Николай Павович, в качестве послесловия

В 1853 году под судом находилось 2540 чиновников. Иначе и быть не могло. Борьба с грядущей революцией заставляла ужесточать правила внутренней жизни империи. Однако чем ретивее боролись с коррупцией, тем сильнее она распространялась.
Позднее известный монархист Иван Солоневич этот феномен пытался объяснить в отношении сталинской эпохи: «Чем больше было воровства, тем сильнее должен быть контрольный аппарат. Но чем крупнее контрольный аппарат, тем больше воровства: контролёры тоже любят селёдку».
То же самое утверждал и маркиз де Кюстин: «Россией управляет класс чиновников... и управляет часто наперекор воле монарха... Из недр своих канцелярий эти невидимые деспоты, эти пигмеи-тираны безнаказанно угнетают страну. И, как это ни парадоксально, самодержец всероссийский часто замечает, что власть его имеет предел. Этот предел положен ему бюрократией – силой страшной, потому что злоупотребление ею именуется любовью к порядку».
Хорошо это или плохо?
Однозначно - плохо. Но надо понимать, что это именно системный кризис, и вылазить из него следовало, лишь меняя всю систему. Сверху до низу. А это значит - развязать в обществе гражданскую войну, начать слом традиций и устоев, пересмотреть вообще всю организацию как административной и управленческой, так и экономической политики.
Но вы же понимаете, что для этого надо обладать кругозором гораздо выше среднего, иметь управленческие и административные способности, понять и оценить экономическую конъюнктуру, да в конце концов - найти класс или общность людей, на которую можно опереться в реформах... А если этого нет?
Вот и приходится изо дня в день чинить уже обветшалое здание - здесь замазал, там подкрасил, тут ступеньки поменял, глядишь - может еще и простоит какое-то время. При этом, те кто красят, мажут, меняют - они вообще не заинтересованы в результатах своего труда. Вернее даже так. Заинтересованность есть, но работать НА СОВЕСТЬ они не умеют, и складывалась эта ситуация аж со времен Петра III, постепенно ком проблем нарастал и нарастал.
А теперь добавьте сюда открытие и работу "Вольной русской типографии" А. И. Герцена и Н. П. Огарёва в Лондоне в 1853–1865 гг., которая вела "работу" не столько среди низших классов (еще бы, ведь крестьяне и рабочие были в основном неграмотными, да и денег на газеты и журналы у них не было), а в основном разжигало недовольство среди фрондирующей русской аристократии - например, с подачи эмигрантов типа П. В. Долгорукова умело муссировала декабристскую тему, а также темы "оскудения дворянства", засилья инородцев в армии и государственном аппарате и, наконец, тему "крестьянских симпатий" николаевского правительства, через секретные комитеты и реформу государственных крестьян 40-х гг. планомерно шедшего к отмене крепостного права и наделению крестьян землёй.
В студенчество и разночинную интеллигенцию при помощи различных "литературно-философских кружков" и обществ
вбрасывались идеи конституционного и парламентского ограничения самодержавия, расширения в России прав и свобод человека (при этом интеллигенция как "передовой слой", естественно, должна была стать гарантом и основным проводником нового типа государственного устройства, то есть все ровно по Достоевскому - "Тварь я дрожащая, или право имею?").
Национальные меньшинства, особенно польское и черкесское, прямо подстрекались к вооружённому восстанию.
Не знаю, кого там разбудили декабристы, но Герцен и Огарев всерьез обвиняли Николая в том, что... он "крестьянский царь"! И вошли в историю как либералы и западники.
При этом, и это отметил Айрапетов: "Сомнительно, что в Европе того времени нашлось бы государство, которое оказалось бы в состоянии в течение почти двух лет выдерживать подобное противостояние. Учитывая к тому же необходимость сдерживать остальных своих соседей от выступления на стороне противника путём концентрации сил на дружественных и не очень дружественных границах. Следует также отметить, что это была единственная война, которую Россия в состоянии была вести не только без единого союзника, но и без крупных внешних займов... До планируемого разгрома России было весьма далеко, и поэтому потери отнюдь не соответствовали ожиданиям союзников. Глава британской делегации Дж. Кларендон заметил: "Я предпочёл бы скорее лишить себя правой руки, чем подписывать договор".
В общем, не все так однозначно, и "Деточкин, конечно, виноват, но он... не виноват". С одной стороны система русская прогнила основательно, и это правда. С другой - вряд ли какая-либо другая система могла бы противостоять на тот момент Англии и Франции одновременно (причем с поддержкой Австрии, Швеции, Турции и Сардинии), да еще и свести такое противостояние вничью. Даже если смоделировать гипотетическую ситуацию нападения на США Англии и Франции (еще до кучи с участием Мексики и, допустим, Испании) - боюсь Штаты получили бы разгром похлеще Крыма.
Ну и отдельное слово о "наследниках", которые решили начать ремонт не с фундамента, а с перестройки верхних этажей и засыпки подвалов. Предсказуемо, система лопнула с большим треском, просто чуть позже.
Ну и под конец - исторический анекдот, отлично характеризующий Николая Павловича.
Однажды в дороге экипаж императора перевернулся. Николай Павлович, сломав ключицу и левую руку, семнадцать вёрст прошёл пешком до Чембара, одного из городков Пензенской губернии. Едва оправившись, он отправился поглядеть на местных чиновников. Они оделись в новую форму и выстроились по старшинству чинов в шеренгу, при шпагах, а треугольные шляпы держали в вытянутых по швам руках. Николай не без удивления осмотрел их и сказал губернатору:
– Я их всех не только видел, а даже отлично знаю!
Тот изумился:
– Позвольте, ваше величество, но где же вы их могли видеть?
– В очень смешной комедии под названием «Ревизор».
|
</> |