Мое суждение о суде

diak_kuraev — 17.12.2020 «Положение о церковном суде РПЦ» говорит:
«В случае если характер переданного на рассмотрение церковного суда дела может повлечь за собой запрещение в священнослужении или извержение из сана, церковный суд в случае неявки на заседание обвиняемого лица откладывает рассмотрение дела до двух раз. Если обвиняемое лицо не явится на судебное заседание в третий раз (при том, что причины неявки окажутся неуважительными) церковный суд рассматривает дело в отсутствие обвиняемого лица».

То есть можно не являться на суд "по уважительной причине".
Но список причин, которые могут быть приняты как «уважительные», отсутствует. Я таковой считаю не-предъявление обвинения до начала судебного заседания вопреки моим многократным письменным и публичным просьбам.

Кириллов суд, безусловно, сочтет иначе.

Вчера я созвонился с секретарем суда, и он сказал, что моя просьба обсуждалась и отклонена. Мол, процесс носит закрытый характер.

Объяснение никчемное, так как процесс и его суть не могут быть закрыты от самого обвиняемого.

Предположим, что суд, начав с Агейкина, перейдет к обвинению меня в клевете на некоего гомоепископа.
Понятно, что от меня потребуют доказательств. Но я не ношу их в кармане. А выход на контакт с известными мне потерпевшими и, тем паче, их приезд в Москву требует времени.

«Положение» говорит: «Разбирательство дела происходит устно. Заседание церковного суда по каждому делу ведется без перерыва, за исключением времени, назначенного для отдыха».

То есть моя просьба – «сделаем перерыв до приезда свидетеля» будет отклонена на автомате, а в протоколе будет записано «свидетелей не предоставил». Значит, для нормального разбирательства я должен знать точно, какие вопросы будут подняты, и при необходимости обеспечить присутствие «свидетелей защиты».
Если речь идет о тех или иных моих словах-публикациях, мне опять же нужно время, чтобы их найти, установить точное их звучание и контекст. Значит, опять я должен просить перерыв.

Но главное в том, что в зал заседаний мне запрещено принести телефон или ноутбук («все средства связи» как сказал секретарь суда).

Также запрещено привести с собой адвоката. С учетом запрета на компьютер это означает, что я не смогу навести каноническую справку – узнать точный текст и толкования того или иного канона, о котором вспомнил суд. А заранее сделать это мне тоже не позволяют.

Напомню, что дореволюционный «Устав духовных консисторий» предписывал: «Подсудимым и причастным к делу предоставляется произведённое на месте исследования прочитать, подписывать на листе, и в подписи объяснять, довольны ли они следствием, если недовольны, то в чем именно".
(Раздел III. Епархиальный суд. Глава I. О ведомстве епархиального суда. Ст. 161 - https://azbyka.ru/otechnik/pravila/kanonicheskoe-pravo-na-primere-russkoj-pravoslavnoj-tserkvi-11-21-vv/14_1).

Современное католическое церковное право, естественно, не то что позволяет, а предписывает «уведомление обвиняемого об обвинении и доказательствах» , равно как и право на адвоката (https://worldconstitutions.ru/?p=101; см также канон 695,2).

Но Кириллов суд идет своим путем… Опция защиты и оправдания в него просто не включена.

Игумения Ксения Чернега честно пишет:
"Согласно ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации судопроизводство в светских судах осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. Светские суды не могут отдавать предпочтения каким-либо органам, лицам, участвующим в процессе сторонам в зависимости от их статуса.
Таким образом, светский суд не выполняет функций защиты либо обвинения, а выступает как орган правосудия (арбитр). Соответственно, обвинение и защита осуществляются сторонами, наделенными равными правами. На суд не возлагается функция сбора доказательств.
Принцип процессуального равноправия сторон имеет целый ряд исключений в церковном судопроизводстве. Не в полной мере соблюдается и принцип состязательности сторон". https://prichod.ru/lawyer-assistance-to-parishes/458/5953/

Секретарь церковного суда также сказал мне, что любые досудебные мои встречи с представителями обвинения (=суда) исключены. То есть даже устно и конфиденциально, под обязанность неразглашения, я не могу до суда узнать, в чем обвиняюсь.

***

Что ж, придется мне совершить contumacia.
Контумация (лат. - неповиновение). Непослушание, неявка в суд обвиненного.
Она влечет за собой контумационный приговор, то есть приговор, выносимый судом в отсутствие обвиняемого, который не воспользовался своим правом на защиту в суде, зная, что contumacia cumulat poenam (упорство усугубляет наказание).

«Если истец или ответчик не являлись к предусмотренному сроку, судья назначал новое заседание, и так — три раза. После третьего безуспешного назначения судья выносил приговор об ущербе отсутствующей стороне (контумация). Сторона, приглашенная, но не явившаяся в срок, не имела права опротестовать приговор: contumax non appellat. Однако, допускалась аппеляция приговора при нарушении правил ведения процесса и по причинам, указывающим на отсутствие контумации». https://infopedia.su/17x8019.html

Но и тут есть опять расхождение пониманий.

В современном светском праве контумация всего лишь разрешает суду продолжать свою работу при неявке обвиняемого. Конечно, обвиняемый, не придя в суд, осложняет свою защиту. Но сама по себе контумация не содержит состава вины, не является правонарушением и не становится основанием для приговора и поводом для наказания. (см. https://it.wikipedia.org/wiki/Contumacia)

Причем контумация предполагается только для гражданских процессов. Уголовно-процессуальный кодекс РФ (ст 247) строго запрещает вести судебное заседание без обвиняемого и защитника. С другой стороны, гражданский кодекс не знает никаких «обвиняемых»; там есть лишь «стороны», одна из которых - «ответчик».

Вновь читаем «Положение о церковном суде РПЦ»:
«Если обвиняемое лицо не явится на судебное заседание в третий раз, церковный суд рассматривает дело в отсутствие обвиняемого лица».
То есть тут неявка также просто не становится помехой для рассмотрения ранее возбужденного дела, но не становится новым пунктом обвинения.

В средневековом толковании Вальсамона на 74 апостольское правила вроде похоже: «однакоже не явится на суд, то он должен подвергнуться суду и при одной стороне (то есть обвиняющей), и может подвергнуться извержению».

Фраза «может подвергнуться извержению» вовсе не то же самое, что «должен подвергнуться извержению».

Но в целом в сегодняшних церковных пересудах считается, что само по себе троекратное отклонение вызова в суд есть каноническое нарушение, само по себе заслуживающее извержения из сана. Мол, суд может даже не приступать к рассмотрению предыдущих обвинений по существу.

Используется при этом русский перевод из того же Вальсамона: «обвиняемого епископа должно вызывать в суд тремя узаконенными повестками, и после того уже осуждать за неповиновение».
Однако, это не более чем капризы русского перевода, который не распознал технический термин. «Осуждать за неповиновение» - Και ούτως εξ απειθείας καταδικάζεσθαι - это все тот же «контумационный приговор», греческая калька с термина римского права. В латинском тексте Вальсамона стоит et ita propter contumacem condemnari.

(см.
https://books.google.ru/books?id=RQTkybvjjCEC&pg=PA187&lpg=PA187&dq=%CE%9A%CE%B1%CE%B9+%CE%BF%CF%8D%CF%84%CF%89%CF%82+%CE%B5%CE%BE+%CE%B1%CF%80%CE%B5%CE%B9%CE%B8%CE%B5%CE%AF%CE%B1%CF%82+%CE%BA%CE%B1%CF%84%CE%B1%CE%B4%CE%B9%CE%BA%CE%AC%CE%B6%CE%B5%CF%83%CE%B8%CE%B1%CE%B9&source=bl&ots=Hd3rxoUvV2&sig=ACfU3U2IUGITAC-qpoogIdpZDnfZl-Ap5A&hl=ru&sa=X&ved=2ahUKEwjB1Y_K8dTtAhXjsIsKHVtYCKYQ6AEwAHoECAEQAg#v=onepage&q=%CE%9A%CE%B1%CE%B9%20%CE%BF%CF%8D%CF%84%CF%89%CF%82%20%CE%B5%CE%BE%20%CE%B1%CF%80%CE%B5%CE%B9%CE%B8%CE%B5%CE%AF%CE%B1%CF%82%20%CE%BA%CE%B1%CF%84%CE%B1%CE%B4%CE%B9%CE%BA%CE%AC%CE%B6%CE%B5%CF%83%CE%B8%CE%B1%CE%B9&f=false).

В современном греческом праве контумация это απειθεία.

Так что ни канон, ни его толкование Вальсамоном не содержат нормы, наказывающей за саму неявку в суд.

Это значит, что моя неявка вполне нейтральна по своим последствиям: защититься мне все равно не дадут, а тяжесть обвинения она не увеличит.

Мой не-приход на суд плох одним: возможно, я так никогда и не узнаю, за что же именно наказан. Мне вручат приговор (а, может и не вручат, а передадут лишь патриарший указ, изданный на основе этого приговора). В нем будет ссылка на широко толкуемые каноны типа «досадил архиерею», но не будет «эпизодов обвинения» и описания моих конкретных деяний с их правовой квалификацией.

При суде над епископом Диомидом никакой конкретики в приговоре не было. Чем именно он «смутил и вызвал недоумения», не уточнялось. http://www.patriarchia.ru/db/text/428878.html

***
… А если пойти…
Сценарий хорошо известен из советской истории. Суд предложит «разоружиться перед партией». Признать себя агентом угандийской разведки и торжественно поклясться впредь колебаться только вместе с генеральной линией партии. Конкретно – воздерживаться от любого публичного несогласия с церковным официозом.

Но у меня с этим официозом богословски-этические разногласия. Никто из чинов и апологетов патриархии за 8 лет дискуссии не пробовал меня именно убедить. Явно не на это рассчитывают и не для этого собираются и протоиереи-члены суда.

Духовные самоубийцы типа митрополита Илариона полагают, будто я подобен им, и все мои помыслы лишь о карьере. А раз она «не задалась» (по их стандартам), то я встал на путь мести. Кто-то еще прозорливствует насчет грантов и печенек госдепа. Кто-то, даже не подозревая о мере моей интравертности и домоседства, полагает, что я все готов отдать ради хайпа и лайков.

Мысль о том, что у человека просто могут свои убеждения, им в голову не приходит. И это при том, что речь идет о человеке с философским образованием и вкусом и о профессоре богословия. При этом убеждения могут быть вполне христианскими и православно-догматическими, но в некоторых, ставших важными, вопросах, - иными, чем у сторонников карательного богословия.

Если вновь (как и на пороге семинарии 35 лет назад) пришла пора платить судьбой за свои слова и убеждения - что ж, приемлю и ничтоже вопреки глаголю.

Докладываю: я сплю обычно. Ночных терзаний и мук совести по поводу суда и его очевидных решений не испытываю (хотя постоянно пробую себя спровоцировать на них).

Я уже давно твержу: Ты, Господи, привел меня в эту … патриархию, Ты с ней и разбирайся. Но ведь и привел Ты меня таким трудным путем, наверно, не для того, чтобы просто возглашать «паки и паки»…

Если пришло время уходить… «Как бы так угадать, чтоб не сам, чтобы в спину – ножом». Принцип моей жизни со времен поступления в семинарию: я никуда не прошусь, на за что не цепляюсь, ни за что «свое» не борюсь. Укажут на дверь… Восприму по буддистки: дверь это просто кажимость…

К сведению церковного суда: у нас не вполне совпадающие системы ценностей. Разрешаю внести это в приговор.

И еще: реформа церковного судопроизводства, в частности, ясное прописание его протоколов и процессов, а также отделение суда от обвинения и введение института защитников, необходимо еще и потому, что стремительная исламизация России подводит к вопросу о статусе религиозных судов в общей системе права. см. Мухаметзарипов И. А. Правовой статус религиозных судов в России: третейские суды, учреждения медиации или неформальные институты вне правового поля? // Российский юридический журнал, N 4, июль-август 2019 г.

Станут ли люди искать правду в таких церковных судах?

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив