Почему в США уничтожили почти все спальники? Почему у них не прижились
smapse — 22.07.2023
В 50-х и особенно 60-х годах во многих американских годах развернулся строительный бум: один за одним вырастали микрорайоны из кирпича и бетонных панелей различной высотности. Этим США напоминает СССР – разве что российские, украинские и казахстанские «микраши» здравствуют до сих пор, а американцы снесли свои всего через 20-25 лет эксплуатации.
Зачем их строили и почему снесли, невзирая на колоссальные убытки? Давайте разбираться.
Муки рождения
Важнейшим хрущёвским достижением считают решение проблемы с жильём в Советском Союзе. После окончания Великой Отечественной проблема нехватки жилплощади и булгаковский «квартирный вопрос» стоял особенно насущно. Наиболее развитые районы страны лежали в руинах, и перед властями встала задача обеспечить «квадратными метрами» как можно больше людей.
Однако сталинский режим пошёл по другому пути, застраивая Москву, Ленинград и Киев с Харьковым пролетарскими дворцами – витринными образчиками советской архитектуры. В то время как миллионы людей продолжали жить в аварийном жилье, бараках и деревянных халупах.
Хрущёв, когда провозгласил курс на борьбу с архитектурными излишествами, заботился не о том, чтобы всё было одинаково. Он хотел, чтобы просто «было» — и у миллионов людей появилась «маленькая, без лифта, с крошечной кухней, но своя».
Аналогичным путём шли и страны Варшавского договора, и многие капиталистические страны. Парижские, лондонские, римские и мадридские окраинные районы застраивались точно такими же однообразными кварталами, которые можно было построить быстро и недорого взамен уничтоженного войной жилья прежних лет.
У США насущной необходимости строить такие жилища не было — война миновала Америку (бои на тихоокеанских островах не в счёт). Недаром воплощением американской мечты был коттедж в пригороде. Но именно там микрорайоны-спальники стали строить первыми – даже раньше, чем в Советском Союзе.
Трущобизация всей страны
В 1949-м американский Конгресс принял новейший закон о жилье, который в одном из параграфов провозглашал, что американец должен иметь приличный дом в достойном окружении. Эта формулировка была неспроста, ведь многие города в стране были окружены поясами трущоб и бараков, которые ничем не отличались от советских.
Это жильё строили в конце XIX, и особенно – в начале XX столетия, когда промышленности было нужно дешёвое жильё для миллионов новых рабочих металлургии, автомобильной, химической и нефтехимической промышленности, угольных шахт и копей.
Это жильё было устаревшим ещё на момент строительства, не говоря уже о более позднем времени. В кварталах велась перманентная борьба с антисанитарией и перенаселением, что стало одним из важных элементов промышленной и жилищной политики страны.
Растущее количество трущоб спровоцировало так называемое «бегство белых» — переселение экономически активного населения в пригороды. Муниципальные образования таким образом теряли налогоплательщиков, а стоимость недвижимости неуклонно падала, ведь на место белых заезжали либо их бедные малограмотные собратья с юга, либо цветные.
В законе 1949-го для реабилитации пострадавших от этого районов было выделено более миллиарда долларов, что позволило начать процесс замещения трущоб микрорайонами, вдохновлёнными идеями Ле Корбюзье.
Как у француза
Ещё до начала большой войны архитектор из Франции предложил отказаться от квартальной застройки, которая была переуплотнена и провоцировала антисанитарию, болезни и депрессию. Вместо них он предложил возводить свободно стоящие и окружённые парками жилые дома с необходимой социальной, торговой, развлекательной и культурной инфраструктурой.
В теории, согласно Ле Корбюзье, такие микрорайоны должны были возводиться промышленным методом и отделяться от промышленных же зон, что позволяло строить новые районы и даже целые города дёшево и быстро.
Это должно было обеспечить достойный уровень жизни значительному числу людей – намного большему, чем прежде, при этом площадь квартир из расчёта на человека была больше, а стоимость – ниже.
Эти идеи легли в основу градостроительных программ западных капиталистических и восточных социалистических государств; они же казались очень подходящими и заманчивыми для американской идеи «Достойный дом в пристойном окружении для всех американцев».
Но забыли про овраги…
Одним из первых реализованных на практике проектов застройки такого типа в США стал район Пруитт-Айго в штате Миссури, где эту идею использовали для расселения трущоб Де Сото Карр. Дополнительным аргументом для запуска градостроительного конвейера стал мэр-демократ, активный сторонник сегрегации. Наконец, появились федеральные деньги.
К слову, проект нового района принадлежал Минору Ямасаки – тому самому архитектору, который разработал и реализовал башни-близнецы ВТЦ в Нью-Йорке, сгинувшие в огне теракта 11 сентября.
На месте четверти километра трущоб построили 33 панельных одиннадцатиэтажки, чего должно было хватить для размещения 10 000 человек. Район делился на «белую» часть — Айго и «чёрную» – Пруитт. В 1956 микрорайон был сдан, и лишь немногим более 8% квартир в нём оставались к тому моменту пустыми.
Вот только в 1954 году сегрегация была признана противоречащей американской конституции и 14-й поправке, в результате чего район стал единым, и белые стали стремительно покидать это место. На их место заселялись цветные, притом – бедные.
Несмотря на социальный статус жилья, содержание должно было, по плану застройщиков, целиком и полностью лечь на плечи арендаторов или собственников. А так как среди жильцов вскоре остались одни получатели пособий, о своевременном вносе квартплаты и речи быть не могло. Соответственно, квартал вскоре оказался в весьма печальном состоянии.
Федералы, видя такое дело, продолжали тратить на микрорайон деньги, но тщетно – и в отсутствие достаточных средств район стал ветшать и пустеть. Перестали убирать и вывозить мусор, менять разбитые окна, так и не построили школы и детские сады...
Жители стали перебираться отсюда, едва лишь появлялась первая возможность – а их место занимали новые нищие. Где не было власти, стал появляться криминал. Район стал центром наркоторговли и производства, местом, где всем заправляли банды.
Оказалось, что модернистские дворы и дома – идеальное место для ограблений и налётов, не говоря уже об убийствах.
Кончина
Кризис в коммунальной и криминальной сфере повлёк закономерные последствия: всего через 10 лет половина зданий оказались заброшенными, а к 1972 году власти города вначале расселили, а затем взорвали все до единого дома, похоронив американский модернизм в руинах прагматизма и здравого смысла.
Аналогичные проекты в Чикаго, Лос-Анджелесе и многих других городах протянули дольше: некоторые архитектурные эксперименты 50-х даже увидели новое тысячелетие. Сценарий их жизненного цикла воспроизводил себя с точностью до мельчайших деталей.
Другим путём удалось пойти лишь жилым комплексам в Нью-Йорке. Их возводили в сороковых-семидесятых — там до сих пор в основном социальное жильё, но специфика города позволила им выжить.
Прежде всего, «Большое Яблоко» действительно большое, тут довольно мало места, и многоэтажные дома попросту некуда расселять, а цена вопроса будет так велика, что мэрия вылетит в трубу, а мэр – в окно. Плюс федеральное правительство не готово нести финансовое бремя джентрификации. Так что всё остаётся, как и было встарь.
Под чертой
Почему опыт Ле Корбюзье в США не взлетел?
- Во-первых, эти дома строили на месте трущоб, в построенные вместо снесённых дома заселяли все тех же жителей трущоб, причём их количество увеличивалось за счёт приезжих. Таким образом, на месте старого бедного района возникал новый, больше и в новых домах. Специфика ЖХК в США такова, что им недолго было суждено оставаться новыми – и спустя десятилетие ситуация могла оказаться не лучше, а то и хуже прежней.
- Во-вторых, несмотря на отмену сегрегации, белые и цветные всё равно не горели желанием жить вместе. Это случалось лишь в одной ситуации – если люди были настолько бедны, что иной возможности у них попросту не было. Белые, несмотря на все стимулирующие меры, продолжали бежать из крупных городов. Массовое сознание навсегда определило микрорайоны, вне зависимости от места их расположения и качества инфраструктуры, гадостным гетто. Американцев влекли пригороды, где соседей знали наперечёт, все похожи друг на друга, по улице катается жёлтый автобус, собирающий детей в приличную школу, а на работу приходится ездить в деловой центр на частной машине или городской электричке.
В СССР опыт применения идей Корбюзье был иным. Права выбора россияне были лишены, ведь частный пригород представлял собой в лучшем случае дачные халупы на шести сотках.
И единственным альтернативным вариантом статусного жилья были сталинки или индивидуальные проекты брежневской эпохи, всё остальное – лишь оттенки серого да разные марки бетона.
|
|
</> |
Ravenclo – гармония стиля и производства поможет в создании уникального мерча 
Волки вошли в Париж. 1940-1944. 
27-28 октября 1961 года — противостояние на КПП Чарли. 
Никакого перемирия, пока Украина не вернет Крым...Мне из Канадчины виднее... 
Джаннетт Уоллс. Серебряная звезда 
Мировая образовательная арена все дальше смещается на Восток 
Как людям, которым предложено соучаствовать в исторической мистификации, 
Я покажу тебе Москву!- сказала мне сестра .. 
Разное кухонное. 
