"НИЗШАЯ РАСА": РАЗМЫШЛЕНИЯ ПОСЛЕ КНИГИ

m_kalashnikov — 20.04.2010 МЫСЛИ ПОСЛЕ КНИГИ: РОКОВАЯ РАЗВИЛКА НАЧАЛА ХХ ВЕКА
***

Каждый раз, год за годом, многие будут возвращаться к проклятому вопросу: а можно ли было избежать русской трагедии начала ХХ столетия? Всей этой революции, крови, Гражданской войны? Всей последующей болезненной ломки?
И каждый раз мы будем приходит к одному и тому же ответу: нельзя. И Сталину пришлось в сжатые сроки (ибо времени просто не оставалось) доделывать то, что не сделали последние цари династии Романовых-Готштейн-Готторпских. Чтобы избежать катастрофы начала ХХ века, русская элита должна была придать стране высокую динамику развития, решая попутно и социальные проблемы. Но … она легла на пути такой политики, все погубив своекорыстием и паразитизмом.
Один пример: знаете, кто придумал осуществленный в 1930-е метод индустриализации России: продавать за рубеж зерно – и импортировать оттуда передовые технологии, вкладывать экспортные прибыли в строительство новой промышленности? Граф Витте. Еще в 1897 году. Именно тогда он думал скупать хлеб внутри страны по низким ценам, а продавать его на Западе по мировым тарифам, выручку используя для развития Российской империи. Да вот только невозможным это оказалось: между государством и крестьянами стоял класс помещиков и крупных землевладельцев. Они сами хотели гнать хлеб за рубеж, используя прибыли для личного обогащения и потребления. Чихать они хотели на индустриально-технологическое развитие России, спуская несметные бабки в Европе.
Понадобилось сначала уничтожить эти паразитические классы, провести коллективизацию/мобилизацию – и осуществить план 1897 года. Таким образом, Сталин ничего нового не придумал: он выполнил план Сергея Витте, почитающегося едва ли не лучшим экономистом-практиком и финансистом царской России.
А если б сей план не был бы выполнен? Тогда бы пришлось неразвитой, лошадно-крестьянской России столкнуться с танковыми, авиационными и мото-механизированными монстрами Запада. Со вполне предсказуемым результатом. Ведь глобальные горячие войны в первой половине ХХ века были просто неизбежны: то был драйв истории.

***

Царская Россия после отмены крепостного права в 1861 году выбрала неверную модель развития. В этом убежден современный историк и кризисолог Андрей Фурсов. В сентябре 2009 года он сделал доклад на семинаре в нашем Институте динамического консерватизма. Приведем его выступление…
Как считает А.Фурсов, две социальные системы (Россия и капитализм) родились вместе: в середине шестнадцатого века. И умрут они вместе, в объятиях – не позже середины XXI столетия. Есть два главных подхода к сегодняшней ситуации. Первый – кризис носит беспрецедентный, небывалый характер. Второй: да ерунда все это, были уже и кризисы, и войны, и смуты.
- Странным образом обе точки зрения верны, каждая по-своему, - говорит кризисолог. – В нынешней ситуации есть кое-что от прошлых кризисов. Но есть и нечто, что кардинально отличает нынешнюю ситуацию от прежних: сегодня мы имеем дело не со структурным, а с системным кризисом – как в русском, так и в капиталистическом случаях. Более того, происходит «волновой резонанс»: совпадение и взаимное наложение кризисов двух систем.
В русской истории системные сдвиги происходят тогда, когда проедается вещественная субстанция предыдущей эпохи, и дальнейшее развитие требует передела. Это следствие того факта, что русское хозяйство характеризуется довольно низким уровнем совокупного общественного (и прибавочного) продукта. В отличие от этого, западная цивилизация создаёт намного более объёмный общественный продукт, а с XVI в. регулярно и по нарастающей добавляющей к нему чужой, заморский прибавочный, а то и необходимый продукт (впрочем, и к своим низам западная верхушка, особенно англосаксонская всегда относилась с крайней жестокостью).
В русской истории было два поворотных пункта, две развилки, определившие дальнейшее развитие. Это – 1565 год и 1929-й. То есть, введение опричнины и отмена нэпа. Отмена нэпа мне представляется датой не менее, а быть может и более важной, чем 1917 год, потому что с 1917 по 1929 год Россия с точки зрения ее места в мировой системе продолжала стратегию Александра Второго, то есть, оставалась зависимым сырьевым придатком, была не антисистемой, а системой; 1929 г. – момент окончательного выбора вектора развития России в первые десятилетия ХХ в., начало завершения социалистической революции (1917–1933 гг.) и Гражданской войны (1918–1939 гг.).
И в 1565, и в 1929 г. главным вопросом дальнейшего развития был следующий: как перераспределить имеющуюся скудную вещественную субстанцию? В пользу олигархии или – путем непопулярных мер – в пользу основной массы населения? В русских условиях этот «материалистический» вопрос решается только «нематериалистически»-властным способом. Во времена опричнины произошло отстранение тогдашней олигархии – четырех кланов суздальских княжат. В 1929-м – отстранение «ленинской гвардии», выступавшей за «сырьевой» вариант, которая обрекал Россию на зависимое положение в капсистеме, а в перспективе – на утрату суверенитета. Разумеется, вся эта борьба сопровождалась усилением «пресса» на население – иначе не бывает, а в итоге выбор оказался национально-ориентированным. Оба раза Иван Грозный и Иосиф Грозный сделали выбор в пользу антиолигархического пути. В первом случае он инерционно победил к середине XVII в., во втором – к концу 1930-х годов.
Сегодня Россия подошла (причем в значительно худшем состоянии, нежели при обоих Грозных) к моменту, когда вот-вот будет окончательно проедено советское наследие. Уже промотаны в основном человеческий капитал и техносфера. То есть, и «физика» и «метафизика» проедены. И году эдак в 2017-м, аккурат к столетию Октябрьской революции, встанет ленинский вопрос: «Кто кого?» Как будет решаться главный русский вопрос на сей раз?
Еще один важный вопрос: кто выступит субъектом изменений? Какие институты и организации? В России институты всегда были слабы, часто – «нарисованы на холсте». В России работает не институциональный принцип, а «чекистский». Под чекистским принципом я имею в виду не ребят в кожаных куртках на заре советской власти, а чрезвычайные комиссии вообще. Кто совершал рывок 1565 года? Чрезвычайная комиссия под названием «опричнина». Кто совершал петровский рывок? ЧК под названием «гвардия». Со сталинской эпохой тоже все понятно. Даже мягкие реформы 1861 года готовила мягкая форма «чрезвычайки»: редакционные комиссии. То есть в русской истории все субъекты возникают только в том случае, если создается Чрезвычайная комиссия – внесословная и внегрупповая. ЧК – не социальная группа традиционном смысле слова. Это – неоорден, ударная сила, метафизическое расширение тела Вождя. (Такового сегодня нет).
Теперь о нынешнем кризисе. В середине XIX в. капиталистическая мир-система (по Валлерстайну), обретя адекватную ей базу в виде индустриальной системы производительных сил, стала просто мировой – без дефиса. И обрушилась на две оставшиеся в мире мир-системы – русскую и китайскую. Совпадение по времени Крымской и второй Опиумной войн не случайно. Со второй половины XIX в. и до сих пор развитие России так или иначе протекает в рамках мировой системы, но протекает принципиально по-разному.
Если посмотреть на последние 150-160 лет функционирования России в мировой капсистеме, то очевидны две стратегии. Первая, условно называемая «стратегией Александра II» (при нем был заложен её фундамент), заключается в том, что Россия – часть системы, ее верхушка – часть, хотя и не очень желанная, мировой верхушки, экономика – финансово несамостоятельный сырьевой придаток. В стране – нарастающая социальная поляризация, взаимоотношения верхов и низов приобретают характер отношения если не двух рас, то двух наций. Результат: три революции в 1905-1917 гг., Гражданская война, распад. Теоретически России после этого вообще не должно было существовать – её должны были поделить на части. Однако национал-большевики во главе со Сталиным нанесли поражение интернационал-коммунистам (троцкистам) и собрали страну.
Не всегда выходит так, как задумывается сильными мира сего. Россия выскочила из смертельной западни – и реализовалась вторая стратегия (с 1929 г.) – стратегия Сталина, или Красной империи: Россия не как часть мировой системы, а как Антисистема. Ее отличительные особенности: развитие ВПК и контроль центральной власти за потреблением верхов. Последнее – вообще важная вещь в русской истории. В условиях, когда совокупный общественный продукт невелик, одна из главных задач центроверха – контролировать потребление верхов, не дать им проесть страну и довести до белого каления народные массы. Контроль за потреблением вводится не из-за любви к низам, но прежде всего для сохранения служилой иерархии.
Это правило «учета и контроля» русская власть соблюдала практически всю свою историю за исключением двух случаев. Первый раз она нарушила это правило в 1860-е годы, когда сама власть олигархизировалась и вместе с верхами принялась грабить страну. Результат – 1905 и 1917 годы, «чемодан, вокзал, Париж, Берлин, далее – везде». И второй раз с конца 1980-х, когда власть вместе с олигархами (превратившись в макро-олигарха) начала грабить население. Исход этого «предприятия» пока неизвестен…
Таким образом, развитие России после 1861 года пошло по антинациональному пути. И закономерно, как считает А. Фурсов, кончилось крахом. Пришлось применять сталинскую модель…

***

Но наша интеллигентщина неисправима. Она, как попка, повторяет: «Россия кормила хлебом всю Европу, кормила, кормила…»
Да если бы Россия отдала бы на Запад весь рекордный урожай 1913 г. – считается, что он составлял 86 миллионов тонн – все равно не накормила б. А если бы сама свой хлеб ела, глядишь – и революции могла избежать. Но царизм вывозил хлеб. Да, можно было поднять урожайность. В мае 1915 года в Петербурге прошло совещание по вопросам сельского хозяйства с участием деятелей науки, земских и общественных учреждений. Там прозвучали официальные цифры: если в России средняя урожайность с десятины (1908-1912 гг.) – 53 пуда, то в Дании – 145 пудов. В Англии – 131 пуд. В Венгрии - 80 пудов. В задрипанной Испании – 70. В США – 84. В Португалии – 57. Лишь в одной стране урожайность тогда оказалпсь ниже русской – в Сербии (50 пудов на десятину). Хотя в соседней Румынии – 65, в Италии – 82 пуда.
Понятное дело: у нас климат суровый, сезон короткий, влаги не хватает и солнца. Но одним этим беду не объяснишь. Есть еще и цифры вносимых на десятину объемов искусственных удобрений. Совещание и здесь отставило нам статистику. Итак, в Бельгии (урожайность – 147 пудов/дес) вносилось 21,4 пуда удобрений. В Италии – 3 пуда. В США – 5,2. Испания – 0,9, Португалия – 1,8. В Англии – 4,5, в Венгрии – 1 пуд. В России – 0,39 пуда. Хуже только Сербия – 0,01 пуда.
Н-да, кормильцы Европы, блин… Не зря любимый русскими националистами Менделеев писал: «На основании этого к числу моих заветнейших мыслей относится то соображение, что вывозимый Россией хлеб по настоящее время уменьшает, в не увеличивает «благо народное»…» (вычитал у Олега Арина в книге «Правда и вымыслы о царской России»). «С этим хлебным вывозом Россия должна остаться, судя по всему вышесказанному, страною бедною, временами голодающею и уже вследствие этого с малым развитием просвещения и всей гражданственности. Не тут, очевидно, ключ к возможности прочного развития «блага народного»…» Ну да – ведь даже в голодные годы Россия вывозила до 15% собранного хлеба. Что называется, недоедим – но вывезем. (Барам же надо в Париже на что-то кутить!) Средние доходы крестьянина в 1910-е годы не превышали 49 рублей в год, что делало внутрироссийский рынок слабым, тормозящим нормальное развитие промышленности (маленький платежеспособный спрос!) Экономика царской России носила ярко выраженный колониально-сырьевой характер.
Вот и довывозились в итоге.
А что – разве сами Романовы не держали своих денежек на Западе? Царский дом, сей аналог нынешней саудовской династии, был сказочно богат. Цари любили называть себя то первыми помещиками в стране, то «хозяевами земли Русской». Действительно, Романовы обладали своим доменом: землями и крестьянами, не считая недвижимости и промыслов. Лично царю в 1905 г. принадлежало семь миллионов десятин земли, «тянувшей» на огромную по тем временам сумму в сотню миллионов рублей. Доходы династии оценивались в 24 миллиона золотых рублей ежегодно. В нынешних ценах это – около 5 миллиардов долларов.
Дом Романовых-Готштейн-Готторпских получил мощную финансовую подпитку после 1861 года. Пресловутое падение крепостного права в России и личное освобождение крестьян были хитрым делом: русскому мужику приходилось выкупать себя. То есть, вносить платежи помещикам (среди коих были и Романовы), причем в рассрочку. Платежи эти отменили только после 1905 года. Так вот: в 1860-е и последующие годы русское барство получает огромные потоки наличности. (На долю дома Романовых пришлось около 50 миллионов рублей выкупных платежей от крестьян). Дворяне России снова купаются в деньгах.
Как они ими распорядились? Вложили это в создание новой промышленности? В заведение высокопроизводительных, технологически продвинутых сельских латифундий? В строительство торговых кораблей? Так поступили бы какие-нибудь немцы или англичане. Но русское барство, как и подобает низшей расе мародеров, эти деньги стало пропивать и прожирать. Именно после 1861 года в Москве (читайте Гиляровского) и в Питере открываются самые фешенебельные рестораны. С импортной едой. С самыми дорогими и изысканнымит кушаньями. С отдельными кабинетами для дворян (они не желали сидеть в одном зале со всякими купцами-заводчиками). И в этих ресторациях пошли дикие кутежи.
Ну, а дом Романовых свои деньги вывозил за рубеж. Как сегодняшние олигархи и чиновники в РФ. «Хозяева земли Русской» не инвестировали свои ежегодные миллионы в русские заводы, фабрики, шахты, верфи и железные дороги. Нет – Романовы клали денежки в европейские банки. То есть, вели себя скорее как группировка колонизаторов, выкачивающих захваченную колонию. Даже лучший из последних русских монархов, Александр Третий, перевел свои деньги в Англию, под контроль британской ветви династии евреев-Ротшильдов. С этой точки зрения, настоящим царем и Хозяином был Иосиф Сталин: у него-то денежки инвестировались в свою страну. А вот Романовы за рубеж капиталец перегоняли. А главными инвесторами в русскую промышленность (и это давно не секрет) были капиталисты Франции, Бельгии, Англии, Германии.
Нет, конечно, худа без добра: благодаря тому, что Романовы складывали свои миллионы (равносильные нынешним сотням миллионов) на Западе, русские могут до 2017 г. предъявить претензии западным финансистам и потребовать все эти богатства назад – с процентами и индексациями за целый век. Таким образом можно полностью ликвидировать внешнюю задолженность РФ, отдать долги ее крупнейших компаний (а оные, таким образом, вновь вернуть в руки государства для нормальной приватизации в дальнейшем) и сформировать Фонд развития страны.
Но вряд ли расейская власть нашей поры решится на такую операцию. Западный финансовый капитал считает денежки Романовых, оставшиеся за пределами России после 1917 г., своею законной добычей. Ну, а власти РФ с этим молчаливо согласны.
Таким образом, в 1917 году русский народ уничтожил и такую колониальную экономику, и сбросил со своей шеи колонизаторскую монархию. И следом – скинул с себя и мародерскую «элиту», обеспечивающую «естественно-органическое развитие России».
Ни к чему, кроме национальной катастрофы, такое «развитие» привести не могло. Вспомним: внешний долг России вырос с 8,8 миллиардов рублей в 1913 г. до 50 миллиардов в 1917-м (65 млрд. – общий государственный долг). При том, что весь бюджет Империи 1914 г. составлял 4 миллиарда 865 миллионов рубликов. То есть, это – около тринадцати годовых бюджетов страны. Как бы это понагляднее изобразить? Представьте себе, что совокупный долг экономики РФ составляет не 400 миллиардов долларов, как на лето 2009 г., а около трех триллионов «гринов». Уяснили?
Одно это обрекало «Россию без революции» на тяжелейший финансовый кризис. Красные, отказавшись от уплаты долгов, спасли страну.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив