О "магии больших данных". К предыдущему

anlazz — 30.05.2017 В прошлой части мы затронули концепцию «управляемого мира», которая, на самом деле, является очень важной частью современного «общественного мифа», определяя базовые особенности современного мышления. Теперь же хочу упомянуть об одном из следствий господства данной концепции – об идее «больших данных». «Большими данными» – big data – сейчас именуют огромное количество слабоструктурированной, или вообще неструктурированной информации, получаемой благодаря всеобщей информатизации общества. Причем, самое главное отличите этих самых «данных» от всего, с чем работало человечество ранее, состоит вовсе не в объеме – как это принять считать – а в том, что они охватывают самые разные области деятельности, включая такие, что ранее никогда не связывались друг с другом.

На самом деле, указанное понятие вошло в нашу жизнь не так давно: первые упоминания о «Больших данных» приходятся на конец «нулевых». А настоящий расцвет их наступил лишь в самое последнее время – можно вспомнить, к примеру, пресловутый «нооскоп» господина Вайно, наделавший немало шума в прошлом году. Правда, как оказалось, этот самый «нооскоп» на самом деле представляет собой банальный способ защиты диссертации без детального изучения предмета, однако не прибегая при этом к прямому плагиату. (То есть, это симулякр в самом чистом виде.) Однако одним только «нооскопом» дело не ограничивается – чем дальше, тем больше становится упоминаний этих самых big data - причем в самых серьезных источниках. Возникают даже целые концепции очередного построения «управляемого общества» на их основе, согласно которым некие субъекты, имеющие доступ ко всем транкзациям каждого индивида, смогут с достаточной степенью достоверности предсказывать его поведение – а значит, и управлять им.

К счастью, уже сейчас понятно, что подобные идеи «абсолютного тоталитаризма» совершенно нереализуемы – как нереализуемы вообще любые концепции «тотального контроля». Более того, так же очевидно, что, на самом деле, эти самые «большие данные» представляют собой ни что иное, как очередную попытку человека обрести возможность всеведения на основании учета как можно большего количества данных. Начало этому процессу лежит глубоко в веках - люди с давних пор стремились получить как можно больше знаний - а точнее, информации о действиях себе подобных. (Что не следует путать с обретением знаний в смысле познания мира.)

Особенно актуальным это стремление стало в Новое Время, когда прежние «рыцари плаща и кинжала» «оформились» в некие достаточно формальные структуры. Разнообразные разведки (и иные спецслужбы) в течение, по крайней мере, последних двух столетий старательно занимались сбором разнообразных данных – начиная с подсчета количества овса, потребного для кавалерии и заканчивая перлюстрацией любой личной переписки, до которой могли дотянуться. Смысл всего этого состоял в том, чтобы составить более-менее адекватную модель противника – поскольку именно отсюда можно было строить свои стратегии по его завоеванию или уничтожению.


* * *

Работало это или нет – сказать сложно. Впрочем, в общем-то - вопреки общепринятому мнению – до определенного времени точность разведданных вообще не имела особого значения. Хотя бы потому, что достижение победы в реальности удавалось, в основном, тому, кто допустит минимальное количество ошибок – а вовсе не тому, кто придумает наиболее гениальную стратегию. (Ну, и наличием свободных ресурсов, разумеется – нужных для купирования указанных ошибок.) Дело в том, что само управление огромными массами людей, животных и техники, а так же средствами для существования всего этого, несло такое количество задержек, искажений и паразитных обратных связей, что это практически аннулировало все действия полководцев. (Не случайно граф Лев Николаевич Толстой, столкнувшись с данным явлением в Крымскую войну, сделал абсолютно логичный вывод о бессмысленности «военного искусства» на стратегическом уровне. Все-таки, умный был человек.)

Впрочем, это касалось не только военной сферы. То же самое можно сказать и о возможности применения собираемой информации в иных областях – скажем, в плане обеспечения борьбы с «крамолой» или преступностью. Собственно, уже в позапрошлом веке полицейские ведомства большинства развитых и неразвитых стран имели разветвленную сеть информаторов в преступных и революционных кругах. Однако особого успеха это не приносило – скорее, наоборот. Можно привести хрестоматийный пример с русской организацией эсеров, напичканных провокаторами и доносчиками подобно булке с изюмом. И, при этом, ведущей успешные террористические действия против высших государственных деятелей. (Более того, зачастую – как в случае со Столыпиным – террористом становился именно «агент».) Ну, или о широко известных и неоднократно описанных в литературе тесных «контактах» полицейских чинов с «обычной» преступностью. Так же не особо мешающих последней. (А точнее, наоборот.)

Разумеется, то же самое можно сказать и про иные страны, и про иные ситуации. Поэтому сводить все к локальным особенностям - вроде того, что «у нас все воруют» - не стоит. Скорее стоит заметить, что, уже на рассмотрения этого этапа человеческого развития, становится понятным достаточно противоречивое преимущество обладания информацией – в стратегическом плане. Хотя бы потому, что любая, более-менее сложная система, генерирует эту информацию в количестве, близком к бесконечности. А значит, намного более важным становится не ее получение, а умение делать какие-то выводы из уже собранного. Строить, как уже сказано, модели. А вот с этим-то издавна были реальные проблемы. В том смысле, что некую «локальную» модель построить-то несложно – но чем больше система, чем сложнее в ней обратные связи, тем невозможнее становится данное действо. Именно поэтому, в «локальной сфере» - в обеспечении благосостояния полицейского «унтера» или какого-нибудь жандармского полковника – наличие информаторов сказывалось более, чем положительно. (Как можно понять, это позволяло на данном уровне разыгрывать более-менее выгодные «композиции».) Но вот в более крупном плане все оказывалось очень и очень печально…


* * *

Таким образом, еще на начальном этапе «информатизации» общества можно было понять: сами по себе, без адекватных моделей, все эти «данные» есть вещь бессмысленная. Но этого не произошло - поскольку, как уже было сказано, локально, для конкретных личностей, обладание информацией было весьма полезно – и они всецело были за дальнейшее развертывание указанной системы. А то, что для получения этой самой информации приходится затрачивать большие «общие ресурсы»… Ну что же, как говориться: кто не может «пилить бюджет» - тот является лохом. А лохов слушать – себя не уважать.

Итогом данного отношения стало то, что, несмотря на всю мощь разведки и начинающих входить в моду аналитических отделов, каждое, более-менее глобальное событие в мире неизменно превращалось в фейл. Скажем Первая Мировая война на всех своих этапах представляет собой практически эталонный вариант «не виденья за деревьями леса». То есть, ситуации, когда бюрократы, уверенные в своем контроле над ситуацией, оказались полностью «попавшими пальцем в небо» - в том смысле, что все (!) «аналитические» модели развития событий оказались неверными. Впрочем, даже столь отчетливая неудача никак не изменила отношения к информации.

Напротив, из всего произошедшего был сделан очевидный вывод: раз имеющиеся данные не позволили предсказать будущее, то, следовательно, этих данных надо еще больше. В итоге, разнообразная «аналитика» начала разрастаться, как ком – до такой степени, что даже «самому последнему землепашцу» стало понятным, что рано или поздно, но она окончательно «накроет» людей. В том смысле, что потребуется полная мобилизация всех человеческих и материальных ресурсов на работу с указанными горами бумаг.
Но поскольку на «локальном уровне» все работало прекрасно, изменять отношение к данной затее никто не стал. В итоге, хотя фейл следовал за фейлом – скажем, ни одно из серьезных событий («Великая Депрессия», Вторая Мировая война) не было предсказано «официальными органами», хотя для многих сторонних людей они были практически очевидны. (Скажем, мысль об очевидной «перегретости рынка» в конце 1920 – начале 1930 годов, и о пагубности этого для экономики высказывалась многими.)

Однако иного способа моделирования реальности для господствующего миропредставления не существовало (ну, не гороскопы же использовать вместе с кофейной гущей), то единственным путем улучшения ситуации выглядело только развитие текущей схемы. Тем более, что появившиеся после Второй Мировой войны компьютеры несколько помогли разгрести горы скопившихся данных – а точнее, «загнать» их на новый уровень. Все-таки, емкость даже первых цифровых носителей намного превосходило емкость стандартных папок с документами. А скорость доступа к ним была на порядки выше скорости доступа к традиционным картотекам.


* * *

На какое-то время показалась, что главная проблема «информатизации» наконец-то решена. Что вот-вот - и из указанных мегабайтов данный проклюнется долгожданная «всеобщая модель бытия». Компьютеры росли и развивались, развивался и огромный пласт той отрасли знания, которую сейчас называют «информатикой» или computer science – то есть, как раз умения собирать, обрабатывать и анализировать информацию. (При помощи компьютеров, разумеется.) Тем более, что общим местом к этому времени стало представление о том, что в будущей войне будет место только одному удару – а значит, того «права на ошибку», которая была у прошлых стратегов, теперь нет. В итоге средства в отрасль вкладывались колоссальные – скажем, затраты на разработку компьютера IBM-360 в 1964 году составили 5 млрд. $. Это 30 млрд. $ в ценах 2005 года - второй по стоимости проект НИОКР после программы «Аполлон». Результатом подобного действия стало то, что мегабайты очень быстро выросли в гигабайты, а затем – и в терабайты, компьютеры не только стали увеличивать быстродействие на порядки, но и «объединились» в сети. Затем сеть стала всемирной, а для удобной работы с данными были разработаны особые системы – «базы данных», имеющие особый язык взаимодействия.

Но указанная надежда оказалась эфемерной. Нет, конечно, в определенных областях был достигнут реальный прогресс: скажем, предсказания погоды – хотя бы на трехдневный срок - перестали быть любимым предметом для шуток. Однако в глобальном плане все эти ЭВМ, сети и базы данных не сильно изменили ситуацию со времен арифмометров и бумажных картотек. К примеру, разного рода финансовые прогнозы как были вариантом гадания на кофейной гуще, так ими и остались – что прекрасно показывают периодические кризисы. Более того, судя по всему, кофейная гуща – то есть, чистый «рандомизатор» - в этом плане оказывалась даже надежнее. (Проводились эксперименты с игрой на бирже по чисто случайному методу – знаменитый «опыт с обезьяной», в котором шимпанзе на «длинных дистанциях» обходила брокеров, вооруженных современными «аналитическими системами».) То же самое касается и иных «сложных и нелинейных» ситуаций, где мощнейшие вычислительные системы в совокупностью со всеми достижениями сomputer science оказываются бесполезными. (Тот же, уже не раз приводимый, пример с Китаем, который буквально «проморгали» все современные аналитики, прекрасно показывает, насколько бессильны все эти методы.)

И вот теперь мы можем наблюдать следующий этап указанного «движения» - этап big data. Наверное, те, кто принимает решение о внедрении подобных систем, думает примерно то же самое, что думали их предшественники, создававшие вначале бюро с картотеками, а затем – «классические» базы данных с компьютерами. Нечто вроде того: уж сейчас-то мы покажем, на что способны – вычислим все и вся, выведем закономерности и обретем ожидаемую рациональную стратегию. Впрочем, точнее сказать, что основная мотивация всего этого состоит несколько в другом: как и в прошлом, участники «новой информатизации» желают, прежде всего, реализовать свои «локальные» цели. (Вроде получения чинов и денег.) Но «рационализируется» все это именно через идею обрести полный «информационный контроль», всезнание – и на основании этого стать властелином мира.


* * *

И вот тут-то мы приходим к тому «корню», на котором покоится вся эта масса «информационных технологий», с «большими данными» на вершине. К идее, которую лучше всего символизирует знаменитый «Демон Лапласа». Этот самый «демон», как известно, представляет собой мыслительный эксперимент, согласно которому при знании всех начальных условий системы можно со сколь угодной точностью предсказать ее состояние в любой момент времени. Впрочем, у самого Лапласа речь шла о частице – что сильно меняет дело. (Поскольку само понятие «системы», а равно, как и понятие «обратной связи» вместе нелинейностью в это время было еще неизвестно.) Поэтому не будем особо придираться к идее французского математика - скажем только, что, по мере развития теории систем понятно стало, что сложность данного «демона» должна быть, по крайней мере, сравнима со сложностью Вселенной. А поскольку эта самая Вселенная, по умолчанию, включает в себя и «демона»… Ну, вы поняли. И это еще без привлечения всяких «новомодных» теорий, вроде квантовой механики – где отвергается сама определенность, как таковая. Так что физики и математики давно уже относятся к «Демону Лапласа», как к забавной «исторической игрушке», не более того.

Однако, в области управления обществом подобная идея до сих пор выступает практически единственной общепринятой концепцией. Ну, разумеется, если не брать разнообразные мысли по поводу неких «внешних и непознаваемых сил» – начиная, разумеется, с божественной сущности и заканчивая разного рода юнгианскими архетипами. Однако авторитет указанных теорий в настоящее время невысок – по крайней мере, в т.н. «развитых странах». (В неразвитых же, напротив, только он и актуален. Там считают, к примеру, что если Пророк завещал на основании некоего инсайта забивать камнями неверных жен, то это следует делать всегда. Вне поисков каких-либо разумных оснований данного действа.) Поэтому нет ничего удивительного, что все поиски решений стоящих перед обществом – или какими-то его составляющими – проблем делаются именно в данной области. Правда, с не раз уже указанной (нулевой) эффективностью.

Так что ждать чего-то особенного от «больших данных» не следует. Нет, разумеется, в целом их «пришествие» может на какое-то время оживить постепенно скатывающуюся в стагнацию отрасль сomputer science. Так сказать, залить «новое вино» - денег, людей - в эти старые меха. Но в плане обретения всеведения эта самая инкарнация «Демона Лапласа», к сожалению - или к счастью - является такой же бесполезной, что и все остальные. Точнее – скорее к счастью, поскольку обретение указанного свойства текущими политическими силами неизбежно привело бы к многократному увеличению Инферно в мире – если не к «захлопыванию железной крышки олигархии навсегда над нашей планетой». А так – ведет всего лишь к очередному попилу бюджета, и вообще, перераспределению средств. Что является главной и единственной целью и результатом практически всей современной деятельности.

Ну, а о том, можно ли реально предсказывать будущее, надо говорить особо. (Пока же стоит отметить лишь, что возможно. И намного – на несколько порядков – дешевле и проще, нежели это делается сейчас.)

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив