Об астении индивидуальной психики

notabler — 24.01.2024

Этот пост замечательного Леонида Андреева показался мне очень интересным. Он многое объясняет

Date: 21.01.2024Author: systemity0 Comments

 https://systemity.livejournal.com/1449215.html?memorable_prompt=1&lang=ru&utm_medium=email&utm_source=ThisDayDigest

Во время учёбы в Бакинском университете два раза по месяцу на четвёртом и пятом курсах студенты проходили военные сборы для того, чтобы по окончании учёбы получить звание лейтенанта запаса. Это звание освобождало их от дальнейшей службы в армии. Во время таких сборов, проходивших в военной части, расположенной на берегу Каспийского моря недалеко от г. Ленкорань, командовал взводом студентов старший лейтенант по фамилии Самодуров. Этому Самодурову очень не нравилось поверхностное и несерьёзное отношение студентов к прохождению военной службы, о чём он нам заявлял совершенно открыто. Он говорил, что заработал своё лейтенантское звание тяжёлым трудом в течение нескольких лет, а мы – студенты, паясничая и развлекаясь, становимся офицерами за два месяца отдыха на природе.
Каждый день мы строем уходили на несколько километров от расположения части и в поле проходили строевую подготовку. Однажды Самодуров за что-то сильно обиделся на студентов и начал над нами издеваться, командуя “Лечь! Встать! Лечь! Встать!..” Кончилось тем, что мы все сели на землю и кто-то из студентов громко крикнул “Да пошёл ты!” Самодуров такого исхода не ожидал. Он стал угрожать нам всяческими карами. Незадолго до этого были стрельбы, и я “сэкономил” боевой патрон, который вертел в руке. Мой товарищ взял у меня патрон, зарядил в свой Калашников и выстрелил в воздух. Поняв, что это был выстрел боевым патроном, Самодуров испугался и стал подмазываться к студентам, рассказывая трогательные эпизоды из своей биографии и объясняя, почему ему тяжело видеть наше несерьёзное отношение к военной службе.
Затем Самодуров уговорил расстроганных студентов интеллигентов построиться в колонну и, когда колонна двинулась в направлении расположения части, резко сменил тон, стал говорить, что теперь мы у него “попляшем в строю”. Он обещал нам по возвращении в расположение части проверить нагар на автоматах и отправить под суд того, кто стрелял боевым патроном. Я раньше неоднократно слышал о том, что в строю отдельные личности становятся недееспособными, и с людьми, шагающими строевым шагом, можно сделать многое из того, что невозможно сделать с разобщёнными личностями. Однако, одно дело слышать, а другое – ощутить всё это на собственном примере. Это действительно оказалось всё очень необычным. Чувствовалось, что всем хочется остановиться, покинуть строй, но никто не мог этого сделать, вернее, никто не решался сделать это первым. А Самодуров по-самодурски командовал “Ать-два, ать-два!”
Взвод шагал по железнодорожному полотну. Продолжалось всё это довольно долго. В конце концов мы сильно толкнули одного парня, он повалился на других маршируюших, образовалась нерегулярность в строю. Всё это окончилось тем, что студенты сели на рельсы и отказались двигаться. Тут Самодуров действительно испугался не на шутку. За то, что он не смог справиться с управлением взводом, ему грозил серьёзный облом в карьере офицера. Самодуров стал буквально со слезами на глазах упрашивать студентов. В конце концов мы поверили его обещаниям забыть обо всём, что произошло, и благополучно вернулись в часть. У меня в характеристике к военному билету стояла запись “Не подчиняется командиру в бою!” Столь лестный комплимент я получил, вступив в драку с Самодуровым в процессе двухсуточного боевого учения.
Дело в том, что Самодуров по-видимому заподозрил меня в стрельбе боевым патроном и начал надо мной издеваться. На занятиях по физической подготовке нужно было пять раз подтянуться на турнике, чтобы получить оценку “отлично”. Когда дошла до меня очередь и я подтянулся пять раз, Самодуров поставил мне оценку “удовлетворительно”. Строй буквально ахнул от такой наглости. Тогда я, несмотря на запретительные окрики Самодурова, вернулся к турнику и подтянулся 15 раз. Причём весь взвод громко хором считал количество моих подтягиваний. Короче говоря, наши особые отношения с Самодуровым кончились дракой на поле боя, о чём он поведал в выданной мне характеристике. Эта характеристика чуть было не стоила мне университетского диплома. Через год после сборов мы лицом к лицу столкнулись с Самодуровым на бакинской улице. Он так обрадовался, что в первое мгновение раскинул руки, чтобы меня обнять. Потом, видимо, сообразил, что это слишком тепло для полузнакомых людей и протянул мне руку. Я с радостным выражением лица энергично потряс протянутую руку и быстро сбежал от Самодурова. Помню его недоумённый взгляд. Видимо, человек он был незлопамятный.

Всё это я описал для того, чтобы как-то оживить центральный пункт этих воспоминаний. А этот центральный пункт сопряжён с необыкновенными впечатлениями бессилия, которое я ощущал, шагая в строю под метрономическое издевательство Самодурова “Ать-два, ать-два!” Каждый человек специфически реагирует на унижения. Меня, например, трудно унизить пренебрежительным отношением. Для того, чтобы быть униженным, я должен сильно уважать унижающего. А тут я испытал новое незабываемое ощущение патологического бессилия противостоять коллективному давлению. С тех пор я очень часто возвращался к описанному мною казалось бы малозначительному событию в чисто любознательской попытке понять, как формируется механизм этого бессилия, каким образом люди оказываются непроизвольными жертвами социального давления.
                                                                          *         *         *                      

Механизм формирования личностного бессилия в толпе представляет собой явление весьма непростое и поверхностное исследование здесь мало что способно прояснить. Хотя в поведении толпы в немалой степени бывает заложен страх отдельной личности обратить на себя персональное внимание, чреватое самыми разнообразными последствиями, но в нейтральных ситуациях, когда возникшая зависимость от толпы отдельной личности ещё не заметна и непонятна, основную роль играет престижность тех или иных модусов социального поведения. Следование толпе из страха является вторичным фактором, а первичным, как правило, является фактор престижности.
Интеллектуальные способности людей довольно легко определяются по внешнему виду. Взгляд умного человека невозможно имитировать, взгляд идиота – запросто: вывалил язык к подбородку и взгляд сам собой перестаёт отражать то, что отражал мгновение назад. Если работать под умного трудно, а под неумного легко, а я думаю, что с этой аксиомой врядли кто-то будет принципиально несогласен, то это означает, что быть умным престижнее, чем быть неумным, поэтому трудно поверить в то, что люди в своей массе не желают казаться умнее или интеллектуально качественнее, чем они есть на самом деле. Скорее наоборот, этого желают почти все люди. Правда, некоторые из них от большого ума в специфических ситуациях притворяются дураками для достижения определённых заранее выверенных и просчитанных целей. Но это – нечастое исключение. Людям в основном неприятно, когда их считают глупее или несостоятельнее, чем они есть на самом деле.   
Теоретически критерии, побуждающие человека пытаться выглядеть умнее и предпринимать какие-то усилия для достижения этой цели, могут иметь эндогенную или экзогенную природу. Иными словами, речь идёт о собственном мнении о своих способностях и статусе или же речь идёт о критериях социальной престижности и качественности тех или иных способностей и возможностей человека. Собственное мнение о себе может, как правило, служить лишь слабым стимулом для самосовершенствования. Скорее детектором, нежели вектором. К такому мнению со всей необходимостью должно быть приложено твёрдое решение предпринять определённые действия. Напротив, мнение других может служить прямым ориентиром для достижения тех или иных физических и интеллектуальных показателей, вектором совершенствования, автоматически сплетённым в единое целое с позывом к действию. Средняя величина градиента между давлением социума на индивидуальность и давлением индивидуальности на собственную личность для отдельно взятых членов человеческого общества является чрезвычайно важным показателем состояния общества, о котором, как это ни странно, никто никогда не заговаривал. 
Под индивидуальностью нужно понимать те психо-физиолого-анатомические особенности, которые отличают данную конкретную особь (личность) от усреднённых личностных параметров социума. Под социумом нужно понимать любое человеческое сообщество, включающее в себя от двух личностей и выше. Дело в том, что стимулы к самоусовершенствованию всегда весьма неординарны и у каждой личности они свои, сугубо специфические. Они различаются в широком диапазоне факторов мировосприятия, от строго выверенной жизненной целесообразности и необходимости до неограниченных фантазий психопатического качества. Мне несложно, например, установить, что я не могу делать шпагат. Этот установленный мною факт останется без какой-либо волевой интерпретации. В том обществе, в котором я вращаюсь, умение делать шпагат не прибавляет человеку никаких преимуществ и не вызывает сколь-нибудь заметного интереса к его персоне. Я мог бы поразить своих гостей, неожиданно сделав шпагат в их присутствии. Но понятно, что для достижения такого мизерного одномоментного удовольствия я не стану заниматься изнурительными физическими упражнениями.
Но несложно представить себе, что в каких-то иных обстоятельствах, для какой-то иной личности, умение делать шпагат, может оказаться чрезвычайно важным фактором индивидуальной представительности в той или иной среде, и личность эта потратит большие волевые усилия на то, чтобы преодолеть своё неумение. Таким образом, на этом простом примере можно видеть, что собственное мнение о себе может восприниматься совершенно индифферентно, без каких-либо последствий, в то время как представление о социальной престижности обладания тем или иным человеческим качеством, той или иной способностью, как правило, всегда побуждает человека предпринять какие-то действия, для минимизации его отличий от средних по социуму.
Прекрасным примером сказанному может послужить мода. Человек может принципиально не реагировать на её позывы. Но это – весьма неординарное поведение личности. Как правило, не всякая женщина при наличии возможности следовать моде, от этого станет отказываться. А ведь мода – это всегда некоторый шок, определённая неконгруэнтность в начальный момент своего появления с индивидуальными представлениями о красоте. Для меня, например, пирсинг – вставление железок во всевозможные губы – намного смешнее поведения дикарей. Те хоть не учили таблицу умножения и не могут читать сказки Андерсена. Ещё смешнее татуировки. Железки хоть можно отцепить. Но ведь не секрет, что многие современные девушки испытывают на себе огромное давление социума, в котором пребывают и отказаться от которого им просто не хватает мужества. Им приходится сделать хотя бы маленькую наколку на ноге, чтобы их не считали совсем уж не от мира сего. Это давление социума матери прекрасно знают по криминализации своих чад под влиянием улицы.
Давление социума редко бывает положительным и глубоко моральным с точки зрения личности. Может быть нейтральным. Например, ненасильно внедряемый дресс-код, привычку ходить побритым, поглаженным, подстриженным. Но положительное действие это давление оказывает лишь тогда, когда оно соизмеримо с давлением индивидуальности. Ухоженность внешнего вида подчёркивает черты индивидуальности и индивидуальности это нравится. Факторы престижности социального масштаба оцениваются личностью, исходя из множества индивидуальных особенностей, связанных с генетикой человека, его этнопсихикой, религией, воспитанием, образованием, имущественным положением, социальным статусом. Но главным всё же является манера человека воспринимать и оценивать поступающую к нему информацию – вербальную и невербальную, со всей очевидностью выраженную или такую, которую ещё необходимо понять и оценить. Огромное значение имеет манера чувствования и переживания, способность подавлять свои эмоции или давать им полную волю. Словом, то, как человек воспринимает предлагаемые ему стереотипы престижности, зависит от такого невероятно сложного качества личности, каким является её индивидуальные особенности.
Таким образом, на восприятие того, что предлагает социум под маркой духовного родства себе подобным, какие-то личности идут с готовностью, с открытым сердцем, в то время как другие презрительно отворачиваются от этих предложений, просто не замечают их, они понимают, что эти предложения, будучи ими принятыми, помешают им быть самими собой. Поскольку предложения от социума поступают одного и того же качества к самым разным людям, то механически, не задумываясь их осваивают и абсорбируют те члены общества, у которых слабо давление индивидуальности. Сортировать таких людей по каким-то видимым качествам невозможно. Оценить априорно качество и силу индивидуальности отдельной личности невозможно. Однако со временем они становятся узнаваемыми, поскольку счастье ощущать тесную близость себе подобным, их духовную поддержку действует, как сильный наркотик на тех, кого тяготит одиночество собственной индивидуальности. Со временем наркоманы социального давления, как и реальные наркоманы, становятся узнаваемыми. Словом, как очень точно сказал Владимир Владимирович в своей поэме “Владимир Ильич Ленин”: “Я счастлив, что я этой силы частица, что общие даже слезы из глаз. Сильнее и чище нельзя причаститься великому чувству по имени – класс!”        
Из сказанного понятно, почему практически во всех случаях государственного социализма дело оканчивается диктатурой: слишком большой соблазн построить обараненных наркоманов социального давления и разделить их по степени полезности пастухам. Таким образом, начинается всё с чувства социальной престижности, затем практической полезности от социальной сплоченности, а кончается глубокой деиндивидуализацией даже при наличии узкой специализации в какой-то из практических областей, например, в области создания песен о партии или написании поэм о героях социалистического труда. А как же, можно спросить, с описанным вначале текста чувством бессилия в строю. Дело в том, что армейский строй после попадания человека в армию, не предполагает вариантов. А вот идиотом, выкрикивающим социалистические лозунги, человек становится добровольно. Ну не совсем добровольно, а от астении индивидуальной структуры психики.

Оставить комментарий

Популярные посты:

marcus

Рефинансирование ипотеки: какие документы нужны для оформления?

katia_lexx

Мать и дитя в искусстве 3

dymontiger

Центральный парк в Нью-Йорке, покрытый снежным покровом

kwakin_misha

Про моду, привезённую Петром Первым из Европы

a_nalgin

О приближении Гражданской войны Рубикон перейдён?

colonelcassad

"Китайский Пентагон"

mishemplushem

Как подобно развязкам античных трагедий

foto_history

Дочки-матери

afirsov

Гениальный идиот

• Ранее
• Архив