Либерастические перевёртыши: Политика превыше военных соображений

mil_history — 05.05.2010 Собственно, это известно любому гражданину, привыкшему знакомиться с военной историей по либерастическим изданиям – и сугубо на горшке: Киев Сталин приказал взять к 7 ноября 1943 года – но почему РККА начала наступление ещё 1 октября, остаётся без ответа. Точно так же остаётся без ответа, почему при второй попытке взятия Киева РККА потеряла безвозвратно только 1%, в то время как при наступлении к Днепру от Курска, Харькова и Донецка потеряла безвозвратно 6%. Однако этот вопрос выходит за рамки нашей работы, поэтому интересующихся теорией «праздничных наступлений» отсылаю к Д. Макееву «Взять Киев к празднику!» Легенда о «праздничных наступлениях». Мы же поищем у союзников операции, в которых они руководствовались больше политикой, нежели военными соображениями.

И сразу же на языке вертится ответ: ну конечно же, это атомные бомбардировки двух мирных японских городов! В мае 1945 года Комитет по выбору целей отказался использовать оружие против военной цели, так был шанс промахнуться. Соответственно, были выбраны мирные города: во-первых, это должно было максимально впечатлить японцев, а, во-вторых, впечатлить весь остальной мир, особенно Советский Союз, объёмом разрушений. Но так как среди японских милитаристов была доля совершенно нездоровых на голову субъектов, которые собирались «победить или умереть», прихватив с собой всё население Японских островов, причём голоса именно этих деятелей звучали громче остальных, а оппозиционеров могли и уничтожить физически, и американцы не могли об этом не знать, то можно прийти к выводу, что бомбардировкой Хиросимы американцы собирались в первую очередь впечатлять Советский Союз, по которому как раз только что прошлась смерчем война.

Около Хиросимы располагались военные лагеря, в том числе и штаб армии, отвечавшей за оборону южной Японии. Но так как цели были не военные, а политические, то 6 августа 1945 года сбрасывали бомбу не на штаб, а на мирный город, в результате от непосредственного взрыва погибло 70 000 – 80 000 человек. Естественно, фанатичных японских милитаристов это никак сломить не сможет: бусидо превыше всего, и они продолжают по дипломатическим каналам проверять позицию СССР. В ночь с 8 на 9 августа СССР обозначил свою позицию: объявил войну и через несколько часов начал Маньчжурскую операцию, в ходе которой всего за 2 недели было полностью покончено с Квантунской армией. После потери маньчжурского сырья, очевидно, даже самый отмороженный милитарист вынужден будет признать невозможность ведения войны и запросить мира. Правда, во всеуслышание нельзя будет заявлять «Мы потерпели поражение, потеряв все источники сырья», поэтому можно сослаться на американское вундерваффе: «У противника появилось оружие огромной разрушительной силы, поэтому мы выходим из войны (а то бы ещё ой-ой-ой как повоевали, да закончили войну в Вашингтоне!)»

Американцы не могли не понимать этой особенности военной культуры Японии и, чтобы подчеркнуть перед миром вклад атомных бомбардировок в капитуляции Японии (а заодно проверить новую модель бомбы), запланировали 11 августа атомную бомбардировку ещё одного мирного города – Кокуры. Если японцы предложат мир, то это будет выглядеть, как будто бы их испугали бомбардировки. Но так как прогноз погоды пообещал сильную облачность чуть ли не до 15 августа (а к этому числу РККА гарантировала победу в Маньчжурии, не дай бог японцы начнут переговоры о мире именно в этот момент), то бомбардировку перенесли на 9 августа и вместо Кокуры разнесли в клочья Нагасаки.

Однако мы сейчас рассмотрели пример, когда из-за политических соображений был нанесён удар по мирному населению противника. В военной истории Великобритании, США и Канады найдётся и не менее славная страничка – когда из-за политических соображений было угроблено своё воинское подразделение.

19 августа 1942 года, когда вермахт стоял в Ставрополе, Майкопе, Краснодаре, готовился водрузить немецкий флаг над Эльбрусом и подходил к Сталинграду, когда Красная Армия остро нуждалась в помощи, союзники начали операцию «Юбилей». 4963 канадца, 1005 британцев, 50 американцев и 15 французов (всего 6086 человек) на 237 десантных судах, поддерживаемые 6 эсминцами, высадились на побережье около Дьеппа. Им противостояло 1500 немецких солдат. Зерг-раш не удался: союзники потеряли 3623 десантника (около 60%) убитыми, пропавшими без вести и пленными, 555 моряков и 106 самолётов против 311 убитых, 280 раненых и 48 самолётов у немцев. Немецкий генерал К. Типпельскирх после войны будет гадать, какую военную цель преследовали союзники в рейде на Дьепп. С другими рейдами понятно: рейд на Вогсёй (27 декабря 1941) разрушил склады боеприпасов, рейд на Брюневаль уничтожил радарную станцию, рейд на Сен-Назер разрушил сухой док, и немецкие корабли для ремонта вынуждены были из Атлантики плыть в родные порты – аккурат мимо Британских островов. Сами союзники заявляли целью операции кратковременное овладение портом Дьепп, чтобы «показать, что это возможно». Увы, Типпельскирх столь туманной цели не постиг.

Получается, или союзники не впечатлили немецкого генерала и замахнулись на серьёзную цель малыми средствами, или устроили демонстрацию для Советского Союза: мол, не сможем мы открыть Второй фронт в 1942 году, хоть и обещали (мы и в 1943 году пообещаем, да только откроем в Италии), – последний случай представляется более вероятным, учитывая откровенные высказывания «союзников» вроде Гарри Трумэна: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают как можно больше, хотя мне не хочется ни при каких обстоятельствах видеть Гитлера в победителях» – или Рэндольфа Черчилля (сына Уинстона Черчилля): «Идеальным исходом войны на Востоке был бы такой, когда последний немец убил бы последнего русского и растянулся мертвым рядом». Напоследок можно заметить, что хоть инициатива заведомо провальной операции принадлежала, по всей видимости, Черчиллю (Рузвельт настаивал на как можно более раннем открытии Второго фронта), но согласие американских высших военных эшелонов на операцию вполне может трактоваться как согласие на демонстрацию «невозможности открыть Второй фронт».









В начало сборника.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив