Крокодил 1985 № 35(420) "Думать надо!"

monetam — 28.01.2022

ДУМАТЬ НАДО !

ВОИНСТВУЮЩИЙ САЧОК

За иллюминаторами качалось Баренцево море.

Автор сидел с матросами в кают-компании плавбазы «Сергей Василисин», где проходило собрание на тему «Наши скрытые резервы». Когда все вскрыли, слова запросил матрос Плошаков.

— Куда смотрит администрация базы в лице капитана Улатова?—повел пламенеющим взором по собранию Плошаков.— Техника безопасности у нас на уровне подметки. Вот у лазарета уже три дня как наросла сосуля. Такая обломится на голову— бестолковка по уши уйдет в плечи. А куда смотрит администрация базы?

— Что ж, момент, — сказал капитан и вышел из помещения.

Снявши с пожарного щита багор, он пересек палубу, нашел сосулю (действительно была), одним ударом снес и вернулся к собранию.

— Я сбил сосулю,—просто сказал капитан.—Вашим ушам и откуда они растут она не грозит. Еще вопросы?

— Есть!—сказал Плошаков и, заглядывая в лоскут бумажки, под флагом критики понес шквальную ахинею: масло недостаточно сливочное, молоко не от коровы...

— Эй,—донеслось с периферии кают-компании,— кто там поближе, усадите трепача, пора фильм крутить!

А говоруна не усадить, и еще добрых пять минут Плошаков полоскал администрацию за недогляд, перегиб и недогиб.

Наконец, сел. Глаза пылали. Лоб парил. Вся фигура выражала непримиримость и героизм...

— А ведь сачок, каких Мурманск не видел,—потом говорил технолог.—Но попробуй накажи! «Зажим, расплата за критику...» Гнать бы таких надо, да на счету каждая рука, поэтому терпим...

СЛЫШАЛ ЗВОН

— Подвергся. За правду-матушку,— сказал автору гражданин Жмуляк.— Отвинчивают голову, говорят: лгун.

Слово-то придумали — лгун! Дело было вот в чем. Гражданин Жмуляк сообщил в редакцию, что на его автопредприятии процветает жулеж и злоупотребление служебным положением. Жмуляк выступил с резкой критикой администрации предприятия на профсоюзном собрании (присутствовало 200 рабочих), где обвинил в воровстве главного механика (украл несколько бетонных плит, которые лежали шесть лет); тот же главный механик обвинялся в воровском строительстве второго личного гаража, а директор автопредприятия, по словам Жмуляка, прикрывал делишки главного механика.

— Что вы ответите?—задал автор вопрос директору и механику.

— Для начала вот!—И механик выложил на стол квитанции, из которых явствовало, что бракованные плиты им были куплены у предприятия. Автор внимательно ознакомился с квиточками: никаких просечек в оформлении нет, дата покупки (много раньше начала всей этой истории), печати—все на месте.

— Да, мы продали плиты механику,—сказал директор,—так как они захламляли территорию.

— Хорошо!—сказал тут же присутствующий Жмуляк.—А на кой механик строит второй гараж?

— У меня пока вообще нет гаража,—сказал механик.

Автор был предельно объективен: он поехал в кооперативный гараж, нашел будку, где содержал машину механик, убедился, что там его машина. Затем выяснил, кому принадлежит гараж, взял справку, заверил и через день встретился с Жмуляком.

— Гараж принадлежит гражданке Н. В ее семье была машина, потом они попали в аварию, остатки авто распродали, а в гараже приютили механика. Вот справки. Смотрите.

— Вы, рабочий центральной печати, взяли их сторону,— горестно сказал Жмуляк.—Вы необъективны.

— Давайте лучше думать, как быть с вашими обвинениями. Жмуляк закурил и тяжело вздохнул. Дескать, выходит, на старости лет он попал в клеветники, лгуны ?

Выходит, так .

ОКО ЗА ОКО

— Чур меня! —попятился в глубь кабинета директор Куйбышевского мясокомбината Новосибирской области.—Лу-ка-шо-ва!

— Я не одна!—сказала Лукашова.— С корреспондентом!

Что привело на мясокомбинат автора? Письмо уволенной за критику гражданки Лукашовой Анны Федоровны. Уже два года искала она правды по большой Новосибирской области, но куда ж ей тягаться с директором пусть и районного, но мясокомбината! Везде руку имеет, с каждым язык находит. Ведь тьму комиссий, вплоть до областного прокурора, навлекла на Полыыина Лукашова, а они как на спевке:

— Факты не подтвердились!

— А уволили меня как ярую хищницу. А я нетерпимец недостатков!—плакала Лукашова.

Но потом выясняется, что уволена Лукашова с производства за отчаянное воровство всех видов мясоизделий, уволена с согласия коллектива.

— Вас четырежды задержали с мясопродуктами, вы четырежды оштрафованы...—уже какой раз говорит Лукашовой народный судья Куйбышевского районного суда А.Н.Овчинников.

— Не с мясопродуктами, а с отходами.

— А зачем они вам? — спросил автор.

— Детей кормить!—ответила Лукашова.

И нарисовалась тут автору житейская- драма: двое детишек, отец—пропойца, а мать тянет жилы на мясокомбинате, иначе не прокормить ребят.

А все не так, товарищи. И хозяйство у Лукашовой крепкое, и «Нива» на дворе. Просто воровал человек и теперь этой возможности лишен. А коли так, сказала Лукашова, не дам жизни директору мясокомбината Полыпину. И два года у директора жизни нет. Автор был в третьем десятке проверяющих за эти годы.

— Почему не привлекаете к ответственности Лукашову? — спросил директора измороченный автор.

— Так ведь она критикует,—удивился тот.—А как же за критику привлечь?!

Подобные истории можно рассказывать достаточно долго. И что характерно: когда критика мелочная, не по существу, а продиктована мстительными чувствами, когда атака предпринимается с единственной целью — отвлечь внимание от собственного безделья и при этом заявить о себе как о человеке крайне деловом, заинтересованном, она носит агрессивный и, я бы сказал, истеричный характер. Тут главное—желание непременно причинить боль критикуемому. А стоит возмутиться, и вот уже отлита формула: «Зажим! Расправа!».

Мне говорил пострадавший от такой «критики» руководитель—п од глазами театральные занавесы, давление скачет, начал курить, хотя и бросал,—какой ему представляется критика. Первое: полезной. Если работник, скажем, с весомыми документами в руках критикует руководителя за волокиту с внедрением новой техники и выдвигает дельные предложения— честь ему и слава! Фото в многотиражку! Но —второе: даже самая дельная по сути критика должна выговариваться человеческим языком, а не лексикой подворотни. Если же борец с недостатками делает из мухи слона и с криком: «Сам дурак!»—начинает третировать коллектив, руководство, рассылая жалобы во все концы, если от его критики за версту несет злопыхательством, мстительностью или даже простым невежеством, то никаких ему симпатий. Одни антипатии.

Закругляясь, автор опять приглашает читателей в Заполярье, на мурманскую судоверфь. Вот где обилие объектов для критики. Рыбацкий флот из года в год растет, а вот ремонтной службе особо расти некуда: по курсу—залив, по левому и правому борту—порт, с кормы—город. И наступи в этих условиях кому-либо на мозоль генеральный директор—наковырять негативностей из жизни ремонта ничего не стоит. Но не боится директор критики. Во многом вот почему: при директоре создан совет бригадиров, который участвует не только в решении производственных вопросов, но и в разборе критических сигналов с рабочих мест. А критика, уже известно, бывает всякая. Тонко знающий условия труда и производство совет никогда не отмахнется от полезной критики, но критикану дает отлуп — и жалуйся куда хочешь. Точку поставил рабочий коллектив. Как говорится, см. «Закон СССР о трудовых коллективах».

А как с критикой у вас?

Оставить комментарий

Популярные посты:

galba

Тревожный сигнал: как распознать первые признаки трофической язвы на ноге?

rodline

Шершни и их магнитные кристаллы

natalia_goodler

Тефтели в овощном соусе

rodinaussr

С оветский фильм, обличающий действительность "высшего общества" того времени

kwakin_misha

На смерть великого Артиста

maysuryan

День в истории. Желябов, охота на царя, Высоцкий и другие

philologist

Андрей Шаповалов. "Говорящие с духами: Мир сибирского шаманизма" (2024)

yu_sinilga

Счастливчик

nathoncharova

Почему самая ядовитая змея планеты ни разу никого не убила

• Ранее
• Архив