Кировоград (Кропивницкий). Часть 3: предместья. Прощание с Украиной.

varandej — 11.03.2017

Осмотрев в прошлых частях главную улицу бывшего Кировограда и окрестные кварталы его Подола, переполненные шикарной архитектурой начала ХХ века, теперь погуляем по колоритным индустриально-железнодорожным предместьям.

-У вас красивый город, - сказал я усталой и ухоженной женщине лет 35 за стойкой, - по-моему вполне достойный какого-нибудь Ивано-Франковска.
-Ой, что вы... Я вот даже не знаю, что тут у нас смотреть, хотя всю жизнь в Кировограде живу.
-Да вот знаете, я это замечал ещё когда в первые разы приезжал на Украину - этот стереотип, будто бы всё интересное у вас на Западе. Западенцы себя любят, а вы нет. Тот же Харьков, например, очень красивый город, по-моему не хуже Львова.
-Ну может быть, со стороны-то виднее. А вы много где у нас бывали?
-С сегодняшнего дня - во всех областях. От Ужгорода до Луганска, когда там ещё тихо было. И вот первый раз после всех этих событий снова приехал.
-И не страшно было?
-Ну, немного боялся, но не простых людей. Я много ездил по разным странам, знаю, что это снаружи кажется, будто у вас тут все с факелами и флагами бегают, а у нас будто бы все на Путина молятся, - пару раз качнул головой с молитвенном жесте, - а на самом деле и там, и там люди просто своими делами заняты, выживают как умеют, и вся эта политика им только мешает жить.
-Мешает, ужасно мешает!
-И людей я самых разных встречал и здесь, и в России. У меня и в Киеве знакомые есть, и в Крыму, и в Донбассе. У всех своя правда, никто других не желает слышать.
-Но ведь в Донбассе российские войска.... - женщина осеклась, и вдруг с каким-то отчаянием произнесла, - хотя я не знаю, есть ли они там! Об это всё время говорят, но я же не знаю, верить мне в это или не верить!
-Если они там есть, то от нас самих, от россиян, это скрывают. Простые люди у нас не хотят с вами войны.
-Я вообще не пойму, как же так! Вы же братский народ, вы же нас нас зищащть должны были, а вы напали... Если это правда.
-Но всё же, - я видел в глазах этой женщины страх и тоску от окружающей её действительности, и видел, что она готова к диалогу, - в том же Крыму ведь обошлось без кровопролития. Я помню, что сам тогда очень боялся - а вдруг эти "вежливые люди" кого-нибудь убьют?
-Ведь правда обошлось там... И даже знаете, - женщина на секунду замолчала и тревожно оглянулась, все ли кругом закрыты двери и нет ли в помещении людей, которые могут нас услышать, - я думаю, что севастопольцы и крымчане имели право от нас отделиться.
Я не помню, о чём ещё мы говорили, но разговор наш был недолгим - я устал и хотел идти в гостиницу спать. Однако вот этот тревожный взгляд по сторонам, прежде чем высказать непатриотичную мысль, я очень хорошо запомнил.

2.


Начнём прогулку там, где остановились в прошлой части - на опушке Ковалёвского парка, у пенька Ильича между театром Кропивницкого и казармами спецназа. Казармы занимают старый путевой дворец, заложенный в 1847 году Николаем I, и как сад этого дворца и был разбит парк, отделявший Подол от старого ремесленного предместья Ковалёвка. По размерам это нечто среднее между маленьким парком и большим сквером, и там, где когда-то тренировались юнкеры, теперь сталинские здания летней сцены (на кадре выше) и филармонии (ниже), причём как бы не довоенные:

3.


Сама же Ковалёвка за парком от своего ремесленного происхождения ушла, кажется, очень давно, и в её описаниях я видел оборот "аристократическое предместье" - шумный Подол принадлежал в основном мещанам да евреям, а на Ковалёвке селились потомки офицеров упразднённой Крепости Святой Елизаветы. За парком напротив Дворца - старейший в городе особняк (1787):

4.


Во дворе напротив которого между советских домов запрятана Покровская церковь (1849), местная вариация "клона ХХС":

5.


Но при том весьма интересная в деталях. Обходить церковь я поленился, а на той стороне у неё ещё и совершенно не ХХСная звонница "псковского типа" из пары арок с колоколами над входом (см. например, здесь):

6.


Дальше в ту сторону будет квартал многоэтажек и Ковалёвский пруд, висящий на склоне существенно выше Ингула, но я пошёл не туда, а вверх по склону. Вдоль парка проходят улицы Олефиренко, переходящая в улицу Анны Дмитрян, и Кавалерийская, сменяющая за парком улицей Эльворти. Дома и дворы Ковалёвки весьма живописны, но их очень мало:

7.


8.


А над Ковалёвкой раскинулся превосходящий её размером завод "Красная Звезда", основанный в 1876 году братьями-англичанами Робертом и Томасом Эльворти. Надо заметить, индустрия будущей Украины в царские времена не отличалась особым разнообразием - угольные шахты, металлургия и сахарные заводы, этим триптихом отраслей напоминающие о донецком, "днепропетровском" и "винницком" кланах современности. Была, однако, и четвёртая отрасль-специализация будущей Украины в те времена - сельскохозяйственное машиностроение, столь необходимое стремительно богатевшим на волне капитализма земледельцам и землевладельцам плодородных малороссийских и новороссийских губерний. Да и не только их - например, торговый дом Эльворти я когда-то показывал в Омске. Крупнейшим центром дореволюционного сельмаша был Алекандровск, нынешнее Запорожье, а вернее не сам город, а окружавший его куст меннонитских колоний, по суммарному выпуску сельхозмашин уступаший разве что Москве и Варшаве.  В Елисаветграде был один только завод Эльворти, но мощностью сравнимый со всем запорожским великолепием - на нём работало до половины трудоспособного населения города. Вот один из образцов его дореволюционной продукции в скансене Переяслава-Хмельницкого:

9.


Большевики восстановили разрушенный гражданской войной завод и дали ему название "Червона Зирка" ("Красная Звезда"), а его продукция уже в 1930-х годах получала медали международных промышленных выставок. В войну завод эвакуировался в Пензенскую область, и вокруг него там вырос целый город Каменка. Не пропал он, теперь снова "Эльворти", и ныне, а лишь покинул старую площадку:

10.


Самые внушительные корпуса обращены на юг, к Киевской улице - как явно дореволюционные административно-бытовые здания, возможно построенные вместе с самим заводом, так и высокие цеха то ли 1910-х, то ли 1920-х годо с окнами в разрезе украинского модерна:

11.


Ворота к улице Эльворти на востоке:

12.


Напротив них клуб "Звезда", возможно бывший Народным домом завода:

13.


Выше по улице - памятник предприимчивым аглицким братьям:

14.


И директорский дом, изначально резиденция самих Эльворти, а ныне музей завода:

15.


Ещё чуть выше - впечатляющие "ворота" высоких арок путепровода 1860-х годов. Железная дорога и Ингул пересекают Кропивницкий покосившимся крестом, и пути образуют куда более мощную границу районов, чем река:

16.


Поэтому обойдём завод Эльворти с другой стороны:

17.


Здесь заводские корпуса обходит улица Анны Дмитрян, и от самого этого имени так и веет снятыми дрожащей рукой кадрами охваченной праведным гневом толпы с молниями флагов... Но нет - Анна Дмитрян, в девичестве Мартаки, жила в 19 веке и была наследницей греческого купца-скотовода из Новомиргорода и женой богатейшего в уезде конезаводчика. Она прославилась меценатством, особенно активно строила больницы, и так как Анной звали и её саму, и её мать, и её умершую старшую дочь - в Елисаветграде её наследием осталась больница Святой Анны (1904):

18.


Больница действует и ныне, а судя по расположению, при Советах была заводской:

19.


За следующим поворотом - тихий вокзал на пустынной площади:

20.


Станция Елисаветград открылась в 1869 году на линии Харьков-Одесса, и вокзал её был почти такой же, как в Кременчуге или Полтаве:

20а.


Но мне в эту поездку как-то везло на нежелезнодорожные города - сейчас через Кировоград (станцию, как вы понимаете, не переменовали) проходит буквально несколько поездов в день, куда активнее движение в соседней Знаменке:

21.


С виадука за огромной кроной хорошо виден рельеф Кропивницкого - глубокая и пологая долина Ингула с микрорайонами по обоим берегам:

22.


Я же, второй день подряд (после Кременчуга) выжимая всё из сумерек, спустился в мрачнейший район за железную дорогу:

23.


Коридором меж заборов, через трупы веков
Через годы и бурьяны, через труд отцов
Через выстрелы и взрывы, через пустоту
В две минуты изловчиться, проскочить версту

По колючем пунктиру по глазам вождей
Там, наруже, мёртвой стужей по слезам дождей
По приказу бить заразу из подземных дыр
По великому наказу строить старый мир
(с) Янка Дягилева

24.


Извилистый коридор меж заборов, казавшийся бесконечным, вывел меня в мрачное зажелезнодорожное предместье Новониколаевка, где прямо скажем, стремновато ходить по вечерам:

25.


А я минут двадцать шёл вдоль железной дороги, мрачных промзон с торчащих из-за заборов чёрными трубами, в сторону Ингула, в общем зная, что увижу с его крутого берега:

26.


А именно - роскошный старый виадук, не удивлюсь если на свой 1869 год постройки бывший самым высоким в империи:

27.


Я сфотографировал его тайком с наплавного моста, постоял минут десять, надеясь, что по нему пройдёт поезд, а потом спросил у шедшего мимо дядьки с удочкой, как проехать к "Порталу".
-А как хочешь - так и езжай. Можно оттуда, - показал на левый берег, откуда я пришёл, - ехать дольше, идти ближе. Можно оттуда, - махнул на правый берег, куда направлялся сам, - остановка далеко, но ехать меньше.
И я задумался, поняв, как трудно выбирать между двух берегов. На правом берегу, кстати, остались улицы Терешковой и Панфиловцев, но пять лет назад такие названия с удивлением ловил в регионах типа Буковины.

28.


...Планируя поездку, видимо от усталости и напряжения, я сделал большую ошибку в плане логистики, и ещё за пару дней до прибытия в Кировоград понял, что с планами съездить на Гайворонскую узкоколейку придётся попрощаться. На самом деле жаль - государственные УЖД на Украине уцелели лишь в силу её инертности, и скорее всего закроются, как уже было в России, в течение нескольких лет. Из Кировограда я ехал в Белую Церковь, где хотел сесть на поезд до Запорожья (всё это я уже показывал), и оказалось, что единственный прямой рейс из Кировограда идёт до Белой Церкви порядка 7 часов. Хмурым утром, погуляв по крепости да по улице Эльворти, я сел в маршрутку и поехал на автовокзал, и маршрутке надо мной стояли молодая женщина и статный офицер, явно не бывавший на войне, но кажется готовившийся туда отправиться.
Автовокзал в Кировогрде расположен далеко за железной дорогой, за теми колоритными арками, на северной окраине города по соседству с аэропортом.

29.


Автобус, которому предстояло 8 часов пути, оказался даже не "Богданом" или "Эталоном", а "Мерседесиком" чуть крупнее паршивой "Газельки". Контролёрша, увидев мой билет, лишь всплеснула руками - до Белой Церкви или Киева можно гораздо быстрее доехать с пересадкой, а этот маршрут с невоспроизводимой траекторией обслуживают в первую очередь глубинку. Но я подумал, что так лучше - ведь эти 7-8 часов я смогу никуда не спешить.

30.


Пересекаем центр по улице Полтавской, переходящей в Большую Перспективную. На кадре выше - швейная фабрика 1960-х годов, на кадре ниже здание структурных подразделений областного МВД, ныне отданное одному из эвакуированных вузов Донецка (вернее, половине вуза - другая половина действует на старом месте)

31.


Заброшенная сталинка кинотеатра "Мир" на Большой Перспективной, неизменно опознающейся по брусчатке:

32.


А это уже другая сторона города за Ингулом и районом крепости. Соборную улицу продолжает проспект Правды, на нём Мемориал Славы (в общем типовой), облепленный блошиным рынком; цветастые ворота Дендрария (1958, в некоторые годы признавался лучшим городским парком Украины)...

33.


Да памятники ближе к выезду... Кировоград определённо стоил того, чтобы его посетить.

34.


...Вся история отношений между россиянами и украинцами в постсоветское время видится мне борьбой двух "самосбывающихся пророчеств". Для очень многих россиян Украина - страна слишком близкая и ментально, и территориально, чтобы принять её независимость просто как данность. Кавказ и Средняя Азия сброшены с облегчением, НАТО и неграждане в Прибалтике стали привычным делом, маленькая Молдавия забыта, огромный и на треть русский Казахстан воспринимается terra incognita, а авторитет Беларуси с её чистыми тротуарчиками и рапортами Батьки об удоях молока таков, что если завтра в ней начнут убивать за русский язык, в России многие скажут, что беларусы молодцы, делают это в своих интересах. И только Украина так и оставалась все эти 25 лет едва ли не самой обсуждаемой россиянами страной. Новости оттуда в России смотрели как самое популярное реалити-шоу - то комедию, то военную драмму (2014-15), теперь скорее трэш с элементами чёрного юмора, всем надоевший и потому эпатажный. И скорее всего россияне бы и Украине уделяли не больше внимания, чем Беларуси или Казахстану, если бы её границы заканчивались Полтавой и Черниговом, в крайнем случае Запорожьем и Харьковом. Но Одесса, чьи улицы и районы знакомы каждому с детства, овеянные героикой Севастополь и Керчь, воспетый половиной классики всех видов искусства Крым, по концентрации русской культуры ставшего регионом №3 после столицы? Да и о нечуждости Киева почти каждый в России узнаёт в детстве задолго до первого взгляда на карту - из былин про Илью Муромца, из сказок про Змея Горыныча, и я помню своё детсткое удивление, когда лет в 5-6 впервые узнал, что Киев-то не наш... Слишком многие, и я в том числе, не могли смотреть на судьбу этих мест как на судьбу чужбины. На той стороне, конечно, это понимали. Независимость на Украину в принципе свалилась слишком уж внезапно, как случайность, как единственный шанс, который нельзя упустить. Призрак русско-украинского войны, немыслимой и вместе с тем навязчивой, долго витал в беллетристике, в публикациях прессы, в разговорах. Положа руку на сердце, все мы в глубине души знали, что конфликт неизбежен.

35.


Мы боялись, что Украина станет враждебной страной. Забывшая русский язык Одесса, американские флаги над Севастополем, униаты в Киево-Печерской Лавре - те образы, перспектива которых тревожила слишком многих, включая и лично меня. Зрелище регулярных стычек о судьбе Черноморского флота, вид проржавевших кранов верфей Николаева и обветшалых копров донбасских шахт так же не добавляли оптимизма. Особенно с учётом того, что в исторической Новороссии жило слишком много людей с русским самосознанием. Я не мог относиться к разным частям Украины одинаково: как можно её НЕ любить в Полтаве, но как можно её любить в Одессе? Это, конечно, и самих украинцев не могло не беспокоить, и выход был вполне закономерен - попытаться отучить жителей Новороссии от русского самосознания. Два пророчества образовали замкнутый круг, исключающий саму возможность обоюдно приемлемых перемен - в какую бы сторону ни менялась ситуация, это выглядело как "первый шаг на пути к". "Сегодня (....) Янукович обещает придать языку попсы и блатняка абсурдный статус второго государственного, а уже завтра  он окончательно вытеснит первый государственный на все возможные обочины", - было сказано ещё в 2004 год. Сюда же этот страх перед федерализацией: любые уступки русскоязычным регионам слишком многие воспринимали как разжигание аппетита русскому медведю. Из России же всё это виделось как шаги к выстраиванию враждебного государства и вообще НАТОвского плацдарма. Но Россию и Украину диаметрально отличала система взаимоотношений власти и общества, с обеих сторон изрядно отвратительная, но отвратительная совершенно по-разному - автократия против охлократии. Первая играла на имперских амбициях россиян аккуратно и дозировано, редко переходя от слов к делу, по сути лишь пару раз устроив совсем не великодержавную истерику перед Прибалтикой да в 2008-м показав зубы в Грузии.  Скорее всего в Кремле надеялись, что унижения 1990-х забудутся, а на место уязвлённой гордости придёт кондовое мещанство. На Украине же продолжалась непрерывная игра престолов, участники которой в предвыборной борьбе дёргали народные массы то за "русское братство", то за "русскую угрозу", и в какой-то момент раскаченная страна просто потеряла равновесие.

36.


Все свои мысли на этот счёт я не могу впихнуть в один пост хотя бы из-за ограничений по объёму.
В Днепропетровске (в конце) я уже писал, что раскол Украины в основе своей вижу не этническим, а классовым - у промышленного Востока и Запада с его преобладанием типа "труженник-собственник" объективно разные приоритеты. Первым важны российские рынки и производственные связи, вторым - открытость Европы в обе стороны. Субъективный фактор же заключался в том, что вместо поисков баланса был поставлен вопрос "или - или".
В обзоре постмайданных реалий (в конце) - о разделении общества на "свидомых" и "ведомых", то есть активное меньшинство и молчаливое большинство, привыкшее, что любая власть над ними, будь то хоть ляхи, хоть немцы, хоть москали, хоть бандеровцы - оккупанты.
В Гуляйполе (весь пост) - про общий накал страстей.
В Чигирине (почти в конце) - о главной ошибке русских в отношении украинцев: отрицание того, что те - отдельный народ. Это порождало с одной стороны иррациональное доверие ("отдадим им всесоюзную здранивцу Крым - всё равно ж они тоже мы", "да что эти бандеровцы тут сделают, всё равно ж здесь все по-русски говорят?"), с другой - полное неуважение к ценностям, ориентирам, надеждам ("как вы смеете называть героями тех, кто нам не нравится?"). Итог такого отношения - шок: "вы нас предали!".
В Полтаве (в конце) я писал о том, как именно линия противоречий в какой-то момент обрела этнический окрас, сместившись с "Правый берег vs. Левый берег" на "Украина обоих берегов vs. Новороссия", в Сумах (в начале) - о том, какую роль в этом сыграл донецкий клан, а в Кременчуге (ближе к началу) - об одной упущенной возможности найти объединяющую силу.
Ну а в давних постах-обобщения Западного пояса (в середине), наконец, я писал о социальных ингредиентах украинского коктейля Молотова, воспламенившегося в 2014 году.
Так круг замкнулся, и оба самоподтверждающихся пророчества выстрелили: Россия вошла в Новороссию, а в Киев вошли бандеровцы. Здесь нет ни причины, ни следствия, и что первично, а что вторично - вопрос из серии "курица или яйцо?".

37.


Но в комментариях к одному из постов по ссылкам мне закономерно указали, что борьбу за Украину Россия проиграла даже не в Полтаве и Сумах, потеряв симпатии Левого берега, а - на своей территории. Самое мощное оружие 21 века - это уровень жизни собственных граждан. Ракеты и авианосцы, РЭБы и беспилотники - всё это ничто в сравнении с велодорожками, пандусами для инвалидов и розетками в каждом купе. Уровень жизни - это не только уровень доходов, а в первую очередь - степень уважения к личности. Вечный вопрос русской истории - стоит ли противостоять тем, кто совершеннее тебя? И можно сколько угодно поминать геноцид индейцев, работорговлю, костры инквизиции, Хиросиму и Дрезден, но как заметил один персонаж в моих комментариях, КРОВЬ ПРОЩАЮТ УСПЕШНЫМ. Он же писал и о некоторых причинах неприелемости российского выбора, "...помимо чисто эстетических". Мы непривлекательны, причём на данный момент - во всём от экономики до искусства (собственно, и нет в России 2010-х годов искусства, кроме созданного прошлыми поколениями). Потому и союзники России в большинстве своём авторитарные страны - они могут пренебречь эстетикой ради доступных экспорта, импорта и транзита. Но беда Украины, не знавшей независимости со времён Галицко-Волынского княжества, ещё и в том, что слишком многие её жители в принципе не мыслят свою страну геополитическим субъектом. В сущности, она по-прежнему колония, которая ищет себе наиболее выгодную метрополию. Поэтому вопросы "что, кому и почём мы можем предложить?" вторичны перед вопросом "с кем нам быть?".

38.


На момент распада СССР по объёму ВВП на душу населения Украина была среди его осколков страной №3 после России и Казахстана, к 2000 году страной №7 после Прибалтики и Беларуси, к 2010-му году её оттеснили на 9-е место Азербайджан и Туркмения, а после "майданного" кризиса она оказалась на 11-м месте - после Армении и Грузии, по соседству с Узбекистаном и Молдавией. Ещё одно падение сопоставимого масштаба, если оно вдруг произойдёт, окончательно сверзнет Украину к уровню Таджикистана и Киргизии. С учётом убыли населения по общему объёму ВВП динамика ВВП Украины за 20 лет и вовсе одна из худших в мире. Соседнюю Польшу в 1992 году Украина превосходила на 20%, сейчас уступает ей втрое. Но к условиям больной экомики и шаткой государственности, бесконечной эпохи перемен западенский труженник-собственник неизменно был психологически приспособен гораздо лучше, чем восточно-украинский рабочий или инженер, поэтому чем хуже в стране шли дела, тем больше Запад выигрывал перед Востоком. "Западный выбор" не получал наглядных опровержений, и даже наоборот - картина складывалась уже так, будто бы Запад пытается вытащить Восток в светлое будущее, а Восток упирается и тянет страну назад в пропахшие стекломоем бездны. Причём западенцы вряд ли были здесь самостоятельной силой, и русскоязычная интеллигенция из больших городов Востока уж точно причастна к формирование повестки гораздо больше, чем сельские батюшки греко-католических храмов. Нет, просто неравнодушные люди с хорошми лицами выходили из своего загаженного подъезда во двор с харкающейся гопотой на лавочке, ехали в пропахшем пивом старом автобусе мимо смрадно дымящих труб на вокзал, садились в поезд, и утром просыпались среди пасторальных пейзажей карпатских предгорий, огромных сёл с красивыми домами, и выходили с вокзала на благородную брусчатку старых городов навстречу улыбчивым набожным людям. Так была уничтожена возможность нейтралитета, поставлен тот самый выбор "одно из двух", в конце концов сложившийся в прямо-таки религиозную картину борьбы Добра со Злом, Рая и Ада для ваших детей, и очистительных страданий по дороге в Рай.

39.


Но единства по-прежнему нет. Ни между людьми, ни между регионами. Есть глухота и страх, когда инакомыслящими пренебрегают, а инакомыслящие оглядываются по сторонам, прежде чем сказать своё мнение. Весьма красноречива тут социологическая статистика и отношения к России (на Западе оно быстро ухудшается, в Центре ухудшается медленно, на Юге медленно улучшается, на Востоке улучшается быстро), и предпочтений в языке, и отношения к НАТО в целом и по регионам. Но ещё наглядной всякой статистики вот такой вот комментарий львовянина (подчёркивания - мои).
Жителей Восточной Украины мало кто своими в разговорах между собой считает (...). Однако отдавать территории тоже жалко, так как во-первых это наши законные территории, во-вторых есть некоторые опасения, что Россия может,,войти во вкус" и не остановиться на них. Большинство Восток, Донбасс и Крым рассматривает именно как территории. На то, что люди оттуда смогут полностью разделять мнение жителей нерусифицированной Украины [надежды] мало. И что делать с этим населением тоже никто не знает. Они ведь, как Вы верно подметили, пока что остаются гораздо более близкими к России во всех смыслах, а соответственно будут тянуть остальную Украину именно к ней. Одним словом, настроения на счет этих регионов и их населения в общем и целом примерно такие: и отдавать их жалко и страшно, и нам они особо не нужны... (комментарий вроде пока не потёрт, есть в одном из моих постов по ссылкам).
Вообще сущность установившейся на Украине системы сложно описать теми терминами, которые на слуху. Украинцы давным-давно мечтали о прямой демократии на грани анархии, о

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• По теме
• Архив