Женское тело между феминизмом, про-лайф и политикой государства

В 2013 году женское тело и особенно вопросы репродуктивных прав находились в фокусе повышенного внимания различных субъектов беларусского общественного пространства. Подводя итоги года, можно констатировать, что с одной стороны происходило усиление позиций консервативных групп, например, движения про-лайф. Однако, с другой стороны, повышение их активности, вплоть до выхода в публичность с конкретными законодательными инициативами, есть не что иное, как реакция на социальные изменения – на трансформации сферы семейных и гендерных отношений, а также на усиление в Беларуси феминистской и гендерной повесток.

Усиление позиций консервативных групп

В последние годы в Беларуси можно наблюдать усиление позиций консервативных групп, в частности речь идет о так называемом движении про-лайф и религиозных группах. В прошедшем году многие подобного рода группы смогли консолидироваться на ниве антиабортной активности.


Так, религиозные организации выступили с предложением внести изменения в Закон о здравоохранении, в частности речь идет о запрете абортов.

Предложение не было поддержано правительством, однако это вызвало сильную информационную волну и большое количество дискуссий в медиа-пространстве. В сентябре 2013 года планировалось провести «Марш в защиту жизни и семьи». Антиабортная ориентация этого марша и подчеркивание значимости именно «традиционных» ценностей закономерно заставляют рассматривать его как определенный социальный «симптом», несмотря на то что разрешение на его проведение организаторам так и не удалось получить.

Следует также отметить, что риторика против абортов не учитывает несколько важных моментов. Во-первых, в стране наблюдается значительное снижение количества абортов, хотя в Беларуси эти операции всегда были разрешены. Во-вторых, наиболее актуальной проблемой для страны остается недостаточная развитость профилактических мер. В частности, речь идет о сексуальном просвещении, доступности контрацепции и медицинского обслуживания.
Важность подобного рода профилактических мер практически не озвучивается консервативными группами, для которых аборт выступает как «единственное зло». Эта операция репрезентируется как антипод материнству, «истинной женственности», семье, детям и даже существованию нации. Все продолжающиеся дискуссии об абортах – это, по сути, выражение беспокойства по поводу социальных трансформаций сферы семейных и гендерных отношений.

Репродуктивные права и политики государства

В свою очередь государство, явно тяготея к традиционалистской риторике, пыталось балансировать между продвижением более консервативной повестки и требованиями современности. Соответственно, с одной стороны законодательно аборты остались легальными и доступными для женщин. Кроме того, сохраняются определенные условия бесплатной охраны здоровья женщин, особенно беременных. С другой стороны государство выбрало стратегию микро-политик, внося точечные изменения, последствия которых не всегда заметны и понятны сразу.
В этой связи можно кратко перечислить все изменения, которые были внесены за последний год в законодательство в сфере репродуктивного здоровья.

В первую очередь хочется еще раз вспомнить постановление Минздрава №15 от 07.03.2012, в соответствие с которым оральную контрацепцию можно приобрести только по рецепту врача. Это постановление было принято, правда, в 2012 году, но именно данные за 2013 год могут свидетельствовать о том, как оно повлияло на уровень использования контрацепции в стране.

Так, данные статистики фиксируют значительное сокращение количества женщин, использующих гормональную контрацепцию. Более того, согласно европейским исследованиям, уровень её использования в Беларуси продолжает не удовлетворять требуемому уровню в 40%, позволяющему говорить, что у женщин нет проблем с доступом к контрацепции.
В начале 2013 года вступил в силу новый Закон о вспомогательных технологиях, который содержит целую серию «социальных» ограничений на использование этих технологий. Важно подчеркнуть, что этот закон вводит не просто возрастные ограничения, которые еще хоть как-то можно оправдать, но и требования «социального» порядка, отсылающие нас уже к какому-то «евгеническому дискурсу».

Согласно статье 22, суррогатной матерью может быть только женщина, состоящая в браке, в возрасте от 20 до 35 лет и имеющая ребенка. Кроме того, суррогатной матерью может стать женщина, которая не лишалась родительских прав и не совершала преступлений. Подобное ограничение увязывает социальные нормы с биологическим воспроизводством. То есть выносить ребенка может не просто здоровая и молодая женщина, но «социально благополучная». Также интересно, что донором яйцеклетки может быть только женщина, имеющая детей. В то же время от мужчин при донорстве сперматозоидов этого не требуется.

Палата Представителей в первом чтении приняла поправку в Закон о здравоохранении, в которой говорится о том, что процедуру добровольной стерилизации можно будет сделать только с 35-летнего возраста. Кроме того, в новом законопроекте закрепляется право врача отказаться от проведения операции по искусственному прерыванию беременности. Эти ограничения призваны служить, по задумке авторов, устранению любых препятствий для рождения детей.


По идее концепция репродуктивных прав означает защиту права женщины самостоятельно и свободно распоряжаться своим телом и его репродуктивными функциями.

Однако принимаемые законодательные нормы говорят о том, что репродуктивная свобода имеет в нашей стране конкретные ограничение. В частности речь идет обо всем том, что хоть каким-то образом может подрывать норму тела активно фертильного. Воспринимаемая как «репродуктивный потенциал» и «демографический резерв», женщина вынуждена следовать за указаниями «сверху», не обладая возможностью самой распоряжаться полнотой своих репродуктивных прав.
Женское тело как тело нации

Манипулирование женским телом на уровне репродуктивных прав очень наглядно проявляется и в таких вопросах, как активное распространение конкурсов красоты. Причем они часто позиционируются и как методы работы на ниве противодействия домашнему насилию. Эти конкурсы рассматривают женское тело как тело нации, репрезентацию страны. Соответственно, формально это тело должно быть «безупречным».

Прошедший год ознаменовался громким скандалом вокруг конкурса красоты «Мисс Минск–2013». Этот скандал в очередной раз подчеркнул, какой образ «беларусской женщины» социально легитимируется в обществе. Оказалось, что попавшие в финал девушки работают в клубной индустрии и якобы не отличаются «скромным поведением». В медиа активно развернулись дискуссии о том, могут ли такие девушки представлять столицу и каким вообще должен быть образ «правильной беларуски». Была даже отменена телетрансляция конкурса.

Однако этот скандал вскрыл явное противоречие. Обвинения участниц конкурса в «пошлости» и «сексуальной распущенности», особенно со стороны государственных лиц, выглядели очень странно на фоне самого формата конкурса красоты, где поощрялось публичное демонстрирование женских тел. Кроме того, в стране все более популярными становятся корпоративные календари предприятий, где сотрудницы изображаются в обнаженном виде.
Даже в рамках женского интерактивного ток-шоу «День в большом городе» одна из ведущих Тамара Лисицкая при обсуждении вопроса национальной красоты отметила: «Вопрос в принципе к тому, что пиарить страну надо, в том числе и с помощью красивых женщин» (эфир 24.05.2013).

Таким образом, государство само использует женскую сексуальность и женское тело для своих целей. Однако не допускает наличие этой сексуальности за рамками «государственных задач». Женщина в такой риторике остается производной от «стратегического ресурса», так как речь не идет о женской эмансипации, особенно в сфере сексуальности.

Феминистская повестка в публичном пространстве

С точки зрения феминистской повестки, репродукция и сексуальность являются политическими категориями, постоянно включенными в борьбу за власть, поскольку воспроизводство выступает в качестве необходимого условия существования общества. Поэтому именно женщина в первую очередь контролируется государством, сообществом, семьей, группой.


Критика патриархатной системы требует переосмысления вопроса, какие стратегии сопротивления и преодоления этих властных стратегий мы можем выработать.

В этом году наша инициатива «Гендерный маршрут» провела несколько публичных мероприятий, которые затрагивали различные аспекты продвижения прав женщин и гендерной дискриминации. Два наиболее крупных из них хотелось бы отметить отдельно. Следует сразу оговориться, что я не претендую на освещение всей феминистской повестки в Беларуси, но хочу остановиться на тех практиках, которые были важны для меня лично и для нашей группы и которые могут показать, каким образом эта феминистская повестка была и может быть представлена.

В 2013 году в рамках Третьего Конгресса исследователей Беларуси была организована секция «Гендерные правила в Центрально-Восточной Европе», на которой были подняты вопросы конструирования нормативности и анализа процессов социального исключения определенных категорий людей. Секция собрала участниц и участников из Беларуси, Украины, России, Польши и Швеции.
Названная тема является весьма актуальной для современного беларусского общества. С одной стороны в условиях социально-политических и экономических трансформаций, переживаемых Беларусью в пост­советский период, наблюдается динамичное преобразование социальных и гендерных отношений. Но с другой стороны, как я отмечала выше, в последние годы можно наблюдать усиление консервативных тенденций.

Такая комбинация не вполне согласованных между собой факторов становится источником появления специфических особенностей в системе социальной защиты женщины, охраны репродуктивного здоровья и материнства, в семейной политике, а также в общественном дискурсе, который легитимирует одни формы и модели и исключает и патологизирует другие. Соответственно, некоторые группы людей дискриминируются по признакам гендера и сексуальности и в итоге становятся «невидимыми» для социальной политики и защиты.

В частности, женщина репрезентирована в культуре как слабая, уязвимая, подчиненная по отношению к мужчине, который обладает рациональностью и легитимным правом доминировать. Это проявляется на уровне повседневности в постоянном транслировании установок, что «мужчина – сильнее», «женщин надо защищать», «за мужчиной женщина как за каменной стеной», «мужчина – глава семьи» и т.п. А также в попытках контролировать и ограничивать те или иные права женщин. В рамках конференции эта проблема была важным фокусом внимания для анализа и исследования.

Другая проблема (связанная с тем, что патриархатная система нацелена на то, чтобы не давать женщине забыть о ее подчиненном месте) стала специальным предметом рассмотрения в рамках еще одного публичного мероприятия – выставки «VIS LEGIBUS EST INIMICA. Насилие есть враг права», организованной совместными усилиями общественной организации «Радислава» и феминистской инициативы «Гендерный маршрут». В рамках этой выставки акцент делался на том, что важную роль в контроле за женщиной, ее жизнью и сексуальностью играет насилие.
Кураторка выставки Ирина Соломатина следующим образом обозначила её цели: «Мы хотели показать, что в любом современном обществе, не только беларусском, женщины в той или иной степени подвергаются физическому, сексуальному, экономическому и психологическому насилию, независимо от их материального и общественного положения или происхождения … Однако в беларусском обществе, в отличие, например, от Украины или такой далекой страны, как Индия, полностью отсутствуют публичные дискуссии на тему насилия в отношении женщин».

В Республике Беларусь при этом до сих пор не приняты специальные законы о предотвращении домашнего насилия и гендерном равенстве. Более того, принимаемые в стране меры скорее направлены не на профилактику, а на ликвидацию последствий случившегося. Соответственно, в Беларуси до сих пор процветают многие формы насилия в отношении женщин. В целом по республике 11,8% женщин в возрасте 15–49 лет когда-либо подвергались насилию в любой форме.
Подводя итоги года, хочется подчеркнуть, что женское тело остается пространством для властных манипуляций. Роль женщины в процессе воспроизводства населения Беларуси переосмысливается не как вопрос выбора, а как вопрос долга. Тело женщины представляется как «тело нации», которое должно быть взято под опеку государства и церкви для возвращения его в семью. Во многом это является реакцией на усиление социально-экономических позиций женщин. Соответственно, контроль требует более «скрытых» практик манипулирования, выявление и критическое разоблачение которых и будут главной задачей гендерных теоретиков, гендерно чувствительных исследователей и феминисток в новом году.

Отсюда - http://n-europe.eu/article/2013/12/26/zhenskoe_telo_mezhdu_feminizmom_pro_laif_i_politikoi_gosudarstva

Спасибо Наталье Биттен за наводку.