Подготовка к изоляции:

storm100 — 06.04.2021 Теги: Путин Навальный Байден Отрицание, гнев, депрессия, торг и другие реакции путинской России на претензии Запада



© Сергей Ёлкин


В том, что гражданам России придется хлебнуть горя в процессе изоляции России от внешнего мира и по его итогам – сомневаться не приходится. Поэтому каждому не мешало бы уже сейчас задуматься, что лично он собирается делать, чтобы потом не удивляться тому, как стремительно и необратимо все вокруг ухудшается и портится

В последнее время наши политические лидеры уже без всяких обиняков заговорили о неизбежности самоизоляции России и чуть ли не полного разрыва отношений с окружающим миром, особенно с западным – естественно, ради своего же блага. Точнее, для обеспечения сохранности нашего главного достояния – существующего политического режима. Не из уст врагов, но из уст ближайшего окружения Владимира Путина слышны рассуждения о возможном отключении от системы swift и сожжении других мостов, соединяющих нашу страну с наиболее богатой и приличной частью мира.

Казалось бы, все это мы слышим уже много лет, но есть нюансы: еще совсем недавно отключение России от той же глобальной системы платежей фигурировало лишь в самых смелых фантазиях украинских реваншистов, а более трезвым наблюдателям такая перспектива казалась невероятной.

С интернетом примерно то же самое: про необходимость цензуры и ограничения доступа к вредоносным сайтам мы слышим уже давно, но если раньше это были или бредни откровенных фриков, или ритуальные угрозы, то сейчас уже прямым текстом и на вполне официальном уровне обсуждается отключение не только твиттера и ютуба.

Про репрессии против оппозиции уже много написано и сказано, но нельзя не отметить, что их нынешний размах и методичность еще недавно казались фантастическими. В связи с этим возникают два вопроса: к чему все это и что будет дальше?


Гнев и отрицание в Кремле

Лаконичный ответ американского президента Джо Байдена на прямой вопрос журналиста, считает ли он Владимира Путина убийцей, стремительно вывел ситуацию в отношениях России с Западом на новый уровень, обнажив все то, что до последнего времени не было столь очевидным.

Уже само то обстоятельство, что президент США согласился с определением президента России как убийцы походя, выглядит даже хуже, чем если бы он посвятил этому какую-то специальную речь. Так ведь получается, что отношение к несменяемому российскому лидеру – уже не предмет каких-то идущих внутри высшего руководства США дискуссий, а сложившаяся позиция, исходя из которой и принимаются решения.

Надежды на то, что фразу вырвали из контекста или Байден сказал ее, не подумав, и уже пожалел, быстро рассеялись. Отрекаться от своих слов Байден не стал, и его окружение тоже ничего не дезавуировало. Более того, Европейский Союз фактически солидаризировался с США и тоже ужесточил риторику. Это можно считать аргументом в пользу того, что дискуссии об отношении к Владимиру Путину закончилась не только внутри американской, но и внутри европейской элиты тоже.

Для Путина, который сам большой любитель обострять отношения с Западом и выбирать уровень конфронтации, ужесточая риторику, это, похоже, стало неприятным сюрпризом.

Реакция президента и его окружения проходит хрестоматийный набор стадий принятия новой реальности. Сначала было отрицание – ожидание, что кто-нибудь из окружения Байдена выйдет и скажет: «Президента не так поняли».

Попытка пригласить Байдена на какие-то непонятные дебаты выглядела и вовсе истеричным экспромтом: что за формат такой, как это вообще возможно и зачем бы Байдену это надо было?

Потом наступил черед гнева.

С гневом, впрочем, все получилось не очень впечатляюще. Во-первых, по поводу Запада ругань и так стоит круглосуточная и усиливать ее особо и некуда. Во-вторых, кроме штатного набора внутрироссийских ругателей Запада найти кого-то еще, кто бы посчитал слова Байдена неприемлемыми, получается с трудом. В самом лучшем случае это обиженные на Байдена трамписты, готовые поносить все, что он говорит. Но чаще всего за праведный гнев всего мира выдаются анонимные комментарии «простых американцев», «обычных немцев» и прочей сомнительной публики. Понимать это надо так, что у Кремля в мире нет ни влиятельных союзников, готовых возвысить голос в его защиту, ни какой-либо сети реальных, а не виртуальных симпатизантов.

Попытка срочно сформировать выгодную себе информационную повестку и свести оценку деятельности и заявлений Байдена к известному эпизоду на трапе самолета ни к чему не привела. Что, помимо прочего, заставляет трезво оценить реальные возможности российской пропаганды на международной арене. Несмотря на многолетние миллиардные инвестиции, никакая Russia Today и все прочие «Спутники» не способны не только формировать, но даже и сколько-нибудь существенно влиять на глобальную информационную повестку.


И снова Навальный

Наконец, наступила и стадия торга: 22 марта, после гуляний по тайге в обществе министра обороны России и разглядывания его деревянных поделок, Владимир Путин созвонился с председателем Европейской комиссии Шарлем Мишелем и провел с ним разговор, итоги которого в изложении двух сторон выглядят совершенно по-разному.

По кремлевской версии, Владимир Путин высказал неудовлетворение уровнем отношений России и ЕС, а потом собеседники говорили о вакцинации и об эпидемии коронавируса. Судя по официальным комментариям из Брюсселя, Шарль Мишель говорил с Владимиром Путиным об Алексее Навальном и потом немного о проклятом вирусе. Верить в данном случае, конечно же, стоит Брюсселю, потому что нарочитое игнорирование Навального Кремлем стало притчей во языцех.

Нравится это кому-то или нет, но сидящий в колонии лидер российский оппозиции добился своего: он окончательно и безусловно стал главной проблемой Путина, причем не только внутренней, но и международной, и их противостояние теперь происходит на глазах всего мира. Цена, которую он платит за это, огромна, но все происходящее – лучший ответ всем тем, кто не понимал, зачем он вернулся.

Судя по всему, Владимир Путин все еще продолжает надеяться или делать вид, что надеется, будто можно общаться с Западом и не обсуждая неудобную тему. Ему даже кажется, что у него есть интересные темы, о которых можно говорить, не поминая Навального – российская вакцина, общие проблемы ядерной безопасности, терроризм, газ, Донбасс. В этом смысле, разговор с Брюсселем выглядит очередным тому опровержением: Путин хотел бы говорить и даже настаивает, что говорил только об эпидемии и вакцине, а Мишель все равно говорит о Навальном и информирует об этом мир.

В целом же позиция Путина, Лаврова и всего российского официоза выглядит весьма странной для начала каких-то конструктивных переговоров об улучшении отношений: если Запад прямо формулирует свои претензии к российской внутренней и внешней политике, подвижки по которым могут вывести диалог из тупика, то по версии Москвы отношения испортил сам Запад, причем исключительно из-за своей иррациональной русофобии, а российские власти вроде как и не давали вовсе никаких к тому поводов, а потому и делать ничего не должны, и причем тут вообще Навальный?

Если мы пойдем дальше по схеме Коблер-Росс, то впереди нас ждут депрессия и принятие. И хорошо бы заранее подумать, в чем это выразится.


Депрессия

Поводов для депрессии у Владимира Путина предостаточно уже сейчас.

Ставка на расширение раскола в западном мире бита. Байден будет президентом ближайшие годы, и это еще надо пережить, и вовсе не очевидно, что после него вернется Трамп или придет кто-то еще более комфортный для переговоров, а не наоборот. Трансатлантическая солидарность стремительно восстанавливается, и НАТО хоронить явно рано.

В Европе вообще ничего не предвещает какого-то просвета. Сколь бы тревожной ни была ситуация с коронавирусом и вакцинацией, страны Запада с ней справляются и без российской вакцины, так что попытка сделать из нее какой-то суперагумент в переговорах выглядит довольно странно. И даже если в итоге ее сертифицируют и купят, она будет одной из множества других вакцин, так что ни к каким глобальным подвижкам это не приведет.

Несмотря на анонсированный уход из немецкой политики Ангелы Меркель и определенные проблемы ее партии, едва ли исход грядущих выборов в Бундестаг сулит какие-то надежды тем, кто день и ночь ждет «заката Европы». Празднуя неудачи партии Меркель на недавних выборах, наши провластные аналитики постарались не заметить того, что прокремлевские партии (АфД и «Левые») выступили плохо, и какая бы коалиция в итоге ни оказалась правящей в ФРГ, она едва ли будет более дружественной к Кремлю, чем нынешний кабинет. В других странах Европы никаких поводов ждать триумфа прокремлевских партий или политиков и вовсе нет.

В общем, помимо уже упомянутых полумифических «простых европейцев, британцев и американцев», которые якобы с утра до вечера благословляют российского президента и клянут своих никчемных вождей, остаются два последних козыря, впрочем, тоже довольно сомнительных – Украина и Китай.

Китай – это уж совсем для глупых и наивных, хотя именно на них наша власть, похоже, больше всего ориентируется. Остальным понятно, что Китаю Россия интересна только как источник сырья и тактический партнер для пикировок с Западом, и в итоге Пекин сдаст Кремль с его интересами при первом же удобном случае. И что-то подсказывает, что случай этот вскоре представится. Тем не менее, какое-то время эту тему можно мусолить, гипнотизируя ядерный электорат мифами о нерушимом антиамериканском блоке Москвы и Пекина.

Украина, которая после 2014 года так и не смогла продемонстрировать никаких особых достижений в экономике или чем-то еще, остается вечным утешением российской пропаганды. Но и тут все не так просто.


Что дальше: война, принятие или самоизоляция

Украина остается последним реальным шансом для Путина сменить повестку переговоров с Западом. Сделать это легко: достаточно обострить ситуацию в Донбассе до состояния полномасштабного военного конфликта, и тогда, конечно же, Навальный уйдет на второй план и можно вновь обсуждать раздел зон влияния и другие темы. Новых санкций вплоть до отключения от SWIFT в Кремле уже не боятся, во всяком случае, уже сейчас говорят о том, что Россия готова сама от всего отключиться. Пропагандистские плюсы «маленькой победоносной войны» широко известны, а воспоминания о высоких рейтингах 2014 года греют душу.

Против этой перспективы есть только один аргумент, но весьма существенный. Можно сколько угодно презирать Украину и ее армию, но совершенно очевидно, что застать Киев врасплох и добиться заметных успехов без потерь в 2021 году не получится. Следовательно, война может оказаться совсем не бескровной, вовсе не быстрой, а при определенном ходе событий и не победоносной – если Украине на сей раз будут помогать те же США с Европой. Чем обернется для режима Путина гипотетическое военное поражение в Донбассе – вполне очевидно, так что в Кремле скорее всего все-таки не решатся начинать большой войны, ограничившись угрозами и намеками на ее возможность.

Шансов на то, что Путин вдруг признает тупиковость своей политики и попытается улучшить отношения с Западом уступками, нет никаких. Он уже отпустил Ходорковского в 2013 году, надеясь тем самым закрыть эту тему накануне сочинской Олимпиады. Едва ли последующее развитие событий в том виде, как оно интерпретируется на официальном уровне, кажется ему вдохновляющим: коварный Запад и Олимпиаду обгадил, и майдан в Киеве устроил, и вообще – лучше бы Ходорковского не отпускать никуда. Да и общий моральный фон, о котором уже многое было сказано, никак не предполагает уступок.

Таким образом, пока самым вероятным и самым печальным для российских граждан вариантом остается последовательные усилия по самоизоляции России прежде всего от западного мира, даже ценой нанесения экономике России дополнительного ущерба.

Утешаться можно тем, что скорее всего реализовать этот план не получится, в том числе и потому что административный и силовой аппарат коррумпированы и совсем не заинтересованы в том, чтобы крышка захлопнулась.

Но в том, что гражданам России придется хлебнуть горя в процессе изоляции России от внешнего мира и по его итогам – сомневаться не приходится. Поэтому каждому не мешало бы уже сейчас задуматься, что лично он собирается делать, чтобы потом не удивляться тому, как стремительно и необратимо все вокруг ухудшается и портится.



Федор Крашенинников
24 МАРТА 2021