Народная воля

В украинском обществе снова созрел запрос на резкие поступки. Форматы дипломатии, что лишь оттягивают решение на неопределенный срок, до поры, пока все успокоятся либо выход найдет сама жизнь, больше можно не предлагать.

Вспомнила, как в первый, поздний и дождливый вечер Майдана, когда людей собралось достаточно для того, чтобы их возглавить, или обратиться с речью, приехал Виталий Кличко. Возвышаясь на голову над остальными, Кличко, чей политический рост и образ тогда не исключали президентства, стал говорить очевидные вещи о неизбежности перемен, пока не споткнулся о вопрос: «У вас есть план?» Вопрос задала женщина, смотревшая на Кличко снизу вверх, отбросив капюшон. Ее лицо было мокрым, усталым и требовательным одновременно. Кличко выдохнул и загрохотал дальше. Плана не было. Но признание выглядело бы слабостью лидеров «законной» оппозиции Януковичу. Женщина послушала еще немного и отошла в сторону. Чуть позже такие как она начали разбирать брусчатку на Грушевского.

К двухлетию революции достоинства очередная партия, созданная из бывших «регионалов», цинично назвалась «Воля народа», а представители свергнутого режима стали потихоньку возвращаться в телевизор — с критикой власти за войну на Донбассе, потерю Крыма, обнищание сограждан, далее по списку. Наиболее наглые грозили судами и наказанием, которых, в отсутствие давно запланированной судебной реформы и люстрации, сами избежали. Но пока государственные институты выстраивали схему поведения с реваншистами и старыми-новыми коррупционерами, на вызов отреагировала улица. По-уличному — немедленной расправой.

Неизвестный активист побил в присутственном месте бывшего главу Харьковской обладминистрации Добкина, наиболее рьяного сторонника «закручивания гаек» во времена Януковича. Прямо на заседании парламентского Антикоррупционного комитета известный деятель Майдана, ныне депутат Парасюк ударил ногой в голову начальника отдела СБУ, уличенного в контрабанде. Думаю, похожих эпизодов, проявлений индивидуального террора как метода борьбы в условиях, когда власть тормозит с оценками и реакцией, на местах еще больше, чем в столице.

Блокада Крыма — также пример стихийной борьбы. Но уже не индивидуальной, точечной, а с четким вектором, массовым участием и результатом.

Проблему полуострова, аннексированного без вооруженного сопротивления, в Киеве внесли в разряд отложенных. Подразумевалось: Крым захочет назад сам, как только успехи Украины, интегрированной в Европу, станут убедительными. Тем не менее, возникло пусть тонкое, но принципиальное различие между беженцами с Донбасса и вынужденными переселенцами из Крыма. Первые уезжали, прежде всего, спасаясь от смерти и разрухи, вторые — от нежелания терпеть попрание прав и человеческого достоинства. Значительная часть тех, кто покинул Донбасс, вырывала из себя малую родину с кровью. Не вернемся в места, славившие «русскую весну», даже когда перестанут стрелять! Вторые не мыслили жизни вне земли, что снилась нескольким поколениям в изгнании. Их воля — заставить государство ускорить события, если понадобится, то силой.

Лозунгом «Крым будет украинским или безлюдным!» в начале 90-х пугала обывателей одна радикально-националистическая организация, из которой торчали уши провокаторов старой школы КГБ. Нынешние националисты смотрели на жизнь реально и максимум что могли предложить — поддержку крымским татарам, когда в сентябре начали торговую блокаду полуострова. Президент Порошенко зафиксировал сложившееся положение вещей: гражданские активисты приближают возобновление суверенитета Украины над Крымом. Дешево и сердито. И государство не при делах. Цель достигнута не была. Товарную блокаду обошли баржами по морю.

Это сделало неотвратимым следующий шаг тех, кто не имитировал решимость. В ночь на 20 ноября, близ КПП Чаплынка, что соединяет полуостров с материковой частью, неизвестные исполнители взорвали электроопоры, вывели из строя две из четырех линий электропередач, по которым в Крым поставляют электроэнергию. Ее-то баржами не привезешь!» Блэкаут в том числе нанесет урон армейским подразделениям, которые там сейчас в огромных количествах высаживаются. Потому что новые полки десантные формируются на территории Крыма», — цитировали Ленура Ислямова, координатора блокады, экс-владельца крымскотатарского телеканала. Ислямов диктовал оккупационной власти: наши требования — освобождение политзаключенных из крымских и московских тюрем, прекращение обысков и репрессий, разрешение на въезд лидерам крымских татар.

Символизм зашкаливал. Зачищать от проукраинских активистов территорию, где произошел теракт, бросили автоматчиков из Нацгвардии и батальон «Херсон». В Киеве, во вторую годовщину Майдана, администрацию президента брали в осаду.

Слово, данное Петром Порошенко переговорщикам, Мустафе Джемилеву и Рефату Чубарову, — прекратить торговлю с временно оккупированным Крымом, — закрепил для верности новый взрыв и уже поддержало правительство. Опоры рухнули окончательно.

Ольга Мусафирова
Собственный корреспондент «Новой газеты» в Киеве
Фото: РИА Новости