Пётр Первый и "апрельские дураки"

Сегодня -1 апреля, и каждый из вас помнит, что такое «Первый апрель, никому не верь» и весёлые розыгрыши одноклассников. А откуда вообще взялась традиция праздновать этот день, как День дурака?

Наиболее популярная версия связана с Руссильонским эдиктом — указом французского короля Карла IX от 1564 года. До этого новогодние праздники выпадали на Пасху — каждую весну в разные апрельские дни. Новым законом правитель объявил, что год теперь начинается 1 января. После выхода указа некоторые французы продолжили отмечать новый год весной: кто-то не хотел предавать старые традиции, а кто-то не успевал следить за новостями. Таких людей стали называть апрельскими дураками. Они встречали год на три месяца позже всей страны, и за это их дразнили

Ну а «Первый апрель — никому не верь»? Так говорят только в России. У появления этого выражения есть легенда. Петр I устроил «реформу веселья», чтобы привить народу европейские традиции. В начале 1690-х в России появился «Всешутейший, всепьянейший и сумасброднейший собор», регулярно проводили пиры и карнавалы, над Невой запускали фейерверки. Царь любил веселье и розыгрыши и поощрял празднование 1 апреля .

Согласно легенде, однажды на праздник смеха в Петербург приехали артисты. Спектакль разрекламировали так, что собрался полный зал, среди зрителей был и сам царь. Занавес поднялся, но вместо представления люди увидели надпись: «Первый апрель — никому не верь». Артисты всех разыграли, и император отнесся к этому с юмором.

Пётр I однажды в полночь первого апреля удивил петербуржцев большим заревом над садом императорского дворца.
Поднялась паника: тревожно ударили в набат колокола, зазвучал барабанный бой. Весь город всколыхнулся, и тысячная толпа устремилась к царской резиденции тушить пожар.
Однако у ворот сада петербуржцев встретили гвардейцы, заявившие: «Государь велел всем сказать, что сегодня — 1 апреля!».
Оказывается, «пожаром» были потешные огни — фейерверк, который жгли по приказу царя в саду. Пётр Алексеевич в это время глядел на всеобщую суматоху из окон дворца и от души веселился.