
Куравлев типичный и не очень. Личный взгляд. Пост памяти Леонида Куравлева

Спекуляции и сплетни вокруг Куравлева, как я понимаю, не скоро утихнут. Не хотела вообще ничего писать, потому что сказать мне собственно нечего. Но по просьбе читателей все-таки выскажусь.
Актер талантливый, сыграл немало важных ролей, воплотил на экране образ «человека из народа» так, как от него того требовали режиссеры. Не всегда удачно, но это дело вкуса.
Куравлев нетипичный
Из ролей Куравлева, которые нравятся лично мне, я бы выделила Жоржа Милославского из комедии «Иван Васильевич меняет профессию». Куравлев в роли вора-домушника, который перевоплощается в князя Милославского при царском дворе, — это смешно.
Или тихого ученого из многосерийного «ТАСС уполномочен заявить...».
Или интеллигентного Аркадия, который ухаживает за героиней Чуриковой в фильме «Начало».
В этих ролях Куравлев не совсем типичный, не тот, каким мы его привыкли видеть в большинстве советских фильмов.
Куравлев типичный
Мне кажется, тот типаж и характер, какой увидел в начинающем актере Куравлеве Михаил Швейцер в фильме «Мичман Панин», останется с актером на протяжении всей его актерской карьеры. Рядовой матрос, открытый, приветливый парень, немного наивный, но в целом хороший человек, способный на добрые дела и даже на подвиг.
Позже Куравлев сыграет чуть ли не свою самую главную роль, причем у того же Швейцера, — это Шура Балаганов в экранизации «Золотого теленка» Ильфа и Петрова. Шура, мошенник и пройдоха, — в сущности тоже открытый и приветливый парень, и пусть подвигов он не совершает, но такова уж литературная основа, которую ему приходится играть.
Куравлев и дальше будет условным «человеком из народа»:
— то мелким служащим в «Мы, нижеподписавшиеся» (привет любителям снимать купейные вагоны российских железных дорог),
— то Айсманом, дослужившимся до звания оберштурмбанфюрера в «Семнадцать мгновений весны» (снова с Тихоновым),
— то продавцом-спекулянтом в комиссионке из абсурдистской комедии В. Басова «Нейлон 100%»,
— то пародийным священником в еще более безумной басовской комедии «Факты минувшего дня» (никогда еще появление Куравлева в кино не вызывало столько недоумения),
— то очередным мелким жуликом Валькой Копченым в многосерийном детективе «Место встречи изменить нельзя»,
— то недалеким, но научным сотрудником Агатовым из телефильма «Поражение» (своеобразный ремейк оттепельной картины «Иду на грозу»), который запомнился странным словечком «катапуси»,
— то Горби (чем не человек из народа?) в последнем фильме Гайдая «На Дерибасовской хорошая погода...»,
и так далее… Собирательный образ Афони — простого слесаря, то старательного, то мечтательного, часто нетрезвого и еще чаще нелепого — примерно вот что играл Куравлев всю свою жизнь. И, должна сказать, очень жаль, потому что сыграть он мог бы гораздо больше, — и не только комедийных, но и серьезных ролей в том числе. Светлая память.