
Мир сошёл с ума, а мы ещё нет...

Warning! — людям серьёзным и занятым обратить внимание на тэг «ерунда всякая», шоб потом не жаловались.
Я, наверное, должна перерыв сделать.
Или перейти на формат только фоточек и благорастворения в воздусях. Хотя, какое там благорастворение, когда вид с рабочего места примерно такой — хоть запевай: «Четвёртые сутки пылает станица...».
Правда, это воскресный вид недельной давности — нынче с этого места опять вид благостный, но новости мрачно говорят, что ежели нам не видно, то это не значит, что лес не сгорел.

Комментировать неохота, чего там комментировать — традиционную задумчивость дикторов на предмет того, откуда дровишки? Это не авария на линии электропередач? Точно нет? И не костерок туристы развели? А вы проверяли? Хорошо проверяли? А что тогда? Да неужто...
— А ты докажь! — врывается в эфир очередная Зуаби (клонируют
их,что ли?), — нет, вы полько послушайте этих сионистов — чуть что,
так сразу косой напраслину возводить на мирных тружеников
Востока!
...Скушно, господа...
...Олимпиада кончилась, а я даже не по всем скандалам прошлась.
Подождала, выглянула из окопа — все высказались? Смолкли диванные художественно-гимнастические холивары? Можно свои пять копеек кинуть?
Впрочем — тоже скучно.
Это молодо-зелено изумляется, когда российские официальные лица русским по белому костерят спортивных судей «тварями» и «гадами».
А я-то это с детства помню. Правда, надо отдать должное, в советское время «тварями» и «гадами» официальные лица как-то не выражались. Всё больше на происки империализьму нажимали. Даже сионистов не очень поминали, поскольку сионисты тогда как-то олимпийскими победами не шибко озадачивались — им других войн хватало. А ещё тогда красиво пели:
«Мы верим твёрдо в героев спорта,
нам победа, как воздух, нужна.
Мы хотим всем рекордам
наши звонкие дать имена!»
Папа мой покойный (любивший, кстати, и футбол, и хоккей, и фигурное катание) при звуках этой песни морщился, как от зубной боли и бормотал: «лучше б пенсии селянам дали человеческие — победа им нужна, тьху!».
Мама, ни футбол, ни хоккей не любила (только фигурное катание, в котором, впрочем, разочаровалась после того, как её кумиры, слава советского спорта, Белоусова и Протопопов взяли, да и свалили на Запад) , но считала нужным возмутиться: при чём здесь одно к другому! Победа — отдельно, а пенсии отдельно! Побеждать — важно! Кругом враги! Пусть знают! И непременно вспоминала легендарных футболистов киевского «Динамо» в матче с нацистами — это был единственный факт, который как-то примирял её с существованием футбола, как такового. Папа мрачно напоминал, что война давно кончилась, не говоря уж о том, что лучше б было вовремя Киев от немцев защищать, а не футбольные ворота, но тут мама делала страшные глаза «здесь ребёнок!», а затем приходила из кухни, тихо шаркая валенками, тётушка Надежда, не выносившая ссор и скандалов, заговаривала о постороннем, тихом-мирном, на том дело и кончалось.
Ребёнок, разумеется, тоже имел своё мнение, но предпочитал писать его в тетрадочку.
Так, в марте 1969-го написала для «домашнего задания» в КВН «плач хоккейный, поминальный» в подражание Лермонтову:
«И скушно, и грустно, и некому в морду набить
в минуту душевной невзгоды...
Продули мы чехам, чего тут ещё говорить -
ссылаться на судей, на лёд и плохую погоду?»
Ну, и дальше куплетов десяток в таком же духе — и всё это пелось-декламировалось заунывным речитативом, и секретарь комитета комсомола в жюри сидел со сложным выражением лица, чувствуя, что что-то не так, но что именно? не запрещено же переживать за случайные поражения наших славных спортсменов?
Право же, иной раз кажется, что всё-таки в советское время у народа получше было с чувством юмора и пофигизмом. Вопреки идеологической угрюмости «победа, как воздух» как-то не была предметом первой необходимости. Может, очереди за колбасой отвлекали от пустых переживаний? Или просто здравый смысл? Как у какого-то восточного правителя, который на вопрос о том, почему он, обладатель прекрасной конюшни с породистыми скакунами, никогда не посещает конные соревнования, резонно ответил:
— А зачем? Неужто я не знаю, что лошади то и дело обгоняют одна другую?
А раз уж мы про Восток, то как не вспомнить про вернувшихся талибов?
Я, честно говоря, предпочла бы о них не вспоминать, не думать и не комментировать, но вот напомнили в пятницу Эмили с профессором (для тех, кто не в курсе наших реалий — это передача такая пятничная «Эмили и профессор», типа, право-лево). Профессор после отпуска Эмили уже оправился и начал с привычной ноты: лишнее доказательство того, что всякий народ жаждет свободы и независимости! Не надобна ему демократия, принесённая на чужих штыках! Правда, картинки из Кабульского аэропорта, наглядно демонстрирующие, с каким нетерпением народ Афганистана ждёт родные штыки, его несколько огорчили. Потом вспомнил про афганских женщин и вовсе пригорюнился — догадался как-то, что худо им будет при исконно-посконной вновь обретённой независимости. Своим умом дошёл — он любит в свободное время побороться из уютного кресла за права женщин, наслышан о том, что у талибов с этим как-то не очень... Но в конце-то концов — «если кто-то кое-где у нас порой» — то это не значит, что свободолюбивый народ Афганистана должен отказываться от скреп! Отвлекутся, наконец, от смартфонов и пойдут на стадионы смотреть вживую (точнее, вмёртвую) духоподъёмные интерактивные зрелища: побивание камнями, там, или другие какие затейливые способы публичных казней. Освободят женщин от лишних забот, типа, что надеть, чем напудриться, где дешевле нарастить ногти и как избавиться от морщин — под буркой все красавицы! Да и вообще — сколько их там, тех женщин!
А поскольку пишется по принципу «в огороде бузина...», то, вспомнивши наряды, поговорю про свои. Я вот, без шуток про бурку, наверное. единственная женщина в Израиле, которая не жалуется на маску. Очень, знаете, в возрасте под 70 помогает экономить ботокс и этот, как бишь его, гилаурон.
Более того, меня до сих пор совесть мучает по этому поводу. Дело в том, что у нас в начале лета маски уж было совсем отменили. А я перед этим, будучи в Эйлате, купила на кассе в «Урбанике» разноцветные стильные масочки по рупьписсят — к каждой шляпке по маске. И услышав по радио радостную весть об освобождении морды лица, неосторожно вздохнула: а я ещё розавинькую поносить не успела. И голубенькую. И беленькую с орнаментом...
Дальше вы знаете. Бойся своих желаний — носить их теперь, не переносить — а ведь зарекалась, взявшись за пост: ни слова о короне!

Хорошего чего б написать теперь? Чтоб уж всем угодить?
Придумала — напишу про то, как один из моих любимых Шмуликов временно сошёл с ума. («Shmulik&Srulik Ltd» — это любимые мои места шопинга — если кто не в курсе). Этот Шмулик торгует на углу возле рынка Маханэ Йеhуда под лозунгом «всё по 33!». Обычно я на его товар только любопытствую, настолько всё красивое: розочки-стразики-пайетки. Правда, для мамы покойной часто покупала — помимо нарядного торгует он и практичным, что мило сердцу прекрасных дам в возрасте под 90 — просторными трикотажными халатиками и уютными ночнушками в мелкий цветочек, почти, как с раньшего времени.
А тут — прихожу и глаза протираю — где я? То ли в «Mia», то ли в
"Aristo Shmat" — ужель тот самый Татьяна Шмулик?
Марлевые многослойные бохо-балахоны, что в той же «Mia» по супер-дупер скидке стоят пару сотен — не снятся ли мне? Правда, Шмулик своего не упустит — хипстерский товар-люкс продаётся дороже, о чём сурово сообщается устно — геверет, учти, это — по 35 и не торговаться!
...Но я ж на себя денег не жалею.
Так что, на выбор — одни могут радоваться моей удачливости, а другие — испытывать чувство глубокого удовлетворения от чужого нищебродства (ведь не было б нищебродов — не было б смысла выгуливать лабутены).
Вот — нечаянная радость.
И бонусом — найденные в закромах цепки золота самоварного-антикварного к серому балахону



|
</> |
