Последний день в Берлине и дорога до Цюриха
vincenati — 30.09.20234 дня на Берлин- это преступно мало. Не успеваешь ничего, а
хочется так много. Обнять друзей, сходить в музеи, а какая здесь
музыкальная жизнь!
Нам невероятно повезло с погодой. Такая мягкая нежная осень. Жаль,
что багрянец с золотом не наступил. Только каштаны стояли с
поржавевшими листьями, а каштанчики уже призывно валялись на
асфальте и просились в руку. ( снова полные карманы)..
Так получилось, что мы гуляли по тому Берлину, который мало похож
на другой Берлин с монотонными пятиэтажками, скучными проспектами и
вечными пробками, который многие ненавидят...
Обедали с коллегой Саши по прошлой работе, который давно живет в
Берлине. Родом они из Киева. Конечно разговоры были на тему войны.
Жена коллеги сказала Великой войны.
Мы обедали в уютном французском ресторане под вековыми платанами.
На стенах ресторана висела коллекция постеров французских фильмов,
тихо, знакомо, по- родственному пела Эдид Пиаф.
Гуляли по теннистой улице мимо домов модерн с роскошными парадными.
И... достаточно было посмотреть под ноги и споткнуться о
бесчисленные "камни преткновения" и представить, что эти платаны
шелестели, когда по улицам ходили другие жители, а потом они
превратились в дым и улетели в трубу. А их квартиры заняли другие
люди вольные или невольные в произшедшем.
А сейчас слышна русская речь. Может быть больше, чем 100лет назад,
когда приехавшие знали немецкий...
Солнце сажала на последнем этаже культового универмага KaDeWe. Я
застряла в отделе чая. Глаза разбежались. На все остальное уже
времени и сил не было. Но знаменитый вишнево- шоколадный кусочек
пирога я с'ела!
Выехали мы рано. Л. еще не проснулась и мы не позавтракали вместе,
как в предыдущее утро.
Крепко обнималась с Андреем. 88 лет! Такая острота и ясность ума!
Тонкое чувство юмора, цепкость и искренность суждений, точнее
никаких банальных суждений, четкое миропредставление или ироничные
цитаты великих. Я поняла, что раньше говорила все время Л. и
поэтому с Андреем говорить толком никогда не приходилось. А теперь
Л. катострофически молчит и это рвет душу...
|
</> |