Партком, любовь и заграница.

От Автора:   Несколько лет своей жизни мне пришлось работать в учебном институте. Но не "препом", а научным сотрудником. Опыт оказался достаточно интересным. В этом небольшом рассказе я описываю одну из кафедр института. Кафедра женская, а потому и рассказ идёт от женского лица. В сюжете рассказа использована реальная история.

         

   Это было в середине - конце восьмидесятых годов прошлого века (как по старинному красиво звучит, не правда ли?). В это время молодые девушки пытались шить себе что-то приличное , пользуясь выкройками из журнала Бурда.  А про "всё" они читали в пошловатой газетёнке "СПИД-Инфо". Но я тогда уже работала старшим преподавателем на кафедре иностранных языков (куда меня устроила мама) и одевалась совсем в других местах. Вообще мама моя всегда была необыкновенно предприимчивым, энергичным и коммуникабельным человеком.  Если ты её о чём -то спрашиваешь, она поднимает кверху указательный палец, говорит "Минуточку!", набирает по памяти какой-то телефонный номер и потом говорит типа "Эллочка, здравствуй! У меня к тебе такой вопрос...".  Так я сперва оказалась в институте иностранных языков, а потом по распределению на кафедре одного технического вуза. Работать там оказалось не очень сложно: студентами в основном были мальчики, чистые технари , безо всякого знания и стремления к знанию в лингвистической области.  Правда был там Экономический факультет с одними девочками, но их училось всё равно немного.

         

  На кафедре работало где-то человек десять молодых женщин, возглавляемых плотным плешивым очкастым дядькой.  Он когда-то,говорят, был очень активен защитился даже и издал какую-то методику быстрого усваивания иностранных языков, но потом обзавёлся семьёй с ворчливой женой и двумя сыновьями, обленился, облысел, испортился, ну в общем опустился. Оживлялся он теперь только во время вечерних празднований дней рождения сотрудниц с небольшой закуской и выпивкой.  Тут он очень в какой-то момент становился активным,  вспоминал истории студенческих лет и даже предлагал секретарше Катеньке называть его на "ты" и просто по имени. Почему именно ей непонятно. Наверное потому, что она была самой из нас младшей.

         

  Мне в то время было под тридцать. Младше меня на кафедре оказалась лишь та самая Катенька, которая училась на вечернем, имела разряд по настольному теннису и была удивительно (для своего возраста и милой внешности) скучной девчонкой.  Когда мы вдруг случайно оставались одни, я просто не знала о чём с ней говорить. В итоге делала вид, что молчала.

             

       За пять лет работы у меня там появилось две неплохих подруги: Юля и Ира. Юля была восточного типа девушкой с какой-то украинской фамилией и милыми усиками над верхней губой.  Фамилия , как позже выяснилось, ей досталась от мужа, которого я так никогда и не увидела. Зато все видели заходившего к ней  регулярно, аспиранта с кафедры Физики Диму.  Какие у них там были между собой отношения не знаю.  Кажется он тоже состоял в браке и даже имел ребёнка. Они часто вместе ходили в кино, по выставкам и даже ресторанам, но на людях вели себя весьма прилично. В общем Юля была моей компоньёнкой по курению сигарет "Кэмел" в подсобке. Сигареты эти ,помнится, появились в открытой продаже после Олимпиады - 80. До этого я курила "Яву".  Хотя всё это и мужские сигареты, но мне так нравилось, о будущем я ещё тогда серьёзно не задумывалась.

                       

   Если с Юлей мы сошлись сразу (всё ж -таки почти ровесницы), то к Ире вела длинная дорожка.   Ей тогда было года тридцать четыре и она по слухам недавно бросила курить.  Поэтому курящие её раздражали как алкоголика водка. Первое время она мне без конца отпускала замечания, причём в довольно презрительных тонах. Так продолжалось примерно год.  Но однажды меня прорвало и я вдруг (совершенно неожиданно для себя) ей откровенно нахамила:  "Ира, ты что думаешь, если у тебя кривые ноги, то тебе уже всё можно?".  Уже через несколько секунд я была сама от себя в ужасе, но Ира вдруг на меня как-то с уважением и даже тепло посмотрела, и молча вышла. С тех пор мы стали с ней хорошими подругами. Не то, чтобы мы прямо делились сокровенным,  но всё же чем-то личным поделиться могли.  Ира жила одна с дочкой лет девяти: не то мать одиночка, не то просто брошенка.  Почему-то у меня всё время возникало подозрение, что она когда-то сидела. Может потому, что у Иры был очень жёсткий характер. Но этого конечно не могло быть: в советское время сидевшего в учебное заведение никогда бы не допустили

                     

 Примечательной ещё была Светлана с необычной фамилией Довгань: красивая очень худая брюнетка. У неё был длинный и совершенно бесперспективный роман с проректором по учебной работе.  Свете было где-то под сорок. В то время это считался почти уже старушечий возраст. Несколько раз я видела как она горько плачет, отвернувшись к окну.

                     

   Совсем не самой красивой (по крайней мере нам всем так тогда казалось), но очень яркой, высокой и умеющей себя преподнести, была Оксана. Она состояла в гражданском браке (понятие в то время весьма и весьма редкое) с сыном известного физика - ядерщика. Денег там было по советским понятиям немерено.  Сын выглядел каким-то рассеянным невзрачным очкариком и полюбить такого ,наверное, непросто.  Но Оксана утверждала, что у них любовь с первого взгляда. Жили они на съёмной квартире где-то в центре и Оксана единственная из нас приезжала на собственной машине. Водила она, как мне тогда казалось, здОрово. И вообще жила королевской жизнью: если в машине что-то ломалась, прямо к работе приезжал знакомый механик. Круто!
                     

               

       
(окончание следует)