Крах FTX: Большой куш

giovanni1313 — 13.11.2022 — Финансы
У криптоиндустрии выдался славный год: ушлые ребята умудрились уже второй раз ограбить инвесторов на миллиарды долларов.

Первой, в мае, была Luna. Финансовая пирамида с капитализацией под 50 млрд. долларов обрушилась за несколько дней. Но там была классическая схема Понци, организаторы которой были не менее наивны, чем вкладчики. И для умного человека всё было понятно с самого начала.

Нынешний грабёж — крах криптобиржи FTX – должен получиться немного скромнее по размерам. Но зато гораздо более наглым. И более разрушительным для репутации криптоиндустрии. Впервые за долгие годы — когда крипто-гуру уже начали важно рассуждать об «институциональном признании», когда в крипту потянулись самые респектабельные фонды из мира больших финансов — одна из крупнейших криптобирж (4-ая в мире!) втихую выводит средства клиентов со счетов и оставляет их ни с чем. Классический кидок, совсем как в старые недобрые времена.

Сразу оговорюсь, что на момент написания этих строк не все моменты прояснены на 100%. Обвиняемый продолжает выгораживать себя и путается в показаниях. Но пока все без исключения факты говорят в пользу описанной ниже версии. Других логичных объяснений произошедшему найти не удаётся.

Начнем с бесспорных фактов. В частности, с фигуры владельца FTX. Сэм Банкман-Фрид — не просто рядовой крипто-деятель. Он заслуженно считался самым медийным, самым влиятельным и самым деятельным представителем западной криптоиндустрии. Фактически, ее первым лицом.

На пике стоимости крипты состояние Банкмана-Фрида оценивалось в 26 млрд. долларов. Но дело не только в богатстве. 30-летний, открытый в общении миллиардер выгодно отличался от стереотипов, бытующих в отношении коллег по цеху. Которых публика представляла или нердами (прости, Виталик Бутерин), или утопающими в кокаине «крипто-бро».


Банкман-Фрид вместо кокаина усердствовал в благотворительности и даже опубликовал свою философию в этом деле, назвав ее «эффективным альтруизмом». А потом не побоялся полезть в политику: активно лоббировал формирование легальных рамок вокруг крипты и жертвовал большие суммы на политические кампании кандидатов от Демократической партии. Так, на этих выборах в парламент Банкман-Фрид стал вторым по величине донором для демократов, выделив на это 40 млн. долларов.

Уже на этом этапе Сэм Банкман-Фрид стал непререкаемым авторитетом в индустрии. А совсем уж культовый статус молодой миллиардер приобрел вскоре после коллапса Luna. Тогда всплывали кверху брюхом многочисленные крипто-фонды, набравшие риска больше, чем смогли переварить. И Банкман-Фрид в это время стал одним из немногих, кто был готов выкупать проблемные активы у их держателей. Более того, миллиардер сорил деньгами и вне криптосферы, приобретя миноритарный пакет акций популярного брокера “Robinhood”.

В общем, харизма, политический вес, решительность и деньги — таков был имидж крипто-героя нашего времени Сэма Банкмана-Фрида.


Первоначальный капитал Сэм сколотил на трейдинге криптой. И сперва глобальным лидером фонд Банкмана-Фрида стал именно в области маркет-мейкинга и проп-трейдинга. Но это не очень публичная активность. Биржа — другое дело. Организовать ее Банкман-Фрид решает совсем недавно — в 2019. И то, что за такой короткий срок она вошла в топ игроков рынка — во многом заслуга известности и безупречного имиджа Сэма. Его репутация сыграла важную роль. Не менее значимым было и желание вкладываться в маркетинг — FTX покупала рекламу на самых популярных спортивных трансляциях Америки. Не жалела она денег и на спонсорские сделки.

Бурный рост FTX привлек «старые деньги» — фиатных капиталистов-грандов вроде BlackRock, SoftBank (как же Масаёши Сону да не вляпаться в очередную фирму-помойку), Sequoia Capital и Tiger Global. На крайнем раунде финансирования FTX оценили в 35 млрд. долларов.

В общем, вы уже поняли, что речь идёт о самой топовой финансовой площадке от самого уважаемого человека в индустрии. Увы, наслаждаться этими успехами Банкману-Фриду суждено было недолго.

Начало конца финансовой империи FTX пришлось на 2 ноября. Незадолго до этого журналистам профильного сайта CoinDesk была слита информация о балансах Alameda Research – крипто-хедж-фонда, который, вместе с биржей FTX, составляет главную часть активов Сэма Банкмана-Фрида.

О деятельности одного из крупнейших хедж-фондов в мире до этого было мало что известно. Кроме того, что его директором была вот эта милая девушка Кэролин Эллисон, фанатка «Гарри Поттера» и математики:


Увлечение юной леди «Гарри Поттером», а кванта — математикой вряд ли кого удивят. Назначение на пост директора огромного хедж-фонда своей бывшей любовницы — вещь, не очень популярная в мире серьезных финансов, но всё-таки довольно прозаичная. Зато состав активов Alameda Research оказался для журналистов совершенно неожиданным. Дело в том, что почти 40% активов $15-миллиардного хедж-фонда пришлась на... токен FTT – внутренний токен биржи FTX.

Еще раз, артикулируя: хедж-фонд, который должен зарабатывать на движения курсах крипты, который должен иметь внушительные буферы ликвидности (потому что движения курсов велики), в качестве основного актива имеет «карманный» токен, контролирующийся владельцем хедж-фонда. Токен, который мало кому нужен и мало ликвиден. Токен, цена которого может за короткое время обрушиться в разы.

И это только начало. Вторая «неожиданность»: на дату составлению баланса, 30.06, общая рыночная стоимость токенов FTT, у всех его держателей, составляла 3,2 млрд. долларов. Каким образом на балансе только одного держателя могло находиться FTT почти на 6 млрд. долларов? Только если этот токен учтен на балансе по дико завышенной, нерыночной цене!


Более того, на момент составления баланса FTT активно торговало всего лишь 200-300 адресов. Так что эпитет «карманный» более чем заслужен. И, случись у хедж-фонда потребность переложиться в более востребованную монету, продавать FTT было бы попросто некому.

А что же по остальным активам? Увы, там обнаружился такой же мрак. Более 2 млрд. долларов бумажной стоимости фонда оказалась в койнах третьего (SRM) и четвертого (за пределами топ-500; MAPS, OXY, FIDA) эшелонов. Таких же неликвидных. Вдобавок SRM тоже вполне можно считать «карманным» токеном Сэма Банкмана-Фрида.

Еще 2 млрд. долларов активов Alameda Research — доли в других компаниях. Наконец, относительно ликвидной и относительно небольшой по размерам позицией был токен Солана (1,2 млрд. долл.). Кэша на балансе было лишь на 134 млн. долларов.


Да, в последнее время появлялись сообщения, что Alameda Research переключилась на так называемый yield farming – вложения в токены, генерирующие пассивный процентный доход. Но о том, что Кэролин Эллисон полностью забьёт на алгоритмическую торговлю и наберет полный баланс третьесортного дерьма, публика не могла даже помыслить.

Почему дерьма? Потому что токены, обещающие высокие проценты доходности, представляют собой точно такие же финансовые пирамиды, как схлопнувшаяся в мае Luna. С той лишь разницей, что Luna была «царем горы», самым большим и популярным блокчейном для фарминга. И потому могла протянуть подольше. У токенов из третьего-четвертого эшелонов такого фактора инерции нет. Там коврик могут выдернуть из-под ног в любой момент.

Рассмотрев баланс Alameda Research во всем его «великолепии», публика поняла, почему Сэм Банкман-Фрид так усердно покрывал завесой тайны работу своего хедж-фонда. И начала задавать сама себе вопросы.


Почему на счетах Alameda Research нет ничего, кроме третьеразрядного мусора и «карманных» монет? Вероятно, потому, что других, более качественных активов у фонда уже не осталось.

Почему нет более качественных активов? Вероятно, потому, что хедж-фонд, как и остальные, прогорел во время падения биткойна и краха Luna, только это до сих пор скрывалось.

Почему среди того, что осталось, так много токенов FTT? Вероятно, потому, что «карманными» койнами проще всего прикрыть дыру в балансе.

Кто дал Alameda Research токены FTT? Вероятно, биржа FTX, благо хозяин у них общий.

Зачем Alameda Research токены FTT? Вероятно, для того, чтобы использовать их в качестве залога, под маржинальную ссуду.

Какой идиот будет давать под залог «карманного» неликвидного токена 6 млрд. долларов, если даже рыночная цена этому залогу в разы меньше? Вероятно, таких идиотов нет. Однако общему хозяину FTX и Alameda Research, по большому счету, все равно, как будет оформлена ссуда на балансах принадлежащих ему организаций. Токен-то «карманный».


Наконец, самый главный вопрос: откуда биржа FTX взяла средства, чтобы выделить кредит обанкротившемуся Alameda Research? Вероятно, вы уже догадались, откуда — но пока сделаем небольшое отступление...

Сэм Банкман-Фрид с самого момента основания биржи FTX категорически отрицал, что между его биржей и хедж-фондом есть какая-то связь. И у него были веские причины от этого открещиваться. Мало того, что существует сценарий, когда хедж-фонд играет против клиентов биржи, видя все их позиции. Но возможна и более зловещая ситуация.

Дело в том, что хедж-фонд «играет на свои». Выиграет он — Банкман-Фрид получит прибыль. Проиграет — потеряет деньги только Банкман-Фрид. Судьба Alameda Research не касается никого, кроме как самого крипто-олигарха.

Биржа — совсем другой бизнес. Биржа не играет ни на чьи деньги — она зарабатывает на комиссиях за торговлю. Люди приносят на биржу свои деньги, зачисляют свои койны. И распоряжаются ими как заблагорассудится. Их активы остаются под их полным контролем.

Это отличает биржу от банка — где средства вкладчиков используются для выдачи ссуд и применяется частичное резервирование. Это создает несоответствие между активами банка (кредитами) и его пассивами (вкладами). В случае с банком возможен сценарий «набега вкладчиков» — когда за короткое время люди пытаются вывести из банка большой объем денег. В случае с биржей этого не может быть принципиально: биржа не берет на свой баланс риск по клиентским позициям. Исключение из этого правила, которое мы затронем немного позже — маржинальный кредит клиентов, но принципиально картину он не меняет. Заводят люди активы или выводят — на финансовой устойчивости биржи это никак не должно отражаться.

Совсем простая аналогия. Представим стихийную сельскую ярмарку. Утром на нее приехали машины с овощами, днем прогуливаются покупатели с кошельками. Вечером все разъезжаются. Хотя овощи уехали, а покупатели с наличкой разошлись по домам, торговой площадке ничего не грозит. В другой день торговля пойдёт как ни в чем не бывало.

Так что в идеальном мире пяти миллионам клиентов криптобиржи FTX ничего не угрожает. Но, к сожалению, клиенты FTX живут совсем не в идеальном мире. И в этом неидеальном мире существовала крохотная, совсем микроскопическая вероятность, что Сэм Банкман-Фрид — несмотря на свой безупречный имидж, политический вес, многомиллиардное состояние, разговоры об альтруизме и обаятельную улыбку — воспользовался средствами клиентов на бирже.


Впрочем, «воспользовался» — это чересчур мягкий термин. Более корректно описать это коротким и не очень цензурным русским словом. Чтобы оставаться в политкорректных рамках, остановлюсь на варианте «приватизировал».

Итак, если допустить микроскопическую вероятность, что Банкман-Фрид приватизировал клиентские активы, то для самих активов это должно очень плохо кончиться. Либо эти активы уже проиграны Кэролин Эллисон. И тогда разворот хедж-фонда от проп-трейдинга к крипто-пирамидам легко объясним: больше ей играть на рынке Сэм Банкман-Фрид не даёт. Либо, если вдруг разворот стратегии не связан с провальными торговыми результатами (ведь мы все еще обсуждаем микроскопические гипотетические вероятности), эти активы ушли организаторам сомнительных проектов по yield farming’у. И, зная особенности работы криптоиндустрии, уже попилены этими организаторами пополам с руководством хедж-фонда.

В любом варианте у клиента биржи есть единственный шанс спасти свои деньги. Нужно как можно скорее — раньше остальных — вывести с FTX свои активы. Потому что ликвидных, свободных активов у биржи осталось не так много. И на всех их не хватит.

Разумеется, если мы отбрасываем эту микроскопическую вероятность как ничтожную, если за Банкманом-Фридом нет никаких грехов — то все средства клиентов в полной безопасности. Но и хуже от того, что клиент выведет активы, не будет — разве что потеряет процент-другой на комиссиях.

Публика взвешивает вероятности… и к 8 ноября выводит из FTX активы на 6 миллиардов долларов. Панику подогрели твиты другого крипто-олигарха, владельца конкурирующей биржи ”Binance” Чанпэна Чжао. Когда-то Чжао был в хороших отношениях с Банкманом-Фридом, и вложился в создание биржи FTX. Получив взамен токены FTT на сумму несколько миллиардов долларов. Но если со средствами клиентов FTX действительно произошло что-то нехорошее — то никакой ценности FTT более не имеет. Поэтому Чанпэн Чжао тоже взвесил вероятности и решил избавиться от токена, пока за него еще что-то можно выручить.


Итак, из FTX уходит 6 млрд. долларов из примерно 15 млрд., бывших там накануне паники. И тут случается совершенно фантастическая, труднопредставимая вещь: FTX замораживает вывод оставшихся средств клиентов! Микроскопическая вероятность вдруг вырастает до вполне однозначной, официальной и суровой (для менее расторопных клиентов FTX) реальности.

И пока более наивная часть публики пребывает в шоке, продолжает всплывать информация, подтверждающая махинации Банкмана-Фрида с чужими деньгами. Так, в апреле 2022 — аккурат в момент, когда рушилась крипта и всплывали кверху брюхом другие хедж-фонды — были одномоментно залочены токены FTT на сумму аж 7 млрд. долларов. Пока не удалось достоверно установить, были ли это те самые токены, которые мы потом увидели на балансе Alameda Research, и смарт-контракт на которые делал их залогом по маржинальному кредиту.

Но 28 сентября такое же количество токенов вновь становятся доступны на блокчейне. И становятся они доступны благодаря автоматическому исполнению смарт-контракта, заключенного в далеком 2019, в рамках создания биржи FTX. И зачислились эти токены на баланс Alameda Research.

Что самое интересное, Alameda Research тут же перечисляет эти токены на счет, принадлежащий бирже FTX. В итоге долларовый объём транзакций в неликвидном FTT 28 сентября становится чуть ли не рекордным за всю историю вселенной ERC20.


Но зачем двигать такие гигантские суммы? Вероятно, затем, что в результате бэйлаута хедж-фонда ликвидность биржи FTX висела на таком тонком волоске, что ее пытались повысить вот таким «печатанием из воздуха» карманных токенов.

Не исключен и вариант, что трансфер был частью маржин-колла в отношении залога Alameda Research: как мы помним, на 30 июня балансовая стоимость FTT у Alameda в разы превышала рыночную. Вот только бирже FTX такой трансфер ничуть не улучшил финансовое положение. Толку от полученного залога было немного.

За день до трансфера ушел со своего поста генеральный директор FTX-US. Это биржа-отдельное юридическое лицо, работающее в США. Тем не менее, директор мог быть не согласен со сделкой в аффилированной компании. Сделкой, подразумевающей, что Alameda Research закрыла свои обязательства перед FTX, и больше ей ничего не должна.

В самом Alameda Research за месяц до этого, 24 августа, случился аналогичный знаковый уход: co-CEO Сэма Трабукко. Кэролин Эллисон осталась один на один с проблемами хедж-фонда. Вероятно, ей и самой очень хотелось всё бросить — но уж слишком интимные отношения связывали ее с Сэмом Банкманом-Фридом.

Тем временем, владелец ”Binance” Чанпэн Чжао решает, что настал хороший момент, чтобы купить по дешевке зашатавшегося конкурента. По слухам, Банкман-Фрид запросил за FTX 6 млрд. долларов. И дал Чжао взглянуть на финансовые документы биржи.


Того, что увидел Чжао, было достаточно, чтобы мгновенно отказаться от сделки. Об этом было объявлено на следующий день. Очевидно, что, потратив 6 миллиардов, Чжао получал компанию с сопоставимой по размеру дырой в балансе. Закрывать которую пришлось бы из своего кармана.

Тогда же, 8 ноября, большая часть юридического департамента биржи FTX сваливает с тонущего корабля. Более красноречивый сигнал придумать трудно. Разумеется, это не спасет их от плотного общения с правоохранительными органами. Но их мотивация была другой — им очень не хотелось разгребать всё то дерьмо, в которое Банкман-Фрид превратил FTX. Я их прекрасно понимаю.

Банкман-Фрид, поняв, что сплавить собственноручно обворованный актив никому не получается, пускается красноречиво врать (надо заметить, предыдущие полгода у него это неплохо получалось). «Простите меня, люди добрые!, — давил на жалость олигарх в твиттер-треде. — Произошла трагическая ошибка. Кажется, я посмотрел не на ту цифру. Оказывается, у клиентов FTX были позиции с левериджем. Поэтому денег нет. И не будет. И да, это Чжао виноват в проблемах FTX. Он плохой парень. А я хороший».


Попытка обосновать отсутствие денег клиентским левериджем рассчитана на неграмотность аудитории. Как мы уже упоминали выше, действительно, маржинальные позиции клиентов — это единственный случай, когда биржа берет на себя риск по изменению цен на активы. Но биржа всегда — и это азы риск-менеджмента — страхует себя высокими требованиями по обеспечению таких позиций активами клиента.

Биржа готова нести на себе этот риск ровно до того момента, пока величина кредита не превышает чистой ликвидационной стоимости позиций. Как только эта «красная черта» достигнута — позиции ликвидируются, и биржа остаётся при своих (возвращает отданные в кредит деньги). Клиент остаётся ни с чем.

Даже если гипотетически предположить, что биржа полностью наплевала на риск-менеджмент и не брала в залог ничего — на рынке крипты во время ухода клиентов с FTX попросту не было таких резких ценовых движений, чтобы «обнулить» 60% активов (оставшаяся «замороженной» часть клиентских средств).


Наконец, в случае вывода денег клиенты закрывают свои маржинальные позиции. И если исход такой массовый, как это случилось с FTX (а он очень массовый — убежать успели далеко не все) — уровень левериджа по всей бирже возвращается очень близко к единице. Другими словами, сходит на нет.

Тем временем, за дело принялись журналисты. И довольно быстро разыскали информацию, которая очень не вязалась с жалким лепетом оправданья Банкмана-Фрида. Зато подтверждала версию о «приватизации» клиентских средств крипто-миллиардером.

Так, уже 10 ноября три конфиденциальных источника сообщили «Ройтерс», что Сэм Банкман-Фрид перечислил «как минимум» 4 млрд. долларов со счетов биржи FTX ушедшему «в минуса» хедж-фонду Alameda Research.


«Уолл Стрит Джорнал» уточнил сумму: оказывается, долг Alameda Research перед FTX составлял аж 10 млрд. долларов. И деньги эти были «позаимствованы» у клиентов биржи. То есть, фактически, Банкману-Фриду удалось увести больше половины всех клиентских активов FTX. Что самое смешное, даже этой суммы не хватило для поддержания проторговавшегося хедж-фонда: еще полтора миллиарда долларов Alameda Research был должен третьим лицам.

В одной из конфиденциальных встреч с инвесторами Банкман-Фрид признался, что общий размер дыры в балансе составляет 8 млрд. долларов — вероятно, какие-то активы Alameda Research еще представляют некоторую ценность.

Немного ранее Сэм объявил, что Alameda Research прекращает свою деятельность. Больше хедж-фонд уже ничего не заработает. Но — если смотреть на вещи оптимистично — больше и не потеряет, поэтому убытки от аферы Банкмана-Фрида вырасти уже не должны. Ведь так?

Ха! Нет, дорогие читатели, криптоиндустрия даже тут нашла способ продемонстрировать свою исключительную, феноменальную сущность. Ранним утром 12 ноября администратор официального телеграм-канала FTX опубликовал сообщение, которое достойно цитирования. «FTX была взломана. Кажется, все средства пропали. Приложения FTX [для смартфона] — это вирусы. Удалите их».


На момент написания этих строк сумма выведенных средств составляла более 600 млн. долларов. Небольшую часть из них удалось заморозить «по горячим следам». И, хотя позже последовали сообщения администрации биржи о переводе оставшихся активов на холодные кошельки, у меня мало сомнений в том, что выведены были действительно все средства, еще остававшиеся у FTX. Или хотя бы большая часть из них.

Возможно, атака хакеров сразу после того, как большая часть фондов была украдена хозяином биржи, когда в конторе царит атмосфера «терять нам уже нечего», когда над менеджментом висит угроза уголовного расследования — это просто совпадение. Но после большого куша, ухваченного Банкманом-Фридом, я уже не могу назвать микроскопическим шанс, что «хакерами» были сами сотрудники биржи FTX. Решившие довести до логического конца дело, начатое их шефом. Шеф, разумеется, тоже может быть в доле.

На этой яркой ноте мы и закончим описание произошедших событий. И поразмышляем о перспективах. Надо сказать, что Сэму Банкману-Фриду хватило ума не трогать средства клиентов американской FTX-US. Американское правосудие жестко спрашивает за подобные «приватизации».

Пострадавшая биржа FTX зарегистрирована на Багамах. И ее клиентам придётся на своем опыте узнавать, как оффшор защищает права инвесторов.


Но многие уверены, что, несмотря на попытку вести дела из оффшора, Банкману-Фриду будет трудно избежать тюремного срока. Слишком многих людей он обобрал — миллионы. Слишком громким был крах его империи. Слишком рьяно он лез в политику. Слишком много лицемерил на камеру. И слишком нагло прокинул слишком влиятельных персон.

Не далее как в сентябре этого года, уже после того, как Alameda Research превратилась в гальванизированный труп с 8-миллиардной дырой в активах, Сэм Банкман-Фрид пытался собрать с респектабельных инвесторов 1 миллиард долларов. Оценив свой обворованный FTX в $32 млрд. И рассказывая басни про то, что собранные деньги «пойдут на поглощение других компаний».

В этот раз инвесторы оказались осторожнее и отказали Банкману-Фриду. Возможно, интуитивно распознав тончайший троллинг в сделанных им накануне заявлениях…


Но до этого респектабельнейшие фонды планеты вложили в FTX 1,8 млрд. долларов. Получив в обмен на это только удар по репутации. И пока улыбчивый Сэм гуляет на свободе, репутацию даже частично не поправить.

Спустя полгода после краха Luna главный организатор проекта, До Квон, тоже пока гуляет на свободе. Но улыбается, наверное, уже не так часто: Интерпол выписал ордер на его арест, и бывший крипто-гуру вынужден скрываться в менее гламурных уголках нашей планеты.

Избежавшие ответственности Квон и Банкман-Фрид будут ударом по репутации и самой криптоиндустрии. А криптоиндустрии пора взрослеть и осознавать, что, помимо технологической составляющей — блокчейнов, алгоритмов и децентрализации — без репутации развитие криптовалют обречено.

Сэм Банкман-Фрид был самым богатым, самым влиятельным и самым харизматичным представителем криптоиндустрии. Первым среди равных. Олицетворением крипто-успеха.

И, чтобы индустрия вынесла урок из его опыта, олицетворение должно оказаться по ту сторону тюремной решетки.

________________________________________________________
Друзья, я начал вести канал в Телеграм: Экономика знаний. Подписывайтесь!

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив