Перепост: Отрывок из книги "Про Серю" - Объединителный съезд.

Криво висящий транспарант оповещает: «Объединителный съезд. Все сучки против Гоблина. Слияние в экстазе.»
Пыльный занавес плавно разъехался, обнажив голую сцену.
Заморенные, как крестьянские лошади, люди вылетели на сцену и принялись кружиться в странном дерганом танце. Плохо бритые головы на кадыкастых шеях усиливали ощущение нездоровой истощенности. Гиены против Гоблина, Народ Идиотских Истин,а так назывались скачущие по сцене безумцы, периодически приседали в символическом опорожнении, издавая при этом дружное уханье. После двух-трех танцевальных па Гиены символически смаковали насранное. Ритм танца убыстрялся, и самый тощий Гиена, опустился на четвереньки в центре круга беснующихся дерьмишей и завыл: «Жирооооообаааас». Остальные подхватили клич.

Атлетыч, одетый матросиком, зажав подмышкой страпон, бережно вывел тучного и напудренного Лайта. Шаркая сандалями,
обернутый в простыню и с венком фальшивых роз на голове, Сергей надменно кидал зигу, идя по сцене.

Говноеды (другое название Гиен против Гоблина), немедленно расселись вдоль задника сцены и принялись тихонько повизгивать, прерываясь лишь на мелкие ссоры между собой.

За кулисами с обеих сторон маячили дюжие санитары с рубашками.

Нервно косясь на санитаров, Атлетыч и Сергей начали перформанс.

Лицо Лайта, круглое и лоснящееся, странно контрастировало с висельной рожей Атлетыча, которая более всего напоминала зачем-то обгаженный лошадиный череп.

Разогревая себя, влюбленные сделали несколько пасов руками по кругу в такт воя Гиен, одновременно покачивая из стороны в сторону бедрами. Когда дебютанты обратили к небу вымученные улыбки, небо побежало, роняя камни. Обнажившийся космос засиял звездами.

Прочистив горло кашлем, толстяк принялся хрипло скандировать, обращаясь к Атлетычу.

-Я - Иванов. Сказать по секрету,
мне уже некуда больше идти.
На Тупичке меня больше нету
Ждет меня суд впереди

Я заключаю по вашему взору
Что вам не чужд содомический грех
Может быть, сойдемся?
Хотите любовных утех!?

Атлетыч кивает, направляя на Сергея руку, с зажатым словно меч в кулаке фалоимитатором.
Щеки Сергея начинают рдеть в тон розового венка. Сглотнув, он продолжает:

-Вам о себе доложу. Оцените удачу свою.
Все обосрать я принял обет.
Щедро природа меня одарила.
Алчное чрево в союзе с могучим седлом
Говны плескают богов удивляя.
Лишь небрезгливый потребен помощник
Клоаку расширить.
Скрепим скорее союз клеветы и содома.

Причастные пихаются локтями. Удивление продается по цене черной икры.

-Что скажете?- тихо перешептывается партер.
-Сюрреалистический гей арт-хауз, в подтанцовке Гиены! – говорят знатоки – Сам Р.Виктюк ставил.

Партер уважительно кивает.

Иванов на сцене, загиптнотизированный страпоном, продолжает:

-Ваш инструмент-спасенье. Я без него Ниагара дерьма.
С ним Всемирный Потоп обеспечу легко! Вы понимаете?

Атлетыч, удивленный накалом патетики, бросает испуганный взгляд на страпон.
Ему хочется LED диагональ за 100 дюймов и вечный проездной на метро, где сидят прикованные его бывшие любовницы и их мужья. Он не хочет тонут в сережином дерьме. Хватит обгаженного лошадинного черепа на собственных плечах. Атлетыч прячет страпон за спину, и огрызается:

- Вам помогать не имею желания!

Гомосексуалы в рядах Гиен промакивают платочками глаза и перешептываются: «Прямо как мы вчера!...»

Распаленный мечтой утопить мир в собственном дерьме, Сергей наскакивает на Атлетыча:

-Что вы хотите? За помощь в свершеньи обета вам обещаю 2 ТБ порнухи! Согласны? Ответьте скорее!

- Я повторяю, Вам помогать не имею желания!

- Презренный, отдайте же страпон!

В припадке безумной отваги Иванов кидается на Атлетыча.
Ошеломленный обладатель искусственного члена недвижен, глядя как на него, медленно набирая скорость, несется, обернутая простынёй, гора сала. Крошечные гениталии Сергея, обнажившиеся при броске, заставляют зрительниц презрительно хмыкнуть. Атлетыч понимает, что его обманули, и любовь никогда не станет взаимной. Ярость придает ему сил. Начинается безобразная драка. Гиены повизгивают. Сатана сует сотенные долларовые бумажки санитарам, чтобы представление шло без помех.

Некий гипотетический зритель оглядывает зал. Публика была самая разношерстая, но больше всего было, как это всегда случается в истории человечества, недоброго, скучающего бездельника с неистребимой тягой ко всему сортирному.

Отдельно сидит странно спокойный человек, тяжелым взглядом он внимательно изучает происходящее.

На сцене Иванов с Атлетычем продолжают:

- Обет я исполню! Отдайте страпон!

Препирающиеся стороны уже выдохлись и казалось, висят на черном предмете из секшопа. Уставшие и тяжело дышащие, Сергей и Атлетыч сочатся символизмом содомического коитуса. Гиены завистливо внимают.

-Я отдавать не намерен! Я спасу мир! – кричит Атлетыч и кидается на Сергея.

Атлетыч пытается оторвать Сергею башку. Башка с венком роз легко стягивается с Сергея, обнажая голую жопу. Гиены в ужасе падают ниц. «Жопоголовый Двоежопец, Мессия!» – кричат они. Атлетыч падает без чувств. Под шумок его огуливает одна из Гиен.

Одиноко сидящий, странно спокойный человек смотрит с сожалением. Потом встает и уходит. Зрители тянутся за ним.

Жопоголовый Двоежопец, окруженный гиенами, в ужасе думает, чем же теперь ему есть.
Санитары с полными карманами бакинских уходят в кабак.
В обнаженном космосе начинают гаснуть звезды.