Помолвка Альберта Бельгийского и Елизаветы Баварской

ru_royalty — 15.08.2024


Бельгийский принц Альберт был племянником короля Леопольда II и сыном графа Фландрского, однако бельгийский престол было суждено занять именно ему, так как единственный сын короля Леопольда II, принц Леопольд умер в десятилетнем возрасте. Невесту принц нашел в Баварии, в известном замке Поссенхофен, где прошли детские года Императрицы Елизаветы Австрийской, королевы Марии-Софии Неаполитанской, герцогини Шарлотты Алансонской, графини Матильды Трани и принцессы Хелены Турн-унд-Таксис. Принцесса Елизавета Баварская приходилась племянницей всем вышеперечисленным дамам и была дочерью их брата Карла-Теодора и принцессы Марии-Жозе Португальской. Именно об этой своей племяннице королева Мария-София говорила, что та напоминает ей себя и сестер в юности, именно ее выделяла среди всех других своих племянниц. Брак Альберта Бельгийского и Елизаветы Баварской стал счастливым исключением среди монарших династических союзов, это был брак, заключенный по любви и все 34 года совместной жизни король и королева Бельгии относились друг к другу с трогательной нежностью, заботой и уважением. Смогли они и заслужить любовь и уважение не только своих подданных, но и в других европейских странах. Героизм короля в годы Первой мировой войны был известен повсеместно, а королева самоотверженно работала в госпитале сестрой милосердия. Отзвук этой популярности королевской четы Бельгии есть даже в роман И.В. Головкиной "Лебединая песнь": "В 1914 году, когда началась война, Елочке было только 13 лет; но тотчас всем своим существом она отдалась любви к Родине. Вместе с другими институтками она писала письма солдатам, собирала посылки на фронт, шила платки, щипала корпию и жила ожиданием известий с театра войны. В первый период ее свела с ума героическая оборона Бельгии. Антверпен стал ей дорог не меньше Севастополя, а король Альберт занял в сердце место среди обожаемых героев России – портрет его лежал у нее под подушкой".

Подробно об истории знакомства и помолвки Альберта и Елизаветы рассказывает их дочь, принцесса Мария-Жозе (впоследствии - последняя королева Италии), в своих мемуарах "Albert et Elisabeth de Belgique, mes parents":

"Первая встреча моих родителей состоялась весной 1897 года. Это было в Париже на похоронах герцогини Марии-Софии Алансонской (Вероятно речь о Софии-Шарлотте Алансонской), этой благородной и храброй личности, столь трагически погибшей, в результате своего чувства долга, во время пожара на Базар-де-ла-Шарите, когда заживо сгорело более ста двадцати пяти человек. Мой отец, тогдашний принц Альберт, наследник бельгийского престола, представлял свою семью. Ему было двадцать два года. Моя мать, Елизавета, дочь герцога Карла Теодора Баварского, на год младше него, присутствовала на похоронах как племянница покойной. Несомненно, именно тогда молодая двадцатиоднолетняя герцогиня заметила высокого и красивого юношу; она заявила своим близким друзьям: "Я выйду замуж только за него". В свою очередь принц Альберт, тот, кто позже стал "Королем-рыцарем", был впечатлен той, кто станет его спутницей в течение тридцати четырех лет "в горе и радости". Мои бабушка и дедушка по отцовской линии, граф и графиня Фландрские, а также бельгийский король Леопольд II, дядя моего отца, власть которого была неоспорима и безоговорочна, допускали возможность брака. Мария-София Бурбон-Сицилийская, последняя королева Неаполя и тетя моей матери, способствовала первым встречам молодых людей в Сен-Жермен-ан-Лэ, где она жила с момента своего вдовства. Затем помолвленные часто виделись у герцога и герцогини Вандомских в их отеле на улице Боргезе в Нейи. Герцогиня была старшей сестрой Альберта. Затем наступило время долгих прогулок по лесу Фонтенбло, где влюбленные могли, вдали от всякого этикета, свободно разговаривать друг с другом. Они гуляли под высокими деревьями или скакали галопом в красивых тенистых аллеях, которые, должно быть, напоминали моей матери, опытной наезднице о ее детстве, ее бесконечных прогулках по сказочной Баварии... Во время одной из таких сентиментальных прогулок, где, по обычаям того времени, должен был присутствовать сопровождающий, Альберт, у которого сжалось горло от волнения, осмелился спросить юную принцессу, "думает ли она, что сможет полюбить климат Бельгии". Таким образом, недалеко от обелиска, обозначающего важный перекресток, Альберт предложил Елизавете соединить свои судьбы. Он сам рассказал об этом своей сестре Генриетте, которая близко к сердцу принимала чувства своего застенчивого младшего брата и пожелала ему счастья. Что ответила мама? Как растаял лед? Кто сделал официальное объявление? Журналисты и историки выдвигают самые разнообразные и причудливые версии. Мы, дети, всегда с уважением относились к секретам наших родителей. Помолвка праздновалась в отеле Нейи 30 мая 1900 года. Цветы цвели в саду под сияющим солнцем, шляпы, украшенные тюлем и перьями, оттеняли лица гостей. Мужчины были в повседневной одежде потому что это событие происходило в уединении и простоте. Сегодня все это ушедшая эпоха. Но в семейных альбомах с толстой обложкой и сложным тиснением выцветшие изображения позволяют нам заново открыть воспоминания. И я знаю, благодаря этому и неисчерпаемым рассказам Маргариты Штрайл, верной придворной дамы, что моя мать была в тот день в дымчатом платье цвета слоновой кости со светлым подолом, с простой нитью жемчуга и в синей шляпке.




Читая письма, уже замечаешь со стороны отца, за нежным вниманием и бдительными советами, удивительное психологическое понимание моей матери, в которой он уловил сложный склад ума... Первое письмо датировано 17 июня 1900 года, следующий день после их помолвки. Оно было отправлено из Брюсселя, куда моему отцу пришлось немедленно вернуться, и адресовано в Нейи: "…Будьте счастливы, как я желаю. В любом случае, вы всегда сможете рассчитывать на мою абсолютную любовь и мою абсолютную преданность. После Нейи, мне все показалось настолько пустым, что даже многолюдные улицы Парижа показались мне пустыней".

Тогда же, 1 июня мать написала следующие строки: "Сейчас 11 3/4 вечера, мне так одиноко и грустно без вас. За эти несколько дней, когда я была с вами, я научилась любить всем сердцем! Мне это очень нравится! Как будто я никогда не думала, что смогу кого-то полюбить. Вы так добры и ласковы ко мне, что мне грустно и радостно. Знаете, я не могу хорошо выразить то, что я чувствую по этому поводу, но мне кажется, я это понимаю. Я ужасно рада вашему письму. От всей души целую вас, мой дорогой Альберт".

Это начало ежедневного эпистолярного обмена от помолвки до брака 2 октября 1900 года. В двадцать четыре года у отца уже был прекрасный и правильный почерк, который он сохранил на всю свою жизнь. Почерк матери, слегка наклоненный назад, указывает на определенную сдержанность, юношескую застенчивость, которая со временем уменьшится по мере того, как ее характер заявит о себе и она почувствует себя свободнее. Как всем баварцам, Елизавете приходилось жестко контролировать свою природную живость, свою непосредственность. Элегантность заглавных букв и подпись указывают на развитое художественное чутье.

...Но вернемся в Баварию, где состоялась свадьба. Накануне торжественного дня сановники и принцы собрались в зале рококо герцогского дворца в Мюнхене. Молодая пара, полная своей любви, казалось, никого не замечала, находясь при этом в центре внимания. На следующий день мы могли прочитать в прессе: "Двадцать молодых герцогинь, двадцать головок в диадемах, изящных, сверкающих, колеблются над этим королевским урожаем, как бриллиантовые колосья. Гордая кровь, очищенная веками гордости и деликатности"... Трудно представить, чтобы кто-нибудь мог прочитать без улыбки этот шедевр журналистского творчества, о котором сообщил Карло Бронн в своей книге «Albert I le roi sans terre». Религиозное бракосочетание родителей праздновалось в Мюнхене 2 октября. Церемония носила не менее праздничный характер. Семья Баварии жила, по сути, очень патриархально, и существовало множество коммун и приходов, которые настаивали на своем присутствии там. Они приветствовали брачный кортеж по прибытии в церковь Всех Святых гимном Бетховена. Их песня разливалась среди аплодисментов и возгласов. Белый силуэт невесты, такой хрупкой, такой маленькой, идущей к алтарю с явным волнением, которое не смогло скрыть ее самообладание, произвел глубокое впечатление на зрителей. Шлейф невесты длиной четыре метра в сине-белых цветах Дома Баварии. Справа и слева от него Леопольд II и принц-регент Луитпольд держали невесту за руки, согласно древнему обычаю. Прежде чем дать им свадебное благословение, монсеньор фон Кляйн, архиепископ Мюнхена, обратился к молодой паре с почти пророческими словами: "Принц, — сказал он жениху, — вы, кто однажды наденет корону, пусть тогда повсюду звучит ваша слава, ваша преданная и милосердная любовь, ваша отеческая доброта к подданным". "И вы, невеста, да прославитесь как благодетельница бедных, прибежище страждущих и сияющий образ христианского милосердия". Лишь через три дня, 5 октября, молодая пара пересекла бельгийско-немецкую границу, мать собиралась познакомиться с этой прекрасной и любимой страной, как называл ее Леопольд, страну, которой однажды она будет править. В Вервье жена мэра Мюллендорфа поднесла первый букет цветов, распустившихся на бельгийской земле, букет, с которым мать не хотела расставаться, пока продолжалось путешествие. Также в Вервье будущей королеве были представлены бельгийские фрейлины: графиня д'Ультремон и баронесса Бломмар, верой и правдой служившая ей долгие годы. Длительная остановка поезда в Льеже стала для населения валлонского города возможностью горячо продемонстрировать свою симпатию молодой паре.




В 17:00 поезд въехал на Северный вокзал Брюсселя, украшенный флагами. Принца Альберта и принцессу Елизавету приветствовали король Леопольд, его дочь принцесса Клементина, граф и графиня Фландрские. Тысячи бельгийцев пришли приветствовать свою новую принцессу, чья улыбка и доброжелательность сразу же покорили сердца. Княжеская чета заняла свое место в карете, запряженной цугом, и впереди ее сопровождал королевский кортеж. На протяжении всего пути по столице их сопровождала нескончаемая овация. В королевском дворце королева Мария-Генриетта ждала свою новую племянницу на вершине парадной почетной лестницы. Наконец, молодая пара, все еще пользуясь одобрением публики, смогла добраться до дворца фландрских, резиденции, в которой прошли первые годы их брака. Там, по настоянию оваций обезумевшей толпы, им пришлось несколько раз появиться на балконе. Елизавета со счастливой непосредственностью посылала воздушные поцелуи своим будущим подданным — непредвиденный и необычный жест при бельгийском дворе. На следующий день состоялась гражданская церемония в Hôtei de Ville. Народный энтузиазм рос, превращаясь в ликование. Эти памятные дни были отмечены многими другими событиями: кадриль в Филармонии, традиционный бокал ламбика, представление Lakmé в Театре Ла Монне, наконец, музыкальная дань уважения трем величайшим бельгийским музыкантами того времени: Эжену Изаи, Артуро Грекфу и знаменитым антверпенским тенором ван Двоку... Несомненно, молодой паре очень хотелось побыть наконец-то наедине. Но им пришлось ждать до следующего дня, 12 октября, в годовщину смерти Луизы Марии Орлеанской, первой королевы Бельгии вся семья собралась на поминальную мессу в Лакене. Только после этого Альберт и Елизавета смогли отправиться в свое свадебное путешествие. Они выбрали Швейцарию и Италию".

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив