ПОСТ С КАРТИНКАМИ

sol_tat — 06.02.2010 Меня тут намедни из лесу вытащили. А я из лесу неохотно, потому что у меня романий тут неплохо катится. Ну и вещи приличные не налазят. Ну, думаю, ладно. Чего хорошего человека-то обижать, раз зовёт. Даже приглашение такое красивишное, на порядочной бумаге, в трубочку свёрнутое, ленточкой перевязанное, внутри моё имя и несколько больших букв. ЭКСМО. Еле прочла. В трубочке вообще читать сложно. А развернуть я боялась - вдруг взорвётся.

Пришлось натягивать джинсы и ехать.

Приехала. Все такие красивые. Гредасов в цилиндре. Новиков в шутовском колпаке. Все целуются, обнимаются, конфеты раздают. "Шуршите, - говорят, - Татьяюрьна конфектами на здоровье! Громко шуршите, мы только рады. Хотите - на пол фантики кидайте, всё подберут! Да и вообще, не только на Мальдивы мы катаемси. Мы все, как раз, родом из деревни Большие Огурцы, как главный герой вашей "Кафедры А&Г", потому, Татьянюрьна, вот вам ещё шампанского - пейте, хоть залейтесь, а мы тут в углу самогону по-тихому. Мы ж не эксплуататоры какие. И в менеджменте ничего не понимаем. Слов даже таких не знаем, а за чистое и большое творчество и голубое небо над умными буйными головами. И больше ничего вам вообще не скажем, кроме:

- Татиана!

- Андрей! - ответила им я. И дальше пошла. Пить и шуршать. И курить. Осматриваться.

Смотрю, в углу - Владимир Соловьёв стоит. Важный такой, как шар. Хотела подойти, сказать спасибо за то, что на "Серебряном дожде" статейку мою прочитал в мир ещё до всяких книг. Ну и про бассейн милую вечеринку закрытия конференции наружной рекламы напомнить. Но испугалась. Потому что важный, как см. выше. Испугалась, что я ему, как сиротинище казанское:

- Здрасьте, мил человек!

А он в ответ лопнет. Нехорошо получится. Ну и не стала подходить, своими спасибами тыкать. Я вообще человек скромный, тихо пила-курила исподлобья. Пока Быстров сам ко мне Донцову не подвёл.

Она очаровательна. Правда. Безо всяких.

Потом Быстров ещё ко мне подвёл дядьку. Дядька умный, трезвый и похож на гангстера и на бухгалтера мафии. Сразу. Такое вот лицо странное. Дядька мне говорил всякое умное про продажи книг. Ну и мою продажность (продаваемость?) нахваливал. Тут я пискнула, что в курсе. Иначе бы мне свёрнутое в трубочку приглашение не прислали бы. Продемонстрировала, короче, невероятную сообразительность.

А потом всех в зал повели. Там на столах такие красивые карточки стояли. Именные. Я села, где прописали, и думаю:

- Кто все эти люди?!!! Где я?



И тут на сцене начали петь.
А в зале начали пить.

Надо отдать должное эксплуататорам - весьма пристойное спиртное лилось рекой. Хочешь ведро? На ведро. Только глоток отопьёшь - уже девочка материализуется и подливает. Страшное дело. Стол тоже - весьма и весьма. Не жмутся, короче, хозяева конюшни на попонки. Лошади-то везде вламывают, но тут охлаждающий гель от лучших производителей не зажимают.

Пели хорошее. Из "Бременских музыкантов" и я пришла в прекрасное расположение духа и даже подпевала. Потому что пели громко и никто не мог услышать, как я фальшивлю.

Ну, в общем, я сидела и боялась. А тут ещё в зал зашёл Макаревич. Не такой важный, как Соловьёв, но какой-то очень старый. Я хотела к нему подскочить и радостно закричать:

- Андрей! А помните, как вы, дай бог памяти, десять (? сколько лет московскому "Петровичу"?) лет назад подписали мне свой диск? Так вот его у меня спиздил один украинский мини-олигарх. Мы с ним познакомились, когда он тендер на затаривание Верховной Рады всяческой аппаратурой для голосования выиграл. Я думала - хороший человек, всё-таки, мини-олигарх, а он ваш диск с подписью спиздил, не побрезговал.

Но потом не подскочила, потому что, ясен тендер, не помнит. Во-первых - давно, во-вторых - был выпимши тогда, а я на двадцать кило моложе. "Ну и пусть, - думаю, - сидит со своим Соловьёвым! Я тут буду, в углу, всех бояться!" Но они оба быстро ушли. Лицами того - и того...

Ну и пока я дулась на ни в чём неповинных важных бук Соловьёва и Макаревича, ко мне подошла Анна Литвинова и сказал, что я пишу хорошие книги. И прочла она не только "Акушер-ХА!" и "Большая Собака", но и "Приёмный покой" мой многострадальный. Я от счастья чуть со стула не свалилась. И даже не потому, что я пишу хорошие книги, а потому что и Дарья Донцова и Анна Литвинова и Олег Рой и многие другие - отличные, прекрасные, общительные и ни капельки не надутые шары. И совершенно спокойно могут подойти и познакомиться и поздороваться и поговорить.

"Поскольку Конан Дойл был популярен и "в моде", ему предоставилась отличная возможность заводить литературные знакомства, и, вопреки распространённому мнению, что литераторы так же готовы перекусать друг дружку, как и актёры, он нашёл в этой среде искренних друзей"





А потом начался капустник и прошёл он в лучших - старосветских, донашерашевых, - традициях. Ну а я из своего закутка щёлкала и радовалась, что на сцене не я.



А Гредасов на меня смотрит и какбэ говорит человеческими глазами: "Не радуйся сильно, золотая рыбка, будет и по твою душу кляр и сковородка!"



И Олег Рой тоже так молчаливо глаза закрыл, мол, и раскрасят, и переоденут, угнетатели окаянные!



Потом Литвиновы зажигали.




И Устинова. (Фото для Камаева) Устинова мне очень понравилась. Наш человек. Палит одну от одной. Реальный чейнсмоукер. Даже на сцену сперва с сигаретой вышла.





Тем временем Быстров... Ну, перезнакомил меня с боссьём "Нового книжного". После вопил, что я его открытие (ну, правда, чего уж там...), и как они все от меня, значится, отказывались. Плохие рецензии в ЭКСМО писали и в книжных тоже саботировали. А теперь, мол, все: "Соломатина!!! Солома-а-а-атина! Солома-а-а-а-атина!!!" Потом опомнился и на всякий случай сказал, что я сама себя сделала. И повторил это столько же раз, сколько и предыдущее. Ну, то есть много. А, между тем, казалось бы - шампанское всего лишь пил. Примерно в таких же количествах, как я Чивас. Но не то шампанское вещь коварная, не то алкогольдегидрогеназы у всех по разному... Тайна сия велика есть, но Палмихалыча я люблю, чего уж там. Гредасов непременно бы сказал что-нить типа: "Маленький издатель - маленький пьяница".





Пока я успокаивала Быстрова и говорила ему, что он, несомненно, пионер Соломатинооткрывательства (хотя пионер, если честно, Алмат Малатов), ко мне подошёл прекрасный юноша, ранее уже идентифицированный в коридорах ЭКСМО, как прекрасный юноша, и сказал тихим преле-э-э-стным шёпотом:

- Татьянюрьна, на сцену.

Быстро отшвырнув Быстрова, я поскакала на сцену и в ужасе: а) спряталась за Новикова; б) схватилась за Головачёва. (Мой добрый муж назвал эту фотографию: "Змея в тени орла". Я не говорила, что я была с мужем? Это со времён ооновских и рекламных корпоративок повелось. Я без мужа никуда не хожу. И не езжу. И не летаю. И не плаваю. После года в Америке у меня посттравматическое состояние наступает, если я где-то, не в лесу, без мужа. Все рабо владельцытодатели уже смирились).



Головачёв был очень приятный на ощупь. И потому я уцепилась за него, как последняя пиявка, а вовсе не как благородная змея. Он что-то торжественное проговорил в микрофон. И сунул его мне. Я хотела съесть микрофон от ужаса. Но тут всех погнали со сцены. Видимо, Вождь распорядился, испугавшись, что Соломатина начнёт, таки, говорить в микрофон.




И даже нашептала ему, Головачёву, комплиментов. А потом оказалось, что он, вообще-то, классик и человек-скала и всякое-прочее. И я ещё раз побежала нашептать ему комплиментов уже за стол.

Мужчины! Это так приятно, когда у вас бицепсы, а не кисель...


Потом ещё загнали на групповое фото. Может, кто и рассмотрит, где я. (Брюнетка в чёрном сарафании - тётя, похудевшая со сто двадцати кил. Теперь книги про это пишет. Вот я и думаю, может мне сперва до сто двадцати кил разожраться? Чтобы легче худелось... Шутка. Это я от зависти. И самобичевания. Человек со сто двадцати смог. А мне-то надо всего-ничего - на двадцать схуднуть и буду Леди Совершенство. Если ещё и онемею, то писучая производительность повысится.)



Я вообще-то хотела воткнуть лицо между Головачёвым и Новиковым, там, на вершине, но по дороге поздоровалась с редактором которая не знает слова "жопа" и решила наладить отношения, пользуясь случаем. Ну и, к тому же, в фото у меня такое лицо, что могло между Головачёвым и Новиковым не угнездиться. К следующему году похудею, вот тогда улягусь внизу (к слову, внизу - между Гредасовым и Быстровым, Рубис, который, как выяснилось, знает не только слово "жопа", а также существительное "мудак", прилагательное "ёбанный" и местоимение "я". Но, с другой стороны, мы оба с Украины, оба родились в 1971 году... И в любом случае, признавший тактическую ошибку, вызывает у меня, стратега, недолгий приступ детского умиления.

Когда-нибудь я напишу рассказ "Жопа". В цикле новелл под общим названием: "Эксмовиана". Когда-нибудь потом... Вот написал же Аксёнов "Таинственную страсть". Вот и я попозже.

А потом мы сплетничали с Аней Нэйман (маркетинговые коммуникации редакции нумер один):



Как Аня Нейман сплетничала не со мной, я не сфотографировала. Аня надеялась, что я ещё в пятницу что-нибудь эдакое в блоге откаблучу. Но эдакое я не смогла, потому что все эти люди мне нравятся. Потому что в общем и целом - это прекрасная, простите избитую пошлость, команда. И каждый, в принципе, на своём месте. А что до недостатков, то у кого их нет? У меня точно воз и маленькая тележка. Ну, во-первых, акмеистически точный длинный язык...


Nota bene! Комментируя, воздержитесь от "искромётностей" в адрес внешностей. Для этого на просторах и-нета существует специализированный блог. И тем более - в адрес творчества, если ваш совокупный тираж чуть ниже, скажем, восемнадцати миллионов. Если выше - милости прошу, критикуйте тут. Нет - только у себя в бложиках, хоть до "пишет полное отвратительное говно, а я ем ложками". :)

P.S. Жаль не было Войновича. Так хотелось потрогать живого классика. Но Головачёва же потрогала? Вот и не капризничай!

P.P.S. Ушли мы не слишком рано, но ещё и не неприлично поздно - сразу за Головачёвым. Я ещё успела наговорить ему комплиментов. Ему и швейцару заведения. Хотели тихо прокрасться под отчий кров. Но открыв двери, узрели довольные родительские недремлющие морды лица, а также бутылку водки и сёмгу на кухонном на столе. Московских окон негасимый свет... Железные у нас старики. Что на ощупь, что на зуб. Наутро ехали домой с открытыми окнами.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив