попереплетаем?

На пираплётном факультете у нас, у третьекурсников, новый проф. Я бы, честно говоря, с удовольствием осталась бы с Луизой на второй год (так, слышно, кое-кто и поступил), но для этого надо было, наверное, завалить сессию, завалить совсем? Да и кто бы мне поверил, если бы я её завалила. И теперь у нас проф Хуго, опытный переплётный волк, причём остатки двух начальных параллельных групп слиты в одну, то есть нас опять получилось много и, ых! я опять попала в один класс с Жизелькою, с нашим инклюзивным глухонемым нещечком афробельгийкою, весьма оживляющей своими нечленораздельными криками и мычаньем скучные уроки. Хуго явно страдает, настолько даже, что отваживается делать ей замечания (Луиза, бедная, всё молча терпела). И отваживается не делать вид, будто он понимает мычанье.
Надеюсь, что его за это не уволят и не посадят.
А так-то на новое-полезное надежды мало. Кажется, нам светит учебный год, полный новыхъ дивныхъ способов шитья блоков швом «козлик», «верхоплут» и «взад иголку», и полный веер экзерсисов на сгибание-разгибание бумажек с самыми сериозными щами. С первого урока на второй нам дали задание скрепить вместе обложку и две тетрадки блока, не прибегая ни к клею, ни к шитью нитками. Я за пять минут до выхода из дому согнула свой проЭкт, держащийся на детсадовских горизонтальных, вертикальных и косых лангетках, просунутых в детсадовские прорези – и оказалась одной из четырёх отличников, кто это домзадание выполнил вообще, остальные восемь отмолчались. При этом одна отличница оказалась стахановкой. Принесла шесть варьянтов, выполненных в чистовике, т.е. из хорошей цветной бумашки с чисто заглаженными сгибами, минимум часа на полтора пердеть с каждым, не считая времени на обдумыванье. И все эти варьянты, естессна, базировались ни на чём ином как на всё тех же детсадовских горизонтальных, вертикальных и косых лангетках, просунутых в детсадовские прорези. На чём же ещё. Ну и, разумеется, этими книжками нито блокнотцами пользоваться было невозможно никак и ни для чего, из-за прорезей и лангеток.
Красу и изобретательность проектов стахановской дамы и трёх остальных отличников мы все, отличники и саботажники, обсуждали за круглым столом в течении битого часа. Я, естессна, всё это время тихо рисовала в изящном старинном блокнотике предусмотрительно захваченными цветными карандашами. Ещё минут двадцать нам показывали следующий этап актуального проекта, четыре сгиба на бумажной ленте, и только после этого пустили в мастерскую.
Штош.
Зато я, управившись с оными четырьмя сгибами за десять минут, прорвалась к гильотине и до конца урока самозабвенно рубила картон на нужды своей библиотеки и своего музея по сделанным дома разметкам. Три девицы за соседними столами шуршали бутерами и болтали незаткнуть. Дама рядом, уважуха, индустриально шила блокнотики, закладывая их в пресс аккуратной горкой. Юноша бледный напротив неотрывно тупил в телефончик. Две девы уполовником отливали себе домой в бидончики качественный дармовой клей. Жизелька завладела Хуго безраздельно, и до самого звонка душила его в углу, выясняя, как правильно делать те четыре сгиба на бумажной ленте, так что он был совершенно лишён возможности мешать нам, вольным художникам, заниматься творчеством. Как же я люблю наш факультет.
|
</> |