Пепел в снегу (2019) - неполживщина о литовской депортации

ru_klukva_ru — 05.09.2020

Снятый в Литве американский фильм "Яблоки на снегу" "Пепел в снегу" был сделан еще в 2015 г. Но выход его затянулся и явлен миру был он только в январе 2019 г. Повествует он о мытарствах литовского народа, отправленного почти поголовно в GULAG кровавым сталинским режимом в 1940 г. Едва узнав о существовании такого фильма, я пулей кинулся смотреть это кино, нисколько не сомневаясь в его величайшей историко-клюквенной значимости. Ведь кто из нас не любит неполживые фильмы и сериалы о Гулаге, кровожадном Сталине и преступном СССР? Я знаю, их любят все, иначе как объяснить, что их снимают до сих пор в столь огромных количествах? Тем более, авторы утверждают, что фильм снят на основе реальных событий.

В начале фильма нам показывают под протяжную литовскую музыку карту цивилизованной Еуропы. Субтитры поясняют, что в то время как героические союзники отчаянно боролись с немецко-фашистскими захватчиками, коварный Сталин оккупировал кучу стран Восточной Европы, особенно Литву, объявил тысячи женщин, стариков и детей врагами народа и отправил в GULAG. Ну, что-то типа этого. Так что да, реализм с первых кадров.



Итак, Каунас, лето 1941 г. НКВД уже расхаживает по улицам как у себя дома и вешает красные флаги.



Знакомьтесь, наш главный герой - это простая девушка Лина. Выглядит она лет на 25, но на самом деле она еще школьница, которая не имеет друзей и умеет только хорошо рисовать. Это... по сути, все, что мы о ней узнаем. Времени у нее хватает - ее папаша это местный профессор, который не жалеет денег на семью.



Вначале кажется, что все в доме в порядке - мать готовит пирог, младший братец вернулся из школы, батяня из универа... Но стереотипная идиллия беззаботного довоенного лета обманчива! За семейным ужином отец узнает о первых зверствах режима - одноклассника маленького сыночка выгнали из класса, когда он сказал, что Литва после прихода коммунистов превратится в ад. Ему так сказал отец. Папаша Лины понимает - гэбня повсюду! Надо держать ухо востро. По этому поводу он спорит с супругой на кухне тайком. А вскоре Лина и сама видит на улице, как гэбня в штатском лютует, хватая ни в чем не повинных аптекарей и ссылая их прямо на месте в GULAG. Мордастый NKVDист, заметив это, прогоняет девочку, чтобы она не мешала спецоперации органов. Крупный план на крутящееся колесо брошенного велосипеда аптекаря - символииииизм...





Кстати, внимание на задний план. Там стоит широко известный во всем мире памятник Сталину в Каунасе. В послевоенной форме.



Лина хочет поступать на какой-то там художественный конкурс, и от него как раз пришло письмо. Его Лина решила распечатать вместе с отцом - но вот незадача, отец что-то не приходит. Будем надеяться, что он просто забухал, а это не кровавая гэб... А, нет-нет-нет, все, посоны, в кадре ночь, мрак и налетающие черные вертол... воронки NKVD. Значит, авторы решили не затягивать - преступления режима поперли уже на 9-й минуте.





Начинается один в один кино про Холокост. В дом вбегают орды гэбни с оружием, вламываются в квартиры и начинают нещадно репрессировать всех, кто попадается им под руку. Крики, вопли, причитания, обыски - все как полагается. Толпы арестованных бегают под конвоем в ночной теме через крики и ругань, в ужасе не понимая, что происходит. Всех арестованных набили в грузовики-полуторки и повезли на железную дорогу. Судя по всему, аресты заняли много времени, потому что аж джва грузовика приехали туда почему-то только под утро.



Кстати, кинопоиск утверждает, что в сцене депортации участвовало якобы 700 человек массовки. Пиздит как Солженицын, в кадре отлично видно максимум десятка четыре человек.

Итак, гэбня с винтовками крутит толпу по всей дороге и загоняет ее в вагоны. Дети, супруги, знакомые безжалостно разъединяются. Матке Лины с трудом удалось сохранить сына в обмен на торопливо всунутые конвоиру серебряные часы. Даже какой-то там пастор Шлаг в последнюю минуту читает молитву и успевает перекрестить единственного НКВДшника с опечаленным совестливым лицом. Странно, что всех арестованных еще не подгоняют криками: "Шнеля, шнеля, форвард!"



И да, я правильно понимаю, что их грузят в советские вагоны этак 80-х годов? Реализм! Четко!





Когда арестованные устроились в вагонах, в кадре прошла еще одна сцена точь-в-точь как в фильмах про Холокост - крупный план на брошенные вещи на перроне. Фотоальбомы с детскими фотографиями, счеты, детские игрушки, сборники Торы... От такой картины даже памятник Сталину должен заплакать. Но местный товарищ командир НКВД с boroda - dovolen. Все сделано в лучших традициях сталинского гуманизма. Социализм! Массовые репрессии! Зашибись!



Это - начальник нашего эшелона и по совместительству глава лагеря, в котором будут жить депортируемые, которого зовут в фильме просто и невзыскательно: Commander Komaroff. Он - единственная причина посмотреть этот фильм, поскольку с каждым его появлением действие начинает отдавать классическими традициями клюквы. Сам коммандер Комарофф - достойный наследник традиций клюквенных русских злодеев из боевиков 80-90-х. Носит boroda и уложенную прическу, ведет себя сурово и твердо, проводя порядки своей твердой волей. Он небезуспешно сохраняет за личиной умного и обходительного властелина суровую хватку и беспощадное сердце. Достойный продолжатель дела полковника Зайцына и полковника Подовски из "Рэмбо"! Вот и сейчас после погрузки врагов народа в вагоны 80-х он проводит перекличку конвоиров и обращает внимание на того самого совестливого цепного пса режима с простым русским именем Николай Кретцкий.



Стоит привести их диалог на чистом русском языке. Который оба ведут с сильным шведским акцентом.
- Кретцкий. Тут напьисано, шьто твая мать - укрАинка.
- Так точъно!
- Ни думал шьто можна папасть в НКВД с такой характеристикай.

Ну вы знаете, ин Совьет Раша ведь украинцы - это существа второго сорта. Что-то типа... ну не знаю... негров в США в то время? Но Кретцки не сдается:

- Ана ужи миртва. Ва мне нет ничево ат ние.
- Ты атрекся от сваей плоти и крови? Эта ставит характер пад самнение. Должин ли я самниваться в тваем характере, Кретцкий? - внимательно глядя в глаза, как учитель на диктанте, спрашивает Комарофф.
- Никак нет.

Надо отдать должное, за исключением акцента, говорят и играют актеры весьма убедительно и аутентично, явно понимая, что произносят.

Итак, наших депортированных повезли в страшную SIBERIA в трудовой лагерь имени Кейт Уолкер. (пьяным голосом): Па тууууундрееееее, па железнай дарооооогееее!.. В пути нищастные литовцы грусно распевают национальный гимн, а Лина в тоске вспоминает флэшбэки из семейного отдыха, стереотипно окрашенные в светлые тона солнечным светом. На контрасте с этим всю часть повествования в СССР же - пасмурно и мрачно, как и положено по всем шаблонам жанра.



ПРИ ТОТАЛИТАРИЗМЕ СОЛНЦЕ НЕ СВЕТИТ!!!!

В пути у одной депортируемой умер младенец прямо в вагоне. Она плачет, рыдает и бурно фалломорфирует. Мама Лины тогда просит совестливого Кретцкого разрешить похоронить тело и при этом говорит на русском с адским норвежским акцентом (что за хрень, в Литве что, не нашлось актеров на первые роли, откуда все эти скандинавы?). Кретцкий колеблется, он же khokhol и потому совестливый и жалеет врагов народа... На его лице отражается внутренняя борьба, которая там присутствует этак процентов тридцать хронометража - но он все же отказывает. Свою внутреннюю трагедию Кретцкий переживает на привале в сторонке, разглядывая портрет жены, оставшейся дома и выслушивая надоевшие домогательства коллеги Антонова, который обожает троллить Кретцкого, что он khokhol. Антонов, кстати, говорит на чистом русском, что неудивительно - это профессиональный НКВДшник литовского кино Артем Рыбаков, кто не верит, посмотрите на кинопоиске.

Кроме того Лина познакомилась с симпатичным молодым человеком по имени Андриус. Он подарил ей айфон и предложил отойти кусочек янтаря и рассказал в тему литовскую легенду о Юрате и Каститисе, в которой янтарные слезы проливает морская богиня, оплакивающая своего возлюбленного. Пик-ап прием хорош, запоминайте, пацаны, когда будете дарить девкам янтарные поделки и вешать лапшу на уши.



Наконец поезд прибыл. Всех литовцев выпускают посреди каких-то песчаных барханов, явно снятых в Литве, которые не очень убедительно пытаются выдать за Алтайский край. Поездка закончилась khorosho, за пять недель пути в скученном непроветриваемом вагоне, полном женщин, детей и стариков, слава богу, скончался всего один младенец. Но его матушка не может вытерпеть сей трагедии и в беспамятстве пытается сбежать прямо в барханы. Конец немного предсказуем - конвой ее вяжет. Но добрый коммандер Комарофф и тут не упустил ни одного мгновения из этой истории. Он, как вы уже поняли, бесконечный гуманист, как и все советские злодеи. Осознав, что дамочка глубоко больна, он твердой рукой отводит ее в сторону, пообещав, что они идут искать ее ребенка, отпускает и проводит ей живительную эвтаназию в голову - чтоб не мучилась. I tak budet s kaжdыm!



Ну, а остальных литовцев затрещинами и пенделями загоняют жить в новый и удобный трудовой лагерь, построенный специально для них - знаменитая сталинская забота и сталинский нацпроект развития в действии.



С криками: "Бистрее! Суда!" всех - и мужчин, и женщин - загоняют мыться в импровизированные бани, дабы не разводить вшей. Особенно радуется бесплатному стриптизу товаристч Антонов, но это неважно. Потом всех отводят в кабинет к Комароффу, благо, кабинет большой, туда человек тридцать можно набить без напряга. Коммандер Комарофф заявляет, что все они виновны в страшных преступлениях перед коммунистическим режимом и достойны смерти путем виселицы и сожжения на костре. Но бесконечный гуманизм сталинского режима ограничится для них только пожизненными каторжными работами. Однако есть альтернатива - если они подпишут трудовое соглашение по КЗОТ чистосердечное признание, то получат всего-то 25 лет строгача, амнистию и доступ к вай-фаю почте НКВД.





Матушка Лины протестует против принуждения к признанию, что не по закону - но коммандер Комарофф знает выход из любой ситуации. Конвою приказано не отпускать литовцев: "Пость стаятдарассвет. Ни давать ни сидеть ни спать!" Кретцки становится навытяжку: "Товаристч командир!" Естественно, под действием этих пыток литовцы вынуждены подписать лицензионное соглашение с советской властью и отправиться в трудовые лагеря преступного режима. Где-то минут пять после этого посвящены страданиям литовского народа, которые, в принципе, не так уж сильно отличаются от быта нынешних работников третьего мира, в том числе и тех же литовцев-гастарбайтеров. Депортированных рассовывают в убитые нищие избы местных крестьян с SAMOVAR, заставляют копать в мерзлой земле картошку, выдают паек по выполненной норме - и все такое. Параллельно Лина еще узнает, что ее Андриуса избили и посадили в карцер за попытку украсть еды из Дома офицеров - но он, к счастью, скоро вернулся.









Кретцки продолжает свою внутреннюю борьбу. На публике оскорбляя заключенных, он явно проникся сочувствием к матушке Лины и даже согласился ради нее узнать о судьбе ее мужа. Эта связь явно не осталась без внимания острого глаза Комароффа, пронзающего каждый атом. Заприметив их отношения, он пригласил матку к себе и неожиданно сделал предложение, от которого нельзя отказаться - поступить к ним на почту переводчицей. В отличие от реальных заключенных, которые переходили на более простую и хлебную должность (Солженицын не даст соврать, читай его автобиографию), матушка отказывается исключительно из гордости. Но комрад Комарофф знает, куда давить врагам народа...



Еще десять минут посвящены страданиям литовского народа, солнечным флэшбэкам, связи Лины и Ардиуса. Наконец появляется КОNFLИKТ. Начсмены недоволен, что женщины уже неделю не выполняют норму по сибирской картошке, негодуэ и угрожает им лишением премии... то есть, пайка. Но тут на джипе ГАЗ-67Б, который появится только в 1943 г., прибывает эффективный менеджер коммандер Комарофф, который способен разрешить практически любую ситуацию в лучших традициях Берии...



Женщины пытаются отнекиваться, мол, земля мерзлая, ее тяжело копать. Но комрада Комароффа не проведешь! Пафосно обойдя их ряды, как Палпатин легионы клонов, он легко обнаруживает в карманах у одной старушенции украденное государственное имущество! Старушенция пытается свалить все на других, кричит, что у Лины есть карта и план побега! Но Комарофф знает, что тут вам не какая-то дурацкая тюрячка со Сталлоне и план побега тут не поможет. В лучших традициях борьбы с расхищением социалистической собственности он приказывает Комароффу: "Прастрили ей башьку, хахол" - и добивается выполнения приказа.





Кретцки после недолгих колебаний выполняет приказ Партии. Коммандер Комарофф dovolen: "Первий рас всигда тяжело. Ти маладец". Остальных, конечно, лишают пайка - вот так ин Совьет Раша борются с коррупцией и хищениями. Сейчас бы так, правда, товаристч?

Литовцы в итоге перешли на самообеспечивание. Непонятно, но их явно стали выпускать из лагеря без конвоя. Иначе я не могу объяснить, как Лина ухитряется охотиться в лесу на домашних кроликов (которых пытаются выдавать в кадре за диких зайцев).



Тут как раз и коммандер Комарофф прознал, что Лина умеет рисовать - ее великолепным работам карандашом и палками удивляется чуть ли не каждый персонаж фильма. Узнав об этом, Комарофф ее пригласил в кабинет с послевоенным портретом Сталина и допросил на предмет того, не добыты ли краски путем хищения социалистической собственности? Девка по-русски ни бэ, ни мэ, ни Слава КПСС, поэтому он просто предложил ей нарисовать его портрет.



Вам это ничего не напоминает? Так я напомню - один в один такая же сцена была в украинской неполживщине о Голодоморе "Горький урожай". Это бзик тварцов-режиссеров, которые любят противопоставлять духовных борцов и художественных гениев тоталитарной системе угнетения и зла. Хотя, возможно, все это тупо плагиат сцены из фильма "Пианист", не знаю. Короче, рисунок Комароффу не очень понравился.



Хотя мне лично кажется, что он получился довольно удачно - Комарофф как живой. Разве что на портрете не отображены его гуманистичный нрав и добродушие. Но Комарофф все равно немного обиделся, и в отместку NKVD karaet все рисунки Лины - ин Совьет Раша только органы имеют право на любые художества!



Пепел от сожженных рисунков разлетаются по снегу, дав тем самым название фильму, который вначале назывался не менее пафосно - "В оттенках серого". Название было дано по одноименной повести какой-то американской литовки. Собственно, поэтому выход и затянулся - ждали, когда пройдут бесконечные "50 оттенков серого", чтобы публика не путала, пока не догадались переименовать. Но все же мне жаль, что название не оставили - серость это действительно то, что отличает все произведения жанра неполживщины.

На контрасте НКВДисты жрут от пуза в некоем подобии праздничной столовой, как ее представляли авторы фильма. Антонов пытается продолжать троллить Кретцкого тем, что он хохол, но тот, точь-в-точь как я в средней школе, уже привык к дразнилкам и научился посылать обидчика. И это khorosho. Параллельно и литовцы у себя празднуют Рождество, как могут - в избах, под картошку и гармошку. Бедно, но зато все вместе, включая Андриуса.





Попытка выдавить драму из этого насыщенного и оригинального сюжета приводит к тому, что Лина и Андриус милуются на улице битый час без единого поцелуя, будто кто-то реально хотел дать фильму рейтинг +6. Тем временем Кретцкий разыскал таки инфу о папашке Лины и пошел к ее матери, хряпнув водочки для храбрости - ее тут много.



Водка марки "Водка". Классика. Моя любимая.

Кретцкий отправился в матушке и рассказал печальную PRAVDA. Оказывается, муженька ее грохнули буквально через два часа после того, как они отбыли из Каунаса с эшелоном. То есть, на арест, оформление дела и расстрел у органов ушло меньше 24 часов. Похвальная оперативность, товаристч, не хуже, чем у Комароффа! Матушка в шоке, а Кретцкий пытается получить бонус за старание - поцеловать ее. Заканчивается харассмент попыткой изнасилования - ведь, как говорил великий Сталин: "Человек человеку друг, товарищ и брат".



Матушка отбивалась до последнего, а потом выдала: "Ти можишь взать чьта хочишь. Но йа никада нибуду твайей". Подействовало. Кретцкий спал, у него упал, и он ушел. Только потом с досады налетел на Антонова, который в очередной раз вздумал докопаться до смирного хохла. Зря он это сделал - Комарофф в ярости так избил его в щщи, что таваристчи еле их растащили.





Эта внезапная вспышка ярости имела далеко идущие последствия. Увидевший все это Комарофф, который как раз выходил из бани на воздух, был впечатлен моральным ростом и волей Кретцкого. Он даже оказал ему честь, пригласив поиграть с ним в shakhmatы и выпить vodka! В награду за отказ от буржуазного гуманизма он предложил Кретцкому царский подарок - возглавить трудовой лагерь в Заполярье, возле моря Лаптевых - у города Трофимовск, в "снежном аду".





"Работа, нужьная для паддэржки нащих агромних усилый пабэды над фрагом!" (с)

Лину с матушкой отправили по этапу в лагерь - такой вот подарок бесконечного гуманиста комрада Комароффа. Естественно, с Андриусом пришлось расстаться, и он только кричит Лине в очередной стереотипной сцене: "Я найду тебя!". Далее минут этак 15 не происходит абсолютно ничего интересного, кроме перечисления дежурных кошмаров жизни в тоталитарном аду. Трупы умерших зеков выбрасывают в воду с пароходов, которые почему-то не становятся к пристани, и зеки сходят на берег сами по мелководью, по колено в холодной войне. Место для лагеря они должны построить сами, потому что высадили их тупо посреди голой земли, где нет чуть больше, чем ни хрена. На лице Кретцкого даже явно написано: "Гребаный Комарофф, зачем я подписал этот контракт..."





Опять кто-то пытается сбежать, но на сей раз решивший все-таки пойти по карьерной лестнице Кретцкий приказывает конвоиру прострелить башку очередному нарушителю. Уроки бизнес-коучинга от Комароффа явно не прошли даром.





Потом опять литовцы работают, строят дома, с помощью монтажа достав для них материал и инструменты - где они жили "за кадром", абсолютно не понятно. Они голодают, страдают, болеют, мерзнут в Заполярном крае, одеваются в тряпье, помаленьку дохнут... И наконец после разговора с дочуркой пафосно кончается ее матка, которую приходится хоронить в вечной мерзлоте посреди зимы, шагая на кладбище за три километра среди трупов отгеноциденных литовцев.



В конце концов Лина не выдерживает, приходит к Кретцкому и начинает читать ему с очередным адским акцентом требования на русском касаемо теплой одежды, еды, пайков и прочих буржуазных излишеств. Кретцкий, который под действием социалистической водки явно уже дошел до последней стадии морального падения, сначала даже не слушал. А потом взял девку за горло - в буквальном смысле: "Можит мне закончить то, шьто я начал твайей матерью?" Тут-то Лина ему такая - а вот хрен ты угадал! Она померла! Кретцкий так удивился, что сфалломорфировал на глазах - он спал, у него упал, он присел - ну, в общем, вы поняли. И Лина, оставив рисунок на память, где Кретцкий был еще с глазами спаниеля, совестливый и неполживый, ушла хоронить матку.







Несчастный Кретцкий мгновенно понял, что прожил свою жизнь неправильно. Он переживает катарсис, плачет, пьет водку (ее тут много, я напоминаю), а потом не снимая валенок вешается, бросив портрет своей жинки. И напоследок он только отпечатал на машинке посмертную записку справку об освобождении Лины с современным компьютерным шрифтом. Такова драма этого несчастного человека. Драма. Драма, товарищи. Уверен, вы сейчас рыдаете от нее навзрыд, проливая струи слез, как клоуны в цирке.







Конец у фильма счастливый и радостный как амнистия в Гулаге. Откинувшаяся Лина с братцем уходят на свободу через огромные северные просторы под музыку, чтобы потом Лина спустя неопределенный временной промежуток вернулась на солнечную территорию, где ее хрен знает как нашел Андриус.



Заканчивается фильм печальным послесловием о том, что миллионы невинных людей были сосланы в Сибирь Сталиным. Бесчисленные семьи были разлучены и даже выжившие в лагерях были вынуждены жить под коммунистическим режимом. В конце концов после 50 лет борьбы большинству стран удалось разрушить Железный занавес, чтобы лечь под ЕС, дискриминировать русских и обнищать до стран третьего мира жить независимо. Но для некоторых из них борьба еще продолжается... Сказано ли это о России, Белоруссии, Чечне или же о нисчастнейшей Украине, которая героически отбивала орды русских оккупантов на Донбассе именно в период съемок фильма - кто знает?..



Итак, теперь время очередного бессмысленного анализа. Фильм изначально планировался как сугубо пропагандистская акция, чего авторы особенно и не скрывали. Поставлен он, как говорилось выше, по книге какой-то самозванной знаменитости, романистки Руты Шепетис, которая, как и многие верные патриоты Прибалтики, выросла и живет в Америке. Собирала материал в том числе по линии семьи и рассказов очевидцев. Так что события в фильме действительно в основном подлинные и у главгерши есть какой-то там прототип. Снимал его тоже американский литовец, господин Мариус А. Маркевичус, у которого это был полнометражный дебют. До этого он снимал короткометражки, документалки и продюсировал эпичную неполживщину "Путь домой" с Колином Фарреллом о побеге из Гулага. Пиарилось все это добро исключительно на радио "Свобода", на украинских сайтах и в прочих неполживых СМИ, с обязательными рассказами о том, что книги авторши не публикуются на русском, и с толстыми намеками в сторону кровавого режима. Отсюда и эти откровенно пропагандистские вставки, пытающиеся прицепить каким-то боком сталинские репрессии к современной России. Тем не менее, по художественной части фильм даже можно честно похвалить. Для недорогого дебюта и неполживщины он сделан весьма старательно и добротно. Вполне качественная игра актеров, неплохая постановка, хорошая операторская работа и вообще впечатление убедительности происходящего. А самое главное, что сюжет по части изображения сталинских репрессий выглядит на удивление исторично и даже неожиданно мягко, не впадая в живописание зверств, как обычно. Сказать спасибо надо, очевидно, сценаристу - ведь в итоге в фильм не вошли все эти охуительные истории, которые собрала авторша. Например, про то, как женщинам охранники вырывали зубы за поедание мерзлой свеклы или выбрасывали на ходу из эшелонов умерших младенцев - и все в таком духе. Похвальная умеренность, обычно авторы неполживщины, в лучших традициях отца-основателя этого жанра Солженицына, верят в любую чушь, которую находят, а потом еще домысливают ее сами. Бывает и хуже, ребята.



Увы, все равно фильм посредственный. Помимо откровенно пропагандистских и русофобских ноток, он просто очень скучно и шаблонно сделан. С самого начала понятно, что сюжета нет, и вместо него будет лишь попытка штампованной драмы на фоне депортации, сделанной по всем стереотипам жанра "неполживщина" и "кино о холокосте" до самой последней мелочи. Единственная сюжетная арка в сценарии связана с эволюцией образа совестливого Кретцкого, да и та сделана кое-как. Поэтому и смотреть это просто скучно и тоскливо, какие бы там реальные драмы не стояли за сюжетом. Какое-нибудь "Завещание Ленина" (псевдобиография Шаламова) или "В круге первом" (псевдобиография Солженицына) были сняты интереснее и драматичнее. Это, конечно, всяко лучше какой-нибудь безумной антисоветской фантастики типа "Горький урожай" или "Служу Советскому Союзу", но все равно, фильм годится только как пропаганда для антисоветчиков. Даже клюквы, над которой можно поугарать - и той почти нет. Она тут в основном связана с образом крутого злодея коммандера Комароффа - он, конечно, харизматичен, но на себе фильм вытянуть не может. На imdb плюшевые западники поставили фильму 6,7 баллов. Наш боле

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив