Письма для графини


Анна Протасова, которую представил ко двору ее брат Алексей Орлов, сначала была статс-фрейлиной, а когда стало ясно, что замужество ей не грозит, то она стала камер-фрейлиной и отвечала за подготовку Екатерины ко сну. А близкой наперсницей Протасова стала после того, как другая фрейлина (Прасковья Брюс) была застигнута в постели с очередным фаворитом Екатерины. Императрица была просто в бешенстве и заменила ее на Протасову.
"Протасова была отталкивающе безобразна, черна, бородата и весьма смешила величественностью своего вида".

Зато Екатерина могла не ждать предательства, ведь мужчины считали Протасову откровенно непривлекательной, ну и со стороны фрейлины к императрице была такая большая благодарность, что она не осмелилась бы за спиной у своей покровительницы спать с ее фаворитами. Камер-фрейлиной женщина числилась до 1832 года, а потом ей пришлось уйти "в отпуск", потому что она совершенно ослепла. Скончалась камер-фрейлина в Санкт-Петербурге, когда ей был 81 год.

Николай Михайлович, Великий князь писал: «В конце 1911 года, совершенно случайно, мне удалось приобрести у одного из московских антикваров четыре переплетенные тетрадки писем, адресованных камер-фрейлине графине Анне Степановне Протасовой. Весьма возможно, что эти письма находились в архиве князей Голицыных, так как одна из племянниц Анны Степановны, княгиня Александра Петровна Голицына, была одной из ея наследниц. (...)

Все письма прекрасно сохранились в кожаных переплетах и представляют известный интерес, так как служат наглядным примером, с каким уважением относились лица Императорской фамилии к А.С. Протасовой. Большинство писем выпадает на долю Императрицы Елисаветы Алексеевны, также много и ея записок; последние, к сожалению, без дат.



Супруга Александра I вполне свободно писала по-русски, и видно наглядно из переписки, насколько она совершенствовалась и делала успехи, настойчиво стараясь усвоить язык своей новой родины. Тогда как половина писем Елисаветы Алексеевны писала по-русски, Императрица Мария Феодоровна исключительно писала Анне Степановне по-французски, потому что никогда не могла одолеть русского языка, на котором говорила с трудом и с сильным немецким акцентом, а писать по-русски так-таки и не научилась. Все же ее дочери писали вполне свободно по-русски, и лучше других сестер Великая Княгиня Екатерина Павловна. Все письма и записки, кроме писем Императора Александра I, собственноручные».







|
</> |