Не обращай внимания, это она маму довела
katoga — 26.01.2017 Я видеть не могу синяки на детских тельцах. Это не так редко встречается, но, в основном, закрыто одеждой. Синяки и рубцы могут быть на теле у ребенка из любой семьи. Может, заброшенный алкашонок, худой от недокорма. Бегает вовсе не битый никем, кроме ровесников – маме и папе не до него в принципе. А, может, вот эта девочка в дизайнерской одежке прячет под платьицем и колготками синие полосы. Чужая семья – потемки.Общаться с ними было приятно. Толстый, добродушный бегемот Саня, его жена Юля, лапочка-дочка Алена часто звали в гости. Мы все вместе ездили на пикники. Лельке тогда было десять, и Аленке десять. После одного случая я никогда больше не отвечала на их звонки, и не нашла в себе силы объясниться. Я могла сорваться на мамашу.
Мы приехали на пляж. Ехали долго. С собой взяли много вкусного, палатки, мячи и надувные круги. Солнышко светило, и осветило раздевшуюся Алену.
У нее все ляжки были синие. На животике тоже полосы. Ремень. Я смотрела на нее излишне пристально, пытаясь убедить себя, что это совсем не то. Интеллигентная семья у меня не стыковалась с полосами от ремня. Так бьют ребенка, не контролируя себя, хлещут по всему телу, со всей дури, и это не похоже на шлепок сгоряча, и даже на воспитательное «по жопе ремнем» через штаны, чтобы, зараза, знала. Ребенок был избит. Избитый ребенок хохотал во все горло, носился по песку, брызгал в Лельку водой. Милая мама резала мясо на шашлык.
Саня видит мое лицо, и пытается как-то разрядить обстановку. И чем? Лучше бы молчал. Я, кстати, сначала на него подумала.
- Люб, не обращай внимания на Аленку. Это она маму вчера довела.
Довела, представляете? Чем же таким можно довести взрослую кобылу, которая в три раза больше, в десять раз сильнее. Она ей в постель нагадила, что ли?
Нет. Она забыла, оказывается, постирать свое нижнее белье, и бросла его в ванной на пол. В который раз! А ей ведь говорили! Не понимает через голову – поймет через задницу. Это же все для ее пользы.
Сине-багровые полосы на животике. Мне этот шашлык поперек горла встал. Затошнило. Еле дождалась, когда с места тронемся. Придумала какое-то срочное дело дома, чтобы с ними не ночевать. Они остались, мы уехали. По дороге сочиняла речь, которую выскажу маме Юле, когда мы будем наедине, без детей.
А потом Лелька сказала:
- Мама, это бесполезно. Она только поругается с тобой, и все. Аленка сказала, что папа за нее заступается, а мама все равно за свое. Если она мужа не слушает, то ты тем более ее не убедишь.
И я промолчала. Ну, а что я могла сделать? Начать катать телеги в службу опеки? Так тогда опека за детей не билась. Послали бы меня на хрен - семья благополучная, обеспеченная.
Лелька общалась с этой девочкой еще пару лет, как-то сошло на нет потом. Я больше на связь не выходила.
Все это было слишком мерзко.
|
</> |