев, а к утру 5 мая вернуться на «засадную позицию».

7. 5 ноября 1916 г., аварии U-20 и U-30

Этот случай был достаточно подробно описан нами ранее, и повторятся мы не будем. Эта история характерна всё той же «незначительностью триггера» – поломка дизелей подводной лодки привела к выходу в море 13 немецких капитальных. И служит доказательством серьёзности намерений Шеера: несмотря на подводные и надводные риски, он готов был рискнуть крупными силами ради того, чтобы не бросить на произвол даже одну подводную лодку. Это стремление было частью общей идеи поддержания «единого порыва» всего личного состава Флота открытого моря. Идеи, которая была, очевидно, очень важна для Шеера (что он доказал и при Ютланде) – и о которой не догадывались его оппоненты.

8. 17 ноября 1917 г., второй бой в Гельголандской бухте

Наконец, на четвёртом году войны, «реакция» Флота открытого моря была доведена до логического завершения: под занавес второго боя в Гельголандской бухте дредноуты «Кайзерин» и «Кайзер» вступили в дело. Так же, как и в случае с первым боем у Гельголанда, мы не будем подробно описывать саму историю – она достаточно хорошо описана другим и известна присутствующим как минимум в общих чертах. Отметим ключевое.
Вмешательство «Кайзерин» и «Кайзер» было слегка результативным и вполне решающим. «Кайзерин» открыл огонь в 10.41 на расстоянии 16 000 м и при плохой видимости, которая позволила сделать всего восемь залпов за двадцать минут контакта – тем не менее, один из его снарядов попал в лёгкий крейсер «Каледон» (без особых последствий). «Кайзер» открыл огонь только в 10.55 – буквально на последних минутах боя – и попаданий не добился. Тем не менее, командующий 1-й эскадрой лёгких крейсеров Александр-Синклер протрубил отступление сразу после появления немецких линкоров – и как пишет Ньюболт, именно из-за их появления.

Действия командира «Кайзерин» и собственно группы дредноутов, фрегаттен-капитана Курта Грассхофа, немцы сочли неудачными – и они таковыми оказались. Командующий 2-й разведывательной группой, контр-адмирал фон Рёйтер, не просто бежал от британцев навстречу своим дредноутам. Он попытался заманить британские лёгкие крейсера в ловушку, и в 10.30 изменил курс с юго-восточного на восточный. Находившиеся южнее дредноуты должны были, по мысли фон Рёйтера, попытаться отрезать противника, продолжая движение северо-западным курсом, и прижать британцев к находившемуся севернее минному полю. Однако Грассхофа в 10.40 повернул на восток, от британцев. Менее чем через два месяца после боя, 5 января 1918 г., Грассхофа освободили от должности командира дредноута и отправили командовать подводными лодками в Поле. Это было пусть и не суровым, но наказанием.

Фон Рёйтер попытался исправить ошибку Грассхофа и помахать кулаками чуть дольше. В 11.25 немецкие лёгкие крейсера и дредноуты легли на северо-западный курс – вслед за британцами – по пути собирая подкрепления. В 11.35 к фон Рётеру присоединились «Штральзунд» и 2-я флотилия миноносцев, в 11.40 – «Грауденц», а в 11.50 – выбежавшие из самого Вильгельмсхафена «Гинденбург» и «Мольтке». Наконец, в 13.10 прибыли ещё два дредноута, «Кёниг Альберт» и «Фридрих дер Гроссе» под флагом самого вице-адмирала Сушона, который принял на себя командование немецкими силами. Собравшаяся под его началом эскадра продолжала безрезультатные поиски в северо-западном направлении до 15.00. История первого Гельголанда, в общем, повторилась – вскоре после отхода британцев к месту боя частями прибывали немецкие тяжёлые корабли, выполнившие поиск в направлении противника. Разница была в том, что кораблей оказалось больше, и поиски были настойчивее.

Британцы, под общим командованием вице-адмирала Пэкинхема, могли дать бой немцам с серьёзным перевесом в силах. Набег поддерживали 1-я эскадра линкоров, включавшая шесть супердредноутов – «Ривендж», «Ройял Оак», «Резолюшен», «Эмперор оф Индиа», «Бенбоу», «Канада» – и 1-я эскадра линейных крейсеров, в которой, помимо участвовавшего в бою «Рипалса», были «Лайон», «Прицесс Ройял», «Тайгер» и «Нью-Зиленд». Таким образом, Пэкинхем мог противопоставить 4 дредноутам и 2 линейным крейсерам Сушона 6 супердредноутов, 5 линейных крейсеров, да «Корейджес» и «Глориес» впридачу. Разница в артиллеской мощи была ещё более впечатляющей: против 48 305-мм и 10 280-мм орудий немцев – 38 381-мм, 10 356-мм, 44 343-мм и 8 305-мм пушек. Могло получиться очень... интересно. Но – не получилось.




Рисунок 1 - Общая схема замысла атаки на немецкие тральщики из официальной британской истории. Обратите внимание на позицию 1-й эскадры линейных кораблей (кликабельно)

Журавль и цапля

Настало время раскрыть смысл заголовков, и начнём мы со вчерашнего. При изучении морской войны надо обращать внимание не только на случившееся, но и на не случившееся. Выше мы рассмотрели восемь ситуаций, когда немцы реагировали. Стоит упомянуть случаи, когда реакции не было.

В начале сентября 1914 г. британцы попробовали повторить и развить успех первого боя у Гельголанда (рис. 2). Ранним утром 10 сентября Гарвичские силы снова провели поиск в бухте, а Джеллико поддержал операцию – Гранд-Флит занял позицию в 100 милях к северо-западу от Гельголанда. Операция не принесла результата. Ингеноль после событий 28 августа изменил схему охраны бухты: теперь эсминцы выдвигались на дозорные позиции засветло, а перед закатом уходили в базу. Британцы же начали «прочесывание» бухты ещё до рассвета, и в итоге только один немецкий миноносец – S129 – заметил отходившего на север противника.



Рисунок 2 - Схема набега 10 сентября 1914 г. из мемуаров Джеллико (кликабельно)

По аналогичной схеме развивались события 24 ноября и 26 декабря, когда британцы дважды пытались организовать налёт гидросамолётов на базу «цепеллинов» в Куксхафене (в первый раз – неудачно, во второй – с некоторым  успехом). В обоих случаях Джеллико снова был в 100 милях от Гельголанда (так и хочется добавить ироничное «всего») – и ближе никогда более не подходил. Очевидно, отсутствие реакции со стороны немцев подкрепило исходный скептицизм Джеллико по отношению к наступательным операциям. И этот скептицизм не рассеялся ни после того, как Поль сменил Ингеноля, ни после того, как Шеер сменил поля. Так впервые возник заглавный эффект: в то время как Гранд-Флит наиболее смело действовал в 1914 г., немцы наращивали активность – и «реактивность» – в 1915-1916 гг.

Второй раз нечто подобное случилось после Ютландского боя. К маю 1916 г., как мы видели, Джеллико же «дозрел» до осознания того, что немцев всё же можно выманить в море (потеряв, заметим, почти полтора года). После атаки на Тондерн Джеллико планировал попытать счастья, послав крупные крейсерские силы в Скагеррак и Каттегат. Рейд был назначен на 2 июня – и «отменён» Ютландским боем. Впрочем, этот бой «отменил» не одну операцию – во второй половине 1916 г. Джеллико отказался от наступления вовсе. При том, что Шеер пока сохранял наступательный порыв – и его ещё не отвлекла подводная война.

С другой стороны, следует отметить, что немцы не среагировали на атаку Тондерна 17 июля 1918 г. (куда как более успешную). Примечательно, что в мемуарах Шеера она даже не упоминается. Очевидно, что к этому времени обеспечение действий подводных лодок – или, точнее, действий тральщиков, обеспечивающих действия подводных лодок – поглощало всю энергию командования Флота открытого моря. Спустя четыре года журавль снова пришёл свататься, но цапля – устала.

Приходите завтра

Ко второму заголовку, касающемуся оперативных сюжетов. «Реактивные» действия Шеера в 1916 г. укладывались в одну и ту же схему: получив некую информацию в день Х, Шеер собирал силы, ближе к вечеру выходил в море, и к утру дня Х+1 находился в районе Зюльт-Хорнс Риф. Таким образом, для достижения успеха британцам необходимо было организовать как минимум двухдневную операцию, на что указал Фрост, комментируя события 4-5 мая 1916 г.

Здесь стоит обратиться к упомянутой выше переписке Джексона, Джеллико и Битти в марте-апреле 1916 г., о которой нам рассказывает Мардер (см. второй том From Dreadnought to Scapa Flow, сс. 422-423). Итак, Первый морской лорд 29 марта направил Джеллико письмо, в котором констатировал: атака на Хойер 25 марта доказала, что немцев можно выманить в море. В письме от 12 апреля Джексон предлагал попробовать сделать это снова, используя одни из трёх вариантов – новый налёт гидросамолётов, активная минная постановка или обстрел Зюльта (любопытно, что Фрост, комментируя атаку на Тондерн, заметил, что обстрел лёгкими крейсерами базы гидросамолётов на Зюльте был бы более надёжным способом выманивания).

Джеллико, в свою очередь, ответил Джексону в письме от 12 апреля 1916 г., что «воздушные атаки и минные постановки не могут быть использованы как средство для выманивания Флота активного моря, к ним необходимо относится, как к второстепенным операциям». Далее Мардер даёт пространную цитату из письма Джеллико Битти, написанного днём ранее. Переведём и процитируем ключевое (подчёркнутое выделено автором письма):

В Адмиралтействе существуют настроения, которые, я полагаю, могут заставить их попытаться убедить меня в том, что [необходимо избрать] «более активный образ действий». Я заметил признаки этого, и это проявляется в сильной поддержке авианалётов. На меня давят с тем, чтобы я спланировал ещё один, идея – в том, чтобы выманить немецкий флот. Однако сложность состоит в следующем. Атака должна быть выполнена на рассвете, иначе соединение будет замечено на подходе, и 5 гидросамолётов совершенно точно не достигнут совершенно ничего, [встретив] противодействие массы [немецких] «цеппелинов» и самолётов. В случае атаки на рассвете [и] выхода немецких тяжёлых кораблей, последние не выберутся из-за минных полей и не окажутся там, где мы сможем их атаковать, до 16.00. Это – не время начинать бой в тех местах. Это так же подразумевает, что мы проведём целый день в опасном месте (? - bad locality), расходуя топливо – особенно на эсминцах. Нельзя ждать следующего дня, поскольку к этому времени на эсминцах топливо кончится, а на лёгких крейсерах его останется мало. Другое дело, если бы мы могли дёрнуть их на закате, и поймать следующим утром, но я не вижу, как это сделать.

Характерное, для Джеллико, письмо, в котором видны две его главные черты – острый ум и потрясающая осторожность. Джеллико раздумывает над вопросом – и при этом фокусируется на своих проблемах и рисках. Проблемы немцев – неполная информация, неготовность части кораблей, инициатива противника – его не занимают. Несмотря на то, что в этих-то проблемах – вся прелесть активной операции. И – несмотря на то, что он легко мог бы их понять, поскольку сам неоднократно описывал эти проблемы, но в применении к своей позиции. Так, или иначе – вернёмся к заголовкам – Джеллико тоже приходит к выводу о необходимости двухдневной операции.

Битти в ответном письме, от 14 апреля 1916 г., в целом поддержал все сомнения Джеллико, в том числе касающиеся проблем с топливом на эсминцах. При этом Битти добавляет, что инициатива будет за немцами (!): если их силы будут достаточно велики, они атакуют, иначе же могут и не выходить из-за мин. Даже Битти не предполагает, что поимка пары немецких эсминцев, «цеппелина» или, скажем, подводной лодки может привести к цепной и необдуманной реакции противника, вынужденного бежать на помощь.

Интересно то, как Битти поменял свою позицию позже. В январе 1917 г., уже в должности командующего Гранд-Флитом, в письме Тёрвитту он заметил (подчёркнутое выделено автором письма):

Когда мы дёргали их раньше, мы всегда чего-то добивались, однако мы всегда уходили слишком рано. Дёрни их в один день и вернись на следующий, когда они действительно проснутся – это моя идея, и – атакуй их более чем в одном месте – это моя идея. Что Вы думаете?

Таким образом, Битти тоже пришёл к идее продолжительной, двухдневной операции.

Заключение

Кажется, что здесь – самое время обрушится на Джеллико и его сменщика. Но мы этого делать не будем, постольку, поскольку простая оценка персональных решений не представляется нам делом продуктивным. Стратегии можно разделить на два больших класса – «минимизации рисков» и «максимизации выигрыша». Однозначно верный выбор между ними сделать нельзя. Джеллико выбрал первый вариант. Это позволило ему избежать тяжёлых поражений, и лишило его ярких побед.

Поспорить же с Мардером, пожалуй, стоит. Приведённые нами факты показывают, что «выкопать немцев из норы» было возможно. Теоретически это, конечно, могло быть связано с определёнными рисками. Практически же, в случае с первым и вторым боями у Гельголанда, британцам не хватило малости терпения.

Да, поначалу немецкая крыса действительно залезла глубоко в нору. Но – как любит повторять ув. kim_noir – самое сложное – ничего не делать. Сидеть в базе безвылазно практически невозможно, по моральным и политическим причинам. Точно так же практически невозможно никак не реагировать на действия противника. Рано или поздно сидящий теряет терпение и самообладание. Как минимум – на время. Так было с разными «сидельцами», от Серверы до «Тирпица». Так было и с Флотом открытого моря.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• По теме
• Архив