Постиндустриальный мир на пути к технологическому феодализму

alex_leshy — 29.05.2019

Торговая война Америки с Китаем показывает неизбежность распада экономики и технологий на территориально закрытые кластеры

На пресс-конференции по итогам токийской встречи с Синдзо Абэ президент США заявил  о неготовности Америки подписывать новое торговое соглашение с Китаем.  Причин названо две. Текущие условия не устраивают Белый дом, к тому же  Трамп вполне доволен размером дополнительных финансовых поступлений от  таможенных санкций на китайский импорт. Виноват, «конечно же», Пекин, не  желающий прогибаться на американские условия. Это те, где он продает в  США своих товаров сильно меньше, а покупает американских минимум вдвое  больше.

Однако за традиционно ярко  эмоциональной позитивной речью лидера Америки кроется ряд моментов,  позволяющих считать, что глобальный процесс на самом деле движется  совсем в другом направлении.

Дело даже не в нашумевшем открытом письме американских обувщиков  хозяину Овального кабинета. Хотя и оно уже служит достаточно громким  звоночком. Производители и ритейлеры совершенно открыто признают, что  98% потребляемых в стране товаров легкой промышленности (одежда, обувь,  белье, от нижнего до постельного, головные уборы и даже всякие там  флажки для публичных мероприятий) полностью импортируются. А 70% импорта  происходит из Китая. Это ладно. При большом желании собственный выпуск  рубашек с пододеяльниками можно и восстановить.

Хуже  другое. Начиная с середины 70-х годов ХХ века процесс финансовой  глобализации превратил мировую экономику в сложный конгломерат критично  связанных между собой технологических и производственных цепочек. Из-за  которых нынешняя американо-китайская торговая война все больше смахивает  на поножовщину между сиамскими близнецами.

В качестве примера во всем блеске и величии выступает нынешняя битва Трампа с Huawei.  С одной стороны, он пытается убить главного конкурента, покусившегося  на рынок Apple и на рынок процессоров. Китайская корпорация начала  выпуск собственных «камней» и составляет на их основе топовую часть  своей линейки, формирующую уже треть объема сбыта ее мобильных  устройств. Но вместе с этим введенные против китайской электронной  отрасли санкции ограничивают продажи Qualcomm, Xilinx и Broadcom,  входящих в список основных ведущих технологических столпов американской  экономики. Потому что именно китайские компании сегодня формируют более  половины их совокупной корпоративной выручки.

И ладно бы дело ограничивалось только  мобильными устройствами, в совершенно аналогичном положении находятся  сегменты оборудования связи и персональных компьютеров.

Когда  Вашингтон взял за горло другого китайского выскочку — корпорацию ZTE —  мировой рынок вздрогнул и на миг сбился с дыхания. Но позднее  Министерство торговли США сумело дожать жертву на мировое соглашение.  Китайская сторона признала обоснованность обвинений, принесла извинения  и положила на счет американского Минфина 400 млн долларов в качестве  страховой суммы. Которую правительство Соединённых Штатов обещает потом  «вернуть», если в течение следующих десяти лет ZTE не допустит новых  нарушений.

Масштаб нынешней войны с  Huawei оказался, во-первых, сильно крупнее, во-вторых, на этот раз  китайцы уперлись принципиально и больно контратакуют. Например, Пекин,  помимо ответных санкций на 60 млрд долларов, ещё объявил о прекращении  закупок американских энергоносителей и сокращении импорта  продовольствия. Это значит, что обе стороны пошли на принцип, и легкой победы не предвидится.

Стороны  готовы использовать все доступные рычаги. В том числе, касающиеся  взаимосвязанных технологических и сырьевых цепочек. Под ударом  оказываются все отрасли, любым образом задействованные в электронной  пирамиде: транспорт, производство элементной базы, добыча сырья и  производство исходных материалов, а также, например, медицина, сегодня  крайне широко применяющая компьютерное оборудование в свой работе.

Местами доходит до смешного. В комплексном докладе объемом в три сотни страниц «Оценка и укрепление производственной и оборонной цепочки поставок. Отказоустойчивость США» Пентагон был вынужден признать критичность своей зависимости, преодолеть которую они пока не знают как.

Эксперты Investing.com произвели оценку степени зависимости  американских компаний от рисков в цепочках глобальных поставок. Картина  получилась эпичной. В своей статье главный стратег Saxo Bank по рынку  акций уже сейчас настоятельно рекомендует инвесторам избавляться от  вложений в любые полупроводниковые бизнесы США. Прямо говоря, пик  прибылей пройден, и в ближайшие 12 месяцев следует ожидать повсеместное  падение продаж, а значит финансовых показателей. В том числе, биржевых  котировок их акций.

Но всё перечисленное  является лишь вершиной айсберга. Кроме самих денег и пограничного  налога, конвенционным инструментом войны сегодня становятся все ключевые  технологии. Особенно точечные блокирующие.

К  примеру, эпизодом в противостоянии США с Huawei оказался приказ  британской компании ARM своим сотрудникам заморозить всякие контакты и  игнорировать обязательства перед этим китайским электронным гигантом. А  всё потому, что в основе собственного хуавеевского процессора модели  Kirin 980 лежит лицензия АRM на ее процессорное ядро cortex-a76. В какой  степени она может или не может остановить Китай — вопрос отдельный.  Главное — факт попытки схватить конкурента за горло через запрет на  использование конкретной технологии.

Кстати говоря, точно таким же образом  США душат Иран, принуждая зависимые от Вашингтона транснациональные  корпорации к неучастию в иранских нефтегазовых проектах. В том числе  европейские, как ту же французскую Total.

Впрочем,  Ираном дело не ограничивается. За последние пять лет подобная практика  стала повсеместной. И касается она не только американцев. На волне  майданной истерики Украины Евросоюз частично перекрыл России доступ к  ряду критично важных европейских технологий и оборудованию.

Причины,  лежащие в основе складывающейся тенденции, полностью прозрачны. Глубина  взаимной экономической и технологической интеграции в глобальный  мировой рынок из преимущества становится очевидным недостатком. Пример  Китая наглядно показывает: сейчас мало сконцентрировать у себя больше  всех денег. Кто бы там что ни фантазировал про постиндустриализм,  определяющим остаётся достижение у себя максимальной концентрации именно  производственных мощностей.

Тот, кто  производит больше всех потребительских товаров, в конечном счете,  обеспечивает себе возможность из прибыли масштабнее финансировать  научные разработки, усиливающие технологическое превосходство. В  условиях сохраняющегося общего рынка оно становится ключевым фактором  обеспечения мирового лидерства.

Помните историю с попыткой создания в России собственного YotaPhone в 2013 году? Она провалилась  потому, что создать востребованный рынком передовой продукт на чужой  элементной базе, с использованием чужих технологий и иностранных  комплектующих, да ещё и не на своих заводах сегодня невозможно. Такие  попытки всегда будут проигрывать лидерам в глазах конечных потребителей.

Переломить  эту тенденцию можно только в случае возникновения новой технологической  революции, по масштабу сопоставимой с аналогичным процессом конца XIX —  начала ХХ века, когда на смену лошадям пришли пар и электричество. Хотя  научный мир полон многочисленных заманчивых обещаний — искусственный  интеллект, сети 5G, промышленные принтеры, роботизация, новые материалы с  фантастическими характеристиками и все такое прочее, в действительности  дальше простых мечтаний дело пока не идёт. Всё сегодня предлагаемое на  поверку оказывается лишь комбинацией или незначительным итерационным  улучшением уже существующих решений.

А  время уходит, и вместе с ним нарастает масштаб угрозы утраты  геополитической субъектности существующими странами и их союзами в общей  технологической и экономической гонке. Осознание именно этого момента и  вынуждает Вашингтон столь принципиально рубиться с Китаем. Не  покрываемое другими доходами отрицательное совокупное торговое сальдо в  объеме 4,5% годового ВВП просто не оставляет Америке иного варианта  действий.

Да и не только ей. К осознанию  сути складывающейся тенденции уже приходит Европа и сам Китай. За  последние три года хорошо видно падение темпов реализации им своего  глобального проекта «Пояса и Пути». Вместо расширения доли в общей  мировой торговле со всеми крупнейшими рынками планеты, Пекин все  отчетливее говорит о необходимости формирования зоны общего процветания  только в пределах границ Азиатско-Тихоокеанского региона.

Тем самым мы становимся свидетелями  повторения уже имевшего место в прошлом фундаментального процесса  распада общего имперского экономического пространства на сильно  изолированные феодальные уделы. Так ушел в историю Древний Рим. Так  распалась Киевская Русь после деградации пути из варягов в греки.

Разве  что в современных условиях результат имеет несколько больший масштаб.  Вместо отдельных городов и максимум провинций, в аналоги феодов  выделятся страны и их объединения.

Аналогия  с феодами возникает из возврата к прежде всего территориальному  принципу определения границ. На американском континенте процесс зашел  наиболее далеко. Там новый удел уже охватывает США, Мексику и Канаду.  Перспектива конфигурации китайского мира упомянута выше. Судьба Европы  пока остается достаточно туманной. Как и перспектива России по  формированию собственного замкнутого кластера.

Но  формировать его всё равно придётся. Другие варианты отсутствуют. В том  числе и по причине невозможности иным путем сохранить, а тем более  расширить собственную промышленную и научно-техническую базу.  Убедительным подтверждением тому служат последствия для нас западных  санкций, только в результате противостояния которым мы таки сумели  добиться продовольственного самообеспечения и начали возрождать  промышленные отрасли.

Впрочем, только  этим дело не ограничится. Неофеодальный распад неизбежно приведет и к  разрыву технологического сотрудничества. В противном случае слишком  велик риск оказаться в критической зависимости от соседей, которые  однажды могут решить его использовать для политического давления. Как  это сейчас делают США по отношению к Китаю, а также другим странам.

Так  что далее следует ожидать нарастания технологической несовместимости не  только на уровне операционных систем мобильных устройств, но и всего  базового оборудования в целом. К этому обычно всегда приходят все  разработчики, идущие к своим целям строго собственным путем и без  информационного обмена с соседями.

Однако  подобный результат вряд ли следует считать для нас плохим вариантом  будущего. Как уже неоднократно показывал прежний исторический опыт,  наилучших результатов и наибольших успехов Россия добивалась в первую  очередь тогда, когда просто не имела другого выбора.

Специально для ИА REGNUM.

Оставить комментарий

Популярные посты:

otho

Пошаговый план ремонта квартиры: от идеи до воплощения

euro_royals

Меган устроила праздничный ужин для афганских женщин, начинающих новую жизнь в

andrei_bt

Великобритания дала зеленый свет разработке нового истребителя

shpatak

Дайвинг на севере Приморья. Бухта Рудная.

nikolian

В ДНР суд вынес приговор по уголовному делу в отношении украинской шпионки

colonelcassad

План наступления на Курскую АЭС

shi_ra

Лас Вегас - день первый: Palazzo the Venetian

avderin

Ярмарка Сosmoscow. Мебель

ru_klukva_ru

Как китайцы представляют Россию

• Ранее
• Архив