Об истоках фашистской идеологии...

anlazz — 02.04.2019 В прошлом посте было приведено определение, данное фашизму авторами книги «Утро магов». («Фашизм есть магия плюс танковые дивизии».) Определение, если честно, довольно условное – в конце концов, сама трактовка генезиса фашизма в «Утре» сейчас выглядит крайне наивной. Да и вообще, есть вполне исчерпывающее определение указанного явления, состоящее в том, что фашизм есть открытая террористическая диктатура крупного капитала. («Сокращенное» определение Димитрова.) Тем не менее,  и в приведенной фразе есть определенный смысл, позволяющий увидеть некие особенности той самой «террористической диктатуры». В частности, то, почему оная, отбрасывая, как использованную ветошь, «классические» процедуры буржуазной демократии – вроде выборов или разного рода «свободы слова» и «свободы собраний» (в реальности, впрочем, весьма ограниченных) – неминуемо создает новый процедурный и институциональный корпус. Ну да – все эти партии, «союзы», разного рода «корпуса», и т.д. – вплоть до Ahnenerbe.

На самом деле, мы настолько  привыкли связывать все это с фашизмом, что совершенно не задумываемся: а зачем это все было им (фашистам) нужно. Нет, ну разумеется, о том, что подобные вещи есть неизбежная часть пропаганды превосходства нации, расы и т.д., понятно. Однако так же понятно, что только пропагандистским значением тут дело не ограничивалось – и огромная (если не вообще вся) часть фашистской элиты реально верила в те же самые идеи, что «толкались» массам.  Разумеется, стоит понимать, что у разных фашизмов был разный «институциональный и процедурный набор». В том смысле, что «верования» итальянских фашистов отличались от «верований» испанских фалангистов, ну а германский нацизм имел совершенно особую мифологическую систему, выходящую за границы привычного «националистического корпуса». (Например, он полностью отрицал традиционную религию – что среди итальянцев, в целом, не было принято, а испанские фалангисты вообще возвели католицизм в одну из своих базовых ценностей.) Более того: фашизм – особенно в своем «наиболее развитом» нацистском варианте – создавал немало особых «внутренних идеологических конструктов», кои не только не транслировались массам, но сохранялись от них в секрете.

То есть – сводить всю «фашистскую мифологию» исключительно к идее манипуляции массами было бы неверно. Но зачем же тогда была она необходима? Что же выступало источником существования подобной «магии». И главное: почему она, при всех своей странности, работала. В том смысле, почему заставляла людей – в том числе, и довольно обеспеченных и имеющих высокое положение – поддерживать однозначно самоубийственную политику даже тогда, когда стало понятно, что она ведет к катастрофе? (Разумеется, «заговоры генералов» в том же Третьем Рейхе были. Однако, во-первых, они охватывали незначительную долю нацистской элиты. А, во-вторых, так же не означали полного разрыва с имеющейся системой.) Все это одной лишь концепцией пропаганды не объяснишь…

Поскольку существовала и еще одна, причем, еще более значимая причина для принятия немецкими, итальянскими, и (в меньшей степени) испанскими «хозяевами жизни» фашистской «магии». Состоящая в том, что это событие случилось после того, как все считавшиеся до того основные «ценности бытия» потерпели катастрофическое поражение. Собственно, и сам фашизм, как явление, стал детищем именно этого поражения – поражения, которое разделило мировую историю на два периода: до Первой Мировой войны и после. Разумеется, в историческом плане тут важно то, что именно данная война, по сути, вызвала Великую Пролетарскую Революцию, первый раунд которой случился в 1917 году в России. После чего говорить об устойчивом существовании, а уж тем более, о развитии классового общества стало невозможным: вся последующая история стала определяться исключительно действиями «постклассовых» социальных систем. (Кстати, забавно – но это самое влияние прослеживается в самых неожиданных сферах. Скажем, само существование современной КНР – государства, претендующего на мировую гегемонию – определяется именно советской политикой. Поскольку без нее Китай был бы слаборазвитой совокупностью враждующих друг с другом государств – если бы не прямых колоний «цивилизованных стран.)

Но на сам момент завершения «предыдущего этапа» Революция была еще слаба. И ее влияние не могло заменить сметь того самого «фаустовского человека», который определял историю и Европы, и всего мира более трех столетий до того. Человека «посттрадиционного», вырванного из привычных в течении тысячелетий «кругов жизни», человека, стремящегося изменить окружающий мир ради… Ради чего? Ради богатства? Ради славы? Ради знания? Разумеется, говорилось именно так,  но данные слова лишь маскировали истинную цель. Поскольку основной задачей «фаустовского человека» всегда выступало одно: увеличение количества капитала. Именно капитал – не сводимый, кстати, только к деньгам, и выражаемый, скорее, понятием «могущество» - и стал  главным хозяином нарождающегося капиталистического общества.

Он был им еще до «официального» признания  в виде буржуазных республик, «маскируясь»  «псевдотрадиционными» формами абсолютистских режимов. Он скрывался под псевдохристианскими доктринами разного рода протестантских общин, и под «оккультными» идеями всевозможных тайных обществ. Он стоял за спинами солдат и моряков, приводящих те или иные неевропейские государства под короны «христианнейших государей». (В качестве колоний.) Он был всемогущ и беспощаден – и поэтому казался вечным. Но в 1914 году этой вечности настал конец. В том смысле, что все имеющиеся рынки – главная «пища» капиталов – были исчерпаны. И единственным шансом на выживание для них стала возможность уничтожения друг друга. Т.е., Мировая война.

Впрочем, в начале Великая Война была еще окутана «флером» прежних мифов – скрывающих железные челюсти готовых вцепиться друг другу в горло империалистических систем. Говорили о чести, о доблести, о разуме, о «защите Родины», о «варварстве врагов», о «христианских ценностях» и о «мировом прогрессе». Однако в итоге все свелось к одному – к бессмысленным «зерг-рашам» на вражеские позиции, в коих одни «фаусты», вооруженные доктринами «разума и «морали» гнали других, менее удачливых по жизни на мины и пули. «Фаусты» выкашивали друг друга из пулеметов, разносили в прах крупнокалиберными снарядами, травили газами и забрасывали бомбами из аэропланов. «Величие разума» обернулась своей обратной стороной – массированной системой уничтожения людей.

Именно на указанном «пепелище идей» и выросла та сама фашистская идеология, которая уже через десятилетие стала определять поведение десятков миллионов людей. На указанном фоне ее очевидная «антиразумность» была вполне предсказуемой – и вызывалась именно катастрофой, кою потерпел  «разум» в предыдущей войне. После чего оставалось или прямо признаться в подчиненности всех целей и действий общества и людей пресловутому капиталу - что было невозможно, ибо тогда стала бы очевидной и прямая враждебность существующей системы. (В том смысле, что пришлось переходить бы на «марксисткою платформу» со всеми вытекающими последствиями в виде неизбежности же Мировой Революции.) Или же найти что-то иное, не связанное с рухнувшей этической и телеологической системой. Поэтому на свет были вытащено все, что только можно –все эти концепции «сверхнаций», «сверхлюдей», «полой Земли» и «мифа XX века». Все то, что до войны выглядело «интеллектуальной игрой» немногих экзальтированных особ, не имеющей особого применения к реальной жизни.

В результате чего к концу 1920 годов – т.е., еще до Великой Депрессии – фашизм или «парафашизм» захватил сознание практически всех правящих классов по всему миру. (Даже США, в какой-то мере, затронула эта зараза – хотя Штаты и не испытывали указанного выше «крушения».)  Ведь он, по сути, давал ответ на самый главный вопрос: зачем? Зачем необходимо вести существующую конкурентную борьбу, неизбежно переходящую в жестокие войны? Зачем вообще выстраивать ту сложнейшую систему общественного производства, со всеми этими заводами и фабриками, электростанциями и дорогами, наукой и образованием – и превращением десятков миллионов людей в бесправные «винтики»-приставки к машинам? Ну, и разумеется, он давал в руки этих самых правящих классов надежное - как тогда казалось –интеллектуальное оружие в борьбе с марксизмом. («Бить» которых прежними аргументами в виде «традиционной морали», религии и т.п. обанкротившихся вещей после Первой Мировой войны стало просто смешным.)

Вот, собственно, и все причины появления пресловутой «магии» - той самой «фашистской идеологии», захватившей к середине 1930 годов значительную часть «цивилизованного мира». Она стала возможной потому, что иной альтернативы для «хозяев мира» не существовало. Это уже потом – когда окрепший Советский Союз стал очевидным фактором мирового развития, породив уже не раз помянутую «советизацию» (а заодно и уничтожив главное «гнездо» фашизма) – стало возможным заново выстроить новую «прогрессисткую цивилизацию (чистого) разума». Т.е., тот самый западный «капитализм с человеческим лицом». Что, собственно, привело к временному угасанию данной идеологии, и превращению фашистов в очевидных маргиналов. (Чье «погружение в тему» не выходило за пределы татуировок со свастикой и вскидывания руки в «римском приветствии».) Но до этого момента избежать фашизма было совершенно невозможным – он просто вытекал из достижения классовым обществом своей вершины развития. Своего пика, после которого ни о каком стабильном существовании последнего не могло быть и речи.

Ну, и разумеется, отсюда же совершенно закономерным вытекает и то, что после гибели СССР путь к возрождению данной идеологии оказывается открытым. Но это, разумеется, уже совершенно иная тема…

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив