От Чосера до Киплинга - 16 (финал сезона)

С одной стороны, писатель Редъярд Киплинг до сих пор весьма популярен — БЛМы, «Гринписы» и прочие фемки пока не добрались до его сказок и «индийских» (а также прочих «колониальных») рассказов, «Кима» и других — «Пака с Пуковых холмов», например (не читали? ой, зря…). Кошка, которая гуляла сама по себе, слоненок с коротким носом и мангуст Рики-Тики-Тави до сих пор «забивают» ему место в топе издательств и читательских сердцах.
Однако поэт Редъярд Киплинг гораздо менее популярен — до его «Бремени белого человека», «Баллады о Востоке и Западе», «Фуззи-Вуззи» и пр. (какового у Киплинга «очень много») таки и давно добрались БЛМы, «Гринписы» и прочие фемки. Уже при жизни именно за стихи его обзывали «имперским трубадуром», «ура-патриотом» и «сержантом-вербовщиком». А Томас С. Элиот, как бы недоумевая и в то же время отдавая дань таланту, который «не продудишь» даже в медные трубы, писал: «Каждый просвещенный человек презирал его, но сегодня девять десятых этих просвещенных людей забыты, а Киплинг — нет». (Кстати, что-то подобное, но уже в стихах, писал Уистан Х. Оден — это «тенденция межвоенного поколения».)
Причем это нам, выросшим с детства на стихах про «возьмем винтовки новые» и «такая вот поговорка у майора была», всё это кажется «ерундой» — «там» эти обвинения до сих пор звучат громко и серьезно, сильно осложняя жизнь (в том числе и посмертную) автора. И вот тут мы и подходим к феномену «старого Красного Метра» — Киплинг русский поэт (даже без кавычек), он до сих пор чудовищно популярен в России, его стихи знает и любит «намного бОльшее» число людей, чем многих наших «классиков».
Отчего так — ведь «живой» Киплинг был, выражаясь фигурально, «русофобом», а в его стихах русские предстают «кошмарным медведом, с которым НИКОГДА не идите на мировую, НИКОГДА!» (эти слова просто вопит калека, ободранный, аки липа, где-то в Средней Азии)? Даже мирный (хотя и контрабандный) промысел морских котиков у берегов Камчатки в его стихотворении оборачивается для «правильных парней» каким-то епическим сражением с русскими конкурентами, в котором пули свистят, а смерть смотрит каждому в глаза…
Ну, во-первых, как и было сказано, советское общество было ужасающе милитаристским, в нем царил культ «павших героев», а каждый гражданин должен был быть готов сражаться с любым врагом (даже дети — у них имелись свои павшие пионеры-герои) до последней капли крови, как получится уж, его или своей. И тут Киплинг просто «мощнейше заходил в тему» со своим культом армии, службы, долга, мужественности, самоотверженности, взаимовыручки и прочих очень милитаристских, колониальных и имперских «добродетелей». «Брод через Кабул» звучал просто как сводка с полей Афганской войны, как и «Пыль», и «Марш заморских войск», и многое иное.
Во-вторых, русская поэзия всегда создавалась людьми неврастеничными и погруженными в свой «манямирок». Видимо, это национальная черта — очень много говорить о «богатом внутреннем мире» и очень мало делать в мире реальном. Ну чей «рирический гелой» в русской поэзии Серебряного (например) века нормален, бодр, подтянут и добивается результата, а не рыдает о «березах, морозах, мимозах»? Гумилева вот пытались называть «русским Киплингом», но, что парадоксально, его «спасло» слишком хорошее образование и широта кругозора — он «отвлекался». А «нагрявшие хамами» легионы «советских энтузиастов» второй половины ХХ века, плоды «партийной литературы», воспевавшие «пятилетку в четыре года» — они все были тупо карлики по таланту в сравнении с Киплингом.
И звучали в советских мульт- и просто фильмах песни про «Только Дон и Магдалина ходят по морю туда» и «Мохнатый шмель на душистый хмель». Ну и про Рики-Тики-Тави, конечно, с Маугли аниматоры постарались — мощно задвинули. А про влияния поэзии Киплинга на зарождение и развитие «бардовской песни» филолУХам монографии надо писать, тут «глыбоко копать не придется».
В общем, Редъярд наш — великий русский советский поэт, империалист, милитарист, коллективист и «душевной чуткости человек», отвечавший «словами буков» на вековой запрос сильных российских женщин на сильных российских мужчин (они встречались хотя бы в его стихах). Поэтому для того, чтобы хоть что-нибудь понимать в психологии и «культурном настрое» явления «хомо советикус вульгарис», надо читать Киплинга — без него никак!

|
</> |