Мечты о процветании

mikaprok — 04.10.2025

Когда Конго обрело независимость 30 июня 1960 года, в Европе это событие воспринималось как формальное завершение эпохи бельгийского колониализма, а в Вашингтоне — как начало новой шахматной партии. Колоссальные природные ресурсы — медь, кобальт, алмазы, уран из Шинколобве — превращали страну в стратегический узел холодной войны. Для США контроль над этим регионом был не просто экономическим вопросом. Страна поставляла уран, из которого производилось топливо для американской атомной программы, включая проект «Манхэттен». Потерять Конго значило потерять источник ядерного превосходства.

Патрис Лумумба, ставший первым премьер-министром независимого Конго, был для африканцев символом пробуждения, но для Вашингтона — тревожным знаком. Лумумба открыто говорил о необходимости избавиться от западного патернализма, провозглашал «вторую независимость» — не только политическую, но и экономическую. Когда в августе 1960 года он направил письмо Хрущёву с просьбой о технической помощи для восстановления армии и инфраструктуры, в штаб-квартире ЦРУ на Лэнгли уже не сомневались: Конго может стать «африканской Кубой».

Из документов, рассекреченных в 1994 году по закону о свободе информации (Freedom of Information Act), следует, что директор ЦРУ Аллен Даллес в своих донесениях президенту Эйзенхауэру прямо писал: «Лумумба представляет угрозу для западных интересов в Африке. Его устранение должно быть приоритетной задачей».

Более того, 26 августа 1960 года Даллес подписал секретную директиву о подготовке операции «Project Wizard», целью которой было «нейтрализовать» Лумумбу. Один из офицеров, Лоуренс Девлин, назначенный резидентом ЦРУ в Леопольдвиле, получил инструкции действовать «вплоть до физического устранения» премьера, если тот продолжит сотрудничество с Москвой.

Впоследствии Девлин признал в своих мемуарах «Chief of Station, Congo», что действительно получил яд от биохимического отдела агентства, но не стал его применять, опасаясь «неконтролируемого эффекта». Этот эпизод стал предметом расследования комиссии Чёрча, которая установила, что ЦРУ имело план ликвидации Лумумбы, хотя прямого доказательства исполнения приказа найдено не было.

Лумумба, оказавшийся между давлением Запада и радикальными внутренними силами, был арестован в сентябре 1960 года в результате военного переворота, организованного начальником штаба Жозефом-Дезире Мобуту. Этот переворот был проведён с прямого согласия американцев. Из телеграммы Девлина в штаб-квартиру ЦРУ от 14 сентября 1960 года: «Мобуту действует уверенно. Контакт поддерживается. Финансовое обеспечение в рамках одобренного бюджета получено».

Бельгийская сторона и компания Union Minière du Haut-Katanga активно участвовали в подготовке переворота, предоставляя материальную и информационную поддержку. Когда Лумумбу впоследствии передали в Катангу, где он был зверски убит 17 января 1961 года, в операции участвовали бельгийские офицеры и лояльные Чомбе войска.

После этого события ЦРУ закрепило в Конго обширную сеть. Как пишет историк Стивен Вайсман в книге «The Great Game: The CIA and the Making of Modern Africa», именно Конго стало первой страной на континенте, где агентство развернуло комплексную стратегию «soft control»: сочетание разведки, финансирования элит, идеологической обработки и гуманитарных программ.

Когда Джон Кеннеди вступил в должность в январе 1961 года, ситуация уже была критической. Он получил в наследство страну, раздираемую мятежами, сепаратизмом и голодом. Кеннеди, стремясь отмежеваться от колониальных практик, пытался представить американское вмешательство как поддержку независимости. Однако фактически он лишь продолжил курс, заложенный ЦРУ.

Мечты о процветании Edmund_A._Gullion_with_John_F._Kennedy.jpg

В его личных записях упоминается Конго как «центр тяжести африканской стратегии». Он писал: «Мы должны предотвратить превращение Конго в советский аванпост, но действовать не так грубо, как это делал Эйзенхауэр».

При Кеннеди США сделали ставку на Мобуту как на «стабилизирующего фактора». В 1961–1963 годах Конго получило от Вашингтона свыше 400 миллионов долларов экономической помощи и военных субсидий. Через агентство USAID проводились инфраструктурные и образовательные программы, а заодно — финансировались политические консультанты и офицеры, лояльные американцам.

ЦРУ контролировало ключевые радиостанции, финансировало газеты Courrier d’Afrique и La Presse Congolaise, где публиковались статьи против «москвичей» и «агентов Лумумбы». В донесениях ЦРУ от 1962 года говорилось: «Пропагандистская кампания показала эффективность: население всё чаще воспринимает Мобуту как гаранта стабильности».
Параллельно велась активная разведка против советских и восточноевропейских дипломатов. Офицеры резидентуры отмечали рост интереса советской стороны к горнодобывающему сектору. ЦРУ стремилось перехватить инициативу — американские компании получали льготные контракты, а Мобуту подписывал выгодные соглашения под контролем советников из Вашингтона.

Роль ЦРУ в формировании его власти была столь значительной, что историк Лоренс Девлин прямо писал: «Без американских денег и советов Мобуту не смог бы удержаться и трёх месяцев».

Мечты о процветании President_John_F._Kennedy_Attends_Arrival_Ceremonies_for_Fulbert_Youlou,_President_of_the_Republic_of_Congo_(Brazzaville).jpg

При этом Кеннеди видел в нём «африканского де Голля» — прагматика, способного объединить страну. Его администрация надеялась, что под американским влиянием Мобуту проведёт модернизацию и станет примером «ответственного национализма». В реальности это вылилось в милитаризацию и персонализацию власти.
В архивах Госдепартамента сохранились телеграммы, в которых американские дипломаты прямо признавали противоречие: «Мы поддерживаем диктатуру, чтобы избежать хаоса. Но это создаёт моральный риск: народ Конго будет считать нас соучастниками репрессий».

ЦРУ также активно участвовало в борьбе против «левого крыла» движения Лумумбы. В 1964 году агентство поддержало мятежников Мобуту в подавлении «Симба-восстания», направляя оружие, транспорт и наёмников. Среди консультантов были бывшие агенты бельгийских и французских спецслужб, действовавшие по координации с Лэнгли.

Американские интересы сводились не только к геополитике. Уран из Шинколобве оставался стратегическим активом, контролируемым через бельгийско-американские консорциумы. Из переписки Госдепартамента и корпорации Union Minière следует, что США регулярно получали отчёты о добыче и транспортировке минералов.

В глазах африканских лидеров вмешательство США в Конго стало символом нового, неоколониального контроля. Кваме Нкрума в книге "Neo-Colonialism: The Last Stage of Imperialism" прямо указывал: «Лумумба был убит не бельгийцами и не своими противниками, а системой, которая не могла допустить независимого африканского голоса».

Тем не менее Кеннеди пытался удержать баланс. Он настоял на участии США в гуманитарных миссиях ООН, финансировал медицинские программы и стипендии для африканских студентов. Его выступления в 1962 году на Генеральной Ассамблее отражали двойственность американской политики: с одной стороны, он говорил о «праве народов на самоопределение», с другой — оправдывал «ответственные формы вмешательства».

После убийства Кеннеди в 1963 году, его преемник Линдон Джонсон фактически снял все моральные ограничения. ЦРУ усилило поддержку Мобуту, превратив его в долгосрочный проект. При Никсоне и Киссинджере Конго стало опорной точкой американской стратегии в Африке: оттуда велись тайные операции против прокубинских движений в Анголе и Намибии.
Мобуту к 1970-м годам стал типичным диктатором «второго поколения холодной войны»: облачённым в западные костюмы, но живущим по законам абсолютной власти. Его дворцы, частные самолёты, гигантские счета в Швейцарии контрастировали с нищетой населения. И всё же он оставался «другом США» вплоть до конца холодной войны.

В ретроспективе американская политика в Конго — пример морального парадокса холодной войны. США, выступавшие против колониализма, фактически создали систему зависимости, где африканские лидеры служили щитом от коммунизма, но не инструментом развития. Конго стало «лабораторией» ЦРУ по управлению постколониальными государствами: здесь впервые применялись методы психологических операций, информационного контроля и манипуляции элитами через финансовые каналы.

https://telegram.me/mikaprok

https://boosty.to/mikaprok

Сохранено