Первый теракт в прямом эфире

vbulahtin — 05.04.2017 Это был мой первый теракт в прямом эфире.
В момент появления новости о взрыве в Санкт-Петербурге, я впервые за всю свою жизнь оказался оснащен таким количеством средств коммуникации и трансляции информации, что это позволяло буквально "видеть" ткань событий еще до того, как стали публиковаться заметки в СМИ.

Ежесекундно в Телеграмм появлялись уведомления о новых данных, обновлялась лента Твиттера///, чуть позже появились трансляции в СМИ и социальных сетях (даже моя небольшая скорость обработки контента позволила поставить в этот блог заметку с первыми кадрами с места событий спустя всего 15 минут после взрыва в метро... раньше, чем у Варламова, да)

Здесь следует сделать признание, суть которого большинство наверняка понимает, но по понятным причинам не желает афишировать.
Но признаваться надо (и не мне одному).

Конечно, информация о гибели мирных людей, о теракте в знакомом и любимом месте, о чрезвычайной ситуации в огромном городе, об угрозе повторения атаки... всё это вызывает массу сильных чувств: скорбь, сочувствие, доколе, ну вот опять... и что теперь будет... что делать всем нам... как помочь...

Но есть и будоражащее чувство, которое (подозреваю) знакомо многим окунающимся в информационный поток.

Наверное, его можно описать как азарт или яростное стремление описать, составить представление, понять... новое важное обстоятельство в картине нашего мира.


Думаю, что журналисты и блогеры по-разному смогут описать это чувство (объяснить его можно и "запахом крови" и столкновением с притягивающим инфернальным...).

Мне кажется, это чувство (обостренная информационная жажда в момент трагического события) -- разрушительно.

Разрушительно и по отношению к себе, и по отношению к другим.

Это тоже своего рода наркотик (об этом есть много экспертных выводов и даже заключений, что этот наркотик посильнее любой химии).

================

Вчера, когда люди несли цветы к метро, обратил внимание, что места, куда люди укладывали букеты, были окружены камерами.

Буквально окружены (я смотрел трансляцию из Питера).

Т.е. значительное число журналистов стояли вокруг цветов и снимали приходящих почтить память (и иногда брали у них интервью).

События никакого не происходило.
Журналисты ловили и транслировали последний наркотический выхлоп от трагического события, произошедшего днём ранее.

Это сразу показалось чем-то неприятным, но вчера я еще не объяснил себе это в духе "J'accuse...".
Сейчас готов сказать "Я обвиняю...".

Не призываю отказываться от поиска и освещения трагических новостей, но предлагаю остановиться и лишний раз признаться самим себе, что в этой деятельности нужно как-то стараться избегать разрушительной лихорадки поиска, наркотического чувства набегающих волн (с новыми фактами, жертвами, угрозами, информационными поводами...).

Нужно признаться самому себе в этом порочном наркотическом азарте и стараться не идти у него на поводу, не усугублять задачи информирования, тем более о трагических событиях, разноцветными деталями, пустословием, избыточными эмоциями...

И в конце концов, нужно понять, что терроризм тоже "питается" каким-то схожим с информационным угаром наркотиком.

А.Багаев (тыц):
"Терроризм, как известно, не может существовать в тишине: на него просто перестанут давать деньги.
Объясняется это тем очевидным фактом, что искомый результат любого теракта не есть заявка о себе той или иной протестной группы и даже не его жестокость и жертвы как таковые, а — медийный, публичный шум вокруг теракта.
Соответственно, выбор протестной мотивировки, технического способа исполнения и жертв реально обусловлены вовсе не политическими или историческими факторами — какими бы реальными они не были — а сугубо сценарным соображением "верю!" а ля Станиславский.
Поскольку искомый шум поднимется только в том случае, если легенда теракта во всех её аспектах будет выглядеть достаточно обоснованно и правдоподобно.
Поэтому единственный реальный способ борьбы с терроризмом — исключить саму возможность достижения его цели; то есть ввести на законодательном уровне жёсткий запрет на любое медийное освещение и публичное обсуждение в национальном информационном пространстве терактов, с молниеносным и суровым наказанием за малейшее нарушение этого запрета — что-то вроде трибунала по законам военного времени, только без показательных расстрелов щелкопёров и безответственных болтунов перед строем.
Желательно такой закон принять путём референдума — чтобы все понимали, зачем это делается, и потом не обращали внимания на визги всяких отечественных и иностранных "правозащитников" (а визгу будет много).
До тех же пор, пока такого запрета нет — терроризм неискореним.
P.S. В связи с чем интересно и поучительно наблюдать, кто на самом деле больше всего поднимает шума и организует национальных и международных театрализованных действ по поводу терроризма".

Мне кажется, А.Багаев избыточно категоричен, но каждый информационный деятель при освещении теракта должен в обязательном порядке держать перед глазами "демотиватор" о том, что информационная шумиха, раскручивание паники, умножение слухов... действительно помогают террору и террористам.

Каждый журналист, транслируя информацию получателем, постоянно должен спрашивать себя "не помогаю ли я террористам".

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив