Как граф Аракчеев чуть без образования не остался

sergeytsvetkov — 01.09.2020

В 1684 году новгородец Иван Степанович Аракчеев был пожалован государями Иоанном и Петром Алексеевичами за службу отца его в войне против Польши поместьями в Новгородском уезде. Сын его, Степан, умер в чине армейского капитана; внук, Андрей, был убит в турецком походе Миниха, а правнук, Андрей же, служил в гвардии Преображенском полку и после указа о вольности дворянства вышел в отставку с чином поручика. Он поселился в своем небольшом поместье в Вышневолоцком уезде тогдашнего Тверского наместничества. Имение насчитывало двадцать душ — это было все, что при разделах пришлось на его долю из пожалованного его предку наследия.

Женившись на местной дворянке Елизавете Андреевне, отставной поручик отдыхал в родительской деревеньке если не на лаврах, то на пуховиках, в хозяйство не вмешивался и проводил время, глядя из окна на бедный двор своей усадьбы и посасывая любимую трубочку. Осенью 1769 года у Андрея Андреевича родился сын Алексей. Дня его рождения родители не запомнили, поэтому позже, в просьбе об определении в корпус, пометили пятым октября — днем его именин. Затем семейство пополнилось еще двумя чадами — Петром и Андреем. Первенца своего Андрей Андреевич любил отменно и даже пытался выучить его грамоте, но труд этот показался ему обременительным, и он переложил его на деревенского дьячка.

Елизавета Андреевна была по-своему замечательной женщиной — необыкновенно аккуратной и педантично-чистоплотной, чем заслужила в округе прозвище голландки. Благодаря ее стараниям в семье не знали нужды; хотя денег было мало, да в них и не возникало особой потребности — копить на приданое было незачем (девок, слава Богу, не было), а домашнее хозяйство давало натурой все необходимое. Имея сердце доброе, детей и домочадцев Елизавета Андреевна тем не менее содержала в строгости. Один глава семейства, по воспоминаниям Алексея Андреевича, не подчинялся общему деловому настроению домашнего быта — «обращаться в постоянной деятельности». Зато когда в день св.Андрея Первозванного в дом отставного поручика съезжались соседние помещики, угощение у именинника было не хуже, чем у богатеев, имевших за полсотни душ, и в доме все было прилично (это любимое слово Елизаветы Андреевны перешло потом и к ее старшему сыну).

Мать учила малолетнего Алешу молитвам, водила в церковь, не пропуская ни одной обедни, внушала бережливое отношение к вещам. Из домашнего воспитания мальчик вынес обрядовую набожность, привычку к постоянному, пусть и бесцельному, труду и неутомимое стремление к порядку. Его дальнейшая жизнь не дала заглохнуть этим качествам.

За небольшую плату — три четверти ржи в год — дьячок выучил Алексея чтению, письму и четырем действиям арифметики. Настала пора подумать о будущем. Один родственник Аракчеевых в Москве обещал посодействовать определению Алексея в гражданскую службу. Но каллиграфические успехи сына смущали отца:
— Какой он будет канцелярский чиновник: когда пишет — точно бредут мухи!

Чтобы поправить дело, он придумал средство, не требующее дополнительных трат: из хранящихся у него бумаг отобрал те, которые были написаны более менее хорошим почерком, и заставил сына переписывать их. Затея имела некоторый успех.

Зато в арифметике Алеша вскоре превзошел своего учителя. Он задавал сам себе такие большие числа для умножения, что дьячок и выговорить не умел; не выговаривал этих чисел и сам Алексей, что не мешало ему тешиться их умножением и получать несказанное удовольствие, когда проверка делением подтверждала правильность вычислений. Эта забава сделалась его любимым времяпровождением.

В одиннадцать лет с ним произошло событие, круто изменившее всю его жизнь. К соседнему помещику Корсакову приехали из шляхетского корпуса в отпуск два его сына — Никифор и Андрей. Аракчеев-старший поехал в гости к Корсаковым и взял с собой Алексея. Сидя за общим столом и слушая рассказы кадетов, мальчик с ужасом осознал, как ничтожны его собственные познания. Он не мог наслушаться их рассказов о лагере, учениях, стрельбе из пушек, но особенно поразили его красные мундиры братьев, с черными бархатными лацканами. «Мне казались они какими-то особенными высшими существами», — вспоминал об этой встрече Алексей Андреевич. За весь вечер он не проронил ни слова, но в нем зародилось необоримое желание учиться в шляхетском корпусе.

Возвратясь домой, он думал о кадетах дни и ночи, пребывая, «как в лихорадке». Наконец он бросился в ноги отцу и заявил, что умрет, если его не отдадут в шляхетский корпус. Андрей Андреевич, вспомня молодость, согласился повезти сына в Петербург. Объявили об этом решении Елизавете Андреевне. «С Богом! — ответила она. — Коли на то Божья воля, ступай в кадеты». Однако своей домашней властью она устроила так, что Алексей еще два года прожил в родительском доме. Однако впечатления от встречи с Корсаковыми в Алексее не уменьшались и после зимних святок 1783 года Андрей Андреевич собрался в дорогу — на долгих, с сыном и слугой.

Во время остановки на одной из станций отставной солдат Архангелогородского пехотного полка Мохов написал просьбу о вступлении юноши в корпус. С этой тщательно хранившейся бумагой отец и сын приехали в столицу. Здесь они полгода ежедневно ходили к командиру Артиллерийского и Инженерного шляхетского корпуса генералу Петру Ивановичу Мелиссино, — чтобы безмолвно попасться ему на глаза и не дать забыть о себе. Но все старания были напрасны. Деньги таяли, последние недели все трое ели раз в день. Наконец издержали последнюю копейку. От полнейшей безысходности Андрей Андреевич пошел с поклоном на двор к митрополиту Гавриилу и получил от него по своей крайней бедности милостыню — рубль серебром. Выйдя из покоев владыки на улицу, отец поднес рубль к глазам, сжал в кулаке и горько заплакал; вместе с ним зарыдал и Алексей. На владыкин рубль прожили втроем еще десять дней.

На одиннадцатый день, заняв свое место в приемной Мелиссино и дождавшись его выхода, Алексей Андреевич со слезами отчаяния бросился к нему:
— Ваше превосходительство, примите меня в кадеты... Нам придется умереть с голоду... Мы ждать более не можем... Вечно буду вам благодарен и буду за вас Богу молиться.

Тронутый его видом, Мелиссино вернулся в кабинет и вынес собственноручную записку для подачи в корпусную канцелярию. В этот счастливый день, 19 июля 1783 года, отец и сын с утра ничего не ели. Завернув из корпуса в ближайшую церковь, они благодарили Бога одними земными поклонами — поставить свечу было не на что. К счастью, у какого-то родственника им удалось раздобыть немного денег на обратную дорогу отцу.

Этот жестокий урок бедности и голода Аракчеев не забыл. Впоследствии, став всемогущим, тщательно следил, чтобы на поступающие к нему прошения немедленно клалась резолюция — отказа или исполнения.

Не имея ни связей, ни положения, ни денег, молодой кадет полагался только на двух помощников — свое усердие и милость начальства. Вскоре он стал числиться среди первых учеников. Ему удалось значительно улучшить свое деревенское образование. Он свободно читал по-французски (говорил значительно хуже), знал разговорный немецкий. В аттестации сказано, что Аракчеев «особенно отличился успехами в военно-математических науках, а к наукам словесным не имел особой наклонности».

Сказались-таки детские забавы с цифирями!

Отрывок из моей книги «Александр I» (ссылка ниже)

Мои книги

Последняя война Российской империи (описание, отзывы, как заказать)

Электронные и бумажные книги в Директ-Медиа:

Иван Грозный

Царевич Дмитрий. Марина Мнишек

Пётр I

Александр Суворов

Александр I

Оставить комментарий

Популярные посты:

nalichnik_ru

Иркутск, улица Фридриха Энгельса № 24

tushinetc

Олег Митяев привёз в Москву лето

ludmilasit

Подснежников у нас нет. А любимый многими первоцвет — Прострел уральский

dipkor

Уходит? - Уходят! Рано иль поздно. Сие неизбежно!

pervenche

21. Наконец-то горы Аватара. Полет над Пандорой

foto_history

Контрасты

matsam

Дорогой друг

maysuryan

Парад прошёл без ножек Буша :(

• Ранее
• Архив