Одна из причин, по которым я не выношу так называемый "русский шансон"...

bigfatcat19 — 05.09.2020 ...это его непроходимая гунявость, слезливость и полное отсутствие чувства собственного достоинства. Воспетые "бардами" герои рашкованского блатняка воруют, грабят, убивают, иногда даже ломают мохлатые сейфы (потому что вся эта пресловутая воровская этика - она ведь для оленей), словом, живут в свое удовольствие. Но как только суровый закон берет их железной рукой за серые яйца, сразу начинается визг: "Менты па-зор-ныи! За что! Несправедливо! Я ж ничего не сделал!":





Разумеется, все это сопровождается Верой (но без капли раскаяния в нарушении заповедей), потому что Господь же за ворА, а не за мусорА:



Шансон постоянно давит на жалость. Одним из основных методов выбить слезу из слушателя является поминание мамы, но не в привычном руски норот контексте, а в качестве сакрального объекта, которая одна только ждет и нипридаст. Убивай, кради у людей то, ради чего они надрывались на работе годами, чтобы обеспечить семье скромный уют, чтобы осуществить свою мечту - это все фигня, ведь есть мама, мама всегда поймет и простит. Именно про маму и несправедливость запилен самый пронзительно-слезливый и жутко растянутый рашкованский шансон:



Таким образом, рашкованский блатняк, который рашковане именуют шансоном, чтобы выглядеть в своих глазах несколько менее быдлом, как бы подчеркивает основные качества потребителя этой музыкальной копры - полное отсутствие достоинства и чести. Дело в том, что одной из главных составляющих достоинства является готовность принимать решения, выбирать свой путь в жизни и потом нести за этот выбор полную ответственность перед людьми и самим собой. Тру аутло не ищет оправданий своим поступкам, не давит на жалость. Поставив себя вне закона, он творит то, что хочет, и спокойно принимает свою судьбу, без визга, истерик и недостойных сцен:



И самое обидное здесь то, что русский блатняк далеко не всегда был таким унылым говном. Двести пятьдесят лет назад идеалом русского ворА было поведение, которое не просто ставило его вне общества, но поднимало его над ним. Прекрасной иллюстрацией этому может служить знаменитая песня "Не шуми мати зеленая дубравушка".



Вдумайтесь в текст песни:


Простой разбойник, крестьянский сын, прогремел своими преступлениями так, что допрашивать его решил сам царь. Это реалии первых послесмутных лет, когда воры - в значении не только разбойники, но и мятежники - пошаливали вокруг Москвы так, что для их уничтожения приходилось проводить войсковые операции, не всегда, кстати, успешные. И этот разбойник, встав перед царем, к которому даже родовитые князья и бояре обращаюся, называя себя его холопами, спокойно говорит с ним. Интересно, что он называет его "Надежа", отдавая дань статусу царя, его роли в поддержании порядка в государстве, порядка, который крестьянский сын отрицает.



Нет никаких истерик, вор спокоен и даже ироничен, он знает, что его ждет, и не видит в этом особой трагедии, лишь повод для размышлений. Его разговор с царем - это разговор равного с равным. Вор проиграл, и с достоинством принимает свою судьбу, на короткий миг встав не только вне общества, но наравне с самой его вершиной.

Впрочем, надо отдать должное и его собеседнику. Надежа-царь, получив (несомненно, после соответствующих процедур, применяемых к упорствующим в заблуждениях ворам) все равно твердый, дыщащий достоинством, отказ, изложенный высокой поэзией эзопова стиля, не срывается в бычки, угрожая посадить непокорного на ендову казанской медовухи. Принимая правила игры, он в такой же ироничной и поэтической манере доводит до ворА информацию об участи, которая ему уготована. При этом он отдает должное как лихости удальца, которую тот проявил в совершении преступлений: "Умел воровать", так и мужеству, которое вор проявил на допросе: "Умел и ответ держать".

Разговор равного с равным завершается достойно. В этом глубина и сила истинной, древней русской воровской этики, ныне, увы, утраченной.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив