Петька микроб

auvasilev — 02.07.2024

Тут с подачи некого, видимо, не совсем психически здорового человека попутно и случайно оказалась затронута одна любопытная тема. Она не слишком аппетитная и публичная, даже в какой-то степени интимная, потому я некоторое время думал, стоит ли вообще об этом писать. Но потом всё-таки решился, тем более, что многое с ней связанное стало основой моей многолетней профессиональной деятельности.

Я вырос в отделении совхоза “Дукча” на двадцать третьем километре Колымской трассы под Магаданом. В избе без всяких центральных коммуникаций, колодец и сортир во дворе. В первый класс пошел в интернате для чукотских детей, больных стригущим лишаем. Там преподавала моя мать и ей для удобства это разрешили. Питался, естественно, там же в общей столовой.

Когда мы переехали в сам Магадан, там в бараке уже были и батареи, и водопровод, и теплый сортир. Один на каждый из двух этажей. Правда, не на тридцать восемь комнаток, как у Высоцкого, а всего на двадцать четыре. Туда постоянно стояла очередь. Там была ещё и раковина с краном, понятно, холодной воды, но времени им особо пользоваться ни у кого не было, могли начать и в дверь стучать. Состояние самого сортира понятно какое. То есть, теоретически устанавливали дежурства среди жильцов по уборке мест общего пользования. Но это Магадан начала шестидесятых, надо понимать контингент и уровень его аккуратности с дисциплинированностью.

А основной кран был на общей кухне. Конечно, существовала баня, но она довольно далеко, не находишься, особенно в пургу, это праздник. Так что, рядовое поддержание санитарии и гигиены выглядело примерно так. В комнате расстилали клеенку, на неё устанавливали жестяное корыто. Рядом принесенный с кухни бак воды. На электроплитке кипятили чайник-другой, сколько получалось, разводили воду в баке до хотя бы чуть теплого состояния и, стоя в корыте, поливали себя из ковшика. И детей так ополаскивали, и себя тоже.

Дома готовили редко, в основном по выходным на той же самой одноконфорочной электроплитке. Условий для особой кулинарии, по сути, не было, даже посуду помыть толком негде. Так что по будням в основном ели в столовках на работе матери или отца. Я больше любил ходить к отцу, там было почище, но всё равно уровень примерно одинаковый. Оставляю его на ваше личное воображение. Ещё раз повторю - Колыма, начало шестидесятых.

В детстве я восемь раз болел дизентерией. И каждый до довольно длительного больничного уровня. Когда мать как-то после очередного переезда регистрировала меня в новой поликлинике и там для заполнения медицинской карты сказала про эти восемь раз, врач на неё почти накричал. Мол, мамаша, не надо придумывать, в таких случаях не выживают. Но моя мама была очень опытной женщиной, предъявила документы и врачу пришлось извиниться. Но лет в двенадцать-тринадцать как отрезало. Кстати, вместе с туберкулезом. Говорят, такое иногда бывает в связи с подростковыми мутациями. А, может, и врут, я подробно вопрос не изучал, не до того было.

Когда переехали в Москву, тут уже, конечно, был совершенно другой уровень. В бабкиной коммуналке на один сортир было всего пять комнат и очереди вполне умеренные, не без скандалов, конечно, но до мордобития, как в Магадане, всё-таки обычно не доходило. И, главное, была газовая колонка, так что можно было принять горячий душ, стоя в старинной ржавой ванной на очень красивых чугунных львиных лапах. Правда, мы там прожили недолго, четырнадцатиметровая комната не выдержала девять человек и мать с отчимом сняли рядом во флигеле угол за занавеской “у Аксиньи”. А меня отдали в интернат.

Про этот интернат, последовавшую “лесную школу”, продленки, тридцать смен в пионерлагерях и прочем подобном я подробнее рассказывать не буду, мое поколение в подавляющем большинстве и так прекрасно в курсе, а остальные или не поймут, или не поверят. Упомяну лишь, что первый раз я по-настоящему принял ванну в шестнадцать лет. Бабкину квартиру расселили и им дали двушку в новой хрущевке. И по субботам я начал устраивать себе праздник. Брал пакет с чистым бельем и полотенцем, ехал в ту квартиру, наливал ванну и лежал там несколько часов, испытывая невиданное наслаждение. Помню до сих пор.

С тех пор я много чем занимался. Например, работал в бутовых карьерах в степях северного Казахстана. Там пригодной воды не то, что для питья, но и для ополоснуться вообще не было. На бригаду в восемнадцать человек мне с диким трудом удалось достать столитровую бочку из-под ацетона. Неделю её драили, но запах всё равно остался. Заполнять её удавалось максимум раз в неделю из приезжей цистерны. Это было всё и на готовку, и на гигиену. Каждый глоток на вес золота. При температуре сорок в тени и полном отсутствии этой самой тени.

Или в Сибири, на Ангаре. Вот уж, кажется, полное раздолье, хоть залейся, хоть уплавайся. Но на акватории мотыгинского порта, где проходила основная часть жизни, имелись свои особенности. Несмотря на в принципе чистоту реки в те времена и довольно сильное течение, здесь, у пирсов, между судами, плавкранами и прочей техникой это всё же скорее была не вода, а такая довольно сложная, вязкая и липкая смесь не совсем понятно чего, однако с явным преобладанием мазута и дизтоплива. Но всё равно после смены туда лезли, сил особо далеко отойти не оставалось. И готовили на этом же. Правда, кипятить старались подольше. Верили, что пронесет. Иногда так и случалось.

А вообще я изъездил всю страну. Ел в привокзальных буфетах самых глухих полустанков, на автостанциях таких поселков, про которые никто не слышал и, думаю, уже никогда не услышит. И, естественно, пользовался всеми возможными в подобных местах “удобствами”, включая, понятно, и канализацию. В виде легендарных выгребных ям с дощатыми будками над ними.

А потом в течение жизни моей специализацией в строительстве на многие годы как раз и стали в широком смысле водопровод с канализацией. И я сейчас могу уже сказать как профессионал. С этим в России до сих пор беда. Нет, за последние десятилетия и особенно годы сделано было очень много. Просто очень. Но всё равно страна остается в этом отношении чудовищно отсталой.

И вот мне семьдесят. И мне начинают рассказывать, что в каких-то израильских ресторанах может быть что-то не то с санитарией и гигиеной. И я начинаю бояться умереть от этих страшных еврейских микробов. И от наваливающегося ужаса перед глазами проносится вся жизнь. Начиная с Колымской трассы...

Оставить комментарий

Популярные посты:

e_kaspersky

Прогулка по Ла-Пасу. Красивый город!

365days

Ежедневный дайджест марафона #веснедорогу — 29 марта

ribera

Москва и подмосквичи

russiantowns

Россия. Чебоксары. Часть 3. Июль 2021

nikolian

Скончалась легенда «Спокойной ночи, малыши» Галина Марченко. Актрисе было 88 лет

melon_panda

Уход за кожей,  тревожность и СДВГ

ilovemoscow

Спектакль «Зойкина квартира» в театре «Вернадского, 13»

toomth

А помните, как мы смеялись над европейцами, когда они раздавали жильё и пособие

• Ранее
• Архив