Любовь - это поезд Свердловск-Ленинград и назад.

топ 100 блогов soullaway21.07.2024 Бывший Свердловск один из немногих городов хоть как-то известный отечественным меломанам. Так уж распорядилась история, что кроме Москвы и Ленинграда только Свердловск и Новосибирск смогли стать некими центрами притяжения музыкальных коллективов. Может быть, ещё можно в подобном контексте упомянуть Уфу, но строго говоря, все успешные музыканты из Уфы пришли к успеху, лишь покинув этот город. Так что остаётся лишь четыре действительно больших и влиятельных города.

Чего я ожидал увидеть в Екатеринбурге летом 2013 года? Встретить на улице Бутусова? Зайти в кафе и услышать, как переругиваются братья Самойловы? Никто из этих людей к тому времени там уже давно не жил. Всё что осталось от свердловского рока это заброшенное здание ДК имени Свердлова. Когда-то внутри звучала музыка, теперь там иногда ночуют люди без определённого места жительства. Символично, что когда я стоял рядом с домом культуры он принадлежал ГУВД, теперь его и вовсе передали епархии. От перемены собственника состояние не изменилось. Видимо и те и другие попросту не знают, что с ним делать. Снести бы, но ДК признано памятником конструктивизма. ГУВД оказались нетерпеливыми и отказались от него. Епархия же ждать умеет. У них большой опыт в этом плане исчисляемый столетиями.  
  

Маршрут того лета родился случайно. Изначально я планировал поехать южнее, но жизнь она же непредсказуемая штука. План был прост. Мы доезжали на поезде до Москвы. Оттуда с друзьями ехали одним днём во Владимир на машине. Дальше поезд вёз нас в Киров к родственникам жены, оттуда мы попадали в бывший Свердловск. Уже после него ехали до Казани, из которой перебирались в Йошкар-Олу. В республику Марий Эл занесло жить мою бывшую одноклассницу. Грех было не воспользоваться гостеприимством. Ну и дальше опять Москва, однодневный выезд в Рязань и обратная дорога до Калининграда. Все точки за исключением Владимира достигались по железной дороге. Дописав маршрут, я почувствовал себя Фёдором Конюховым, который решил пересечь Атлантический океан на воздушном шаре. Мне казалось, что я совершаю какое-то открытие. То есть вы понимаете, насколько я был наивен и впечатлителен.

По пути до Владимира мы заехали в Петушки. Осенью 1998 года, когда ко мне попала в руки книжка «Москва - Петушки» я и близко не представлял, где они расположены. Тем более я не думал, что когда-то там окажусь. От книги осталось странное послевкусие, но тогда я ещё не знал с чем оно связано. К моменту визита в Петушки мне уже было известно, что никакой романтики в алкоголе нет. О нём куда интереснее читать. В обычной жизни все приключения всё равно заканчиваются головной болью и безразличием к окружающему миру. Тот выезд именно так и закончился. Только перед этим мы были ещё в Боголюбово.

Священники такие же люди, как и мы. Чуть чище, но всё же такие же. Я на них смотрю спокойно. Куда большие опасения вызывают прихожане. Церковь Покрова на Нерли расположена так, что к ней нельзя подъехать впритык. Придётся вылезти из машины и прогуляться через луг. К храму есть две дорожки, по одной пошли мы, а вот по второй брели какие-то активно верующие паломники. Отличались эти дорожки водой. Паломники брели по колено в воде, и кажется, что-то пели. Со стороны всё это выглядело настораживающе. Мой сын к тому времени устал и остался с женой в машине. К храму отправился я с друзьями. Почему-то я обрадовался, что сын не видит людей, добровольно бродящих по лужам без резиновых сапог.

Перед нами шёл батюшка в сопровождении тетушек, и я невольно услышал их беседу. Тётушки настаивали, что дорога к храму должна быть трудной. То есть человек просто обязан брести через луг по колено в разлитом половодье. Батюшка вежливо и аккуратно пресекал такие грёзы. Как не опасаться таких прихожан? Непонятным оставалось лишь, почему сами они предпочли водным процедурам обычную дорожку.

На стенах храма до сих пор сохранились грифоны и львы. В 12 веке они явно не водились в местных лесах и лугах. Изображены они так, будто лепнину делал ребенок. Тем не менее, место там как бы это сформулировать? Хорошее место, в общем. Есть своя атмосфера. Но никакие тайны мне там не открылись. Вряд ли они открываются и тем людям, которые ходят по колено в воде. Не открылись мне тайны и вечером у друзей, когда мы что-то пили. Точно было пиво, с него часто всё начиналось им же и заканчивалось. Мы встретили закат и проводили рассвет, через сутки я с семьей уехал в Киров.

Киров встретил нас хмурой погодой и целой улицей родни жены. Все они были дальними родственниками, но это была удивительная встреча. Во-первых, нигде я прежде не слышал такого говора как в бывшей Вятке. Во-вторых, к нашему приезду приурочили целый банкет. Там собралось какое-то огромное количество людей, и я поражался, как слажено и ловко у женщин получалось строгать салаты, а у мужиков разливать напитки. Напитки для взрослых естественно тоже были. Куда же без них в русском застолье? Город оказался не таким как я его представлял. Хотя я вообще слабо себе тогда что-то представлял. К тому времени у меня лишь закрались подозрения, что не надо недооценивать наши областные центры. Киров их укрепил.

Мы ночевали в обычной пятиэтажке, стоя там, на балконе я рассматривал огромную пепельницу и косился на двор. Можно было бы даже подумать, что я нахожусь в родном Орле. Там тоже есть подобные дома. Они вообще есть везде на постсоветском пространстве. Вот чего нет в родном городе так это Свято-Серафимовского храма. Он запомнился мне чёрными куполами и красным кирпичом. За 800 лет до его строительства гражданин Боголюбов строил храмы в районе нынешнего Владимира. Спустя много веков его традицию продолжают. Принято считать, что коммунисты переписали историю и уничтожили образцы нашего церковного зодчества, но что же я тогда видел в Кирове и Владимире? На этот вопрос ответов нет ни у кого.

И Владимир и Киров были прологом к Екатеринбургу. Во всяком случае, мне так казалось, сейчас спустя десятилетие я думаю, что нет. Каждый из этих городов был лишь частью огромной мозаики, которую я терпеливо складываю в свою коллекцию. В далеком детстве я коллекционировал монеты. Каких-то редкостей у меня не было, но ректор института, где работал мама, подарил мне серебряную денежку. Она была похожа на расплющенную капельку, застала Ивана Грозного и на фоне остальной коллекции выделялась. Все деньги я складывал в специальный альбом, а она выпадала из него и постоянно терялась. В итоге, конечно же, я её потерял со всеми своими переездами. Ещё я собирал вкладыши. Коллекция «Турбо» казалась мне куда более ценным активом, чем монеты, но вот куда делась эта коллекция я вообще, не помню. Зато точно знаю, что к материальным вещам с годами полностью охладел. Лишь города, где я бывал, никуда не смогут потеряться из моей головы. Ну, разве что старческая деменция их отберёт у меня.

Почему-то на Екатеринбург я возлагал наибольшие надежды. Проблема в том, что не надо ничем очаровываться до того как увидишь. Вся моя жизнь этому учила, но как только я взял в руки рюкзак и билеты на поезд дальнего следования, то внезапно поглупел. Почему-то мне казалось, что здесь я увижу что-то подобное Самаре с вкраплениями деревянных изб и советской застройки, но бывший Свердловск оказался вообще другим. Избы снесли, советская застройка оказалась не такой как мне представлялось.

Мы заселились в гостиницу рядом с вокзалом, выявив, что в номере можно курить я порадовался. Нет, этого делать я всё равно не стал бы при ребенке и жене, но сама мысль о доступности такого варианта меня грела. Свои вредные привычки я не скрываю, но спать-то нам предстояло в одном помещении. Пока мы заселялись, моросивший дождь кончился, и мы пошли изучать город. Если я ничего не путаю, то тогда впервые моя жена спросила – Он весь такой?

Он - это город. И я даже сейчас не смогу сформулировать, что она имела в виду, но я-то её понял. Когда люди давно живут вместе, они иногда понимают друг друга вообще без слов. Удобный навык. Екатеринбург же оказался смесью сталинской застройки, робких высоток, редких уцелевших деревянных особняков и я бы хотел сказать, что русского рока, но никакого рока там не было. Для меня вообще загадка как кто-то что-то вдруг чувствует приезжая в конкретное место.

О, там я сразу же ощутил, что это город, где когда-то записывал свои альбомы Джон Леннон, ах, Петербург Достоевского, эх, есенинская Рязань. От городов, где когда-то бывали эти люди давно ничего не осталось. Лондон 70-х годов и Лондон сейчас это два разных города. Даже посёлок где прошло моё детство, и тот изменился за 20 лет, чего уж говорить о мегаполисах? Екатеринбург, несомненно, претендовал на звание мегаполиса. Спустя десять лет он обрастёт высотками, там начнут грезить небоскрёбами, но в 2013 году небоскреб там был ровно один. С его-то смотровой площадки город наконец-то и открылся передо мной.

Если там когда-то и был частный сектор, то к моему приезду его изжили. Наверняка в 1984 году, когда я болтался у мамки в животе, город выглядел иначе, но это время сейчас воспринимается как седая античность. Маму туда понесло в гости к моему отцу. В Свердловске он начинал служить, а закончил на Дальнем Востоке. Зачем я поехал в Екатеринбург она понять не могла. Ведь она-то там была и знает, что это за город. Кажется, здесь надо немного объяснить, что я такое.

20 лет моей жизни прошли в общежитии для иностранцев. То есть я вырос среди кубинцев, африканцев, поляков и даже афганцев. Я встречался с испанкой, пил с немкой, спорил с французом. Впрочем, с французом я тоже пил, да и с испанкой, честно говоря, тоже. Они не были для меня кем-то необычным. Есть и есть. В детстве так и вовсе я не задумывался, что кто-то никогда не видел, например негров. Играть в карты с монголом? Было и такое. Ругаться с гражданами Йемена? Легко. Так сложилось, что в общежитие мы заехали временно, да так там и остались на целую жизнь. Моя мама всегда куда-то стремилась поехать. Желательно не по России. Её влекли иностранцы и чужая культура. Во времена СССР у неё это получалось. Была Румыния и ГДР, потом случилась ещё Болгария. Уже в наше время она ездила в Испанию и Турцию. Вокруг неё даже внутри России было полно иностранцев. А тут я со своим непонятным Екатеринбургом. Чего там делать-то?

В этом заключается беда некоторых моих знакомых. Почему-то лежать как тюлень, им кажется верхом активной жизнедеятельности. Я на такое неспособен. Даже не представлю, как люди проводят на море целую неделю. Вот уж действительно, где делать нечего. Хотя, наверное, кому-то приносит удовольствие жанр «Всё включено». Ещё люди любят восторгаться лепниной в Вене и вдыхать ароматы Парижа. Только для меня во всём этом нет необычности, как раз наоборот это что-то из области предсказуемого отдыха. И, кажется вот он ответ, почему я предпочитаю поездки по нашим городам.

Мне нравилось всегда быть странным, более того мне этого хотелось. Нет, не сумасшедшим, а именно каким-то непонятным. Никакого практического смысла это не несло и скорее могло навредить. Но поговорка о том, что простота хуже воровства всегда перевешивала здравый смысл. Жить просто, мне не хотелось. В конце концов, желание сбылось. Если в юности я сознательно разыгрывал какую-то роль, то к зрелости определился и с хобби и с целью. Пусть это и выглядело со стороны странно, но на этот раз я чувствовал, что не ошибся. В ту пору как мои одноклассники ездили в Германию и Хорватию, а бывшие коллеги в Данию и Польшу я поехал по России. А теперь вдумайтесь в то, что я сформулировал. Поездки по своей родной стране для многих выглядели странно. Точно ли всё в порядке с нашим отечеством?

Какая она моя страна? Вот вопрос, который меня интересует до сих пор и спустя десятилетие поездок я так и не смог приблизиться к ответу. Он всё время ускользает. Тем более и города имеют свойство меняться. Екатеринбург 2013 года и Екатеринбург 2022 года имеют столько же общего, сколько и разного. В первый раз я туда приезжал на поезде, во второй визит прилетел на самолете. Из Калининграда запустили прямой рейс, и было бы нелепо им не воспользоваться.

Когда в 2013 году я стоял на смотровой площадке небоскрёба «Высоцкий», то пообещал себе, что обязательно сюда вернусь и переночую в этом здании. Внешне я не похож на мальчика из общежития, проживавшего на первом этаже. От него давно уже ничего не осталось. Вот только где-то внутри этот мальчик, по всей видимости, жив до сих пор. Возможно, если бы моя комната была на пятом этаже, то я иначе бы относился к небоскрёбам, но она была на первом. За окном красовалась решётка, под подушкой лежал томик Аркадия Гайдара с произведением «Дальние страны». Для меня дальней страной оказалась своя собственная.

Не стану судить обо всём моём поколении, но мысль о том, что я родился в Советском Союзе, а вырос в Российской Федерации, иногда мелькает. Дело не в политике, а в границах. На протяжении всех 00-х годов я регулярно сталкивался со старыми картами. Приходишь куда-то на завод, а тут тебе висит во всю стену карта СССР. В школе у нас естественно она тоже имелась. Только вот границы к тому времени серьёзно поменялись. Смешно, но поменялись они и с присоединением Крыма. Если бы мне кто-то сказал о таком варианте в 2013 году, то я бы подумал, что говорю с сумасшедшим. Получается, что туризм на меня свалился в последнем десятилетии существования моей страны в прежнем виде.

В то время мне казалось правильным приезжать в незнакомый город и встречаться с кем-то из местных жителей. Я был молод, открыт к общению и, в конце концов, местные всегда лучше знали маршруты к достопримечательностям. В Екатеринбурге нас сопровождал человек, с которым мы прежде общались только по интернету. Это был хороший опыт, полезный и многому научивший. Наверное, об этом можно было бы попытаться рассказать, но рассказывать, по сути, и ничего. Единственное, что врезалось в память это то, что тогда я наконец-то столкнулся с политикой. Внезапно оказалось, что взгляды на какие-то вещи у нас не просто разные, а диаметрально противоположные. В интернете я не обратил внимания на это, а вот сидя в пельменной Екатеринбурга обратить пришлось. Это не помешало прогулке, но где-то там, стоя напротив дома, где жил Ельцин я заподозрил, что политика ещё неоднократно всплывёт в моей жизни. Как оказалось уже через год она затронет миллионы моих соотечественников точно так же далёких от неё.

Прожив почти тридцать лет, я умудрялся избегать политических ток-шоу и газетных статей на эту тему. Единственный раз, когда я заинтересовался этой темой, был в 2008 году. Спустя полгода после службы я познакомился с грыжей и валялся в подольском военном госпитале. По телевизору показывали колонны нашей техники, которые двигались в Осетию. В перспективе наша часть могла отправиться туда же. Как раз к моей выписке, например. Стоя в туалете и жадно затягиваясь сигаретой, я вспоминал кадры с улиц Грозного. Начиная с 1995 года, их показывали регулярно. Ничего хорошего там не было. Только тогда я понятия не имел, что такое наша армия, к моменту попадания в подольский госпиталь мне было хорошо известно, что это за механизм. Через несколько дней всё закончилось, и о политике я забыл. К моменту приезда в Екатеринбург забыл я и о службе в армии. Теперь же жизнь словно намекала – осмотрись, глянь, чего происходит-то вокруг. Глядеть мне не хотелось. Дождливым вечером поезд увёз нас в Казань. Впереди как мне тогда показалось, была предсказуемая и размеренная жизнь. В конце концов, я приближался по возрасту к персонажу из песни «30 лет». Прожил без политики как-то все эти годы, проживу и дальше.

По всей видимости, в человеке что-то ломается с возрастом. То есть понятное дело, что весь организм изнашивается, но я веду речь не о камнях в почках. Речь о тех зубчатых колёсах, что вертятся в голове. В юности мои познания о политике не шли дальше имении президента. Я понятия не имел, кто был у нас министром внутренних дел, и какой пост занимал, допустим, Чубайс. Мне это было неинтересно. В 2004 году, к примеру, вышел альбом «Долгая счастливая жизнь» и это было событием. Тогда же я посмотрел «Эффект бабочки» и «72 метра». Вот это было важно. В 2013 году мне казалось, что я смогу продолжать в том же духе. Тем более, впереди меня ждала Казань. Если быть честнее, то я её ждал, а не она меня. А ещё меня ждал плацкартный вагон и любовь. Ехал-то я вместе с семьёй. К концу года политика всё-таки поселилась в моей жизни и к ней никакой любви я не испытывал.

А в небоскрёбе я переночевал, все-таки обещания же надо сдерживать. Вот я и сдержал. Он оказался не таким как мне представлялось. Вместо скромных интерьеров при заселении я видел какой-то фонтан, вызывающий ассоциации с цыганскими баронами. Рядом стояли кожаные диваны, будто где-то рядом существовал портал в 90-е годы. В общем, дорого и богато во всей красе. Заселились мы туда ночью, дверь надо было открывать карточкой чего я лично не умею, и с этим справились куда быстрее мои дети. Той же ночью к нам приехала в гости наша подруга.

С возрастом понимаешь, что где-то за эти годы многие люди потерялись. Вроде бы ещё недавно мы бродили до утра, сидели в дешевых кафе, хотя честно говоря, чаще мы бывали в подъездах или на лавочках, но куда-то делись все эти люди казавшиеся близкими. Словно семечки рассыпались из порванного кармана. Но зато те, кто остался в нашей жизни, остались там уже навсегда.

Кристина была соседкой в общежитии у моей жены. Такие вещи как общежитие иногда объединяют людей на всю жизнь. Ещё они откладывают отпечаток в поведении. Мы могли пойти в ресторан, в конце концов, в небоскрёбе он работал и ночью, но не пошли. Вместо этого заказали ужин в номер. Уже через полчаса я поймал себя на мысли, что нахожусь, словно в юности. Комната быстро обросла бокалами, рюмками, каким-то сыром на тумбочке, мясной нарезкой, тут же валялась картошка фри, надкусанный хлеб. Не хватало только этой самой юности. Она осталась в позапрошлом десятилетии.

Второй мой визит в Екатеринбург выпал на апрель 2022 года. Мы успели поменять билеты на самолет, предыдущая авиакомпания куда-то делась, поразмышлять о том, как быстро меняется мир, но мысли о том, чтобы не лететь, не возникло ни разу. Хотя всяких других мыслей с февраля того года в голову приходило много.

Только всё это случилось потом, спустя 9 лет, а счастливым и далёким летом 2013 года поезд увёз нас в Казань и позади осталась заброшенная телебашня, которую позже снесут и город, где никакого русского рока давно уже не было. Хотя к тому времени его не было и в России. Лишь какие-то осколки, напоминающие льдинки плавали в мутных стаканах безвременья. Кажется, как-то так формулировал свои стихи один из тех людей, которого я слушал в юности.


Оставить комментарий

Архив записей в блогах:
Вот прямо сейчас, на Лиговке, меня дважды обогнал полицейский перехватчик со звездой шерифа на борту. Мигалки и обвес в наличии. Я аж бутерброд отложил в сторону. Запись сделана с помощью m.livejournal.com . ...
Два дні тому, по Громадському ТВ показували пенсіонерку з Дніпропетровська. В своїй розповіді вона згадала і про західну Україну, ну а як же.  - Ви думаєте чому їх так багато на майдані? Тому що вони всі без роботи, ніхто не працює. Ну є трішки хто за кордон їздить. Це мене дуже ...
ПОЗАРАНОК "муж. позаранье ср. раннее утро; для крестьянина, рассвет, восход солнца; для барина. иногда время близкое к полудню. Приходи в позаранок . Он забрался туда позаранком , пришел с позаранку , спозаранку . Позараниться , встать слишком ...
В 2021 году почти каждый десятый новый автомобиль, проданный в мире, был электрическим. Машины с ДВС, похоже, уходят в прошлое. В 2021 году по всему миру было продано 6,5 млн электромобилей — вдвое больше, чем годом ранее. Их доля достигла 9%: почти каждая десятая проданная в мире ...
Крымчан серьезно взволновала тема сделать игровую зону в Крыму. Живо обсуждаются экономические и неэкономические аспекты: Игорная зона - высокодоходная штука. Налог на прибыль с казино 75%. Отличная тема, но в Севастополе навряд ли... Вообще эту идею татарам вашим подкинуть. А приедут ...