Павелика (часть 2)

sonna_yumo — 26.05.2022

К приходу подруги Анны Едигаровой она готовилась с непонятным волнением, как к экзамену. Нарядила ребёнка в праздничное платье, поставила на журнальный столик в гостиной вазочку с фруктами и конфетами. Сбивчиво попыталась объяснить Лике, что сейчас придёт тётя и надо посмотреть, что с ней не так. Запнулась на странной формулировке, попыталась снова, но так и махнула рукой.

Дверной звонок деликатной птичьей трелью оторвал Иру от бесполезного мельтешения по квартире. Она открыла дверь и впустила в прихожую моложавую женщину в дорогом брючном костюме приятного горчичного цвета.

- Это вам. Свежий. К чаю, - женщина протянула Ире торт в коробке и мельком огляделась. – Здравствуйте.

- Здравствуйте… - Ирина чувствовала себя странно перед гостьей. Отчего-то та вызывала у неё неловкость.

- Я – Лилия, подруга Анны Александровны, - наконец представилась женщина, хотя Ире и так это было понятно, других гостей она не ждала.

Лилия стояла в тесной прихожей, обнимая левой рукой большого плюшевого медведя, и молча глядя на Иру. Та сжимала коробку с тортом и натянуто улыбалась. Из гостиной доносилось бормотание мультяшных голосов – Лика смотрела телевизор. На кухне тонко и жалобно засвистел чайник.

- Проходите, пожалуйста… - очнулась Ира, кивнула в сторону гостиной и убежала на кухню.

Вернувшись через несколько минут с заварочным чайником, она застала гостью, сидящей на краешке дивана и нервно сплетающей и расплетающей пальцы. Лика уже обнимала плюшевого медведя и терлась носиком о его шершавый бархатистый нос.

- Мне… Надо рассказать что-то о себе? – смущённо спросила Лилия. Ирина в ответ пожала плечами и присела на стул в сторонке. – М-м-м… У меня свой бизнес. Сеть салонов красоты. Точнее… Два салона… Вот, визитка… - она торопливо порылась в сумке, вытащила глянцевый картонный прямоугольник и положила на журнальный стол. Вздохнула. – Я не знаю, что мне делать… - вдруг всхлипнула она, и Ира вдруг увидела за показным лоском, модной одеждой и плодами дорогих косметологических процедур растерянную, мнительную и неуверенную в себе женщину. Смешную и наивную в своих попытках сохранить молодость и привлекательность с помощью налитых ботоксом упругих щёчек, выпирающих пухлых губ и искусственных ресниц.

- Всё идёт псу под хвост. Всё… - нервно рассказывала Лилия, подняв лицо к потолку, чтобы остановить слёзы. – Муж ушёл, с деньгами проблемы. Бизнес вот-вот накроется. Панические атаки постоянные. Как будто проклял кто-то… - она аккуратно вытерла слезинки в уголках глаз кончиками мизинцев, манерно растопырив пальцы.

Лика спокойно наблюдала за женщиной, уткнув подбородок медведю в макушку.

- Наташа виновата, - вдруг сказала она и, отвернувшись от Лилии, уставилась в телевизор.

- Что? – удивлённо переспросила Ира.

- Наташа, - отвлечённо буркнула Лика, ёрзая на диване, чтобы устроиться поудобнее.

Ира озадаченно посмотрела на гостью и удивилась тому, как преобразилось, окаменело её лицо. Как глаза загорелись недобрым огоньком, а рот исказила насмешливая гримаса.

- Наташа, значит? Я подозревала, - Лилия сердито шмыгнула носом и торжествующе покивала головой. – Спасибо, деточка! Спасибо тебе! Ты – чудо, - женщина решительно встала с дивана, оправила пиджак, сунула Ире в руку стодолларовую купюру и пошла к двери. – Это от Ани за те конфеты. Вам же пришлось на кассе и за них платить? Так неудобно получилось.

После ухода Лилии Лика повеселела и даже с удовольствием схрупала яблоко.

- Мам, а ещё гости придут?

- Какие гости, солнышко? – Ира удивлённо смотрела на смятую банкноту в руке.

- Такие как эта тётя.

- Не знаю…

- Пусть приходят, ладно?

Домработница, стоящая на пороге кухни, истово крестилась.

- Ирочка, у детоньки дар! Она людям помогать хочет, слышите? Благословенное дитя! Вы ей не препятствуйте, ладно? Нельзя благому мешать.

- А я… Я не мешаю… - пробормотала Ира. – Я не мешаю…

И «гости» действительно начали приходить. То ли домработница распустила слухи, то ли Едигарова с подругой постарались, но весть о маленькой ясновидящей каким-то образом просочилась в народ. Иногда звонил телефон, и несмелые тихие голоса запинаясь спрашивали, можно ли им прийти к девочке-прорицательнице. Иногда «гости» приходили без звонка, робко стуча в дверь и многократно прося прощение за неожиданный визит. Лика радовалась большим и маленьким подаркам, которые приносили эти странные люди в обмен на надежду. И хоть пророчила она чаще беду, люди были благодарны за то, что оказались предупреждены.

Ире пришлось убедить начальство перевести её на удалённую работу. Это было сложно и стоило ей части зарплаты, но отказать хотя бы одному просителю она не могла. Не считала себя вправе так поступить. Пыталась помочь спасти как можно больше людей, чтобы хоть как-то искупить свою вину перед Костиком и Настей. Страхи отступили, их место заняла умилённая благость, светлое умиротворение от причастности к чуду. И даже нестираемые отпечатки ладоней на зеркалах, которых становилось всё больше и больше, не пугали её. Лика объяснила.

- Это папа, - рассказывала она, тыча пальцем в отпечатки. – Это тётя Настя. Это баба Зоя. Это Миша из садика, он с горки упал.

Их было много. Так много…

- Ты, мама, не бойся. Они в гости приходят, на меня посмотреть. Только я не слышу, что они говорят.

Ира и не боялась. Она тихо гладила эти ладошки, словно надеялась, что по ту сторону зеркала кто-то почувствует её тепло.

Беспокоило её только то, что свекровь может узнать про «гостей» Лики. Вряд ли она поймет благую цель этих визитов. Спишет, скорее, на Ирино помешательство. Разозлится окончательно. Заберёт ребёнка.

Но свекровь, к счастью, не давала о себе знать. Ире не хотелось будить лихо, и она предпочла не проявлять инициативу и не звонить первой. Последние месяцы она жила словно в облаке светлого тумана, умиротворённая, наполненная тихой радостью. А домработница Гала, раньше рьяно отчитывающаяся обо всём, что происходило в доме, теперь была полностью на стороне «детоньки нашей ясноглазой», как она называла Лику.

Глаза у девочки уже посветлели настолько, что стали цвета пасмурного неба с вкраплениями золотых искорок. Похожие на округлые гладкие камешки дымчатого кварца, пронизанные солнечными лучами, они завораживали Ирину, гипнотизировали её. Она часто вспоминала слова Едигаровой про «Божий знак» и мысленно соглашалась с ней. Только таким глазам открывается будущее, только таким.

Однажды утром, Лика вдруг отложила в сторону ложку, которой она выковыривала орешки из гранолы, посмотрела на мать и буднично сообщила:

- Сегодня баба Паша умерла.

- Что? – Ира поперхнулась кофе, поставила чашку на стол и вытерла губы тыльной стороной ладони.

- Баба Паша сегодня умерла, - так же спокойно повторила Лика.

С трудом вспомнив, какое сегодня число, Ира похолодела – действительно, пять лет назад в этот день скончалась двоюродная бабушка Костика. Та самая знахарка, к которой она ходила в надежде забеременеть. Но как? Откуда ребёнок мог узнать дату? Лике и сорока дней отроду не было, когда это случилось. Да и позже Ира никогда не упоминала при ней про бабу Пашу. Хотя… Чему тут удивляться? Если дочка видит будущее, то и прошлое, наверно, видит так же ясно.

- Мам? Ты мне принеси бабы Пашины цветочки, ладно?

- Какие цветочки, солнышко? – Ира удивлённо смотрела на ребёнка, спокойно уплетающего завтрак.

- Которые у неё растут. Жёлтенькие.

- Зайка, но там уже не живёт никто, наверно. И цветочки больше не растут, - Ире вспомнилась глухая деревушка, старый бревенчатый дом с большим палисадом, заросшим снытью и лопухами. Цветника у знахарки точно не было.

- Растут, - упрямо ответила Лика. – На могилке у неё.

Ире стало нехорошо. Ладони похолодели, в ушах глухо стучало.

- Привези мне цветочки, ладно? – Лика пристально смотрела на мать, ожидая ответа.

- Но…

- Привези!

С трудом поднимаясь со стула, чувствуя, как дрожат колени, Ира кивнула дочке и пошла собираться. Посмотрела на часы – до прихода домработницы оставалось ещё минут двадцать. Как раз успеет её встретить перед уходом. Накативший озноб потихоньку отступал. «Ну чего я всполошилась?» - подумала Ирина. – «Баба Паша зла никакого нам не сделала, наоборот, чудо подарила. Значит, и цветы эти к добру». Однако, в том, что она согласилась на эту поездку, было что-то за гранью логики. Ира это чувствовала, но не могла определить, что же именно её беспокоит.

Позже, сидя в электричке, она смотрела в окно и вспоминала тот день, когда познакомилась с бабой Пашей. Тёмный дом с окнами, заклеенными папиросной бумагой. Скрипучие половицы. Резная старинная мебель. Пыльный полумрак, пропитанный терпким запахом лекарственных трав. И сама баба Паша – высокая худая старуха в шерстяном коричневом платье и очках с затенёнными стёклами. Перетирающая узловатыми пальцами сухие растения в мраморной миске, низким шёпотом бормочущая то ли молитвы, то ли заклинания.

- Павеликой дочку назови, - велела она, закончив ворожить. – Как понесёшь, с первого дня так и зови, поняла?

- А если мальчик? – удивлённо спросила Ира.

- Девочка будет.

Похоронили бабу Пашу на кладбище недалеко от деревни. Это Ира тоже хорошо запомнила. Лике тогда было чуть больше месяца. Костик собирался позвать родню на смотрины после сорока дней, и Ира разрывалась между младенцем и домашними делами. Последние дни беременности, роды, первые недели с ребёнком – на нормальную уборку не было ни времени, ни сил. И за несколько дней до смотрин, когда она носилась по квартире с веником и тряпкой, зазвонил телефон.

- Баба Паша звонила, - взволнованно сказала тем вечером Ира мужу. – При смерти она.

Костик охнул и поскрёб затылок. С двоюродной бабкой он близок не был, но то, что она для них сделала, было сродни чуду, поэтому новость его расстроила.

- Кость, нам надо к ней съездить обязательно, - тихо, но настойчиво попросила Ира.

- Зачем?

- Она попросила. Хочет на Лику посмотреть.

- Ириш, ну куда ты поедешь с лялькой? Это же далеко!

- Кость, ну… Надо поехать. Я ей так благодарна за всё.

Ира надеялась, что за день они всё успеют – четыре часа на дорогу туда, пару часов, чтобы посидеть с бабой Пашей, к вечеру должны быть уже в городе. Но вышло иначе. Едва они вошли в калитку, из дома выбежала растрёпанная сбитая блёклая тётка в ситцевом платье и потащила Иру с младенцем внутрь, причитая: «Бегом, бегом! Отходит уже!».

В комнате с плотно занавешенными окнами, дрожащей от зыбкой пляски горящих тонких восковых свечей, на железной кровати утопала в подушках баба Паша. Высохшая, как забытое на ветке яблоко в декабре, дышащая тяжело и прерывисто, она мало походила на ту статную и властную старуху, которой её запомнила Ира.

- Сюда… - прохрипела баба Паша, заметив мать с младенцем из-под едва открытых век.

Ира робко шагнула к кровати и прошептала:

- Вот, баб Паш… Всё как вы сказали, всё сбылось. Спасибо вам большое!

- Дай… - старуха медленно подняла руку и протянула её к младенцу.

Ира поколебалась, но осторожно положила сонную малышку на кровать рядом с умирающей. Та тяжело приподняла голову, открыла глаза и посмотрела на ребёнка.

- Павелика… - прохрипела баба Паша, силясь улыбнуться. Она положила ладонь на личико младенца и начала что-то шептать. Ире вдруг отчаянно захотелось отобрать дочку, но она подавила этот порыв и только завороженно смотрела в глаза старухи, белые с тонким жёлтым ободком по краю радужки.

Это воспоминание, такое ясное, почти осязаемое, потрясло Иру. Она выпрямила спину и невидящим взглядом посмотрела перед собой. Ну, конечно! Старая знахарка передала Лике свою силу перед смертью. Вот почему глаза у ребёнка из чёрных стали превращаться в светлые. Вот откуда у девочки удивительная способность видеть будущее.

Недалеко от пустого полустанка, возле продовольственного магазина Ира чудом нашла водителя, который согласился отвезти её на кладбище за деревней Рудый Яр. Полчаса езды по ухабистой дороге – и вот, она стоит у подножья холма, опоясанного ржавой оградой. Кресты, ажурные железные и массивные деревянные, торчат из зарослей мальвы и борщевика. Ветхая деревянная церквушка еле стоит, прижавшись к холму скрипучим боком, изъеденным жучками.

Ира вошла в ворота и медленно пошла по тропинке между могил, пытаясь вспомнить, где похоронили бабу Пашу. Раздвигая руками сорняки, вчитываясь в таблички на крестах, она обошла почти всё кладбище, пока не наткнулась на холмик, полностью заросший жёлтыми нитями какого-то странного сорняка. Словно огромный спутанный клок рыжих волос, стебли растения покрывали чью-то могилу, оплетали крест и табличку упругим блестящим плетением.

«Ведякина», - с трудом разобрала Ира фамилию на табличке. Неужели, нашла? Осторожно ступая на плотный жёлтый ковёр, она ухватила несколько стеблей, закрывающих имя и дату смерти, и потянула на себя.

- А ну, не смей! – раздался рядом сердитый старушечий окрик.

Ира удивлённо обернулась и увидела седую согбенную старушку, торопливо шагающую к ней по тропинке между могилами.

- Кто такая? – подойдя ближе, старушка посмотрела на неё недобрым взглядом удивительно ясных голубых глаз. – Зачем ведьмину могилу бередишь?

- Эм-м… Бабулечка, вы путаете. Тут родственница моя похоронена, я хочу прибрать, почистить, - Ира с трудом подавила усмешку. Сумасшедшие на кладбищах – частое явление.

- Сродственница, значит? Ведьмина кровь… Силу пришла набрать? Уходи отсюда! – старуха угрожающе подняла клюку и сердито затрясла ею.

Иру это начало порядком раздражать. Ещё не хватало вступить в схватку с чокнутой бабкой.

- Бабулечка, а вы-то кто? Сторожиха тут?

- Сторожиха, да… Павеликину могилу сторожу, чтобы дрянь всякая не полезла. Вишь, волосья всё запутали, заплели. А рвать нельзя – ведьме только силу дашь. Чем больше рвёшь, тем больше силы.

- Чью могилу? – сердце Иры пропустило пару ударов и трепыхнулось в груди, отозвавшись глухой болью.

- Павеликину, - повторила старуха. – Что ж ты, сродственница, имени не знаешь?

- Так тут баба Паша же… Паша… Павелика?!

Старуха только усмехнулась презрительно.

- Но… Бабулечка, вы путаете. Баба Паша ведьмой не была. Она добрая. Она людям помогала.

- Много тебе помогла?

- Много, - уверенно кивнула Ира. – Она мне помогла забеременеть. Я девочку родила. Павеликой назвала, как баба Паша попросила.

- А сюда ты зачем пришла? – вдруг побледнев спросила сторожиха.

- Дочка попросила цветочков принести с могилки бабы Паши, - Ира помедлила, осознавая, что сказанное звучит бредово. – Дочка у меня - ясновидящая, - подумав, пояснила она.

- Ясновидящая… - старуха перекрестилась и зашептала молитву. – А глаза у неё какого цвета?

- Серо-золотые. Раньше чёрные были, а потом посветлели.

- Дурочка ты… Дурочка горемычная… - старуха обессиленно опустилась на кусок бревна, стоящий у соседней могилы. – Зачем у ведьмы дитя просила? Зачем? Проклятое твоё дитя. Злое. Пашка силу ей свою передала. Не уследили… Не уследили… Когда успела? Ведьма старая, вот кто она была. Не добрая, нет. Не знахарка. Убийца, душегубка! Скольких погубила… - старуха сжала голову трясущимися руками и раскачивалась из стороны в сторону, причитая. – Скольких погубила, тварь… Радовалась я, что пришёл ей конец, сгинула! Зря, всё зря… Лезет, лезет из-под земли, да вся не вылезет – вот, гляди, как повилика стелется, ведьмин волос, чёртова трава. Ищет, куда прилепиться, чьи соки высосать. Так ведьма эта и жила. Павелика-повилика – не слыхала про такую траву, нет? Паразит. Вот она, вот! – сторожиха потыкала клюкой в комок скользких стеблей. – И ведьма так же, убьёт, тем и живёт. И дитя твоё так живет теперь. Душами чужими питается.

- Неправда это! – Ира гневно махнула руками, словно пытаясь отсечь старухин бред. – Она людям помогает, она от беды их спасает! Она предупреждает их! Лика женщину от рака спасла. И ещё много кого!

- Не предупреждает она. Пророчит, - горько сказала старуха. – А то, что напророчили – изменить нельзя. Так оно и будет. И ничего ты с этим не сделаешь. Сколько душ загубленных… Что, скажешь, не приходят они к тебе? Через зеркала не смотрят? Не спрашивают, зачем их дочка твоя погубила?

Ира в ужасе отпрянула от старухи и скорее пошла прочь, к выходу из кладбища.

«Это бред, полный бред!» - твердила она про себя. – «Чокнутая, ненормальная бабка просто несёт чушь!». Но семена сомнения всё-таки пустили свои корни и разъедали кокон спокойствия, в котором жила Ира всё последнее время.

Сев в машину и попросив водителя отвезти её обратно на железнодорожную станцию, она попыталась сосредоточиться и сообразить, как доказать самой себе, что сторожиха врёт. «Едигарова!» - вспомнила Ира. Но телефона врача-офтальмолога у неё не было… Зато была визитка подруги, Лилии. Ира судорожно выпотрошила содержимое своей сумки на сиденье машины и вытащила глянцевый прямоугольник с логотипом салона красоты из кучи счетов, списков покупок и всякой косметической мелочи. Набрав указанный номер, она прижала телефон к уху и затаила дыхание, слушая долгие гудки:

- Да? – коротко спросил усталый мужской голос.

- Алло, добрый день! Вы не могли бы позвать Лилию?

Тишина.

- Алло? Алло?

-  Кто это?

- Это… Ира. Знакомая. Эм-м… По работе.

- Лилия умерла. Простите…

- Подождите! Алло! Извините, пожалуйста! Мои соболезнования… Вы её муж?

- Да.

- Как она умерла? От чего?

- Её убили.

- Кто?!

- Подруга. Наташа, - он нервно рассмеялся. – Какой бред, а? Вы представляете? Дружили годами, а потом, словно ножом отрезало. Рассорились, Лилька Наташку уволила со скандалом. А та её через два месяца со злости и убила. По пьяни.

«Наташа виновата» … Но как? Почему?

- Простите, пожалуйста, только один вопрос ещё… У вас, случайно, нет номера Анны Едигаровой. Они с Лилией были близкими подругами.

- Ещё одна подруга, да… - мужчина вздохнул. – Она тоже умерла…

- Что?! – Ира почувствовала, как ужас ледяными пальцами сжимает сердце. – От чего?

- У неё был рак. Она лечилась, вроде даже на поправку пошла. А потом… Сгорела в одночасье…

Ира вернулась домой в сумерках. Вяло открыла дверь своим ключом. Из гостиной доносились весёлые мультяшные голоса – Лика смотрела телевизор. Ира подошла к большому напольному зеркалу в прихожей, села перед ним на пол и прижала ладонь к отпечатку мужской руки. Тихо заскулила.

- Мама, ты привезла цветочки? – дочка вышла из гостиной и требовательно смотрела на неё.

- Нет, - ответила Ира, захлёбываясь слезами.

- Ай-яй-яй, мама. Ай-яй-яй… Бах! 

PS — когда искала картинку к первой части рассказа, наткнулась на статью: https://zen.yandex.ru/media/cristall/sfotografiroval-staroe-zerkalo-v-zabroshke-i-uvidal-na-nem-strannyi-otpechatok-pohojii-na-ladon-zametil-tolko-na-foto-6077393dc3445e46f5bbbddc

Сохранено

</>

Павелика (часть 2)

К приходу подруги Анны Едигаровой она готовилась с непонятным волнением, как к экзамену. Нарядила ребёнка в праздничное платье, поставила на журнальный столик в гостиной вазочку с ...

Читать полностью

Источник

Оставить комментарий

Популярные посты:

hadrianus

Революцию в сфере беттинга теперь производят искусственный интеллект и машинное обучение

matsam

Предчувствие большой войны

coffee_mood

Кофе с печеньем и трюфельными конфетами

aniskin1968

Открыт современный Ледовый дворец спорта вместимостью 400 человек в Качканаре

a_nalgin

О «спалившемся» Галкине Что он пытался скрыть от Аллы Борисовны?

lemming809

Парящий мост в Зарядье

neosonus

"Что-нибудь эдакое"

all_drawings

Horst Janssen (1929—1995гг.) Рисунки по мотивам работ других художников

panchul

"Фильм не дает нам, зрителям, никаких сигналов, за кого болеть"

• Ранее
• Архив