Листая назад


Исходить можно - и методически, и нравственно, и собственно политически - лишь из безусловного примата "МЫ". Причины тому - многообразны. Но главная - наше странствие по жизни, наш "путь", определяется в своей сокровенной и властительной сути одним - ЗОВОМ. И этот зов, хотя и обращенной к каждому в отдельности, становится различимым лишь "в толпе", лишь в солидарном сообществе совместно рожденных. Все остальное - разжигание бесплодной похоти, бессмысленное вслушивание в голоса сирен».
МЫ
Тихое, шуршащее «кап… кап… кап…»
сопровождается тоскливым собачьим
лаем.
А у каруселей снежная собачка сидит.
Собака друг человека,
ну как же,
знаем.
Колдунья безымянной женщине
дала зерно,
и вырос из него цветок,
а в нем,
но ненадолго.
Или дед и баба слепили
из снега, но
и из этого тоже было мало
толка.
Вот так все стремятся выбраться из слова «я»
и собраться компанией, чтобы больше стало,
чтобы болтать, обниматься, драться, мечтать,
делить краюху хлеба и резать тонкими ломтиками
сало.
Мало
видно этого хваленого мира в себе,
что Посторонний мечтал культивировать за решеткой,
даже велосипед должен говорить хоть как –
дрожать, звенеть звонком и трещать трещоткой.
И это «мы» – оно же везде,
каждую мелочь вокруг кто-то сделал, выдумал.
Даже строители, починяя крышу, не утерпели и
расписались по силикатной стенке потеком битума.
Поезд трогается,
все - по местам,
а недавно еще были рассеяны в томлении на вокзале.
И каждое слово, всплывающее в уме,
как море камушек, миллионы людей
облизали.
А собачка снежная все равно стоит,
а рядом, с другой стороны каруселей,
вообще какое-то непонятное существо
как чебурашка,
что ни в какой не сыщешь
энциклопедии.
Так и сидят молча, будто им все равно,
дожидаясь весны,
этой божественной
комедии.
|
</> |