Подростки зачекистились

Полгода назад Прокудиных разбудил спецназ ФСБ: обыск дома, странные подозрения. 14-летнюю Алену увозят в психушку (краевой психоневрологический диспансер № 1, ПНД). В тот день, 24 августа, туда доставляют «на обследование» подростков из Красноярска, на следующий — из Ачинска и Минусинска. Всего то ли 9, то ли 13 — точно неизвестно до сих пор, это связано с тем, что помимо 14-летних были ребята и старше, в т.ч. совершеннолетние. Их держали в разных палатах, они друг друга не видели, и почти все семьи молчат о случившемся: ни к адвокатам, ни к уполномоченным по правам ребенка, ни в минздрав, ни в прокуратуру — никуда, совсем — не обращались. По данным «Новой», тогда в ПНД доставили 11 ребят, из них 9 — несовершеннолетние.

— Мальчиков и девочек, кому не исполнилось 15 лет, держали вначале всех вместе, в одной палате, и только потом, на 8–9-й день, когда я рассказала об этом адвокату, а он предал это огласке, нас расселили. С Гершеновичем (главврачом ПНД. — А. Т.) познакомилась лично. До суда приезжала мама, и он тоже пришел. И наехал на меня тогда, я расплакалась, когда увидела маму. И это на суде против меня использовали — что у меня неустойчивая психика, плохие отношения с мамой, раз я расплакалась, ее увидев. В реальности Гершенович сказал тогда, что я участник сообщества «Колумбайн», орать начал прямо при маме — и вот это все, и что он орет, обзывает, и что маму увидела, все навалилось, и я расплакалась… Санитарки там хорошие, а вот у тех, кто поглавней, у врачей, самооценка завышенная.

Суд проходил в «психушке». Под окнами собрался народ поддержать меня. Из моей киношколы два преподавателя, сестра. Детей не было. И на суде сказали: ты можешь создать террористическую группировку, подтверждение тому — под окном, вот та стоящая группа людей(действительно, и по свидетельствам других участников закрытого суда, этот добавочный аргумент звучал: «ситуация члена банды». — А. Т.) Нашу сторону на суде затыкали постоянно. И приговор за минуту вынесли, может, за две. Мы только вышли и тут же обратно зашли. Всё: помещение на обследование. Бессрочно.

Эта история продолжается по сей день. К окончанию нашего разговора в интерьерах «Твин Пикса» звонит телефон Алены. Сообщают, что госэкспертиза сделала, наконец, заключение. Лингвистических признаков пропаганды терроризма, призывов к нему, его оправдания ни в видеоролике, снятом Аленой Прокудиной, ни в ролике, ей приписываемом, нет.

А ключевые вопросы остаются. Экспертиза изучала два ролика, хотя Алена снимала и монтировала один. Откуда и для чего появился второй? И с каких пор вновь стало можно запирать в «дурку» тех, чьи взгляды кажутся крамольными? Включая детей?

Предыстория. Жатва

В 2017-м Путин требует усилить выявление законспирированных и спящих террористических ячеек. И за первое полугодие 2018-го, как заявляет тогда первый замгенпрокурора Буксман, предотвращают 19 терактов «на стадии приготовления и покушения». Тогда же, согласно ТАСС, секретарь Совбеза Патрушев на выездном совещании отмечает растущий уровень террористической активности в Сибири: за девять месяцев 2018 года возбуждено 56 таких дел; в первой половине года выявлено более 9 тыс. нарушений законодательства о противодействии терроризму; только за последнее время обнаружено 35 тыс. нарушений промбезопасности на ядерных объектах в Сибири; более трети объектов и территорий не соответствуют антитеррористическим требованиям. Патрушев замечает, что это связано в т.ч. с нехваткой денег в местных бюджетах. В то же время Патрушев говорит, что деятельность спецслужб должна носить упреждающий характер и устранять причины и условия, способствующие совершению терактов. То есть хорошо бы, по Патрушеву, ФСБ озаботиться наполнением бюджетов сибирских поселков, городов, областей и краев? Пересмотром федеральных и межбюджетных отношений?

Красноярск к тому моменту наводнен полицией со всей России — на 10 дней соревнований город обещали сделать безопасным. И метателей вскоре задерживают. Их двое (второй стоял на шухере). Выясняется неприятное: социально свои, в прозападных настроениях не замечены, в «пятой колонне» не состояли. Главный поджигатель, судя по базам данных, судим за кражу, до этого служил на российской военной базе, дислоцируемой в Абхазии. Свои взгляды характеризует как ультраконсервативные. Ну это те ребята, у кого Путин виноват в том, что он недостаточно Путин. В общем, если и не социальная база этого режима, то сама земля под Кремлем, воплощенный дух телевизионных «пятиминуток ненависти».

И эта земля вроде как дрожит — пока режим борется с блогерами, навальновцами, репостами… Наверное, удивитесь, но молодым людям, действовавшим группой, инкриминируют не теракт, а «хулиганку» и «попытку умышленного повреждения или уничтожения имущества».

— 5 декабря 2020-го. Село Шалинское под Красноярском. Парень швыряет бутылки с зажигательной смесью в опорный пункт полиции — они разбивают окно на втором этаже, начинается пожар. Чуть ранее этот же персонаж кидал банки с тушенкой в здание районной администрации, повредив «входную группу». За первое получил административный штраф. А второе поначалу квалифицируют как теракт — дело возбуждают именно по этой статье (в село прибывает ФСБ), улицы перекрывают. Но спустя несколько часов и это становится хулиганством (по мотивам политической ненависти).

Разумеется, нет тут никакой тенденции, но и этот хулиган оказался родным — тоже ранее судимый, спортсмен, в соцсетях он в камуфляже на фоне бронетехники России, идейный сторонник того, что земля плоская (это не метафора, а буквальное изложение его взглядов).

И вот вам другие примеры. Из этого же края. Здесь нет поджогов полиции или мэрии, здесь — написанные в «ВК» слова, поиски себя, что присуще юности, максимализм и идеализм, выпендреж. Но это уже проходит как терроризм. Таких сюжетов с подростками в прошлом году было пять. Четыре из них перешли в этот год. И детей, юношей и девушек спецслужбами захвачено обильно, широко. Собрали урожай. Полтора десятка — те, о которых известно.

Дело, разумеется, не в социальной отдаленности или близости.

Так вот, два случая из пяти (весенний и осенний, в Красноярске и Минусинске) действительно похожи на упреждение терактов, хотя детей во ржи над пропастью можно ловить и иначе: не ждать, когда им исполнится 14 лет, чтобы бросить их в тюрьму или психушку, а разговаривать с ними (в т.ч. и профилактически с участием органов), увлекать иным. Давать искомую ими остроту в жизни, а не в смерти.

Что с ними будет, кого загребали, хватали «до кучи»? Щепки летят? Еще раз: два реальных случая, два подростка с психическими проблемами. И полтора десятка — бледными тенями вокруг, Алена Прокудина — лишь одна из.

«Новая» следит за развитием этих дел. Штрихами об их канве — исходя из сообщений ЦОС ФСБ, СК, интервью адвокатов, детей (с разрешения их законных представителей; некоторые предпочли анонимность), уполномоченного по правам ребенка, психологов, ответов, полученных «Новой» на наши запросы. Возраст ребят указан на момент задержаний. Некоторым в тюрьме и психушках уже исполнилось 15, но нам важна стартовая точка нового этапа в их жизни.

— 16 апреля. Красноярск. Дело о предотвращенном теракте в школе в день рождения Гитлера и в 21-ю годовщину «Колумбайна». Взят 14-летний подросток. На опубликованном видео — фрагменты обыска в частном доме в неблагополучных Черемушках (Ленинский район), найденные обрез охотничьего ружья, 19 патронов, четыре трубки с порохом подписаны: «Исход». «Это ваше?» — «Мое», — еле слышно отвечает щуплый мальчик. «Для чего это вам потребовалось?» — «Для расстрела в школе», — шепчет.

«И какая-то женщина с искаженным лицом» (это просто размытие лица на оперативном видео), в незастегнутой и перекошенной на плечах куртке всплескивает дрожащими руками, прячет глаза в них, разворачивается и уходит.

ПРОДОЛЖЕНИЕ