Невовлечённость и отстранённость

swamp_lynx — 13.02.2024 Современный городской человек находится под прессом бесконечных социальных предписаний и вынужден жить в защитном панцире, отстраняясь от себя и теряя тем самым возможность вовлекаться в близкие отношения с другими людьми. В основе лежит базовое недоверие к себе, страх идти в неизвестность, отказ терпеть длительные страдания. Помню, один московский журналист написал, какое счастье, что больше нет таких исполнителей, как Фредди Меркьюри, которые умирают на сцене. Но если люди не умирают, то они и не живут. Современный выхолощенный шоубизнес - это про что угодно, но не про окно в другой мир, каким было искусство до 21-го века. С такими ролевыми моделями, как у героев Райана Гослинга, люди похожи на клоунов, то есть даже ребячество 80х с персонажами американских боевиков уже недосягаемый идеал. В этом плане задача любого, нацеленного на полноценную жизнь человеком, а не суррогатом (как в фильме с одноимённым названием) искать идеалы в прошлом, и мириться со всеми неудобствами этого выбора.



Это как веселье
Как улыбка
Что-то в голосе
Который, кажется, нам говорит «приди»,
Который нас заставляет чувствовать как-то необыкновенно хорошо

Это как вся история
Темнокожего народа,
Который балансирует
Между любовью и отчаянием
Что-то, что танцует в тебе
Если у тебя есть это, у тебя это есть.

Элла, у неё есть это,
А что это, я не знаю,
То, чего нет в других,
Что нас делает забавными.
У Эллы, у неё есть это,
у Эллы, у неё есть это,
У неё такой забавный голос,
В ней есть эта забавная радость,
Этот Божий дар, делающий её прекрасной.

У Эллы, у неё есть это,
у Эллы, у неё есть это,
Она имеет, или или
У Эллы,
у неё есть это,

Есть что-то ещё в её душе:
Этот необъяснимый шарм

Бей по бочонкам
По клавишам рояля,
По всему тому, что может дать тебе Бог.
Но будь ты нищий, будь ты король,
Или же ищешь в себе возможности, которые пока спят,
Ты видишь, это нельзя купить.
Когда оно есть в тебе, значит, оно есть.

Элла, у неё есть это,
А что это, я не знаю,
То, чего нет в других,
Что нас делает забавными.
У Эллы, у неё есть это,
У Эллы, у неё есть это...


az118: Что есть душа актера и как она высвечивается в исполняемых им ролях действующих лиц литературных и жизненных... видимо есть два типа актерских душ:

- первый - душа-сосуд, глубокий и широкий, с гибким но твердым высоким стержнем, видным и в игре, и в жизни, и игра, и жизнь актера определяются им:
Андрей Миронов - Актер,
Георгй Милляр - Бес,
Георгий Жженов - Рыцарь,
Дворжецкие - Дворяне,
Евгений Евстегнеев - Игрок,
Ал-р Филипенко - Шпана...

- второй - душа-водоем без берегов, принимающим любую форму, необходимую для роли, игра и жизнь задаются самой душевной водой, то мелкой, то глубокой, то узкой, то широкой, и невозможно понять кто есть сам актер - берегись автомобиля и живых и мертвых на Белорусском вокзале...


go_gornostay: Психотерапия — это чаще всего искусственный протез вместо того, что по хорошему образуется естественным путем. Это лучше, конечно, чем ничего (как это было раньше). Но гораздо хуже, чем то, что должно там было быть "свое".
То есть, в норме у ребенка нормальная мать и в основном закрытые потребности, касающиеся этих отношений. Но если этого почему-то не вышло, то психотерапия постарается научить человека жить и без этого. В норме человек зачастую хочет создать пару, но если этого по каким-то причинам не выходит, то психотерапия даст ему утешение и способы сносно жить и так. То есть, нет ноги — вот тебе протез, нет руки — вот тебе еще один. Если можешь позволить себе хорошего спеца и долгое лечение, то это будет не просто палка, а очень высокотехнологичная штука, способная очень облегчить жизнь. Но это не то же самое. А потому далеко не универсальный рецепт. И уж тем более не быстрый.


commentary_1. Я даже не уверен, что жители аграрных эпох это вообще люди в современном смысле. Читал в юности статьи, где повторяли, что у аграрного общества восприятие времени было не линейным прошлое-настоящее-будущее, а закольцованным сообразно их повторяющейся из года в год жизни: засеяли, собрали, отдохнули, засеяли, собрали, отдохнули. "Притирке" крестьян к городу, горожанам в первом поколении, посвящена куча худлитературы.


Александр Дугин. Государство-Нация – светское государство с ярко выраженным централизмом. Политическое образование, в котором государственные формы приводят к рождению этноса и его культуры. Отличается от этнического образования (община, народ) и от Империи.

Идеократия – гр. “власть идей, идеалов”. Термин русских евразийцев (Н. Трубецкой, П. Савицкий). Противопоставляется “власти материи”, “рыночной системе”, “торговому строю”. При идеократии иерархия в обществе и стимуляция труда исходят из неэкономических принципов.

Империя – сверхгосударственное образование, объединяющее несколько народов и стран под эгидой универсальной идеи – религиозного, этического или идеологического характера.

Общество – результат распада общинных образований. В отличие от общины принципиально делимо на атомарных членов (индивидуумов).

Община – естественная форма существования людей, связанных органическими узами. Противостоит обществу, в котором вместо органических связей главенствуют нормативы формализованного договора между индивидуумами. Общество регулируется Традицией.


az118: Политика всегда основана на ценностях, однако есть ценности жизненно-реальные - традиционные (семья, государство, религия) - и безжизненно-фиктивные - прогрессистские (свобода, равенство, братство).


kryloyashher: Если же попытаться обобщить, то описано противостояние (но и вынужденное сожительство) двух тенденций: одни обращены на общее (надличностное), а другие на индивидуальное (личное). Первые создают то, что здесь именовано "поточностью", а вторые эту поточность потребляют. Потребляют в виде заворачивания части потока на себя и, в идеале, закольцовывая. Хотя кольца не получается, т.к. поток именно потребляется, а значит без внешней подпитки исчерпывается. Но потребители подключаются к общему потоку заново, и видят в этом подключении залог личного успеха. Если оглянуться вокруг, то таких паразитов в избытке. А "поточников" всегда мало. Их оберегать надо, ставить в пример на общесистемном уровне. Однако пока мы живём в обществе, где на общесистемном уровне ставят в пример и оберегают паразитов-потребителей.


civil_engineer: Приехали к друзьям в США. После ужина вышла покурить на крыльцо их частного дома. Выбежал хозяин и говорит, скорее уходи, иди курить за дом, там забор от соседей. А в чем проблема спрашиваю? Я же курю не на их территории. Отвечает: они позвонят в страховую компанию и скажут, что курю я. Страховая поднимет мне плату за страховку, а им снизит за донос. И ничего не докажешь. Они так воспитаны, они с детства стучат друг на друга, НО это их страна.


nemuri_neko. Антониони многократно повторял в интервью, что его фильмы о столкновении устаревших нравственных норм с требованиями нового, стремительно развивающегося технологического мира. Временами в этом звучали чуть ли не фашистские ноты: как нравственность может устареть и потерять актуальность? Разве что по ту сторону Ницше. Но я о другом. Критики, как обычно, не слушали, потому что зачем? Они сами объяснят, про что кино. Антониони же переживал тему довольно остро, настолько, что, если сопоставить финалы всех его зрелых картин, можно еще больше заострить: все они о невозможности жить дальше. За финальной точкой Крика, еще относительно традиционной* и констатирующей понятное физическое самоуничтожение, за которым пустота, в последующих фильмах финалы становятся многоточиями, за которыми должно начаться что-то совершенно новое - но сам режиссер не знает, что. У Антониони нет фильмов про новую жизнь, только про конец старой. В этом свете несколько лет назад мне стало наконец понятным место Забриски-Пойнта в его творчестве: он пытается нащупать что-то через эту радикальную вроде бы молодежь, но получается только хуже, полный апокалипсис. В его последнем самостоятельном фильме финал еще более пессимистичен (за видимостью обратного): все, на что годятся обновляющие мир технологии, это полететь к солнцу и сгореть в нем. Может быть, не сгореть, но к чуду Антониони нигде не приходит, так что скорее все-таки сгореть. Чудом становятся сами фильмы (есть Антониони и где-то далеко позади - все остальное кино), которые своим существованием и утверждают единственную возможность трансцендентности. Но мир не ищет трансцендентности, и Антониони это знал. Художник и его муза покидают премьеру в слезах: нам еще предстоит осознать Мастера и Маргариту как сдвоенный архетип, а не ад-хок-фантазию.

Что общего у Антониони с Поланским? Казалось бы, только различия: первый был освистан в начале пути, второй в конце. Случай Поланского еще проще и очевиднее, но тоже благополучно избежал критического внимания. Все его большие фильмы - о том, что конец света происходит здесь и сейчас, и мы коллективно умудряемся его не заметить. В последней картине он только что сам не появился на экране и не проговорил эксплицитно словами. Насчет зрителей ан масс у меня вопросов нет, но насчет тех, кому положено анализировать и критиковать эти веселые картинки мне трудно даже предположить: это подлинная слепота или это настолько упоротое нежелание видеть эту именно мысль? Впрочем, как и в случае Антониони, только в более приземленном ключе, фильм сам отвечает на вопросы о себе, the medium is the message, большое произведение всегда уже по другую сторону, au-delà, и говорит с нами оттуда. А эти голоса, понятно, не каждому дано услышать.

Я думаю, ответы на большие вопросы и невозможны в сколько-нибудь эксплицитной форме, они в лучшем случае постепенно выкристаллизовываются из коллективного бессознательного и осознаются, если вообще осознаются, уже после того, как станут общим местом. Но я здесь хотел отметить этот момент как, может быть, личную трагедию Антониони. Можно не формулировать ответа, но хотя бы подозревать, в какой стороне он лежит. В случае Антониони я предполагаю, что он именно не знал. Может быть, его фильмы и могли родиться только из незнания.

__________________________
* относительно традиционной потому, что конец пути героя заложен с первых кадров, никто еще не вел протагониста к самоубийству с такой неумолимой логикой.


Андрей Фурсов. Капитализм - это присвоение овеществлённого труда, то есть искусственных факторов производства. Рабовладение и феодализм - это отчуждение земли и тела человека. Капитализм - это овеществлённый труд обменивается на рабочую силу. Работяга сам приходит и говорит - возьми меня в эксплуатацию. Капиталистическая система - это сложная социальная и институциональная система, которая должна обеспечить непрестанное накопление капитала и ограничивать его в долгосрочных и целостных интересов системы. Если капитал не ограничивать, он быстро сожрёт общество и сожрёт биосферу. Как только возник капитализм, у него возникал четвёрка факторов, которые постоянно ограничивали капитал. Государство (lo stato), гражданское общество, политика как сфера, нация.

В чём диалектика и динамика капиталистической системы. И почему так динамично капитализм развивался. Капитал всю жизнь боролся против того, что его ограничивает, он пытался убрать государство, гражданское общество, политику. Капитал преуспел в этом в 70-е - 80-е годы 20-го века, но оказалось, что он отбрасывает эти костыли, а самого капитализма не существует. На рубеже 20-го - 21-го века впервые в истории невещественные факторы, духовные факторы (информация, наука) - они стали решающими факторами самого материального производства. Новая система, которая идёт на смену капитализму, там не надо присваивать овеществлённый труд - капитал, там достаточно присвоить сферу потребностей, сферу социальных взаимодействий, то есть социальные платформы. Сейчас даже появился термин - эксисты (access - доступ), так называют владельцев социальных платформ. Если я могу корректировать с помощью социальных платформ и прочего ваше поведение, мне даже деньги не нужно контролировать, мне не нужно контролировать фабрики, заводы, это уже нижний уклад.

То есть посткапитализм - это в той или иной форме система, в которой главный объект присвоения - это невещественные факторы производства. А вот насколько это будет демократично или недемократично - это зависит от социальной борьбы. Из феодализма было три выхода: немецкий, французский, английский. А выходы эти определялись тем (упрощая), насколько трудящиеся, насколько низы в процессе перехода, сколько зубов - они у людоеда нового могли вырвать, потому что любой новый восходящий класс, молодой - это людоед. Любая новая социальная система начинает с того, что ужесточает социальный контроль. И степень её жестокости зависит от того, сколько социальных зубов будет вырвано вот в этом переходный период. У нас переходный период - весь 21-й век. Насколько трудящиеся смогут этому сопротивляться, значит, такой облик будет иметь строй будущего.


az118: Весь этот оптимизм как и формула Дрейка из 1960-1970 гг, когда казалось что нт и соц прогресс неумолим и человечество из свободных и равноправных творческих людей вступает в счастливое светлое будущее космической экспансии и овладения пространством-временем с их тайнами и братьями по разуму.

в 1962 году вышла книга советского астронома Иосифа Шкловского «Вселенная, жизнь, разум», где рассматривалась эволюция цивилизаций в свете овладения ими масштабами энергии, без которой невозможны ни жизнь, ни разум. Он выделил четыре этапа: 1) местный на органическом топливе; 2) планетарный на ядерном; 3) своей звезды на термояде; 4) метагалактический на неизвестном виде энергии. Мы сейчас на 1) и 2), а кто-то должен был обогнать нас на 150-200 и более лет (мы 200 лет назад топили дровами и немного углем), перейдя на 3) и 4) и дать космологические эффекты, отличные от естественных, но 60 лет поисков ничего не дали. Позднее Шкловский пересмотрел свой оптимизм, потом придумали Сферу Дайсона, в которой цивилизации замыкаются на этапе 3, забыв что без экспансии и преодоления горизонта цивилизация впадает в застой, теряет жизненные навыки и вырождается.

Однако это пока присказка. А сказка — что происходит с нашей цивилизацией 1000 лет и особенно с начала 1970-х гг? А вот что:

Общее движение истории:

1) аграрное общество со сословно-служилым строем,

Премодерн - Армия+Церковь+Работники,

патриархальная семья и Империя с локальными торговыми городами;

2) индустриальное общество с торгово-промышленным строем,

Модерн - Промышленники+Интеллигенция+Рабочие,

патриархальная семья и национальное торгово-промышленное государство;

3) постиндустриальное общество с финансово-информационным строем,

Постмодерн - Интеллигенция+финансисты+массы потребителей,

Деградация пола и семьи, гинекократия и ТНК с транснациональной стареющей массой инфантильных потребителей виртуальной продукции.

Т.е. напоминает пародию на Сферу Дайсона.

Но поскольку прогрессизм неравномерно охватил мир и не всем нравится жить по прогрессистским правилам, вызывая нарастающее сопротивление, то нарастает и угроза мировой ядерной войны.
это и есть решение парадокса Ферми.


Карл Шмитт. ...Итак, индустриальная революция происходит из Англии XVIII столетия. Какова была историческая ситуация на этом острове в то время? Англия была островом, отделившимся начиная с XVI века от европейского континента и сделавшим первые шаги к чисто морскому существованию. Это, с исторической точки зрения, является для нас самым существенным. Все остальное – лишь надстройка, суперструктура. Какое бы внешнее событие мы ни выбрали в качестве окончательного шага к чисто морскому существованию, – захват Ямайки Кромвелем в 1655 году, окончательное изгнание Стюартов в 1688 году или европейский мир в Утрехте в 1713 году, – главным является следующее: один европейский народ начиная с определенного момента перестал считать остров, на котором он жил, частью несколько удаленной европейской Суши и осознал его как базу для чисто морского существования и для морского господства над мировым океаном. Начиная с XVI века Англия вступила в эпоху великих географических открытий и принялась отвоевывать колонии у Португалии, Испании, Франции и Голландии. Она победила всех своих европейских соперников не в силу морального или силового превосходства, но лишь исключительно из-за того, что сделала решительный и бесповоротный шаг от твердой Суши к открытому Морю, и в такой ситуации отвоевывание сухопутных колоний обеспечивалось контролем над морскими пространствами.
Это был одноразовый, неповторимый, исторический ответ на столь же одноразовый, неповторимый исторический вызов, на великий вызов века европейских географических открытий. Впервые в известной нам истории человечества возник вызов, относящийся не только к конкретным рекам, берегам или внутриматериковым морям; впервые он имел планетарный, глобальный характер.

...Центр и зерно сухопутного существования, со всеми его конкретными нормативами – жилище, собственность, брак, наследство и т.д. – все это Дом. Все эти конкретные нормативы произрастают из специфики сухопутного существования и особенно из земледелия. Фундаментальный правовой институт, собственность – Dominium – получил свое название от Дома, Domus. Это очевидно и известно всем юристам. Но многие юристы, однако, не знают, что немецкое слово Bauer (paganus, крестьянин) происходит не непосредственно из слова “Ackerbau” (пахота), но от слова “Bau”, “Gebaude”, “aedificium”, т.е. “здание”, “постройка”, “дом”. Оно означало изначально человека, владевшего домом. Итак, в центре сухопутного существования стоит Дом. В центре морского существования плывет Корабль. Дом – это покой, Корабль – движение. Поэтому Корабль обладает иной средой и иным горизонтом. Люди, живущие на Корабле, находятся в совершенно иных отношениях как друг с другом, так и с окружающей средой. Их отношение к природе и животным совершенно отлично от людей Суши. Сухопутный человек приручает зверей – слонов, верблюдов, лошадей, собак, кошек, ослов, коз и “все, что ему принадлежит” – и делает из них домашних животных. Рыб невозможно приручить, их можно только поймать и съесть. Они не могут стать домашни ми животными, так как сама идея Дома чужда морю.

...Марксизм, в свою очередь, основал свое учение уже на этой суперструктуре классической политэкономии. Он развил ее и разработал концептуальную суперструктуру для второй стадии промышленной революции. В этом качестве марксизм был взят на вооружение элитой русских профессиональных революционеров, которым удалось совершить в 1917 году революцию в Российской Империи и перенести двойную суперструктуру на условия своей аграрной страны. Во всем этом речь шла отнюдь не о практическом осуществлении чистого учения и о логичной реализации объективных законов исторического развития. Речь шла о том, что промышленно отсталая аграрная страна испытывала необходимость вооружиться современной промышленной техникой, так как в противном случае ей была обеспечена роль добычи для других более развитых промышленно крупных держав. Таким образом, марксизм из идеологической надстройки второй стадии промышленной революции превратился в практический инструмент для преодоления индустриально-технической незащищенности огромной страны, а также для смещения старой элиты, явно не справлявшейся с исполнением исторической задачи.

...Корни марксизма оставались гегельянскими. В одном месте гегелевских “Основ философии права” в параграфе 243 содержится смысл всей проблемы. Это – знаменитое место. Этот параграф описывает диалектику буржуазного общества, беспрепятственно развивающегося по своим собственным законам, и подчеркивает, что “это общество неизбежно несет в себе прогрессирующий рост народонаселения и промышленности”. Гегель утверждает, что такое общество “при всем его богатстве никогда не будет достаточно богатым, т.е. исходя только из своих внутренних возможностей никогда не сможет воспрепятствовать росту нищеты и увеличению числа неимущего населения”. Гегель при этом откровенно ссылается в качестве примера на тогдашнюю Англию. В параграфе 246 он продолжает:
“Согласно этой диалектике, конкретное буржуазное общество вынуждено выходить за свои границы, чтобы искать среди других народов, отстающих либо по уровню развития промышленных средств, либо по техническим навыкам, потребителей своей продукции, а следовательно, средства для своего собственного существования”

...Людям свойственно цепляться за то, что доказало когда-то ранее свою истинность и эффективность. Они категорически отказываются понимать, что со стороны человечества новый ответ на новый вопрос может быть только предположением, и чаще всего, как это было в случае путешествия Колумба, слепым предположением.


Владимир Эрн. Я убежден, во-первых, что бурное восстание германизма предрешено Аналитикой Канта; я убежден, во-вторых, что орудия Круппа полны глубочайшей философичностью; я убежден, в-третьих, что внутренняя транскрипция германского духа в философии Канта закономерно и фатально сходится с внешней транскрипцией того же самого германского духа в орудиях Круппа. Само собой разумеется, в краткой речи я должен ограничиться самыми общими характеристиками и остановиться на пунктах лишь самой существенной важности.
Острие Кантовой мысли, нашедшей свое крайнее и бесстрашное выражение в первом издании “Критики чистого разума”, сводится к двум принципам: к абсолютной феноменалистичности всего внешнего опыта и к абсолютной феноменалистичности всего опыта внутреннего; из этих двух принципов, установленных в трансцендентальной Эстетике и трансцендентальной Аналитике, сами собой вытекают два радикальнейших положения:
1) никакой ноумен, т. е. ничто онтологическое, не может встретиться в нашем внешнем опыте, и 2) ничто ноуменальное, т. е. относящееся к миру истинно Сущего, не может быть дано и реализовано в нашем внутреннем опыте. А так как, кроме внешнего и внутреннего опыта, нет никаких иных путей познания, то “Критика чистого разума” оказалась всемирно-историческим глашатаем чистейшей формы абсолютного имманентизма. Конечно, в Канте жили остатки платонического трансцендентизма, и эти остатки идеи умопостигаемой свободы и понятие “вещи в себе”. Но эти платонические реминисценции Канта абсолютно не вяжутся с его основными принципами. Что понятие вещи в себе некритично и произвольно, это было блестяще раскрыто Фихте; что идея умопостигаемой свободы есть совершенный non-sense с точки зрения абсолютной феноменалистичности внутреннего опыта, это должно быть ясно для всякого, кому не лень только подумать. Внутренний опыт, сплошь и безызъятно подчиненный феноменологической форме времени об одном измерении, конечно, никак не может вместить в себя ноумена свободы *Эрн2*.
Основные принципы кантовского феноменализма были несокрушимой осью всего дальнейшего движения немецкой мысли: Фихте окончательно разонтологизировал Природу, Гегель с безудержностью понял все бытие как абсолютный процесс. Наконец, полувековая коллективная работа новейшего кантианства дружно установила универсально-имманентистские тезисы. Напротив, платонические реминисценции, столь характерные для личности Канта и столь противоречащие основам его философии, имеют в дальнейшем движении немецкой мысли смысл придаточных предложений. В немецком идеализме много платонизирования, особенно в зрелом Шеллинге, которого уже никто не хотел слушать, но это платонизирование не имеет онтологических корней в исходных и основных линиях немецкой мысли и потому всегда поражено безземною, безосновною немощью люциферианского романтизма. Феноменализм Канта для немецкой мысли есть прочное и “научное” достояние, несокрушимое, железобетонное завоевание германского духа. Платонические же реминисценции — мечтательные остатки старонемецкого благодушия.
Транскрипция верховных достижений “Критики чистого разума” в плане исторического самоопределения немецкого народа сама собою намечалась с фатальною необходимостью. Нужно помнить, что в атмосфере протестантизма с его безусловным приматом “разумности” кантовская фиксация сил и способностей разума была событием чрезвычайной, церковной важности. Один немецкий историк совершенно правильно констатирует: «„Критика чистого разума" имела для нас, немцев, почти такое же значение, какое для французов революция 1789 года». Высшим и самым гениальным представителем разума целой расы с категоричностью установлена была некая первичная истина о самых первичных до-опытных и до-действенных формах разумного сознания. Все историческое и традиционное, все инстинктивное и природное, все вдохновенное и благодатное тем самым принципиально отменялось в своем абсолютном значении и ставилось под контроль и тяжелую руку феноменалистического первопринципа. О, Кант недаром чувствовал законодательственный характер своего разума! Хотел он предписывать законы Природе, поистине же стал Ликургом выступающего на всемирную сцену германского духа.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив