Почему в США уничтожили почти все спальники? Почему у них не прижились
smapse — 22.07.2023
В 50-х и особенно 60-х годах во многих американских годах развернулся строительный бум: один за одним вырастали микрорайоны из кирпича и бетонных панелей различной высотности. Этим США напоминает СССР – разве что российские, украинские и казахстанские «микраши» здравствуют до сих пор, а американцы снесли свои всего через 20-25 лет эксплуатации.
Зачем их строили и почему снесли, невзирая на колоссальные убытки? Давайте разбираться.
Муки рождения
Важнейшим хрущёвским достижением считают решение проблемы с жильём в Советском Союзе. После окончания Великой Отечественной проблема нехватки жилплощади и булгаковский «квартирный вопрос» стоял особенно насущно. Наиболее развитые районы страны лежали в руинах, и перед властями встала задача обеспечить «квадратными метрами» как можно больше людей.
Однако сталинский режим пошёл по другому пути, застраивая Москву, Ленинград и Киев с Харьковым пролетарскими дворцами – витринными образчиками советской архитектуры. В то время как миллионы людей продолжали жить в аварийном жилье, бараках и деревянных халупах.
Хрущёв, когда провозгласил курс на борьбу с архитектурными излишествами, заботился не о том, чтобы всё было одинаково. Он хотел, чтобы просто «было» — и у миллионов людей появилась «маленькая, без лифта, с крошечной кухней, но своя».
Аналогичным путём шли и страны Варшавского договора, и многие капиталистические страны. Парижские, лондонские, римские и мадридские окраинные районы застраивались точно такими же однообразными кварталами, которые можно было построить быстро и недорого взамен уничтоженного войной жилья прежних лет.
У США насущной необходимости строить такие жилища не было — война миновала Америку (бои на тихоокеанских островах не в счёт). Недаром воплощением американской мечты был коттедж в пригороде. Но именно там микрорайоны-спальники стали строить первыми – даже раньше, чем в Советском Союзе.
Трущобизация всей страны
В 1949-м американский Конгресс принял новейший закон о жилье, который в одном из параграфов провозглашал, что американец должен иметь приличный дом в достойном окружении. Эта формулировка была неспроста, ведь многие города в стране были окружены поясами трущоб и бараков, которые ничем не отличались от советских.
Это жильё строили в конце XIX, и особенно – в начале XX столетия, когда промышленности было нужно дешёвое жильё для миллионов новых рабочих металлургии, автомобильной, химической и нефтехимической промышленности, угольных шахт и копей.
Это жильё было устаревшим ещё на момент строительства, не говоря уже о более позднем времени. В кварталах велась перманентная борьба с антисанитарией и перенаселением, что стало одним из важных элементов промышленной и жилищной политики страны.
Растущее количество трущоб спровоцировало так называемое «бегство белых» — переселение экономически активного населения в пригороды. Муниципальные образования таким образом теряли налогоплательщиков, а стоимость недвижимости неуклонно падала, ведь на место белых заезжали либо их бедные малограмотные собратья с юга, либо цветные.
В законе 1949-го для реабилитации пострадавших от этого районов было выделено более миллиарда долларов, что позволило начать процесс замещения трущоб микрорайонами, вдохновлёнными идеями Ле Корбюзье.
Как у француза
Ещё до начала большой войны архитектор из Франции предложил отказаться от квартальной застройки, которая была переуплотнена и провоцировала антисанитарию, болезни и депрессию. Вместо них он предложил возводить свободно стоящие и окружённые парками жилые дома с необходимой социальной, торговой, развлекательной и культурной инфраструктурой.
В теории, согласно Ле Корбюзье, такие микрорайоны должны были возводиться промышленным методом и отделяться от промышленных же зон, что позволяло строить новые районы и даже целые города дёшево и быстро.
Это должно было обеспечить достойный уровень жизни значительному числу людей – намного большему, чем прежде, при этом площадь квартир из расчёта на человека была больше, а стоимость – ниже.
Эти идеи легли в основу градостроительных программ западных капиталистических и восточных социалистических государств; они же казались очень подходящими и заманчивыми для американской идеи «Достойный дом в пристойном окружении для всех американцев».
Но забыли про овраги…
Одним из первых реализованных на практике проектов застройки такого типа в США стал район Пруитт-Айго в штате Миссури, где эту идею использовали для расселения трущоб Де Сото Карр. Дополнительным аргументом для запуска градостроительного конвейера стал мэр-демократ, активный сторонник сегрегации. Наконец, появились федеральные деньги.
К слову, проект нового района принадлежал Минору Ямасаки – тому самому архитектору, который разработал и реализовал башни-близнецы ВТЦ в Нью-Йорке, сгинувшие в огне теракта 11 сентября.
На месте четверти километра трущоб построили 33 панельных одиннадцатиэтажки, чего должно было хватить для размещения 10 000 человек. Район делился на «белую» часть — Айго и «чёрную» – Пруитт. В 1956 микрорайон был сдан, и лишь немногим более 8% квартир в нём оставались к тому моменту пустыми.
Вот только в 1954 году сегрегация была признана противоречащей американской конституции и 14-й поправке, в результате чего район стал единым, и белые стали стремительно покидать это место. На их место заселялись цветные, притом – бедные.
Несмотря на социальный статус жилья, содержание должно было, по плану застройщиков, целиком и полностью лечь на плечи арендаторов или собственников. А так как среди жильцов вскоре остались одни получатели пособий, о своевременном вносе квартплаты и речи быть не могло. Соответственно, квартал вскоре оказался в весьма печальном состоянии.
Федералы, видя такое дело, продолжали тратить на микрорайон деньги, но тщетно – и в отсутствие достаточных средств район стал ветшать и пустеть. Перестали убирать и вывозить мусор, менять разбитые окна, так и не построили школы и детские сады...
Жители стали перебираться отсюда, едва лишь появлялась первая возможность – а их место занимали новые нищие. Где не было власти, стал появляться криминал. Район стал центром наркоторговли и производства, местом, где всем заправляли банды.
Оказалось, что модернистские дворы и дома – идеальное место для ограблений и налётов, не говоря уже об убийствах.
Кончина
Кризис в коммунальной и криминальной сфере повлёк закономерные последствия: всего через 10 лет половина зданий оказались заброшенными, а к 1972 году власти города вначале расселили, а затем взорвали все до единого дома, похоронив американский модернизм в руинах прагматизма и здравого смысла.
Аналогичные проекты в Чикаго, Лос-Анджелесе и многих других городах протянули дольше: некоторые архитектурные эксперименты 50-х даже увидели новое тысячелетие. Сценарий их жизненного цикла воспроизводил себя с точностью до мельчайших деталей.
Другим путём удалось пойти лишь жилым комплексам в Нью-Йорке. Их возводили в сороковых-семидесятых — там до сих пор в основном социальное жильё, но специфика города позволила им выжить.
Прежде всего, «Большое Яблоко» действительно большое, тут довольно мало места, и многоэтажные дома попросту некуда расселять, а цена вопроса будет так велика, что мэрия вылетит в трубу, а мэр – в окно. Плюс федеральное правительство не готово нести финансовое бремя джентрификации. Так что всё остаётся, как и было встарь.
Под чертой
Почему опыт Ле Корбюзье в США не взлетел?
- Во-первых, эти дома строили на месте трущоб, в построенные вместо снесённых дома заселяли все тех же жителей трущоб, причём их количество увеличивалось за счёт приезжих. Таким образом, на месте старого бедного района возникал новый, больше и в новых домах. Специфика ЖХК в США такова, что им недолго было суждено оставаться новыми – и спустя десятилетие ситуация могла оказаться не лучше, а то и хуже прежней.
- Во-вторых, несмотря на отмену сегрегации, белые и цветные всё равно не горели желанием жить вместе. Это случалось лишь в одной ситуации – если люди были настолько бедны, что иной возможности у них попросту не было. Белые, несмотря на все стимулирующие меры, продолжали бежать из крупных городов. Массовое сознание навсегда определило микрорайоны, вне зависимости от места их расположения и качества инфраструктуры, гадостным гетто. Американцев влекли пригороды, где соседей знали наперечёт, все похожи друг на друга, по улице катается жёлтый автобус, собирающий детей в приличную школу, а на работу приходится ездить в деловой центр на частной машине или городской электричке.
В СССР опыт применения идей Корбюзье был иным. Права выбора россияне были лишены, ведь частный пригород представлял собой в лучшем случае дачные халупы на шести сотках.
И единственным альтернативным вариантом статусного жилья были сталинки или индивидуальные проекты брежневской эпохи, всё остальное – лишь оттенки серого да разные марки бетона.
|
|
</> |
Способы применения полублоков в строительстве 
Роль казаков в атеизации Чехии 
лавандовое 
Увлекательные факты о фильме «Эбигейл» 2024: за кадром волшебства и приключений! 
«Доживать буду в своей квартире, вот меня не будет, тогда и продавайте!» – 
"Я искала того, кто будет сильнее меня..." 
На пляжах Москвы. 13-07-2024 
Еще одно покушение на Трампа 
Корабли и самолеты на дне Черного моря 
