ПИСЬМА ОБ ЭВОЛЮЦИИ (87). Разрушение старой семьи (2) и что шло ей на смену

maysuryan — 11.08.2021
Карикатура Ка-Фр'а «Голая пропаганда» (фрагмент) на общество «Долой стыд!». 1924 год

Итак, как мы выяснили, традиционная семья после революции разрушалась. «Такой пестроты брачных отношений, — отмечала в 1918 году Александра Коллонтай, — ещё не знавала история: неразрывный брак с «устойчивой семьей» и рядом преходящая свободная связь, тайный адюльтер в браке и открытое сожительство девушки с её возлюбленным — «дикий брак», брак парный и брак «втроем», и даже сложная форма брака «вчетвером», не говоря уже о разновидностях продажной проституции... Противоречивы и запутаны формы брачного общения современности». «Так было, так это и будет! — добавляла она. — Ничего нет ошибочнее этой поговорки... Скрывать нечего: старая семья отмирает». Но что же приходило ей на смену? Пожалуй, наиболее ясно это сформулировал Вильгельм Райх (1897—1957), австрийский и американский психолог, ученик Фрейда и большой энтузиаст сексуальной революции в СССР в 20-е годы. Он написал: «Духовная пустота сексуальных отношений в подавляющем большинстве браков не могла конкурировать с новыми жизнерадостными сексуальными отношениями в коллективе». Райх точно подметил: главным звеном экономической (а значит, и хозяйственно-бытовой, и половой) жизни становился коллектив. По крайней мере, так было до известной степени в городах, в крестьянской же среде сохранялась традиционная семья, лишь слегка поколебленная революцией. «Деревенская семья, связанная не только с домашним, но и с сельским хозяйством, несравненно устойчивее и консервативнее городской», — писал в 1936 году Л. Троцкий.

Отметим некоторые характерные черты половой и семейной жизни 20-х годов.


Москва. 1929 год. Пляжная сценка. Свободное отношение к обнажению в местах купаний, на пляжах и т.д. — типичная черта эпохи с 20-х до 40-х годов

1. Среди комсомольцев в то время получила распространение теория «стакана воды» — о том, что к удовлетворению любовного чувства надо относиться так же просто, как к утолению жажды. В шутке из печати 1925 года комсомолец жаловался приятелю:
— А у Машки вредный уклон.
— Почему?
— Всё от поцелуев уклоняется.



Заметка 1926 года:


Не все понимают, что вот такие плакаты и рисунки 20-х и 30-х годов тоже были направлены на «разрушение старой семьи». Только не в половом смысле, а как ячейки домашнего хозяйства. Мыслилось, что на смену ей придут ясли и детсады (для воспитания детей), прачечные (для стирки белья), столовые и фабрики-кухни (для приготовления пищи). А главным звеном для половой жизни и бытового общения будет коллектив.


Борис Дейкин (1890—1945). Плакат. 1932 год. «8 Марта — день восстания работниц против кухонного рабства! Долой гнёт и обывательщину домашнего быта!»


Григорий Шегаль (1889—1956). Плакат. 1931 год. «Долой кухонное рабство! Даёшь новый быт!»


Рисунок Леонида Генча (1898–1974). 1931 год. «В 1931 году будет втянуто в производство МИЛЛИОН ШЕСТЬСОТ ТЫСЯЧ ЖЕНЩИН. Вырвем женщину из рук этого чудовища!» (изображён примус)


Рисунок Константина Елисеева (1890–1968). 1931 год. Журнал «Крокодил». «— Отвяжись, коптилка! Меня зовут огни пятилетки!»

Л. Троцкий: «Революция сделала героическую попытку разрушить так называемый «семейный очаг», т.е. то архаическое, затхлое и косное учреждение, в котором женщина трудящихся классов отбывает каторжные работы с детских лет и до смерти. Место семьи, как замкнутого мелкого предприятия, должна была, по замыслу, занять законченная система общественного ухода и обслуживания: родильные дома, ясли, детские сады, школы, общественные столовые, общественные прачечные, амбулатории, больницы, санатории, спортивные организации, кино, театры и проч. Полное поглощение хозяйственных функций семьи учреждениями социалистического общества, связывающего солидарностью и взаимной заботой все поколения, должно было принести женщине, и тем самым — любящей чете, действительное освобождение от тысячелетных оков. Доколе эта задача задач не разрешена, 40 миллионов советских семей остаются, в подавляющем большинстве своём, гнёздами средневековья, женской кабалы и истерии, повседневных детских унижений, женских и детских суеверий».
Александра Коллонтай в 1923 году старалась теоретически обосновать новую ячейку половых отношений – коллектив: «Тысячелетиями воспитывала культура, построенная на институте собственности, в людях убеждения, что и чувство любви должно иметь как базу, принцип собственности. Буржуазная идеология учила, вдалбливала в голову людей, что любовь, притом взаимная, даёт право на обладание сердцем любимого человека целиком и безраздельно. Подобный идеал, такая исключительность в любви вытекала естественно из установленной формы парного брака и из буржуазного идеала «всепоглощающей любви» двух супругов. Но может ли такой идеал отвечать интересам рабочего класса? Не является ли, наоборот, важным и желательным с точки зрения пролетарской идеологии, чтобы чувства людей становились богаче, многоструннее? Не является ли многострунность души и многогранность духа именно тем моментом, который облегчает нарастание и воспитание сложной, переплетающейся сети духовно-душевных уз, которыми скрепляется общественно-трудовой коллектив? Чем больше таких нитей протянуто от души к душе, от сердца к сердцу, от ума к уму — тем прочнее внедряется дух солидарности и легче осуществляется идеал рабочего класса — товарищество и единство».

2. Ещё одна типичная и малопонятная современным людям черта половых отношений 20-х и 30-х годов — спокойное отношение к тому, что ребёнок может и не быть биологическим потомком его формального «отца». Но она вытекала из сказанного выше. Характерный диалог из печати 1936 года (из миниатюры Б. Левина), в котором наиболее интересны следующие реплики:
«— Верно ли мне говорили, что у вас женятся на женщине, которая беременна от другого?
— Бывает. Влюбляются в беременных и женятся.
— Как?!.. И вы могли б так сделать?
— Если бы влюбился, обязательно так сделал бы.
— Ужасно!»



3. Равенство, в том числе юридическое, зарегистрированного брака и фактического (сохранялось до 1944 года).
При рождении детей женщины получали право на алименты в размере трети дохода родителя. Шутки об этом — фактический брак, алименты, треть дохода и т.д. — злободневная и весьма популярная тема для прессы тех лет.


Рисунок Алексея Радакова из журнала «Красный перец». 1925 год. «Бог (в ужасе): — Чёрт возьми! Каждой из них платить по трети жалования на содержание ребёнка? Да ведь на это никакого жалования не хватит!»

Юмористические заметки и рисунки 1926 года:










Однако звучали уже и голоса с критикой такого положения — и предложения лишить фактический брак подобных «привилегий».


Рисунок Михаила Черемных (1890—1962). Журнал «Красный перец». 1925 год. «Не всякому хвосту верь. Высказываясь по поводу советского брака, т. Сольц, — член президиума Ц.К.К., заявил, что, по его мнению, советским законом должны ограждаться только зарегистрированные браки.
— Пора бы насыпать Сольцы на этот хвост!»


Карикатура 1923 года на Арона Сольца (1872—1945), старого большевика, которого называли «совестью партии». Фрагмент

А это пространный фельетон, высмеивающий обывателя-реакционера, выдвигающего подобные предложения в области брака. Однако немного странно, и в то же время показательно, что идеи этого фельетонного героя перекликались с предложениями человека, которого называли «совестью партии» — Арона Сольца. Это притом, что до 1944 года они всё-таки не были приняты...



4. Прежние социальные барьеры в обществе — между «знатью» и «чернью» — рухнули... но возникли новые, довольно неожиданные. Вот на этот счёт ещё любопытное суждение из высказываний Арона Сольца: «Довольно значительное количество членов партии, занимающих более или менее ответственные места, берут себе жён из чужого класса. Я к этому вопросу подхожу прежде всего с точки зрения эстетики, с точки зрения красоты и нахожу, что у этих людей очень дурной вкус. Этот дурной вкус в том заключается, что вот это должно быть воспринято так, как раньше в прежнем обществе представляли себе женитьбу графа на горничной. Общество было страшно скандализировано: как это так, он забыл наши традиции, ведь это некрасиво, ведь этого нужно стыдиться! Такое тогда было отношение. Мы являемся господствующим классом, и у нас должно быть такое же отношение... Это должно встречать такое общественное осуждение, что человек должен 30 раз подумать, прежде чем принять такое решение... Мы называем это предрассудком, но для сохранения себя это вовсе не было предрассудком. Нужно много раз подумать, прежде чем решиться брать жену из чужого класса».
Тут не могу не заметить, что о том же позднее писали и лидеры советской левой оппозиции Христиан Раковский и Лев Троцкий, цитата последнего в 1936 году: «Раковский приводит любопытное замечание Бабёфа о том, что перерождению нового правящего слоя немало способствовали бывшие дворянки, к которым якобинцы были очень падки. «Что вы делаете, малодушные плебеи? — восклицает Бабёф. — Сегодня они вас обнимают, а завтра задушат». Перепись жён правящего слоя в Советском Союзе обнаружила бы сходную картину».


Рисунок Бориса Ефимова. Журнал «Прожектор», 1925. «Что делать? (Парт-этическая страница). «На первых трёх жениться нельзя; на нижней (№ 4) — невозможно...»


(Продолжение следует)

ПОЛНОЕ ОГЛАВЛЕНИЕ СЕРИИ

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив